Он мог себе представить, каким трудом далось капитану твердое, взвешенное решение. Он слышал, как они говорили с Ткаченко. И он знал о том, что произошло между ними раньше версию Вилиса, наверняка не слишком корректно отражавшую реальность, но ведь дыма без огня не бывает. Он, Фархад, на месте Гржельчика атаковал бы. Понимал, какой это был бы кошмар, но все равно не удержался бы. Каким чудом удерживается капитан?
Йозефа корежило и внутренне трясло. Подлых ударов ждешь от врага, и на союзника порой косишься с подозрением, но своим всегда доверяешь Он пришел на помощь «Скайуокеру», вытащил его сперва из одной задницы, потом из другой, подменял его, пока тот ремонтировался. А вместо благодарности получил ракету. И теперь ему остается только сцепить зубы и проглотить это, потому что он не станет ни стрелять в ответ, ни докладывать в Центр. Непонятно, за что Ткаченко так его невзлюбила, и выяснять уже смысла нет. Скоро он умрет, и она снова сделается нормальным капитаном, каким была прежде. Ни к чему портить ей жизнь и карьеру.
Точка на голограмме коснулась лиловой сферы.
За каким половым органом вы сюда приперлись? неприветливо спросил Хайнрих.
Собеседник выглядел опешившим. Подобное выражение лица противника очень нравилось Шварцу.
Н-но наш координатор договорился с вашим, промямлил мересанец в темно-сером форменном халате. На экране связи он был виден по грудь, и Шварцу было жутко интересно, есть ли у него меч на поясе. Мы прибыли за нашими согражданами. Мы предупреждали о визите.
«Песец» и «Михалыч», как обычно, вышли навстречу чужаку, вынырнувшему из прокола. Стандартная схема: перехватить, допросить, направить под конвоем на станцию для досмотра или демонтажа орудий Однако нынче Шварц заупрямился:
Нас предупреждали, что придет мирный транспорт, а не долбаный линкор.
Но все наши ГС-корабли линкоры! взмолился мересанский капитан. Господин Шварц, не будьте формалистом! Мы не собираемся заходить вглубь системы. Разрешите нам пришвартоваться к станции. Мы передадим вам груз, заберем своих и уйдем. И все!
Ага, ща-ас, протянул он. Ищите дурачка. Я позволю вам приблизиться к станции только тогда, мать вашу, когда у вас не будет ни пушек, ни лазеров.
Но, господин Шварц, лицо мересанца вытянулось, конструкция линкоров не предполагает
Проблемы индейцев шерифа не волнуют, отрезал Шварц. Решайте их, как хотите. Если в следующий раз, когда ваш летающий таз появится тут снова, он не будет напоминать мирное судно, я из него сделаю дуршлаг без предупреждения.
Но мы
На счет «три» вы уберетесь, если не желаете стать поиметым дуршлагом немедленно. Раз два
Линкор включил двигатели и стал поспешно удаляться. Хайнрих рассмеялся. Подождал, пока вокруг него не заполыхала радуга, и взял курс обратно на станцию. «Михалыч» шел рядом.
Что это за самоуправство? возмутился посол Созвездия, призывая Салиму в свидетели. Они прибыли в срок, как было оговорено! А вы позволяете себе!..
Это они много себе позволяют, огрызнулся Шварц. И совершенно зря. У вас, как у посла, отличная память, польстил он. Вы же должны помнить, как звучала договоренность.
Конечно, я помню! с оттенком самодовольства произнес Веранну. Мересань присылает транспорт и оплату, Земля отдает пленных.
Вот! Хайнрих поднял указательный палец. Транспорт, было сказано. А эти самки животных что прислали?
Корабль, непонимающе ответил посол. А вы чего ждали? Поезда?
Вы, господин посол, человек образованный, Шварц решил снова подсластить пилюлю, и наверняка должны знать, чем судно отличается от корабля, а транспорт от линкора. Так вот, о линкоре уговора не было!
Но это же очевидно, что у Мересань нет других кораблей с ГС-приводом! с досадой воскликнул Веранну.
В самом деле, адмирал Шварц, мягко вмешалась Салима, ваше решение спутало карты господину послу. Он теперь вынужден задержаться здесь и отменить многие из запланированных дел.
Ваша станция для того и существует, чтобы чужие линкоры причаливали к ней, а не садились на планету, заметил Веранну.
Но не тогда, когда здесь координатор этой планеты, парировал Шварц. Пока Салима ханум на станции, вооруженный чужак подойдет сюда только через мой труп!
Ваша забота, адмирал Шварц, трогает меня, слегка улыбнулась Салима. Но что же делать с несчастными вооруженными чужаками? Видимо, мне придется уехать.
Нет! быстро возразил Шварц. Не надо. Мы этот вопрос урегулируем. Я же не сказал, что совсем не пущу их на станцию! Пущу. Только без оружия. Разве это не логично?
Посол застонал. Он решительно не понимал, как этому бравому вояке с периферии раз за разом удается ставить его в тупик.
Точка вспыхнула. На голографической схеме это выглядело невыразительно, но Вася знала, что там, в нескольких гигаметрах, зажглось злое маленькое солнце, неустойчивая солнечная капля, стремящаяся пожрать все вокруг себя за краткий отпущенный ей срок. Еще немного водорода превратилось в гелий; по меркам Вселенной, полной гигантских звезд сущая мелочь, а корабль, кажущийся таким неуязвимым, слизнет и не подавится.
Или не слизнет? Вася искренне надеялась, что «Ийон» сбил ракету. Гржельчик не первый день крейсером командует. Конечно же, он сбил ее. И теперь готовится атаковать «Вейдер». Васе хотелось завыть в голос. Что делать? Сбежать? Но по приказу «Дарту Вейдеру» еще месяц болтаться у Рая. Не может Вася уйти, да и некуда. На Земле ее по головке не погладят в лучшем случае разжалуют, а то, глядишь, и обвинят в измене. В Раю не поймут: твое дело на дальней орбите торчать, а не на планете прятаться, да еще от своих же. Уходить к противнику? Ждут ее там, ага. С распростертыми объятиями. А может, и да: это от гъдеан хорошего не жди, а чфеварцы могут и принять. Только лучше уж умереть, чем навсегда войти в историю предательницей своего мира.
Что делать? Остаться здесь и ждать, пока «Ийон Тихий» не уничтожит ее корабль? Ей придется вступить в бой хотя бы для того, чтобы у кого-то из команды было время спастись. И тогда ее имя снова окажется в веках, и снова на тех страницах, где его видеть невыносимо. Попытаться поговорить с Гржельчиком? Так он не хочет разговаривать! А если бы и хотел, как ей объяснить ему ситуацию, которую она сама не понимает? Куда ни кинь всюду клин.
«Ийон Тихий» исчез, доложили наблюдатели, и Вася вздрогнула.
Что значит исчез? а где-то глубоко внутри уже знала; знала, но боялась произнести вслух.
Он не обнаруживается никакими средствами наблюдения, ответ был подчеркнуто нейтрален. Но наблюдатели живые люди. Что сейчас творится у них в душе? Неужели тот же кошмар, что у Васи?
Она уронила лицо в ладони. Почему? Почему он не сбил эту чертову ракету?
Красавица и чудовище, ерничая, прокомментировал Кит Левиц.
Сяо Чжу снова посмотрел на столик, где расположились, о чем-то негромко беседуя за телячьей отбивной с гарнирами, координатор и комендант.
Милашка Шварц нашел себе новую жертву.
Жертву? Сяо Чжу покачал головой. Координатор от него не зависит. Захочет встанет и уйдет. Еще и орден отберет, если сильно разозлится. Это же координатор!
А это Шварц, не согласился Кит. Посол от него тоже не зависит, но стонет, не особо скрываясь. Если наш любезный комендант захочет кого-то достать, то достанет, будь тот хоть самим Господом Богом.
Салима отложила вилку, засмеялась и что-то сказала Шварцу. Он смутился, как школьник.
Непохоже, Кит, чтобы он ее достал, проговорил Сяо Чжу.
Хайнрих чувствовал себя не слишком уютно под прицелом десятков внимательных и придирчивых глаз. Но куда еще пригласить женщину поесть? А не пригласить было невозможно. Она не оставила ему другого выхода.
Почему бы вам, как подобает рыцарю, не пригласить даму сердца на ужин? лукаво осведомилась она, когда расстроенный посол их покинул.
Для Хайнриха это оказалось полной неожиданностью. То есть он знал, что кавалеры так обычно и поступают. И не раз угощал девушек в земных ресторанах. Но это были самые заурядные девушки. Ни на одной из них он не собирался жениться, и ему было плевать, как они отнесутся к его неумению пользоваться ножом и вилкой и прочим застольным манерам.
Э-э он махнул рукой и выдавил: Я чавкаю за едой.
Вы же хотели на мне жениться, герр Шварц, напомнила Салима. А что вы думаете о свадебном банкете? Съедутся гости: главы государств, члены королевских фамилий, видные общественные деятели
Он зажмурился и тихо застонал.
Что, уже не хотите? участливо спросила она.
Хочу, слабо проговорил он. Очень хочу. И ради этого выдержу даже свадебный банкет. Ладно, давайте поужинаем. Я постараюсь не чавкать.
И он действительно старался. Ради нее он был готов на что угодно. Отдать жизнь или даже научиться владеть ножом и вилкой. Если бы на них еще не пялились! Окружающим было страсть как интересно, о чем это они говорят. На виду у всей станции он не решался дотронуться до ее руки, хотя держал ее в объятиях каждую ночь. Вынужден был обращаться к ней на «вы», дабы никто ничего не подумал. Он не имеет права рисковать ее репутацией. Она ничего ему на этот счет не говорила, он сам так решил.
Ее охрана, конечно, знала. С ООНовскими гвардейцами у него было вооруженное перемирие: они держат при себе свои мысли насчет его человеческих и моральных качеств, а он не доводит их до ручки. Условия, весьма выгодные охранникам: иллюзий насчет собственных моральных качеств у Хайнриха и так не имелось, а в высоком искусстве доведения до ручки он был мастером. Перемирия достигли не сразу: мастерство пришлось пару раз наглядно продемонстрировать, чтобы до гвардейцев дошла польза хотя бы показного взаимоуважения.
Ну что же вы, герр Шварц, промурлыкала Салима. Не сидите, как столб, наслаждайтесь едой.
Хайнрих вздрогнул. В самом деле, сидеть на ужине с дамой с деревянной спиной как-то противоестественно.
Если вы будете так напряжены, шепнула она, люди могут счесть, будто мое общество вам в тягость.
Ему было начхать, что там сочтут люди. Гораздо хуже, если она так сочтет.
Ваше общество, пробормотал он, столь приятно, что я боюсь дать себе волю, находясь на людях. Вы рискуете оказаться вместо блюд на этом самом столике, причем в раздетом виде.
Она подняла бровь.
Хотите меня съесть?
Ну дабы не смущать ваш слух грубыми выражениями, можно и так сказать.
Она засмеялась.
И что же вам мешает это осуществить, герр Шварц? Да, моя охрана проявит недовольство. Но зато тогда вам уж точно придется на мне жениться. Я не смогу отказаться, чтобы не потерять лицо, и для вас пути назад не будет.
Хайнрих прикрыл глаза руками. Черт знает что! Она не может не понимать, что он так не поступит. И все равно провоцирует и подкалывает его, и это возбуждает до безумия.
Для меня и так нет пути назад, выдавил он.
Сяо Чжу, потягивая чай, неотрывно следил за собеседниками. Они с Китом не слышали, о чем говорят координатор и комендант, но флегматичный и внимательный китаец уже составил свое мнение по выражениям лиц, по характерным позам.
Они друг друга стоят, промолвил он негромко. Поверь мне, Кит. Два сапога пара.
Госпожа Ткаченко, проникновенно сказал Винк Лис, наши рабочие ни за что не допустили бы столь досадную оплошность.
Вася орала на него уже полчаса, и выражение бесконечного терпения на бледной физиономии начальника доков стало потихоньку вытесняться оскалом, предваряющим вхождение в священное безумие. Он всеми силами стремился отодвинуть этот роковой миг. Надо держать себя в руках. Клиент всегда прав. В особенности такой клиент, который может шарахнуть с орбиты какой-нибудь неприятно взрывающейся пакостью.
В какой бы истерике ни находилась Василиса, обязательств она не нарушила. Крейсер оставался на орбите Рая, готовый к отражению любой атаки. Вася прибыла в Генхсх шаттлом, когда стало ясно, что в пусковой в самом деле никого не было: ни организма, ни механизма, и команды на старт ракеты не поступало. Значит, что-то не так сделали во время ремонта, решила Вася. Где-то неправильно соединили цепи, что-то неаккуратно изолировали, какие-то узлы не проверили. Она ворвалась в кабинет начальника доков и спустила на него всех собак.
Наши рабочие не допускают идиотских ошибок, госпожа Ткаченко. Они тщательно вышколены
Значит, они сделали это специально! обвинила она. Это преднамеренная диверсия!
Сто червей могильных, ну о чем вы говорите? не выдержал Винк. Зачем кому-то из нас заряжать ракеты на самопроизвольный старт? Чтобы они били по нашим стратосферникам и сторожевым катерам, если рядом не окажется другой цели? Мы же не враги себе!
Вы может, и нет, господин Винк. А за своих подчиненных вы тоже головой поручитесь? Может, среди них скрывается вражеский агент!
Госпожа Ткаченко, вам не кажется, что инопланетному агенту было бы крайне затруднительно затеряться среди шшерцев? Разве кто-нибудь из землян сошел бы за кетреййи, если бы постарался не умничать. Но не будете же вы утверждать, что все это подстроили земляне? Это абсолютно, как любят выражаться ваши тсетианские друзья, нелогично.
Я имела в виду не инопланетян, а тех, кого они могли подкупить!
Подкупить? Очень, очень сомнительно, госпожа Ткаченко! За деньги можно продать многое, но не родину, заметив скептический взгляд землянки, он взмахнул руками: Хорошо, оставим нравственный аспект, хотя он очевиден для любого шшерца, даже самого недалекого кетреййи. Есть ведь еще техническая сторона. Не знаю, как у вас, а наша электронная денежная система прозрачна. Если у кого-то появляется крупная сумма из неизвестного источника, стража тут же отследит это, и ему придется дать подробные ответы на возникшие вопросы.
Вася задрала глаза к небу. Наивность этого вампира, столь уверенно разглагольствующего о всеобщей лояльности народа и о всесилии стражи, ее изумляла. Совершенно не обязательно переводить на счет диверсанту крупную сумму. Можно несколько мелких, в разное время и на разные счета, и можно прикрыть эти суммы легально скажем, перевод за какую-нибудь стрижку газонов или покраску машин А можно платить и не деньгами. Деньги далеко не единственное, что интересует людей. Карьера, выгодные знакомства, здоровье, родные Можно вообще не платить, всего лишь пообещать не делать плохого ребенку или жене. А кетреййи стоит только умеючи заморочить голову и даже грозить не надо. На дурака не нужен нож
Ваших кетреййи обвести вокруг пальца раз плюнуть!
Госпожа Ткаченко, они знают, что можно и что нельзя, возразил Винк. Они ничего не станут делать сверх регламента.
Станут, если будут уверены, что это необходимо! Навешать им лапши на уши и дело в шляпе.
Простите, не понял, затормозил Винк.
Что тут непонятного? взвилась Василиса. Ваши кетреййи слабое звено! Вы не проверяете за ними, и вот результат! Кто знает, чего они там понатворили?
Это очень легко узнать, госпожа Ткаченко. У нас ведется видеозапись всех работ. Как раз для того, чтобы у клиента не возникало необоснованных претензий, он не удержался от шпильки.
Запись была плоская, не голографическая, но Васе пришлось это признать исчерпывающая. Записывались абсолютно все операции, вплоть до полировки. Ремонт длился не один день, и производил его не один рабочий, поэтому на просмотр архива даже в ускоренном режиме у Васи ушли целые сутки. Все, как положено. Рабочие, как это принято не только в Раю, сопровождали свои действия словесными комментариями, типа: «А сейчас я снимаю эту круглую металлическую фигню, кладу ее в контейнер для мусора и ставлю на ее место такую же фигню, только новую и более круглую». Комментарии велись на шитанн, и Вася ничего в них не понимала, но все действия внимательно просмотрела в присутствии Винка, одного из мастеров и независимого эксперта дуурдуханского инженера. Никто не заметил никакого криминала. Да что там криминала! Шшерских рабочих и мастеров в простой неаккуратности и то нельзя было обвинить. Все делалось на совесть, и ничего лишнего.