Мне хотелось покрутить пальцем у виска перед лицом хозяйки, ибо я сочла её слова полнейшей глупостью. Но, естественно, не осмелилась на сие действо и молча вышла из комнаты, не желая больше оставаться рядом с человеком, которого презирала. И ещё больше мою ненависть к ней усиливало ужасное предчувствие, что в скором времени по её милости Ксения будет глубоко несчастна.
Знаете, есть такое выражение «просто и со вкусом»? По мне, оно идеально подходит под описание праздника, который устроил Олег на своей ферме. Он созвал отнюдь не много гостей. Помимо его семьи там присутствовала я и, разумеется, семья хозяина, пару таких же возрастных мужчин, что и именинник, а также три немолодые женщины, два крепких парня и две девушки на вид чуть постарше Ксении. Олег установил в небольшом саду подле фермы большой стол, за которым одновременно могли сидеть все гости. Главным угощением стали шашлыки, которые с удовольствием пожарил сам именинник, и трехъярусный торт с карамельной лошадкой наверху. Честно говоря, мне было не до еды и развлечений. Я тем и занималась, что наблюдала за Ксенией и младшим сыном Олега Виктором. Девочка вела себя легко и непринуждённо, а вот юноша явно испытывал напряжение в компании нашей красавицы. И только теперь я с горечью осознала, какую чудовищную ошибку допустила Ольга, запретив дочери отвечать ему взаимностью. Он смотрел на Ксению пристально, из-под насупленных бровей, как будто пытался найти в ней что-то, недоступное взору. И я не могла спутать. Это был взгляд по-настоящему влюблённого человека. Ксения в силу своей юности и неопытности в сердечных делах не могла этого понять. А её мать и не пыталась что-то понимать. Она ходила по саду с гордо поднятой головой, ни на кого не глядя, разве что на дочь, которой то и дело шептала:
Спину ровнее и голову выше.
Ксения всё так же слушалась мать, и если раньше её смирение я воспринимала как результат хорошего воспитания, то теперь с ужасом пришла к иному умозаключению. Эта прекрасная юная леди в алом платье бесхарактерное создание, тряпка. И на протяжении всего праздника я наблюдала за неприглядными для меня картинами, от которых мне в конце стало дурно. Ксения медленно жевала еду за столом, как того хотела мать, смеялась только с закрытым ртом, как того хотела мать, стояла только в тех местах, на которые указывала мать. И я подумала, что, если Ольга вдруг захочет, чтобы дочь перестала дышать, та не воспротивится её желанию.
Что касается Виктора, то я нашла его неплохим парнем. Он на самом деле не представлял из себя большого красавца и тем более не походил на мастера обольщения, но в нём было столько обаяния, что даже я, старая кляча, с удовольствием в него влюбилась бы. Я уже сказала, что рядом с Ксенией он был не очень-то весел. Но если её не было поблизости, он вёл себя раскованно, много улыбался и шутил. У него была живая мимика и приятный голос. Но всё это не главное. Как только я увидела его, в моей голове пронеслась мысль: «Они с Ксенией похожи, как брат и сестра!» И для меня именно этот факт стал главным аргументом в пользу того, что молодым людям суждено быть вместе.
Имей я хоть капельку нахальства, без всяких раздумий схватила бы Ксению за руку и подвела её к Виктору, ибо во мне отсутствовали всякие сомнения, что эти ребята сумеют поладить друг с другом. Но увы, я трусила. Да к тому же, с объективной точки зрения, не в моей компетенции было заниматься сводничеством.
Чудесный майский день клонился к вечеру. Гости, казалось, достигли пика своей расслабленности, и никто уже не стеснялся громко разговаривать на самые разные вплоть до неприличных темы, выпивать очередной бокал вина или чего-то покрепче, не страшась косых взглядов, и даже танцевать. Младший сын именинника тоже был не прочь позабавиться. Выпив целый бокал шампанского, он встал из-за стола и куда-то удалился. Его не было около десяти минут, и за это время мы с Ксенией успели оговорить час ухода.
Я хочу домой, тихо сказала мне девочка. Отец с Олегом сидят в гамаке и о чём-то так оживлённо болтают, что, думаю, мы здесь застряли надолго.
Если честно, я тоже подустала. Но ведь нам не обязательно находиться здесь до темна. Давай посидим ещё пол часика и пойдём домой.
С этими словами я улыбнулась девочке и в ту же секунду услышала восторженные возгласы гостей, доносившиеся из открытого манежа. Из любопытства мы с Ксенией тоже отправились туда. Верхом на красивой белой лошади гарцевал на песке посреди манежа юный всадник и с таким энтузиазмом и озорством управлял поводьями, что сделай он сальто назад прямо сидя в седле, я бы нисколько не удивилась. Все присутствующие на празднике, кроме Олега и Виктора, которые всё ещё сидели в гамаке, столпились у ворот манежа и, глядя на весьма увлекательное шоу, хлопали в ладоши. Нам было очень весело до тех пор, пока юноша не угомонил лошадь и не подъехал ближе к народу. Остановившись, он поинтересовался, кто хочет с ним прокатиться до пустыря. Я говорила, что помимо Ксении на празднике присутствовали ещё две молоденьких особы. Они подбежали вплотную к носу лошади и подняли вверх свои худенькие бледные ручки. Я их мысленно поддерживала в их стремлении покататься с Виктором. Как ни крути, а о таком женихе можно было только мечтать. Довольно хорош собой, умён, богат. И сейчас в седле был в буквальном смысле слова принцем на белом коне. Но, представьте себе, он проигнорировал мольбы девушек и, подъехав ближе к Ксении, протянул ей руку. Девочка вскинула на него испуганные глаза и тут же, засмущавшись, опустила их. А Виктор продолжал держать руку в вытянутом положении. И девочка, кажется, готова была сдаться. Только, разумеется, ей требовалось одобрение матери. Она повернула голову в её сторону с вопрошающим взглядом, и я, так же, как и сама девочка, верила, что Ольга оценит красивый жест юноши, и с удовольствием разрешит дочери согласиться на его предложение. Но хозяйка оказалась непробиваемой. Едва заметно она отрицательно покачала головой, дав понять Ксении, что никуда она с этим мальчиком не поедет. И когда она во второй раз опустила голову, терпение Виктора кончилось вместе с позитивом, который он излучал на протяжении всего праздника. Он быстро опустил руку, хотя выглядело это так, словно она, онемев, сама упала. Ему стало крайне неловко и стыдно перед гостями. С минуту он растерянно озирался по сторонам, в то время как гости пристально глядели на него, о чём-то перешёптываясь друг с другом. Я повернулась в сторону жены именинника и матери Виктора. Она сверлила Ксению орлиным взглядом и, несомненно, так же, как я, была поражена её отказом. Даже мне стало не по себе от происходящего. Боюсь представить, что чувствовал в этот момент Виктор. Он спрыгнул с лошади и с нагнутой головой повёл белоснежную красавицу обратно в конюшню. Судя по угрюмым лицами окружавших меня людей, праздник превратился в траурную церемонию. Исключение составляла лишь Ольга Николаевна. Прищурившись, она смотрела куда-то вдаль, и по её красивому властному лицу скользила едва заметная улыбка. Тогда Ольга скатилась на самое дно в моих глазах. И если бы не Ксения, которую за три года работы я так полюбила, что теперь считала её и своей дочерью и ни при каких условиях не хотела с ней расставаться, я бы в тот же вечер уволилась, чтобы никогда не видеть эту скверную женщину. Я готова была отчитать её за столь отвратительное поведение, но было не время. Мало того, что мы испортили гостям вечер, так ещё не хватало, чтобы мы устроили скандал на глазах у всех.
Домой я вернулась в не лучшем расположении духа, хотя мои хозяева, кажется, пребывали в прекрасном настроении. И если от супругов это было вполне ожидаемо, то улыбка на лице Ксении меня удивила. Конечно, не она была виновата в том, что сегодня произошло. Однако я бы на её месте переживала за несчастного Виктора. Да что там Я, будучи на своём месте, сочувствовала юноше и жалела его.
Когда нам с Ксенией довелось остаться вдвоём, мы расположились на диване в гостиной и вместе вспомнили события последних двух часов.
Ты, должно быть, сожалеешь, что послушалась мать и не села на лошадь? спросила я.
Вовсе нет, последовал ответ. Мне, конечно, было не очень приятно становиться объектом недоумевающих взглядов со стороны гостей, но я поступила так, как мы с мамой посчитали нужным.
Вы с мамой? Ты уверена, что вы обе хотели дать этому мальчику от ворот поворот?
Послушай, Зина, улыбнулась девочка, тебе не стоит так беспокоиться. Жаль, конечно, что так вышло с этим Виктором, но, знаешь, он сам виноват.
В чём виноват? крикнула я в сердцах.
В своей назойливости, отпарировала Ксения и устремила взгляд на лестницу, по которой спускалась её уставшая мать. Держась за поясницу, она медленно опустилась в кресло и обратилась к девочке:
Дочка, в последнее время ты чаще общаешься с прислугой, чем со мной. Может, поведаешь мне, о чём это вы только что спорили.
Поведаю, ответила Ксения. Но после того, как ты пообещаешь мне впредь не называть Зину прислугой.
Я всего лишь называю вещи своими именами, сказала женщина в своё оправдание. Но если ты просишь, хорошо, не буду.
Зина переживает, что мы с тобой обидели Садовского-младшего.
Ольга негромко рассмеялась, подперев ладонью щёку, а потом ответила:
И правильно сделали. Признаюсь, до сегодняшнего дня я ещё сомневалась в его натуре, но сегодня убедилась окончательно в том, что он неисправимый бабник. Вы видели, какой цирк он устроил? Тоже мне, принц на белом коне. Очевидно же, что хочет обольстить всех девушек мира.
Ему только семнадцать лет! воскликнула я. О чём речь?!
Ольга бросила на меня полный ярости и замешательства взгляд. Похоже, я ненароком разозлила её. Но во мне бушевала буря эмоций, которую я не в состоянии была унять.
Зина, тебе не кажется, что ты много себе позволяешь в последнее время? Во-первых, милочка, ваше место на кухне, отрезала она. А во-вторых, даю голову на отсечение, что уже завтра, в лучшем случае послезавтра Ксения увидит его с другой девушкой, которую он будет крепко обнимать где-то за школой и клясться в вечной любви.
Может, и будет, согласилась я. А что парню ещё остаётся, когда его так унизили? Но вы не рассматриваете того варианта, что он всем сердцем полюбил вашу дочь? И если бы вы сегодня не вмешались, они стали верными друзьями, а в последствии мужем и женой на долгие-долгие годы?
Зина, прекращай смотреть мелодрамы по ночам. Они формируют неправильное представление о реальности. Запомни, такие, как этот Виктор, не умеют любить. И я не отдам в его поганые лапы свою дочь, понятно?
Мама, Зина, не ссорьтесь, вмешалась Ксения. Этот парень мне ни капельки не нравится, и я не села бы на его лошадь даже за миллион долларов.
Умница, моя девочка, ответила Ольга и, поднявшись с кресла, поцеловала дочку в лоб, а потом взяла её за руку, и они вместе отправились наверх. Но у меня на сердце всё равно было неспокойно. Дурные предчувствия не хотели меня покидать.
Спустя неделю я поливала герань в саду у дома. И когда вышла за его пределы на обочину дороги, чтобы вылить в траву оставшуюся в ведре воду, завидела вдали возвращавшуюся из школы Ксению. Яркое весеннее солнце било прямо в глаза, и я приложила ладонь козырьком ко лбу, дабы начать любоваться юной хозяйкой. Издалека она мне казалась такой же, как всегда, весёлой и жизнерадостной, но стоило ей приблизиться, как мне удалось разглядеть её бледные как мел щёки и красноватые глаза. Довольная улыбка сошла с моего лица, и я застыла в изумлении.
Девочка моя, что стряслось?
Ничего, Зина, отозвалась она сдавленным голосом. Разве у меня может что-то случиться? Контрольные написаны, пятёрки получены.
Дорогая, кого ты обманываешь? По тебе же видно, что ты ревела! Только взгляни на свои красные глаза.
Ксения судорожно расстегнула школьную сумку и, достав из неё маленькое круглое зеркало, вгляделась в своё отражение.
Я не знаю, нервно проговорила она, почему у меня красные глаза, но, клянусь, что не ревела.
Ладно, вздохнула я, идём обедать.
Спасибо, Зина, я сегодня не голодная.
С этими словами она поспешила в дом. Я поплелась за ней следом, изнывая от желания узнать причину её беспокойств. Я хорошо знала хозяйскую дочь. Она никогда не переживала, а уж тем более не плакала по пустякам. Она была очень терпеливой и могла запросто снести несправедливость, обиду, да что угодно. И чтобы довести её до слёз, нужно было сильно постараться. Пока я мучилась догадками, в моём мозгу селились самые страшные мысли. Я вдруг решила, что девочку преследует физическая боль, но она просто боится говорить об этом мне и родителям. С намерением ещё раз попытаться от неё чего-то добиться, я отправилась в её комнату, но та оказалась заперта.
Вот так новость, пробормотала я в волнении, раньше её дверь всегда была открыта. Я начала лихорадочно дёргать ручку. Но не прошло и секунды, как дверь открылась.
Зина, ты чего? пожала плечами Ксения. Очевидно, она готова была меня убить, и всё же изо всех сил старалась оставаться предельно спокойной. Проходи. Что ты хотела?
Я хотела правды! грозно произнесла я в надежде, что девочка испугается и тут же мне всё выложит на блюдечке. Но она лишь похихикала над моей притворной яростью и, сев за стол, продолжила что-то писать в школьной тетради. Почему ты заперла дверь?
Чтобы ты не вламывалась ко мне без спроса, что ты очень любишь делать! съязвила Ксения, что в последнее время всё чаще себе позволяла. Я вдруг с грустью подумала, что теряю свою Ксению, свою добрую славную девочку.
То есть мне больше не нужно приходить к тебе с бутербродами и свежим соком? И ты больше не нуждаешься в чистой уютной комнате? И наши разговоры по душам стали тебе не в радость? набросилась я на и без того унывающего ребёнка.
Бедняжка вскочила со стула и бросилась ко мне с объятиями.
Прости, Зина, всхлипнула она, гладя меня по голове. Это всё это всё
Ей не хватало решительности во всём признаться и это было так похоже на неё.
Ну, расскажи наконец своей Зине, что произошло? мягко попросила я.
Сегодня у меня снова была физкультура, с неуверенностью в голосе начала девочка. На этот раз учитель не принуждал каждого играть в баскетбол, а призвал к игре только желающих. Естественно, я не стала зачислять себя в команду и продолжила наряду с другими девочками выполнять несложные упражнения вроде приседаний и растяжки. Игра шла полным ходом, когда я устала и присела на скамейку передохнуть. От нечего делать я начала зевать по сторонам и вдруг мой взгляд упал на играющих в баскетбол ребят на другой половине спортивного зала. В одной команде были Яна, моя одноклассница, и Садовский. Он всё время держался близко к Яне и то и дело что-то говорил ей, глядя прямо в глаза. Она в ответ или тоже что-то отвечала, или просто дарила ему ослепительную улыбку. А после урока, когда мы переодевались, я чуть не оглохла от радостного визга другой одноклассницы, Кати. Яна что-то шепнула ей на ухо, а она прокричала:
«Кто, Садовский?» Тогда Яна приложила указательный палец к губам, видимо, не желая о чём-то распространяться. Но я ведь неглупая. Я сразу поняла, о чём. Садовский предложил ей встречаться, и судя по тому, как она вся сияла, она ответила согласием. Ты, Зина, не подумай, что я ревную или ещё что. Просто я привыкла к мысли, что нравлюсь кому-то. А это оказалось обманом, ибо так быстро найти замену может только тот, кому не столь важно, кто будет его возлюбленной. Права была мама. А мы ещё не верили ей.