Судя по вашему виду, мне скоро на тот свет, а я так и не дождался от Айрин поцелуя.
Последние слова Крис не смог договорить, снова начиная терять сознание. Ира схватила его за руку и рыкнула:
Даже не вздумай умирать! Я еще по замещению не отчиталась!
Крис постарался остаться в сознании, а Ирина тут же вспомнила про вежливость и выпалила, пока капитан не уплыл в небытие:
У Жана начался астропсихоз, но мы справились. Свозили его вниз погулять, медведя усыпили, лагерь собрали, миссия завершена успешно!
Отлично, я в вас не сомневался. Айрин, у меня только один вопрос.
Ира подобралась, готовая услышать что угодно, и капитан не обманул ее ожиданий.
Я не сильно плохо выгляжу для того, чтобы пригласить красивую девушку на свидание?
У Иры не нашлось слов от возмущения. Она защитила капитана от опасного хищника и бюрократа-врача, тряслась над ним несколько часов, пока они летели на орбиту и были в дезинфекторе, почти пустила слезу над его почти бездыханным телом, сохранила ему в целости и душевном здравии всех членов экипажа, успешно собрала лагерь и все необходимые данные, а вместо благодарности он снова шутеечки шутит? Пока Ирка возмущенно пыхтела, ее брат, не в силах побороть свойственное ему врожденное ехидство, процитировал:
Внешний вид: питекантроп АЫУЫХХ. Ел, пил, спал в свое удовольствие, провертел первую дыру в камне. Сожран пещерным медведем во время охоты.
Ира тут же дала ему подзатыльник, и Дим немедленно обиделся:
За что? Разве я неправ?
Редкостное ты бревно, ему же плохо! Нашел время и место чувство юмора точить, отчитав брата, она обратилась к капитану: Крис, ну какие вам девушки! Но если вам что-то нужно кроме свидания, только скажите.
Нужно. Выходите за меня. Я серьезно. Откажете и я у вас на руках скончаюсь прямо сейчас, как тот слон в лесу.
Крис побледнел и задержал дыхание, ожидая ответ. Дим чуть локти себе не сгрыз, пытаясь и не съязвить насчет неверного контекста получившейся фразы, и не рассмеяться невпопад, и на себя-дурака неимоверно досадуя, но Ирина, не обратив внимания на оговорку, не изменила себе.
Нет.
Ясно. Все, как в себя приду, бросаю все и ухожу в приступ астропсихоза вместе с Жаном, на нем и женюсь, раз вы такая жестокая Капитан выдохнул, потух и отвернулся. Вопросов и пожеланий более не имею.
Через три дня состояние Криса стало стремительно ухудшаться, хотя никаких предпосылок к кризису Олаф не видел. Ирина в медотсек не заглядывала боялась, что Крис опять заведет красивую песню про замужество, боялась того, что не устоит, боялась, что Крис окажется пустозвоном, и кончится его красивая рыбная ловля на кольцо очередными Иркиными истерическими биениями о брата, слезами и окончательно слезающей с души верой в любовь и мужчин, как слезает тусклая чешуя с подыхающей на солнце, но все еще пытающейся вернуться в речку рыбешки.
На четвертый день в переборку двери постучали. Ира открыла и через мгновение наблюдала привычную картину: унылый до тошноты Пол угрюмо смотрел куда-то вниз и в сторону, но Ирина сразу увидела, насколько он взволнован и подавлен.
Пол? начала она, но астронавигатор ее прервал.
Не поднимая глаз, Пол негромко обозначил расклад:
Крис не хочет бороться. Ирина Андреевна, вы ему действительно дороги, с его стороны это не прихоть и не каприз. Вы его плохо знаете, конечно, но я могу вас уверить, что он не бабник, громкими словами не разбрасывается, и ни разу ничего подобного на моей памяти ни одной женщине не предлагал, а знаю я его давно и очень хорошо. Если вы ему не вернете волю к жизни, боюсь, никому это будет не под силу.
У Ирины душа перевернулась вверх дном. Она представила, что никогда в жизни больше не увидит наглого синеглазого капитана, и ее этот факт взволновал до чрезвычайности настолько, что она собралась с духом, подхватила астронавигатора в качестве группы поддержки под локоть и понеслась в медотсек. А то вдруг решимость улетучится.
В медотсеке над сильно похудевшим, ослабевшим и сникшим капитаном колдовал Олаф, меняя повязки на руке и спине. У Ирины зашлось сердце в приступе страха, сочувствия и чего-то сладко-остро-горького, чему названия она придумать не смогла. Крис мельком глянул на нее и уставился в потолок.
Ирина подошла к медкапсуле, присела рядом на свободный стул и, дождавшись конца медицинских процедур, заявила тем же тоном, что довел пещерного медведя до позорного бегства:
Крис! Вы должны жить.
Крис с трудом повернул в ее сторону голову, и Ира поразилась, насколько побледнели его ярко-синие глаза буквально за пару дней. С подголовника еле слышно прошелестел вопрос:
Зачем?
Крис! Ира не могла поверить, что безбашенный капитан вдруг решит сдаться в последнюю минуту. Не бросайте «Андер»! И нас не бросайте! Мы же без вас на Землю не доберемся!
Полномочия я на вас и Пола перенастроил. Доберетесь.
Крис, ну в самом деле, на мне свет клином не сошелся, смешалась Ира, не понимая, как мотивировать умирающего втянуть обратно в жизнь ту ногу, которую он на гробовую доску по собственной инициативе поставил. Вы же капитан. Вы ответственны за экипаж, корабль и миссию! Вы Вас на Земле, наверное, ждут.
Не ждут.
Не может быть! Ладно, раз не ждут, подумайте о тех, кто рядом! Пол ваш друг, как вы посмеете его предать и умереть?
Астронавигатор, застывший на пороге медотсека, болезненно вздрогнул, а Крис вместо ответа отвернулся и закрыл глаза. И ровная линия его сердцебиения на мониторе дала сбой. Почти отчаявшись, понимая, что уговоры ответственностью и давление на совесть не помогают, Ирина решила пойти ва-банк и, сама себе не веря, легонько поцеловала наглеца в уголок губ.
Крис Ну хотите, я скажу вам «да»?
Подлый капитанишка тут же повернулся обратно, приоткрыл левый глаз, сверкнув бесшабашной его синевой, потянулся закрепить успех и немедленно отозвался:
И сына Честером назовем!
Только через мой труп, выдохнула от облегчения Ирина прямо ему в лицо. Но не отстранилась. И спустя мгновение тут же взъерошилась. Откуда в вас такая тяга к староанглийским именам? Может, подберете что-то более универсальное? Ник, например, Женя, то есть Джек, Виктор
Виктор подойдет, здесь я вам уступлю.
Ирина возмущенно стукнула капитана по плечу, а Крис болезненно поморщился, пытаясь вновь не потерять сознание, но постаравшись удержать на лице подобие улыбки. Упускать выбитое потом и кровью в буквальном смысле согласие он не собирался.
Айрин, я вам говорил, что вы великолепны в гневе? Тогда, может, внука?
Да сколько уже раз говорил, я со счету сбилась. Вот что с тобой будешь делать Хорошо, махнула рукой Ира и потянулась за вторым поцелуем, думая о том, что даже до начала работы над сыном капитану еще надо выздороветь и через половину Галактики «Андер» в целости и сохранности довести, а от внуков, глядишь, она и отвертится как-нибудь.
Елена Чара Янова
Сто слов до смерти
Шаман дикого племени с боевой раскраской на лице и татуировками на обнаженной груди, выступил из толпы туземцев и воинственно потряс над головой дубиной. Молодой торговец побледнел, отступил на три шага и обернулся к умудренному опытом компаньону.
Чего хотят эти сволочи, Джек?
Ничего, усмехнулся Джек, поглаживая черную бороду. Они так здороваются.
Ненормальные А почему нельзя просто сказать «Привет!»
Потому, Томми, что шаман не торопится умирать.
Он что же, от вежливости окочурится? Томми злобно сплюнул на песок, и набежавшая волна тут же смыла невольное подтверждение его агрессии.
Он окочурится от любого слова хоть вежливого, хоть матерного, Джек снял шляпу и вытер вспотевший лоб рукавом льняной рубахи. Даже если скажет: «жарко», не успеет добавить «как в аду», хотя на этом троклятом острове всегда такое троклятое пекло. Сдохнет после первого слова.
Откуда ты знаешь? недоверчиво спросил Томми.
А ты на бусы его погляди. Первые пять рядов по дюжине мелких черных камешков, потом три ряда по десять огненно-розовых ракушек, а в самом низу жемчужины, Джек ткнул пальцем, ничуть не смущаясь. Сосчитай-ка их.
Восемь Нет, девять.
Точно! Это значит, что шаман произнес за свою долгую жизнь ровно 99 слов. И первое же слово его следующей фразы станет последним.
Молодой торговец почесал в затылке.
Это как? Я, признаться, не соображу, что ты хочешь сказать, Джек. Первое, последнее Ты, вообще, о чем?
О словах, Томми, о чем же еще? На этом острове дикари верят, что за всю жизнь человек имеет право произнести лишь сотню слов, и сразу после этого добрые духи заберут его в заоблачный край, на вечное молчание. Но до тех пор, пока ты не сказал сотое слово, жизнь не закончится.
Ха-ха-ха, они и вправду верят в подобную чушь?
Еще как верят, кивнул Джек. И живут веками, осознавая ценность каждого сказанного слова. Не то что мы, балаболы, уже, небось, на три смертушки наговорили с тех пор, как причалили к берегу.
Смуглолицые воины племени смотрели на торговцев с далеких островов с плохо скрываемым раздражением, а юные туземцы и вовсе зыркали с ненавистью. Пожалуй, именно так смотрели бы страдающие от жажды на негодяев, льющих на песок чистую и прохладную воду из фляжки.
Ты как будто восхищаешься этими мерзавцами, насмешливо вскинул брови Томми. Неужели и сам уверовал?
Я верю только в золото, ром и гонорею, засмеялся Джек. Но дикари живут долго, очень долго, может быть из чистого упрямства, но факт есть факт. Шаману больше двухсот лет, из них последние сорок он молчит.
Охренеть!
Ты удивишься, но это слово чаще остальных венчает жизни людей, особенно когда они суют свой нос туда, куда их не просят. А у дикарей все наоборот, они дорожат словами и напоследок сберегают самые важные. Мне об этом рассказывал один профессор из Лондона. Он долго пробыл на этом острове, изучал культуру и религию племени.
Джек, а не мог этот чертов англичанин обмануть тебя? вкрадчивый голос Томми звучал раскатами грома в могильной тишине.
Мог, конечно. Но я своими глазами видел, как в запрошлом году шамана укусила гадюка. И знаешь что? Он даже не почесался.
Да ладно! Он выжил после укуса гадюки?
Сам убедись, Джек снова ткнул пальцем в почтенного туземца. К тому же профессор не соврал насчет золота, которого у дикарей в избытке. Торговля с ними приносит выгоду, поскольку молчуны не торгуются и не клянут меня за драконовские цены. Так что давай-ка разгрузим лодку. Увидишь, еще до заката все наши товары раскупят и растащат по хижинам.
Ты прав, Джек! Слова подождут, а дело прежде всего, Томми засучил рукава и зашагал к лодке. Но сорок лет молчать Ты подумай
Они час за часом распаковывали тюки, продавали чайники, сковородки, котелки, серпы и ножи точнее, выменивали все это на золотые самородки. Дикари не умели обрабатывать железо, бронзу или медь, поскольку ничего подобного на острове не водилось. Золото здесь воспринимали как плевки злых духов и старались побыстрее избавиться от них, а потому очень радовались, что заезжие торговцы соглашались увозить эти бесформенные комочки на свои далекие острова.
Нет, я все равно не понимаю, Томми устало тащил мешок с золотом к лодке. Как можно молчать так долго? Я и часа не выдержу. А эти целую жизнь!
А зачем им слова? Джек забросил на плечи сразу два мешка, а потому шел медленно, отдуваясь и поминутно останавливаясь. Они работают в полях от рассвета до заката, или охотятся, или ловят рыбу, или готовят еду, а по вечерам сидят в своих хижинах и клюют носом от усталости. Куда еще им идти? На этом острове нет даже приличного паба.
Джек сбросил мешки на песок и уселся рядом, передохнуть. Томми тоже остановился и смотрел на компаньона сверху вниз.
Как раз-таки в пабе можно обойтись и без слов, сказал он. Обычно там такой галдеж стоит, что сам себя не слышишь. Зато и так понимают Стукнешь пустой кружкой по столу бармен еще пива принесет. Поднимешь полную кружку все вокруг знают, что ты им здоровья желаешь. А если начнется мордобой тут уж словами не отбрешешься, только кулаки спасут. В пабе уж я не растерялся бы. Вот с девчонками
А что с девчонками? прищурился Джек. Не получается?
Не получается, признался Томми. Ну, то есть Без разговоров не получается. Им же надо постоянно что-то объяснять. Каждая подружка норовит по сто раз на дню допытаться: «Ты меня любишь? Ну, скажи Что ты чувствуешь?!» Как тут не ответить? Один раз смолчишь, она развернется и уйдет.
Это все черные камни на бусах шамана, отмахнулся Джек. В юности мы болтаем без умолку, тратим много разных слов попусту. Но если доживешь до моих лет и женишься, то сам узнаешь слова теряют смысл. Моя старуха уже не спрашивает: «Ты меня любишь?» Она знает, что раз я пришел домой до полуночи и не шибко пьяный, значит, у нас все в порядке. Лучше молча обняться и посидеть у окна, глядя на звезды Кстати, о звездах. Скоро стемнеет, а нам бы убраться в этого острова засветло. Тащи золото!
Они доковыляли до лодки и погрузили мешки.
Ты подумай, тяжело дыша проговорил Джек. Слова порой ранят больнее ножа. А сколько обид и склок они вызывают?! Ляпнешь по неосторожности, но это обязательно запомнят и когда-нибудь захотят отомстить.
Так может эти молчуны счастливее нас? усмехнулся Томми.
Наверняка, так и есть, ответил Джек, глядя на морской простор. Какая красота! А у нас в городе серые дома, грязные канавы, паутина, плесень и эти вечные дымы из труб
Он застыл, любуясь пейзажем. Огромное красное солнце качалось на волнах, словно поплавок. Океан уже не голубел, как днем, он постепенно покрывался зеленью, и стекленел, превращаясь в малахитовую шкатулку. От горизонта тянулись широкие бархатные ленты надвигающейся ночи, а на них проступали крупные бриллианты звезд. Старый торговец поскреб бороду и на мгновение его сердце сжалось от тоски по родному дому. Хотя, может, это совсем другая тоска? Может, лучше бросить суету и погоню за барышами, переехать на этот чудесный остров, к тишине и вечному лету? А что Неплохо бы показать эту красоту своей старухе
Вдруг сзади раздался крик:
Берегись!
Джек обернулся.
Старый шаман оседал на песок, как тряпичная кукла. Его протянутая рука указывала на Томми, который подкрадывался к своему компаньону с ножом в руке.