В первом номере печатали прогнозы на новый урожай, кое-что из агрономического труда Колумеллы, очерк о Царьграде и все местные новости про купцов, про озимые, ну и на обороте кто с кем подрался-помирился-поскандалил. Именно с оборота «газету» обычно и начинали читать, в охотку обсуждая все сплетни.
На обороте про дальнюю пасеку и напишем, разложив на столе берестяные «статейки», прикидывал Михаил, исполняя обязанности верстальщика. Вот, между «пегая корова едва не забодала мальца» и «ссора из-за старого веника». Кто там хоть ссорился-то?
Да девицы две, Палашка с Евдоксей, старший писец Илья потеребил бороду и улыбнулся. Да там не ссора была, а целая драка! Носы друг другу расквасили. Ругались, ругались, потом Палашка за кочергу Ну, а Евдокся девка справная, кулак что моя голова! Да девок этих все Ратное знает и в Нинеиной веси
Знают значит, прочтут. Вот, перед ними и про пасеку
Сделаем Михаиле вдруг замялся Илья.
Ну? сотник поднял голову. Говори, говори.
Мы нынче с обратной стороны начали. Вроде все подобрали А что на первой-то стороне будет?
Хм Миша задумался. О школе девичьей можно. Что у них там за занятия да кто ведет. Ну, чтоб слухов разных не было. Еще про Царьград можно. Про Туров мол, князь охоту устраивает.
А он устроит?
Устроит. Не сейчас, так позже. Как без охоты-то?
* * *
Дальнее урочище овраги, буераки да дикий с буреломами лес на первый взгляд, не очень-то располагало к пчеловодству. Однако кроме непроходимой чащобы да болотины, по берегам впадающего в Горынь ручья зеленела веселенькая травка, во множестве росли лесные фиалки, ромашки, купавницы, пахучий иван-чай и сладкий розовый клевер. Другое дело, что добраться сюда было трудновато по узкой охотничьей тропке, что шла от полузаброшенной деревни Васильково. И так-то деревушка три дома, а уж после мора и вообще одна усадьба осталась. От Василькова до урочища верст пять, и те по самой неудоби. На телеге никак, только пешком да верхом или сани-волокуши две привязанные к лошади жердины с настилом, волочившиеся прямо по земле сзади, такие сани использовали круглый год, по грязи, да по траве, да через неглубокие ручьи милое дело!
На таких вот волокушах и доставили в урочище все необходимое для засады. Ульи, доски наскоро сколотить сараи, чаны, корзины да большие корчаги для воска и меда. Даже немножко пчел взяли, уж пришлось уломать деда Корнея. Ну а как же! Не считать же врага глупее себя. Чай, не дурни прежде чем напасть, присматриваться будут а какая пасека без пчел?
Еще взяли припасы на пять дней и дюжину воинов. Для засады с избытком, лешаки во множестве не являлись: один-два, много пять. Подберутся незаметно, натворят дел и тут же скроются, растворятся в лесной чаще ищи их, свищи.
Воинов сотник выбрал самых проверенных, которых хорошо знал и доверял лично из «царьградцев».
Десятником Архип, жилистый, коренастый, замом друг его закадычный Трофим, высок, сухопар даже, однако ловок, силен. Они самые старшие, опытные, оба в Киеве зимовали, кода искали пропавших дев. Нашли! Сами, без всякой указки сотника. С ним тогда и Ждан был вот он и здесь, а с ним приятель. Дарен, которого когда-то предателем Жердяем заменили. Ну и дальше знакомые все лица: златокудрый красавец Велебуд, парень серьезный, дотошный, даже, пожалуй, слишком. Любое дело доведет до ума, да не раз еще уточнит, переспросит. Недаром Михаил его в десятники прочил по осени можно будет еще один младший десяток набрать Чернобровый и черноокий Златомир, верный, упертый. Чего захочет добьется обязательно Кареглазый блондин Вячко, один из лучших в стрельбе. Из арбалета белку в глаз бьет. И по-простому, и с прицелом, что Кузнечик сделал. Ну и Велька с Ермилом как без этих-то? Если уж кому и доверять Еще одного паренька не из младшей стражи взяли костлявого неприметного Ратко, вечно угрюмого охотника-молчуна с дальних выселок. Ратко местный, с Василькова, все стежки-дорожки здесь знал. Ну и Добровоя. Эта сама напросилась кто да куда и зачем идет. Смекнула, да сразу к сотнику. Мол, если уж засада, так как это так мирные люди, пасечники, и без женщин вообще? Подозрительно это.
Подумал-подумал Миша да махнул рукой. В конце концов, лишней не будет вон как ногами управляется, не хуже, чем заправский каратист Да и варить-кашеварить кто-то же должен. Тем более на такую-то точно никто не польстится, даже известные бабники Златомир с Вячко. Так и случилось: оба, как на Вою взглянули, так поперхнулись и старались близко не подходить. Впрочем, девушка держала себя скромно, с достоинством: и кашу варила, и всю мужскую работу наравне со всеми делала. А работы было много: сколотить-поставить сараи, устроить шалаши, расставить ульи, устроить коновязь, забор опять же, с воротами что сложилось полное впечатление, что все здесь делается всерьез и надолго.
Воины четко следовали всем инструкциям сотника. Ходили в «гражданской одежде» рубахи, порты да кожаная обувка на ремнях поршни. Никаких наборных воинских поясов кушаки узорчатые. Так же по первости обрядилась и Добровоя, однако Михайла строго погрозил ей пальцем да отправил домой за платьем хорошо, выехать еще не успели.
Сама ж сказал подозрительно будет без женщин. Так что самую красивую свою одежку возьми. И это косметику не забудь тоже.
Что не забыть, господин сотник?
Ну, это румяна там, белила Тебе лучше знать.
Работали целый день упарились к вечеру, устали, как черти, но все основное сделали. Осталось лишь доделать забор и ворота. Частокол решили не ставить слишком уж хлопотно, вместо него сладили плетень. Издалека да и вблизи тоже все уже смотрелось как обычная пасека в богатой усадьбе. К встрече врагов все было готово, теперь лишь оставалось ждать.
Оружие провезли тайно, в мешках кольчуги, мечи, рогатины, арбалеты ну, как же без них! И запас болтов стрел. По дюжине выстрелов на каждый. Щиты взяли «нурманские», круглые такие удобней в лесу, нежели тяжелые миндалевидные «ромейские», за которыми только прятаться можно. Впрочем, под каждый щит своя система боя. Под «нурманский» одна, под «ромейский» совсем другая.
Пока занимались работой, Ермил с Велькой занялись прицельными метками там кору с приметной елки содрали, веточку сломали на клене, камень перетащили чуть-чуть Каждый уже знал свою дислокацию, особенно на ночь. Дежурить стали по очереди, шесть на шесть. Хоронились в буреломах, в кустах, в овражке там целых двое. Именно оттуда лешаки, скорее всего, и могли явиться. Если они вообще придут.
Придут, придут! Слишком уж лакомый кусочек для очередной безнаказанной «проказы». Обязательно придут.
Войша! Смотри, чтоб завтра утром накрасилась. Чтоб вся из себя была!
Слушаюсь, господин сотник.
Первая ночь прошла спокойно. Впрочем, Михайла спал вполглаза, как когда-то на корабельной вахте да, да, бывало, и там вздремнешь. Утром встал первым, умылся у ручья
Похоже, нет пока супостатов, господин сотник, подойдя, склонился над ручьем десятник Архип.
Миша обернулся:
А я так полагаю здесь они уже. И внимательно за нами наблюдают. Так что всем скажи, чтоб не расслаблялись.
Сказал уже.
Добро. Собери всех. В караул днем и троих хватит. Остальные сотник ненадолго задумался. Остальным я скажу, что делать.
За сараем собрались все, кроме вновь выставленных часовых, возившегося с ульями и пчелами Ратко и Добровои, по приказу командира наводившей красоту в шалаше.
Ермил, Велимудр! Громко собираетесь на рыбалку. Чтоб слышно было на весь лес. Ясно?
Так точно, господин сотник!
Пройдетесь вдоль ручья, опять же громко. Пусть вас слышат. Наблюдайте, осмотрите все берега. Вперед!
Есть!
Так Михайла подозвал охотника Ратко. Как там с пчелами?
Славно все, господине. Жужжат.
Тогда на охоту. Возьмешь с собой кто там у нас поголосистей будет?
Так у Вячко язык без костей!
У кого без костей?! А вот у тебя, Ждане
Упокоились оба! Значит, Вячеслав. Пойдете на охоту с Ратко. Овраг, буреломы все на ваш глаз. И тоже громко!
Громко не выйдет, господине, неприметное, несколько осунувшееся лицо охотника озарилось легкой улыбкой. Дичь шума не любит. Да и эти сразу поймут.
Понял сотник покивал. Собираетесь громко. И тихо уходите.
Есть!
Архип с остальными. Потихоньку тут колупайтесь и будьте готовы ко всему.
Ой! урядник Ждан, сидевший на корточках прямо напротив Миши, удивленно хлопнул глазами. Лица всех остальных вытянулись
Сотник тотчас же оглянулся и едва сдержал смех!
Девица Добровоя дотошно исполнила его приказ. Накрасилась, да так, что
К лошадкам только близко не подходи, Воя, мимоходом бросил Вячко. Напугаешь к ляду всех!
Все грохнули хохотом
Добровоя обиженно закусила губу
Отставить смех! подойдя к девушке, Михайла взял ее за руку. Молодец, Войша. Все правильно сделала. Теперь издалека видать есть тут у нас дева-краса!
И впрямь, издалека видно! Только вот насчет красы Плоское лицо Добровои казалось посмертной маской от неумело наложенных толстенным слоем белил. Ярко краснели румянами щеки, а подрисованным сурьмою бровям позавидовал бы и сам Леонид Ильич Брежнев! Что ж, девушка постаралась на славу. Уж как смогла
Войша к костру. Управляйся пусть видят. Песню какую-нибудь знаешь?
Ой господине Да не умею я петь!
А петь тебе и не надо. Напевай! Ну там ля-ля-ля Только громко и весело!
Добро девушка со вздохом кивнула. Попробую и громко, и весело Только лошади бы не разбежались, ага.
Миша довольно прищурился: а она и впрямь молодец! С чувством юмора. Вот уж не ожидал.
Между тем все шло по плану.
Эй, а крючки где? Мы что, крючков, что ли, ставить не будем, а? сверкая рыжими вихрами, голосил Велька. А сеть? Сеть ты не забыл?
Сеть? Так ты ж ее и забыл! Ермил отвечал столь же громко. Ты ж собирался брать. И вот Хорошо, голову не забыл.
Я забыл? Я?
Тут и «охотнички» подлили масла в огонь. Вернее, «охотничек» Вячко:
Ай, вай, стрелы-то что? Вдруг да белка? Чем бить будем? А, понял, белок не берем. Только дичь. Эх, коли повезет, так и тетерева запромыслим!
Идем уже тетерев.
Гомон стоял, что надо, на всю округу, глухой не услышит! И тут еще от костра послышалось нечто ритмично-гнусавое:
Вообще-то, по большому счету Михаил Андреевич Ратников к музыке был равнодушен. Нет, на танцы-то в свое время хаживал, и даже битловскую «Облади-облада» иногда напевал ее как раз на танцах-то играл местный ВИА. Ну а чуть позже свой вклад внес и Коля, судовой радист-«маркони». Миша особо-то с ним не корешился, но все же на одном судне ходили. Выпивали под музыку из Колькиного «Шарпа», под всякие там «Бони-М» да «АББА».
Впрочем, то, что сейчас выкрикивала Добровая, пением назвать было нельзя. Скорее рэп, этакий бодрый речитативчик:
Что ж, наверное, кому надо услышали.
После полудня явились с докладом рыбачки-охотнички. Следуя всей серьезности дела, сотник заслушал отдельно каждого вместе-то не хочешь, а соврать можешь, этак для красного словца.
Ну, обычно все, поплевав на ладони, рыжий Велька пригладил вихры. Ручей как ручей. Ну, трава намята так звери на водопой ходят, бобры, лоси Рыбаки тоже заглядывают чужие верши приметили.
Рыбаки, говоришь? Ага
То же самое подтвердил и куда более серьезный Ермил. И про намятую траву, и про верши так в Погорынье называли рыбацкие сети.
А так, господин сотник, да ничего такого. Никто за нами не следил, в лесу никого не видели. Разве что верши
А что с ними не так? насторожился Миша.
Да вроде все так отрок задумался, почесал заросший затылок. Но больно уж их много.
Много Много не мало. Поглядим.
Выслушав «рыбачков», сотник задумчиво пожевал сорванную травинку. Ну и что с того, что сетей много поставили? Он что рыбнадзор, что ли? Значит, есть в ручье рыба и много.
А рыбы-то наловили много?
Да уж немало, господин сотник, хмыкнул Ермил. Только рыба-то сорная почти вся. Окунье, уклейки, подлещики Налимов и тех мало, да две форельки всего.
А сети-то эти далеко?
Да далече, в заводи. Верст пять подняв к небу глаза, отрок прикинул расстояние. Нет, шесть все-таки. Да шесть.
Ладно, добро. Понадобишься позову.
Охотники тоже ничего толкового не сообщили. Лес как лес чужих следов не заметили. Лишь Ратко немного встревожился:
А дичь-то здесь пуганая, господине.
Так селенье рядом Васильково. Да и от Ратного бешеной собаке двадцать верст не крюк.
Может, оно и так, задумчиво покивал охотник. Только больно уж хлопотно сюда переться. Болота кругом, буреломы Одна слово урочище! Какая тут, к черту, дичь?
Так запромыслили что-нибудь?
Да как не запромыслить-то, господине? пригладив реденькую бородку, Ратко хитровато улыбнулся. Мы охотники али кто? Двух тетеревов на стрелу взяли здоровущие! да рябчика тоже немаленький на котел. Однако ж пришлось попотеть. К Ратному ближе, чай, и побогаче леса имеются. А тут не охота, а так тьфу! Говорю же урочище.
Отпустив охотников, сотник уселся за сколоченным вчера сараем на старый пень. Здоровенный, в три обхвата выкорчевывать его не стали, себе дороже, уж лучше использовать как стол или верстак.
Думал Михаил недолго. Минут через пять уже подозвал Ермила Хотел сперва Вельку тот поэнергичнее, да тут же и передумал, Ермил все же серьезнее, да и дотошный до полного занудства иногда.
Сейчас дам тебе кого-нибудь Снова по ручью пройдете, по тем же местам. Пусть свежим взглядом может, чего и как.
Понял, господин сотник. А с кем идти-то?
А вот
Тут взгляд сотника упал на Добровою. Девушка уже не пела, просто помешивала что-то в котле
А что? Чем не пара? Если и попадутся кому на глаза так просто гуляют, милуются. Парень-то с девкой! Уж чего подозрительного?
Войша Подойди-ка, дева-краса
Да, господине?
Это вот Еримол, ты знаешь. Ермил, это Добровоя. Мало, позабыл пряча улыбку, сотник быстро поставил задачу. Пройдете сейчас вдоль ручья типа как влюбленные. Вести себя будете соответственно Где приобниметесь, а где и поцелуетесь не грех. На самом же деле внимательно осмотрите все подозрительные места. Ермил еще разок, а ты, Войша, свежим незамутненным взглядом. Ну, что? Цели наши ясны, задачи понятны. За работу, товарищи. Вперед и с песней
Господин сотник А какую песню петь? Опять про дождик?
Вот вроде бы Добровоя просто-напросто уточнила задачу, а глаза-то при этом такие хитрые-хитрые и улыбка по губам бродит.
Ах, Войша, Войша
Шучу я, господин сотник. Шучу!
Да ступай уж шутница.
Спустившись к ручью, Ермил с Добровоей зашагали по топкому берегу.
Тут сыро водица, обернувшись, предупредил отрок.
Девушка хмыкнула:
Ну, ясен пень! Раз уж ручей да рядом болотина. Подожди-ко обувку тут оставлю
Сняв кожаные, с ремнями, поршни, Воя оставила их у тропинки и дальше пошла босиком. Заходя в ручей, девчонка высоко задирала подол. Впрочем, Ермил этого не видел шагал впереди. Только пару раз обернулся
Ой!
Что ойкаешь-то? Девичьих ног не видел?
Не видел, хлопнув глазами, Ермил несколько смутился.
К его удивлению, смутилась и Добровоя, старательно игравшая роль этакой разбитной девки, прошедшей огонь, воды и медные трубы.
Никакая она не разбитная! сразу понял Ермил. Вон, покраснела уже
Ты это как устанешь скажи.
Ясен пень Да еще поглядим, кто из нас раньше устанет!
Так вот дошли до примятой травы
Водопой, пояснил отрок. Вон, видишь, на том берегу кусты да травища смята.
На обратном пути поглядим, хмыкнув, заявила дева. Давай, веди к вершам.
Ну, до них версты три еще
Добро Руку дай мне!
Че-го? Ермил немного опешил. Нет, девчонки на него, конечно, посматривали Но отрок всегда был сама серьезность и на всякие глупости не отвлекался.