Для Нико, который привык получать желаемое, Либби стала настоящей занозой. Она нашла его самоуверенным и заносчивым с первого же момента знакомства и с ходу ему об этом сообщила. А ведь больше всего на свете Нико де Варона ненавидел, если кто-то не влюблялся в него с первого взгляда. Должно быть, Либби нанесла ему первую в жизни травму. Всю ночь, поди, потом не спал, терзаемый мыслью, что на свете есть женщина, которая его не боготворит. Для Либби, однако, все было куда сложнее: она считала Нико козлом по многим статьям, к тому же он казался несносным, классическим напоминанием обо всем, чего ее жизнь лишила.
Нико происходил из семьи видных медитов, учился в частном порядке, не покидая роскошного дворца (как Либби думала) в Гаване с самого детства. Либби, уроженка Питтсбурга, в чьей мещанской родословной не было даже простых колдунов, вообще думала поступать в Колумбийский, пока в ее жизни не появился НУМИ в лице Брикенридж. Она совсем не знала о базовых принципах медитов, начала с самых низов магической теории, и вкалывать ей приходилось вдвое усерднее прочих и лишь за тем, чтобы от нее отмахивались со словами: «Да, молодец, Либби а теперь ты, Нико, что покажешь?»
Нико де Варона никогда бы не понял, на что это похоже, в бесчисленный раз подумала Либби. Нико был красив, умен, очарователен, богат, а Либби Да, она сильная, не слабее Нико, а со временем так и вовсе имела шанс превзойти его, с таким-то превосходным чувством самодисциплины. Однако четыре года преподы оценивали их студенческие достижения с поправкой на Нико. Если бы не он, Либби освоила бы программу махом и, наверное, даже нашла ее скучной. Ей не сыскалось бы равных не то что соперников. Да был ли ей кто-то рóвней, кроме Нико?
Нет. Она еще не встречала физиков столь же сильных, как они с Нико. Ему достаточно было слегка утратить выдержку, и землю уже начинало трясти, а на то, чтобы вызвать хотя бы такие легкие толчки, у среднего медита ушло бы часа четыре. Сотворение же хоть чего-то из пустоты казалось и вовсе геркулесовым подвигом. Точно так же искорка огня в исполнении Либби стала бы более чем достойным поводом получить полную стипендию НУМИ и прибыльную работу на полную ставку после учебы. Перед силой Нико и Либби благоговели бы, ее превозносили бы, даже случись им проявить себя порознь, что, собственно, и светило им впервые за последние годы. Теперь, когда никто не будет сравнивать Либби с Нико, она сможет, наконец, встать в полный рост, не загоняя себя при этом до полусмерти.
Эта мысль вызвала у Либби какое-то странное ощущение, похожее на тоску, но все же она сгорала от нетерпения.
Ощутив под ногами легкую дрожь, Либби оглянулась и заметила, что Нико забылся в мыслях.
Эй! Она ткнула его локтем в бок. Перестань.
Нико ответил ей скучающим взглядом.
А что сразу я, Роудс? Я же тебя в лесных пожарах не обвиняю.
Либби закатила глаза.
Я умею отличать обычные подземные толчки от твоих истерик.
Осторожнее, предупредил Нико, стреляя взглядом в сторону Эзры и родителей Либби. Ты же не хочешь, чтобы Фаулер увидел, как мы снова ссоримся? А то еще не так о тебе подумает.
Он что, снова за свое?
Ты ведь понимаешь, что твое помешательство на моем парне это сущее ребячество, Варона? Это ниже тебя.
Разве я дно уже не пробил? небрежно ответил Нико, а Брикенридж метнула в них предостерегающий взгляд с другого конца сцены.
Просто перестань, пробормотала Либби.
Нико и Эзра ненавидели друг друга два года, что учились в НУМИ, пока Эзра не выпустился, и это стало отдельной темой для противостояния Нико и Либби. Нико не знал тягот жизни, и потому борьба за жизнь Эзры ничего для него не значила. Либби с Эзрой знали, что такое потеря: он еще в детстве лишился матери, оставшись бездомным сиротой, тогда как Нико, наверное, в жизни и тоста не спалил.
Напомню, кстати, что вам с Эзрой больше не придется пересекаться. Нам, запоздало поправилась она, не придется больше пересекаться.
Только не надо делать из этого трагедию, Роудс.
Либби бросила на него злой взгляд, а он посмотрел на нее, улыбнувшись краешком губ.
Нет дыма без огня, пробормотал Нико, и Либби снова ощутила прилив ненависти.
Варона, ты можешь просто
с радостью представляю вам выпускницу, которая подготовила речь, Элизабет Роудс! раздался голос ведущего, и Либби подняла взгляд, осознав, что весь зал сейчас взирает прямо на нее. Эзра слегка хмурился, а значит, увидел, как она цапается с Нико.
Либби выдавила улыбку, встала с места и, проходя мимо Нико, пнула его в лодыжку.
Постарайся волосы не теребить, шепотом напутствовал Нико; и, уж конечно, специально чтобы Либби снова зациклилась на своей челке, которая все две минуты выступления так и норовила упасть на глаза.
Умение достать было одной из малых магических способностей Нико. Сама речь удалась (вроде бы), хотя, когда Либби закончила, ей до жути хотелось снова дать Нико по лодыжке. Вместо этого она упала на свое место и вновь подумала, какая прекрасная жизнь наступит, стоит подождать еще минут двадцать; и тогда прощай, Нико. Навеки.
Молодцы, вы двое, кисло сказала декан Брикенридж, пожимая им руки, когда ребята покидали сцену. Целая церемония без единого инцидента. Впечатляет.
Да, мы умеем впечатлить, согласился Нико таким тоном, за который Либби захотелось дать ему леща. А вот Брикенридж гулко рассмеялась и, с улыбкой покачав головой, отправилась потом в противоположную сторону. Либби и Нико спустились со сцены.
Слившись с толпой выпускников и гостей, Либби остановилась и попыталась придумать что-нибудь этакое да поужасней: прощальное, разрушительное напутствие-проклятие. Что потом будет преследовать Нико, даже когда она уйдет из его жизни.
Однако вместо этого Либби протянула ему руку, решив не вести себя как ребенок.
Быть воспитанной.
И так далее.
В общем это удачи, сказала Либби, и Нико с сомнением взглянул на ее ладонь.
И это все, Роудс? спросил он, поджав губы. Брось, ты можешь лучше. Я знаю, ты же прощание в дýше репетировала.
Боже, как он ее бесит.
Забей, сказала Либби и, развернувшись, направилась к проходу, который вел к дверям. Не увидимся, Варона.
Уже лучше, крикнул он ей вслед, добавив небрежные аплодисменты. Бра-во, Элизабет
Она вихрем развернулась, сжимая кулак.
А ты что скажешь на прощание?
Ну, вряд ли теперь есть смысл говорить, сказал Нико, изображая улыбку, которая больше напоминала самодовольную усмешку. Или дать тебе самой угадать? Ну, знаешь, добавил он, делая шаг навстречу, чтобы было чем занять мозги во время монотонной жизни с Фаулером.
Ты реально уникум, огрызнулась она. Дергать за косички это не секси, Варона. Пройдет лет десять, а ты так и останешься один, и Гидеон будет выбирать за тебя галстуки. Я ни разу о тебе не вспомню, уж поверь.
А на тебе лет через десять будут висеть три маленьких Фаулера, отозвался Нико, и ты вдруг подумаешь, какого хрена стало с твоей карьерой, пока твой серый муж будет требовать ужина.
Ну вот, опять оно.
Бешенство.
Даже если я больше тебя никогда не увижу, Варона, тихо закипая, сказала Либби, все равно этого мало
Прошу прощения, произнес рядом мужской голос, и Либби с Нико одновременно обернулись.
Чего? хором зло спросили они, и незнакомец, кем бы он ни был, улыбнулся.
Перед ними стоял темнокожий мужчина с гладко выбритой, поблескивающей головой. На вид Либби могла дать ему больше сорока. Он замер посреди редеющей толпы выпускников, и весь его вид от одежды (сплошной твид в клеточку) до манер откровенно выдавал в нем британца. А еще он был очень высок.
И пришелся чрезвычайно не ко времени.
Николас Феррер де Варона и Элизабет Роудс? спросил незнакомец. Могу ли я сделать вам предложение?
У нас уже есть работа, раздраженно бросила Либби, не дожидаясь, пока Нико ответит в своей неизменно аристократической манере. Но самое главное, вы нас перебили.
Да, я заметил, насмешливо заметил мужчина. И тем не менее, боюсь, я стеснен во времени. Поэтому если и делаю предложение, то выбираю поистине лучших.
И кого из нас двоих? спросил Нико, с излишним чванством выдержав злобный взгляд Либби, а после обернувшись к незнакомцу, который ждал, повесив на предплечье зонтик. Если, конечно, это не
Вы оба, сказал мужчина, а Нико с Либби обменялись пылающими взглядами, которыми как бы говорили друг другу «Или же один из нас», чем только подтвердили его выбор.
Мужчина пожал плечами, а Либби, хоть и не заинтересовалась, слегка нахмурилась.
Кто из вас преуспеет, определять вам, не мне.
Преуспеет? невольно переспросила она. Что это значит?
Место есть для одного. Всего отобрано шестеро. Лучших со всего света.
Со всего света? с сомнением переспросила Либби. Мне кажется, вы преувеличиваете.
Мужчина склонил голову.
С удовольствием раскрою наши критерии. В настоящее время в мире живет примерно десять миллиардов человек, не так ли? спросил он, и Либби с Нико, слегка обескураженные, осторожно кивнули. Девять с половиной миллиардов, если быть совсем точным, из которых лишь часть наделена магическими способностями. Пять миллионов плюс-минус тех, кого можно классифицировать как колдунов и ведьм. Разумеется, только шесть процентов из них дотягивает до уровня медитов, годных для обучения по университетской программе в учреждениях, которые разбросаны по всему земному шару. Из них только десять процентов подходят для обучения в лучших университетах вроде этого, сказал он, жестом руки окидывая баннеры НУМИ. Разумеется, совсем малая доля один процент, а то и менее, попадает в поле зрения нашего отборочного комитета. Большинство отсеивается еще на старте. Остается три сотни человек. Из этих трех сотен только десять процентов обладает необходимыми качествами: специальность, академическая успеваемость, черты характера и прочая.
Тридцать человек. Нико самодовольно взглянул на Либби, будто знал: она наверняка сейчас прикидывает в уме цифры. А она в ответ посмотрела на него с презрением, словно понимала, что он нет.
А потом, конечно же, начинается самое интересное, подлинный отбор, продолжал мужчина так, будто у него в распоряжении была уйма времени, что предполагал его шитый по мерке твидовый костюм. У кого из студентов самая редкая магия? Самый пытливый ум? Подавляющее большинство ваших одаренных сокурсников отправится служить магической экономике в качестве счетоводов, инвесторов, юристов по магическому праву, просветил он. Может, среди них найдутся редкие счастливчики, которые создадут нечто особенное, но лишь тридцать человек действительно достойны считаться феноменальными, и, конечно, только для шестерых поистине особенных откроется дверь.
Незнакомец слегка улыбнулся.
К концу года, разумеется, из нее выйдут пятеро, но до этого момента еще надо дожить.
Либби, которая все еще была потрясена критериями отбора, уступила Нико первое слово.
Думаете, что лучше нас с Роудс всего четверо?
Я думаю, что в мире всего шесть обладателей равно уникального таланта, уточнил мужчина с таким видом, будто повторял нечто, сказанное ранее и известное, к числу которых вы можете или не можете относиться.
Так нам, значит, соревноваться друг с другом, кисло заметила Либби, бросая взгляд на Нико, снова?
И другими четырьмя, подтвердил незнакомец, протягивая им карточку. Атлас Блэйкли, представился он, а Либби присмотрелась к визитке: «Атлас Блэйкли, Хранитель». Как я уже сказал, я бы хотел сделать вам предложение.
А что вы, собственно, храните? спросил Нико, и Атлас Блэйкли искренне улыбнулся ему.
Будет лучше, если я расскажу все всем сразу, ответил он. Прошу простить, но разъяснять пришлось бы очень многое, а предложение остается действительным еще несколько часов.
Либби, которая почти никогда не позволяла импульсам взять над собой верх, сохраняла настороженный настрой и недоверие.
Вы даже не скажете, что предлагаете? спросила она Атласа, найдя его тактику вербовки чрезмерно скрытной. Так с какой нам стати вообще соглашаться?
Что ж, это решать совсем не мне, не так ли? Атлас пожал плечами. Как бы там ни было, я вас предупредил: время поджимает, напомнил он, взяв зонтик в руку, в то время как от толпы осталось всего несколько человек, да и те уже двигались по проходу. Временные зоны дело хитрое. Кого из вас мне ждать? спросил он, со значением переводя взгляд с одного на другого.
Либби нахмурилась.
Вы же говорили, что это нам решать?
О, в конечном счете все и правда обстоит так. Атлас кивнул. Я лишь предположил глядя, как рьяно оба вы стремитесь разойтись, что приглашение примет только один.
Либби схлестнулась взглядом с Нико. Оба ощетинились.
Ну, Роудс? тихим, издевательским тоном произнес Нико. Сама скажешь ему, что я лучше, или это сделать мне?
Либс, окликнул ее подбежавший Эзра. Заметив его всклокоченную шевелюру, Либби попыталась придать лицу беззаботное выражение, сделала вид, будто с ней не происходит то, что обычно случается в присутствии Нико (а именно неизбежная потеря терпения). Ну что, пошли? Твоя мама ждет снару
О, привет, Фаулер, сказал Нико, надменно улыбаясь. Проект-менеджер, значит?
Либби внутренне вздрогнула. В его устах название новой должности Эзры звучало как оскорбление, хотя для любого медита это было престижным местом. Но ведь Нико де Варона не «любой медит». Он же собирался стать кем-то больше, кем-то заметным.
Он был одним из шестерки лучших на свете. На всем белом свете.
И она тоже.
Но ради чего это?
Либби моргнула, выныривая из раздумий и видя, что Нико все еще говорит:
взял и перебил. Фаулер. Может, дашь нам минутку?
Эзра нахмурился и настороженно перевел взгляд на Либби.
У тебя
все нормально, успокоила она его. Просто погоди секунду, ладно? Секунду, повторила она, отводя его в сторонку, снова обернулась к Атласу и запоздало сообразила, что Эзра его не видит.
Ну так что, Николас? выжидательно спросил Атлас.
О, можно просто Нико. Варона сунул визитку в карман и с напыщенным, довольным видом протянул ему правую руку. Когда мы с вами встретимся, мистер Блэйкли?
О нет.
О нет!
Прошу, зови те меня Атлас, Нико. Можете переместиться при помощи этой карточки сегодня во второй половине дня, ответил Атлас и обернулся к Либби. Что касается вас, мисс Роудс, то должен сказать, что я разочарован, произнес он, тогда как ее разум протестующе вспыхнул, но как бы то ни было, был рад
Я тоже приду, поспешно сказала Либби, и, к ее ярости, губы Нико тронула снисходительная улыбка; он будто ждал этого решения, но в то же время удивился. Это же просто встреча, так? спросила она, обращаясь одновременно к Нико и Атласу, а себе говоря, что вопрос чисто риторический. Я могу согласиться или отказаться после того, как вы все объясните, правда?
Разумеется, склонив голову, подтвердил Атлас. Значит, жду вас обоих вечером.
И вот еще что, остановила его Либби, бросив быстрый взгляд на Эзру, который смотрел на нее и Нико из-под насупленных бровей. Волосы у него выглядели особенно растрепанными, словно он сам взъерошил их от возбуждения. Мой парень вас не видит, так? А когда Атлас подтвердил ее догадку, кивнув, она поспешила спросить: Тогда чем мы занимаемся для него?
О, думаю, его разум сам заполняет пробелы подходящими образами, сказал Атлас, и Либби слегка побледнела, догадавшись, что это может быть. Итак, до вечера, добавил Атлас, скрываясь из виду.
Нико трясло от беззвучного хохота.