Спасибо, кивнул я, положил таблетку на язык и отправил ее в путешествие по пищеводу прямиком в желудок вместе с глотком воды.
Кстати, ты решил насчет работы?
Ага. Мне нужны дополнительные деньги.
Отлично! обрадовался приятель и слегка хлопнул меня по плечу, после чего взял из стопки маленький квадратный листочек желтого цвета, ручку из подставки, и чиркнул на нем номер телефона. Забыл тебе вчера его дать. Позвони сегодня в любое время
Итан не успел закончить. Со стороны лифтов шел господин Шапиро. Взгляд у него был бешеный, словно у ужаленного осой в зад бультерьера, и спустя секунду мы с другом поняли, почему. На его шикарном пиджаке и шелковой рубашке виднелись темные кофейные пятна, а следом за начальником плелся побледневший, перепуганный, трясущийся от ужаса всем телом сотрудник. Его словно вели на плаху.
«Знакомая ситуация», подумал я.
Он пытался бормотать что-то (видимо, извинения), но босс ему не отвечал. Заметив, как все на него глазеют, он остановился посреди офиса.
Вам работы не хватает?! голос был так громок, что сидевшие поблизости сотрудники поморщились и чуть отпрянули. Быстро за дело, а то всем выговоры!..
Он, видимо, хотел сказать что-то еще, но не придумал, потому осматривался и искал взглядом хищника какую-нибудь жертву.
Опустившись чуть ли не на корточки, Итан, словно лазутчик на вражеской территории полез между рядами в сторону своего рабочего места так, чтобы его не было видно с ракурса начальника.
Все подчиненные потупили глаза. Так никого и не выбрав, господин Шапиро оглянулся к провинившемуся и прорычал:
За мной.
После они вместе зашли в кабинет, и целых десять минут из него доносился ор начальника. Как оказалось, взбешенный мужчина провел полную проверку рабочих показателей своего подчиненного, пролившего не него кофе, и там было все не совсем хорошо. В итоге бедолага вышел из кабинета, еле сдерживая слезы. Подойдя к своему месту, он собрал вещи и направился в сторону выхода.
Наблюдая за всем этим спектаклем, в животе моем бушевал ураган. В тот день риск вылететь с работы вслед за (бывшим) коллегой у меня был очень велик, но все же нам всем повезло. Спустя полчаса после окончания инцидента к господину Шапиро приехала молодая женщина с костюмом и рубашкой, а после ее ухода он не выходил из своего кабинета до самого вечера.
Все работник в это время выглядели, будто курицы в загоне, ожидавшие, кого же из них следующего выберут на роль главного ингредиента в сегодняшний суп. К счастью, «позавтракавший» молодым работником господин Шапиро за день больше не проголодался.
На обед мы решили сходить в небольшой ресторан быстрого питания, что располагался в десяти минутах ходьбы от офиса.
Оставив свои рабочие места примерно в час дня, мы вышли на улицу и двинулись вдоль дороги. Мимо проезжали десятки машин, каждый водитель спешил по своим делам, многие разговаривали по телефону, расслабленно, напряженно, некоторые даже кричали в трубку. Единственными непринужденными людьми были молодые мамы, прогуливавшиеся со своими детьми, но такие нам встречались нечасто. В середине июльского дня держащееся в зените солнце палило нещадно, поэтому большинство девушек сидели вместе со своим чадом в домах и квартирах и охлаждались под кондиционерами.
Когда ты собираешься звонить? примерно на середине пути поинтересовался Итан.
Я вытащил бумажку с номером телефона и рассмотрел ее, не переставая при этом шагать наравне с другом.
Вечером, наверно.
А что тебя удерживает сделать это сейчас?
Ничего.
Тогда зачем откладывать?
Он словно переживал, что к концу дня я могу передумать. Хотя, быть может, так оно и было.
Сейчас придем, сядем, сделаем заказ, и ты позвонишь. Они, скорее всего, просто спросят твое имя, как ты узнал об открытой вакансии, попросят взять документы на собеседование, и скажут адрес. Так, по крайней мере, было у меня.
Ладно.
В тот момент я был спокоен внутри и внешне. А что здесь такого? Просто позвонить и сказать, мол, хочу устроиться на работу. Это же не в любви признаваться
Обогнав меня на несколько шагов, Итан схватился за металлическую ручку и открыл дверь. Не сказав ни слова, я вошел в здание закусочной.
Зал был забит примерно наполовину. Посетителями были работники, зашедшие перекусить, и дети разных возрастов, от одиннадцати до семнадцати лет, собравшиеся в веселые шумные компании. Попивая холодный лимонад и поедая жареную картошку, которую они предпочитали называть «картоха!», дети громко беседовали и искренне смеялись. Какой-то человек сказал (не могу вспомнить его имя), что он не будет доверять кому-либо, пока не услышит его смех. По его словам, смех определяет каждого из нас, показывает то, какие мы внутри. Так вот нет ничего более искреннего и чистого в мире, чем детских хохот и слезы.
Смотря на них, в какой-то момент у меня, взрослого неудачника (в то время я уже это осознавал, но тогда это был приговор, а не переменное состояние, изменить которое у меня были силы в любой момент), внутри груди что-то зашевелилось. Клянусь, в тот момент мне очень сильно хотелось сесть рядом, взять в свою пятерню жаренной картохи и похохотать вместе с ними над какой-нибудь глупостью, и я бы так и поступил, если не нормы поведения. Наверняка после такого меня начали бы считать местным дурачком.
На глаза едва не наворачивались слезы. Такие они счастливые! И всего лет через десять-пятнадцать им предстояло «вступить во взрослую жизнь», и стать такими же, какими были мы с Итаном. Потерять задорный блеск в глазах, утратить мечты и надежды стать великими людьми, создающими для мира что-то поистине важное, и стать выросшими реалистами. Смотреть на вещи трезво, объективно, понимать, что если с рождения крыльев не дано, то вырастить их невозможно, и потому придется всю жизнь ползать по земле вместе с тысячами таких же персон, и так и ни разу не взмыть в небо.
Ты чего встал? раздался голос Итана в паре метров от меня.
А?.. вырванный из мыслей, я обернулся и увидел ожидавшего меня друга. А, да. Иду.
Вместе мы приблизились к кассе. Нам попалась молодая девушка лет двадцати четырех. На ее лице играла улыбка, но она была неестественной, словно в щеках свело мышцы.
Доброго дня, поздоровалась она. Чего желаете?
На бейдже было написано имя. Катерина.
Можно нам два гамбургера, пару пачек картошки-фри, кетчуп к ней, и два полулитровых стакана колы? Пожалуйста.
Разумеется, кивнула она, после чего начала тыкать пальцем в экран.
Увидев цену заказа и разделив ее пополам, я отдал свою часть суммы наличными. Итан поступил так же, после чего забрал чек и локатор, по которому «носильщики» должны были определить стол. Мы выбрали место для двоих в дальней части помещения, подальше от детей (Итан посмотрел на них, чуть наморщив лоб, и сказал мне, что не хочет напрягаться из-за создаваемого ими шума). Я спорить не стал.
Устроившись на стульях друг напротив друга, мы оба сложили руки на стол и несколько минут потратили на наслаждение прохладой. Когда же это время прошло, Итан вновь напомнил мне о звонке.
Да, да, хорошо.
Вытащив телефон из кармана, я положил его перед собой, а затем достал бумажку с записанным номером. Печатая его, чувствовал, что сердце вдруг участило свой ритм, словно я сидел на скачках и ожидал завершения забега, от которого зависело, уйду ли я с ипподрома обогатившимся, или ободранным, словно липка. Мои пальцы еле заметно тряслись.
Ткнув на последнюю цифру в последовательности, я покосился на Итана. Тот выглядел спокойным и невозмутимым. Так же он обратил внимание на то, как мой палец в нерешительности завис над кнопкой вызова, но на этот раз ничего говорить не стал и терпеливо ждал.
Наконец я нажал и приложил телефон к уху. Когда из динамика раздался первый гудок, мне в какой-то момент захотелось сбросить звонок, но мысль эту я тут же пресек.
«Не настолько же ты тряпка, даже что по поводу работы позвонить не можешь!»
К тому же, этот внезапный страх мог означать то, что в кои-то веке я движусь в верном направлении. Каждому действию есть свое противодействие, как писал Ньютон в своей книге. Пусть речь там шла о математике, но это правило так же можно интерпретировать и в жизнь. Когда пытаешься делать что-то стоящее, в лицо всегда начинает дуть ветер.
Ало? раздался женский голос.
Добрый день, начал я, стараясь избавиться от неуверенности в голосе. Меня зовут Клим Добров, звоню по поводу работы.
Итан, тыча себе в грудь, шепотом что-то сказал.
О вакансии мне рассказал Итан Новак, он работает
Ах да, Итана я знаю, перебив, ответила женщина. Он советовал вас нам, но сразу на работу мы принять вас не можем. Нужно сначала пройти собеседование, где мы с вами пообщаемся, а после пройти испытательный срок вместе с господином Виртом. Если вы его устроите, то тогда мы подпишем договор на полгода с последующим перезаключением при согласии обеих сторон о продолжении сотрудничества. Все ясно?
Да
Меня зовут Зоя Аллертон. Я предпочитаю обходиться без лишних формальностей, так что зовите меня по имени. Приходите завтра в шесть часов вечера. Не забудьте взять с собой документы, чтобы мы смогли проверить ваше гражданство, наличие или отсутствие судимостей, и так далее. Записывайте адрес
Мне скажет Итан.
Хорошо, согласилась собеседница.
Спасибо, Зоя. До свидания.
Хорошего дня, Клим.
Она первая сбросила вызов, и я вновь услышал гудки, на этот раз означавшие конец звонка.
Даже и не думал, что меня могут не принять.
Возьмут они тебя, никуда не денутся, отмахнулся Итан. Они же там все такие важные «профессионалы», но на деле для них главное, чтобы у тебя не было никаких приводов в психиатрические лечебницы и чего-то подобного. Тем более, у них твоя рекомендация от меня, а старик Вирт относится ко мне неплохо. Как я говорил, больше он ценит тишину и покой, но все же время от времени любит сыграть пару партий в шахматы, вечером погулять по окрестностям дома, посмотреть какой-нибудь старый фильмец 70-ых годов типа «Кулаков ярости» и «Крестного отца». Принеси мне стакан воды, Майкл, в моем горле пересохло, парадируя Корлеоне, просипел Итан, а потом засмеялся. Если старик в хорошем настроении, он может быть классным, но такое редко увидишь. Обычно он грустит и уходит глубоко в себя.
Сказать мне было нечего, поэтому вскоре, не услышав от меня никакого ответа, не любивший молчание и тишину Итан вновь заговорил. На этот раз он затронул тему о недавнем инциденте в офисе и принялся жалеть несчастного парнишку и ругать господина Шапиро, слишком сурово обошедшегося с подчиненным.
Да уж, согласился я. И всего-то из-за пролитого кофе
Да уж, мне ли об это не знать.
В этот момент нас ненадолго отвлек официант, принесший заказ, а после, когда он ушел, мы продолжили беседу.
IV
После окончания рабочего дня мы вышли из офиса к парковке, где я попрощался с Итаном до завтрашнего дня. Приехав утром на автомобиле, чтобы не нужно было добираться в другой конец города до поместья старика Вирта на метро, друг пожелал мне спокойной ночи, после чего сел в автомобиль и укатил на нем прочь.
Мне же пришлось добираться до дома как обычно.
Когда я зашел в квартиру, чувство облегчения едва не заставило меня издать протяжный стон. Сняв ботинки и отбросив их в угол небрежным взмахом ноги, я прошел в гостиную и увидел банки, ни на миллиметр не сдвинувшиеся со своих мест.
Вздохнув, я положил портфельчик на диван и переоделся в домашнюю одежду, чистую и пахнувшую стиральным порошком. Так было намного лучше.
Далее я заглянул в холодильник. Нутро его было почти пустым. Вытащив одну из двух упаковок лапши быстрого приготовления, я налил в чайник воды и поставил его греться на газовую плиту, после чего вытащил из шкафчика черный мусорный пакет и прошелся по квартире, словно бездомный, пытающийся насобирать бутылок и заработать хоть немного мелочи.
«Привыкай, прошептало мне мое подсознание ядовитым голосом. Скоро тебе этот навык понадобится, когда жадный до денег Диего жмот Самерс наконец потеряет терпение и даст тебе пинка под зад, вышвырнет на улицу, словно надоевшего котенка, вечно гадящего в тапки»
Замолкни, прошипел я сам себе, сжав банку в кулаке. Ты сам виноват.
Мягкий тонкий металл почти без сопротивления поддался и принял рельеф ладони и пальцев.
И Диего не скуп. На его месте так поступил бы любой человек. Я ему никто и ему нет удовольствия в том, чтобы оплачивать коммунальные счета за квартиру, в которой живет кто-то другой.
Тогда я сделал, наверно, один из важнейших шагов. В голове моей все еще было много грязи, я еще оставался бедным неудачником, но в тот момент я впервые принял ответственность на себя. Не стал обвинять злую судьбу, которая так несправедливо со мной обошлась, политиков, обдирающих несчастный рабочий класс до нитки, фирму, платившую мне мизерную зарплату, и множество других отговорок, какие придумывают люди (в том числе и я в те времена), чтобы даже не допускать мысли «А может, дело все-таки во мне самом?». Ведь не все же люди живут плохо. Многие из богачей-бизнесменов, спортсменов, музыкантов, актеров, режиссеров, писателей, и большое множество других людей в свое время вылезли из грязи, вышли за пределы круга, внутри которого толпится большинство людей планеты, каким-то образом преодолели границы, называемые «финансовой зависимостью», стали свободными и сколотили приличные состояния. В чем же их секрет?
Почему это получилось именно у них? У людей, не имевших за душой ни денег, ни богатых друзей или состоятельных знакомых, ничего. Чем же тогда они отличаются от других людей? У них такая судьба? Фортуна постоянно благоволит им? Они обладают врожденной суперсилой, в их ДНК Богом заложена какая особенная настройка, позволяющая им успешно построить свое будущее? Или же есть что-то такое, что можно приобрести в процессе жизни?
Тогда я впервые заинтересовался вопросом, наверно, одним из самых важных, какой может задать себе человек моего «ранга». Как они мыслят? Видят ли они мир так же, как видим его мы, простые люди со средней и маленькой зарплатой, или же он предстает пред их глазами в другом свете? Если да, то в каком? Почему порой безработный человек с парой сотен в кармане богаче, чем другой, зарабатывающий в несколько раз больше?
В чем же секрет успешных, богатых людей, живущих той жизнью, которой они хотят? Вопрос, за ответ на который большинство людей согласилось бы едва ли не душу продать. И это несмотря на то, что ответ уже давно известен, маячит на поверхности. Секрет, который, собственно, и не является секретом, просто узнать его, это одно, а вот претворить в жизнь гораздо сложнее. Но в тот момент я еще не понимал всей сути, только начинал размышлять над ней, и не в таком свете, что «с завтрашнего дня начинаю менять свою жизнь» (до него я тогда еще не дозрел), а просто представил ее в виде загадки. Головоломки.
Не заметив как, я убрал все банки из своей квартиры. Их была всего дюжина, но когда они исчезли с глаз, у меня возникло такое чувство, будто я выгреб тонну мусора. Это ощущение мне понравилось, потому следующую четверть часа я потратил на быструю уборку. К концу моя мусорная корзина распухла и наполнилась почти до самого верха, забитая всякими исписанными листочками, пустыми ручками, грязными тряпочками, и прочим хламом.