Как? несчастно переспросил тЛехин.
Уши мой или память тренируй, пискля. К тебе лисичка уже пришла, мересанец. Ладно, я сегодня добрый. Тот, второй корабль тоже сдается?
Да, хмуро ответил он.
Если ты, мать твою, и впрямь хочешь, чтоб тебе оставили жизнь, советую меня не злить. Обращаться ко мне кротко и вежливо, называть «господин Шварц», он криво усмехнулся. Возможны варианты: «мой господин», «хозяин» Ясно тебе, дебил?
ТЛехин заскрипел зубами, но постарался ответить максимально кротко и вежливо:
Да, господин Шварц.
Парочка ускорителей у тебя осталась? Шлепай тогда малым ходом к станции, там разберемся. И второму скажи.
Он не «Второй», господин Шварц. Он «Четвертый».
Да насрать, равнодушно отозвался тот. Хоть тридцать восьмой с половиной минус корень из трех, так его и разэтак.
Шварц отключился. Он ощущал что-то вроде разочарования. Враг казался таким грозным, таким многочисленным Он и не думал, что справится с мересанцами без поддержки. Нервно гадал поначалу: а успеет ли подойти резерв? Он готовился биться на пределе сил, выжимать последние крохи из ресурса орудий, костьми лечь, чтобы не пропустить вражеские линкоры. А в итоге пшик. Нет, он был рад победе, но чтобы получить удовольствие от драки, надо как минимум подраться
Это все надписи. Кто бы мог подумать, что мересанцы окажутся такими впечатлительными? Их буквально заворожило. А объемное произведение художественного искусства вовсе лишило воли. Шварц хмыкнул, в нем проснулось чувство гордости за свою оригинальную идею дизайна. Хорошее настроение стало возвращаться. Так он в рапорте и напишет: мол, благодаря качественно продуманной и организованной массированной психологической атаке
Замигал вызов.
Периметр, держитесь! К вам идут два ГС-крейсера резерва.
Шварц окинул станцию взглядом и понял, что еще паре крейсеров просто не хватит места.
Вы что, охренели? рявкнул он. У меня шесть ГС-лоханок на станции висят, протолкнуться негде, на хрен еще вы мне тут сдались?
Секундное замешательство.
Но мы идем на помощь.
На какую, блин, помощь? Я разве просил о помощи? Я просто доложил о нападении на периметр. Семь мересанских линкоров уничтожено, два повреждены и взяты в плен, с нашей стороны потерь нет. Периметр не нарушен, сторожевая сеть функционирует.
Вы отразили атаку девяти линкоров? недоверчиво произнес собеседник. Без потерь? Вы там, часом, с ума не сошли?
Я по жизни сумасшедший, доверительно сообщил Шварц. Но на службе это сказывается самым положительным образом. Откуда бы вы ни шли возвращайтесь, не тратьте топливо. Кроме шуток, тут такое столпотворение, что мне с вами даже выпить негде!
Отбились, с облегчением подумал Йозеф. Повреждения не смертельны. Горящий модуль на «Вейдере» заливали огнетушители. Выстояли. Все обошлось.
Он бросил взгляд на «Райскую молнию». Отремонтированная, во всей красе. Не так давно Йозеф загадывал, чтоб не пришлось встретиться с ней в бою. Встретились-таки. На одной стороне.
Связь, приказал он и бодро заорал: Эй, Мрланк! Чего отмалчиваешься, зазнался? Дуй ко мне в гости, у докторши спирт попросим!
Видео немного запоздало по отношению к аудиоканалу, как обычно. Экран пошел полосами, затем прояснился, и на нем возникло изображение старпома с косичкой-баранкой.
Ххнн Трагг, представился он неловко. Капитан ГС-линкора «Райская молния».
Как это? опешил Гржельчик. А где Мрланк?
Бывший старпом отвел глаза.
Нет больше Мрланка.
С губ сорвалось растерянное ругательство. Как же так? Йозеф все это время не переставал надеяться, что вампир выкарабкается из депрессии, что ему хватит воли к жизни. Он ведь уже начал оживать!
Давно он умер? спросил Гржельчик, помолчав.
Погиб в бою, уточнил старпом. Нет, теперь капитан.
Вот же вилы! Еще тогда, на обратном пути к Раю.
Он погиб, а «Молния» цела?
Ххнн снова опустил взгляд.
Долгая история.
Йозеф решительно махнул рукой и повторил приглашение:
Слушай, Хрен, заходи на «Ийон». Такие истории надо глаза в глаза рассказывать, да обязательно под крепкий алкогольный напиток.
Я не пью, возразил Ххнн.
Ну, так я выпью. Что за помин души без выпивки?
И еще меня зовут Ххнн.
Йозеф фыркнул.
Я это ни за что не выговорю. А заниматься с логопедом стар уже. Придешь?
Ххнн вымученно улыбнулся и кивнул.
Если подождешь немного. Сейчас вправлю мозги облевавшимся пассажирам и соберусь. Гржельчик, он нерешительно поколебался, у тебя гречка есть?
Как не быть? усмехнулся Йозеф. Этого добра в каждом рейде вагон и маленькая тележка. Тащи реттихи и бьярц. И что там у тебя еще завалялось.
Отбой тревоги, бросила Василиса и откинулась на спинку кресла, убрав руки с пульта. Доклад о состоянии всех систем.
Они победили. Поле боя осталось за крейсерами, из восьми врагов ушли лишь двое. Напряжение отпустило, и расслабленные ладони слегка дрожали. Отходняк. Лицо Васи было спокойно, но нет смысла врать самой себе: все могло кончиться плохо.
Она вполуха слушала рапорты. Пожар в правом модуле локализован и в течение часа будет потушен. Потеряно несколько орудий, три ускорителя по правому борту, кое-какое внешнее оборудование. Могло бы быть хуже. Было бы гораздо хуже, если бы «Ийон Тихий» не находился рядом. Он прикрывал медлительный «Анакин Скайуокер», пока мог, взял на себя половину врагов, самую опасную их половину, увел в сторону быстрые подвижные драккары и там вместе с «Райской молнией» перестрелял их. А потом они вернулись и разогнали эсминцы, кружащие, как стервятники, над крейсером-инвалидом гъдеане, почуяв слабину «Вейдера», сами не ушли бы. У Васи в жизни было несколько дней рождения, и сегодня случился еще один. Если бы не Гржельчик, сейчас на месте «Вейдера» клубилась бы пыль, а на далекой Земле мать заказывала бы молитву за упокой беспутной дочери. Мать с самого начала не одобряла ее профессию. Однажды кинула: «Если тебя так тянет к космосу, лучше бы работала проституткой в космопорту!» Н-да, в проституток редко палят из боевых лазеров.
Мать, конечно, не думала, что говорит. И она, Вася, по всему видать, в нее пошла. Что она наговорила Гржельчику, прости Господи? Аж вспомнить страшно. Зачем она это сделала? Она точно помнила, что не хотела его обидеть. Наоборот, была благодарна за шнурогрызок и за то, что согласился помочь с ремонтом. Может, не настолько благодарна, чтобы тут же лечь в постель, но вряд ли стоило спускать на мужика всех собак. Ну, поторопился немного Она сама не понимала, что на нее нашло. Прямо наваждение какое-то. Словно не она это была, а какая-то другая Вася, злая, язвительная и совсем на нее не похожая. Терзаясь сомнениями, она спросила у епископа Гурского, правильно ли поступила. Конечно, правильно, поддержал ее святой отец. Ты достойно отринула грех прелюбодеяния и посрамила соблазнителя. Но почему-то душа ее не успокоилась. Лишь возникло понимание, что впредь она не станет обращаться к епископу за советами.
Надо извиниться перед Гржельчиком. И повод есть: бой закончен, время отдать друг другу должное, подвести итоги, принять какие-то решения. Василиса приказала готовить бот. И надела кружевное белье, чисто на всякий случай.
Гржельчик выпивал с каким-то вампиром. Пил даже не приличную водку, а медицинский спирт. У Василисы это вызвало безотчетное раздражение. Мало того что пьяница, еще и пьет что попало с кем попало!
Вот так все и было, произнес вампир, заканчивая какой-то рассказ, хмуро поднес к губам стопку и выпил, поморщившись.
Он не обратил на вошедшую никакого внимания, и это ее взбесило. Ну и что же, что он сидит к ней спиной! Это не оправдание.
Что вам тут надо, Ткаченко? ледяным тоном спросил Гржельчик.
Вампир обернулся и, расплывшись в улыбке, встал, предлагая ей стул. Она презрительно фыркнула и демонстративно обошла его.
Послушайте, Йозеф, ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы сосредоточиться на цели своего прихода. Я слегка погорячилась. Но и вы были хороши, ох, не так она хотела сказать, но что сказано, то сказано. Если бы вы не повели себя, как полный болван, то и я бы
Господи, что я несу! Лоб Васи покрылся холодным потом. А лицо Гржельчика пунцовыми пятнами.
Кто вам дал право расхаживать по моему кораблю, как у себя дома, и вмешиваться в чужой разговор, Ткаченко? Я вас сюда не приглашал. Я занят, если не заметно.
Заняты? передразнила она. Чем? Пьянством? Вы еще и алкаш, Гржельчик. Немудрено, что жена от вас ушла!
О Боже! Про жену-то зачем ляпнула?
Гржельчик побагровел до кончиков ушей, из носа поползла красная струйка.
Убирайтесь к черту, прохрипел он.
Подождите, она попыталась взять себя в руки и начать снова. Давайте поговорим, как взрослые люди. Я хочу просто она запнулась, внезапно забыв, что собиралась сказать.
Хотите просто поиздеваться, да? процедил Гржельчик. Издевайтесь над своей командой, если она вам позволяет!
У Васи скрутило внутренности от обиды.
Черствый придурок!
Вон отсюда, Ткаченко!
Да послушай меня, козел!
Наслушался уже! рявкнул он. Пошла прочь, курва! Не покинешь борт через пять минут пристрелю, на хрен!
Пьяная скотина, бросила она в сердцах напоследок и хлопнула дверью. Вновь приоткрыла, крикнула: Проспиртованный отморозок! и хлопнула еще раз.
По пути к боту ее кольнуло. Что ты наделала? Разве за этим ты приезжала? Вернись, выставь вампира к чертям, скажи ему все, как думала. Повинись и помирись, пока еще не поздно А кто-то жестокий внутри насмехался: поздно, поздно. Лучше поздно, чем никогда она сделала шаг назад. Иди, иди, зло смеялся внутренний голос. Ты будешь раскаиваться и репетировать просьбы о прощении ровно до двери. А когда ее откроешь, скажешь новую гадость, и станет еще хуже. У Васи потекли слезы. Почему так получается? Что за злобный чертенок дергает ее за язык?
Тягостное молчание нарушил Ххнн.
У тебя кровь из носа идет.
Подбери слюни, огрызнулся Йозеф и, нашарив платок, аккуратно приложил его к ноздре.
За что она его невзлюбила? За что так иррационально мучает? Нет причин, нет смысла. Это какой-то фарс. Что-то часто это слово стало приходить на ум. Жизнь вытесняется фарсом, в котором больше трагического, чем комического. На что она тогда нужна?
И Мрланк вдобавок погиб.
Он поднял стопку, выпил молча, не чокаясь.
Привет тебе от Калиоки, Хрен, вспомнил Йозеф. От моего второго, вы с ним еще в гонки соревновались. Третий месяц по больницам, операция за операцией. Если б не ты, умер бы уже. И не мучился бы, добавил он печально.
А ты сам давно у врача был? осторожно поинтересовался Ххнн.
Считай, каждую неделю бываю, буркнул Йозеф. То ногу сломал, то нос У меня скоро по рентгену превышение дозы будет.
Переломы это мелочи, ну надо же! Гржельчик вот относился к переломам серьезно. Кости каркас организма. Ты бы проверился как следует. Кровь бы сдал на анализы, как у вас принято.
Ты что-то заметил? Йозеф отложил окровавленный платок.
После случая с Калиоки он стал доверять нюху шитанн. Чувствовал он себя преотвратно помимо ноги и носа, болел бок, голова, поясница Зуб еще разнылся, как назло. Так что он особо не удивился, когда Ххнн, помявшись, сказал:
Извини, Гржельчик, день сегодня черный все новости плохие. Я, конечно, эстет и все такое, большинство шитанн менее привередливы, но, по мне, твоя кровь для питья уже не годится.
Первое время Бен подсознательно ждал рассвета, потом попривык. Рассвета не будет. Земли Ихстл край вечной ночи. Темно, впрочем, не было. Не то чтобы очень светло пришивать пуговицы он бы не решился. Яркие белые, желтые, зеленые, голубые фонари создавали ощущение непрерывных разноцветных сумерек. Суточный ритм был и здесь: сверкание рекламы днем, оживление уличного движения утром и вечером, светящиеся окна домов; в ту пору, что считалась ночью, окна гасли, огни города становились тусклее, а улицы пустыннее.
Пейзажи были сюрреалистичны. Светлая нитка утрамбованной дороги вела рейсовый снегоход среди тьмы. Затем по обе стороны дороги появились освещенные прожекторами огромные квадраты полей с чем-то невнятно зелененьким. Бен подивился, что в этом вечном сумраке умудряются расти какие-то растения. Спросил у старушки кетреййи, сидящей рядом с ним, что это. Бьярц, ответила она. Эйзза рассказывала ему о бьярце. Из него готовят вкусную зеленую кашу. Странный злак, для которого губительны лучи даже слабого солнца Рая, а вот искусственный свет прекрасно подходит. Наверняка завезли с какой-то иной планеты, но Эйзза таких тонкостей, конечно, не знала.
За полями начиналась деревня. Как с картинки: чистенькие снежные улицы с похрустывающим настом, столбы с проводами, аккуратные светлые домики с яркими прямоугольничками окон в занавесках, на крышах ежики антенн. Легкие ажурные изгороди скорее декоративны, нежели предназначены защитить что-то от вторжения или укрыть от чужих глаз. Во дворах столы со светильниками, скамейки. Бен глазел в окно на мамочек, болтающих друг с другом и приглядывающих за малышами, что барахтались в снегу или лепили куличи, на девчонок шитанн, разложивших на столе электронные книги и делающих вид, что готовят какое-то задание, а на деле наверняка обсуждающих парней В одном из дворов, откинувшись на спинку скамейки, дремала с блаженной улыбкой беременная шитанн в теплой шубе, рядом сидел пожилой кетреййи, флегматично полируя шкуркой какое-то изделие. В другом целовались подростки, шапки попа́дали в снег, черная головка и белая с одинаковыми косичками, не понять, где мальчик, где девочка. В некоторых дворах ангары для транспорта: у кого-то наземные кары, похожие на обычные земные машины, только какие-то нелепые, у кого-то аэромобили, маленькие летательные аппараты с вертикальным взлетом, использующие антигравитацию. Где аэромобили, там живут шитанн: права на воздушный транспорт кетреййи не дают. Впрочем, многие из тех и других довольствуются рейсовыми снегоходами.
Смарцтхегин, объявил водитель, и Бен, узнав название, вышел на остановке. Вместе с ним вышла и старушка кетреййи, бодро потопав в направлении, известном ей одной. Три девушки шитанн, закутавшиеся на морозе в шарфы-шали, шмыгнули в салон, разматывая их на ходу, расселись на свободные места.
Центр Смарцтхегина был похож на центр любой деревни, где бы она ни находилась. Здание администрации, отделение стражи, магазин с баром, офис интернет-провайдера, стихийная дискотека с шумно развлекающейся молодежью.
Помогите мне, хирра.
Магическая фраза привлекла внимание стража. Коса знакомого четверного плетения выбивалась у него из-под шапки. Он обернулся, коса исчезла за воротником.
Э-э на лице блюстителя порядка отразилось замешательство. Мужик, а ты вообще кто?
Бен вздохнул. Первый и главный вопрос, который задавали все, с кем сводил его путь.
Я с Земли, хирра. Меня зовут Бен Райт.
О-о, извините, хирра Бен. А мне-то помстилось, кетреййи крашеный.
Многие принимали его за крашеного кетреййи. Вопросом, на кой черт кетреййи краситься, никто не озадачивался. Кетреййи есть кетреййи, их поступки не всегда подвластны логике.
Хорошо говорите по-нашему, хирра Бен, сделал комплимент страж.
Учитель был хороший, он пожал плечами.
Ну да, ну да. Верно. Так чего вы хотели-то, хирра Бен?
Бен протянул стражу список и ткнул в третий адрес.
Можете объяснить, как туда добраться?
Конечно, конечно, покивал тот. Деревня наша, верно. Квартал Горки аккурат за горкой, вон за той, где детки на лыжах катаются. А 8-й дом Ну, он и есть восьмой по счету, если с краю считать. Там, чтоб вам проще было, занавески на окнах зеленые, и спутниковая тарелка на крыше в зеленый цвет выкрашена. А чего вы, хирра Бен, если не секрет, у нас в деревне ищете? полюбопытствовал страж.