Да есть, рассказывал же. Правда, не такие
А какие?
Потом расскажу Мирон, друже, идем-ко кваску
Слыхал, Аристарче? Кваску им! бросив веник, расхохотался дед. Еще и не погрелись-то.
Про царьградские бани сотник нынче так и не рассказал. Не успел беседа пошла иная, серьезная. Воеводу и старосту интересовало все: кто напал, что пожгли, какие вообще убытки слухи-то по селу расходились быстро.
Рыжий твой, говорят, всех там расспрашивал. И девка еще, как доска плоская.
Войша, Унятина внучка, пояснил староста Аристарх. Ну, того, что без руки. Юлька выходила.
А, того, что с выселок! Мирон покивал и потянулся к кружке все никак не мог напиться после парной. Изба-то у них справная.
Да там не изба там хоромы цельные, Егор-то хозяин. Ни своим, ни дворне спуску не дает. Вот и в прибытке.
Староста захохотал, почесав округлый, поросший седоватым волосом живот.
Так что, Миша, скажешь? напомнил дед.
Сотник рассказал, как было. Вернее, как он полагал, что было. Всю информацию, и даже мысли свои изложил. Тут вместе и думать стали
С тем, что в само Ратное лешаки не полезут, были согласны все. Как и с тем, что и на покосе, и на пастбище имели место диверсии, а не странное стечение обстоятельств. Мужики-то в бане собрались мудрые и многократно битые жизнью в пустые совпадения не верили напрочь и со всеми Мишиными доводами согласились вполне.
Рога да хвост это сноровку так, хохотнул староста. Чтоб подумали, вроде как черт!
Дед Корней согласился:
Да уж, хвост да рога прицепить недолго и большого ума не надо. А вот тот, что на пастбище был, хитер. Ишь ты, ни пес его вовремя не почуял, ни пастухи не заметили.
Так, может, и не было никаких лешаков, Корней Агеич? вдруг усомнился наставник Мирон. Один пастушонок утоп, второй за ним побежал хотел помочь, вытащить Тем временем стадо в болото ушло, увязло Вот пастух и испугался, убег. До сих пор по лесам хоронится. Так ведь тоже может быть, а?
Может, неожиданно для всех сотник подлил масла в огонь.
Хитрый Миша прикинул чем больше версий будет предложено и разбито, тем лучше, тем быстрее все приблизятся к истине на то он и «мозговой штурм»!
А ну, деда, найди-ко тут изъян? Почему могло быть да все ж таки не было?
Да вот потому! воевода отозвался с азартом, да и все остальные засверкали глазами интересную вещь придумал Михайла. Кто кого переспорит, фактами перешибет.
Ну, во-первых, с чего бы коровы в болото ушли? начал перечислять Корней Агеич. Что они, дуры, что ли? Да и пес не пустил бы
Так пса же
О! Вот он первый изъян! дед поднял вверх указательный палец. А вот и второй. Отрок-то, пастушонок, ну, который не утоп. Ты. Мирон, говоришь испугался, сбежал, хоронится где-то. А где? Что-то младшая стража о нем не докладывает, а они ведь по всему лесу, по границе всей. Не докладывали ведь, а, Мишань?
Нет, сотник отрицательно покачал головой.
Да и одному в лесу Чего жрать-то? Разве что ягоды
Ну, огниво-то у пастухов имелось, завсегда можно костер разжечь.
Ага! И попасться дым, пламя
Ну-у
Да и зверья дикого в лесу полно. Медведи, волки Так-то они к людям не подойдут, но к одинокому отроку Чего б его и не прибрать-то? Не-ет, господа мои, в болотине второй отрок. Вместе с собакой и коровушками.
Да и лешака с хвостом и рогами все-таки видели! поддержал приятеля староста Аристарх Семеныч. Не просто ж так он там объявился, на покосе-то.
Так вот, в споре, и пришли к выводу: считать, что лешаки были и диверсии учинили. И поджог, и убийство отроков, и загон скота в трясину их подлых рук дело. Даже Мирон с этим всем согласился. А вот зачем это лешакам надо тут мнения разошлись.
Староста считал из вредности. Власти твердой в землях сгинувшего боярина Журавля нет, вот и озорничают отбились от рук.
Тут, впрочем, возразил дед:
Озорничают? Ишь ты, озорники Делать им больше нечего. Не-ет! Ясно подбил кто-то, деньгу хорошую дал или еще чего обещал. А значит, человек этот богат и при власти.
А мы ему зачем?
А вот тут всяко может быть. Может, и ни зачем из зависти просто. А может дело хуже! Может, задумал сей гад нас всех, ратнинцев, навеки извести! Чтоб и не было. Уж больно независимы мы. Сильны, богаты
Вот тут все замолчали. Мишу тоже проняло а ведь по большому счету прав дед. Ой как прав! Извести хотят кто только? Ладно, найдем, вызнаем
Дискуссию прервал Немой: замахал руками.
Наставник Мирон засмеялся:
Эвон, баня-то остыла вся! А ну-ко
После второго захода перешли ко второму вопросу: что делать? Как вражин выявить да выловить?
Тут уж поначалу Михайла солировал: надо, мол, подставить, организовать что-то такое что бы выглядело неохраняемым, но с уничтожением сего причинился бы большой ущерб.
Непонятно говоришь, Миша, посетовал дед. Однако я-то тебя понял.
И я понял, староста Аристарх повел плечом. А ну-ка, Мироне, поддай Ага Ухх! Так вот чего тут непонятного? От, к слову, Корней Агеич пасеку расширять собрался Вот пусть на выселках и расширит. Подале от завидущих глаз!
Чего? не сразу понял воевода. Это мне да на выселки?!
Ну да, Михайла тут же закивал, пряча довольную усмешку. Тебе, тебе, деда! На выселках ульи поставим амбар вроде как с медом да воском Недешевый товар!
* * *
«Шустрых» девчонок сотник решил проинструктировать лично. Собрать всех в тайности, на дальнем лугу. Вроде и пустой лужок-то а никто чужой не забредет, по всем кустам стража. Известить девушек Миша поручил человеку проверенному, умному и ни в коем разе не болтуну Ермилу.
Как будешь действовать продумай сам, но чтоб ни одна живая душа не знала, не ведала, что это я их зову.
Хорошо, господин сотник. Сделаю.
Иного ответа Михаил и не ждал. Знал, еще по Царьграду, а впрочем, и не только уж кому-кому, а Ермилу из рода старого Хотобуда можно поручить самое ответственное дело. И результат будет такой, какой надо.
Разрешите идти, господин сотник?
Что ж, Ермиле, ступай. Вернешься доложишь, если что не так.
Четырнадцать лет минуло Ермилу. Смуглый, жилистый, тощий. Узкое лицо, обрамленное длинными темными волосами, делало паренька похожим на список с какой-нибудь ромейской иконы. Держит себя спокойно, перед начальством не заискивает, не суетится. Серые глаза смотрят по-взрослому, цепко. Сам из Нинеиной веси, последыш после знаменитого мора, когда весь вымерла почти полностью и никакие ведьмины потуги не помогли. Дружок Ермила Велимудр, Велька, кстати, тоже из тех же краев
Из прежних «шустрых» девиц (как называл их Миша) остались лишь три подружки-хохотушки Ладислава, Добромира, Любава, они же Евдокия, Ирина и Ксения. Ну, это если по-христиански, здесь, в глуши, еще сильны были старые верования и те, кто их яростно исполнял та же Нинея Всеславна. Подружки же старых богов не любили страшны́е все, корявые, еще и жертвы им приносить нужно, задабривать. Ишь, погань какая! Куда уж лучше добрый и всепрощающий Иисус! Тем более на иконах да на распятии он весь такой красивый-красивый
Еще с год назад, выбрав в качестве «информационного оружия» молодых незамужних дев, Миша преследовал несколько целей. Во-первых, на них было легче влиять. Господина сотника они просто боготворили, слушали с благоговением и все поручения исполняли если и не в точности, то уж со всем своим прилежанием.
Во-вторых, девушки имели куда больше влияние на молодежь, нежели, скажем, жена старосты и прочий пожилой «женсовет»! Да и что и говорить Миша и сам иногда заглядывался на симпатичных девушек-хохотушек, что он, не человек, что ли?
А подружки-то все разные, всякая на особицу красива! Ладислава, в крещении Евдокия, статная, черноглазая, чернобровая, сильная. Врежет кулаком промеж глаз мало не покажется! Некоторые из младшей стражи тому свидетели пробовали получали Добромира, в крещении Ирина, маленькая, худенькая, выглядевшая куда младше своих пятнадцати лет. У нее даже и грудь еще не выросла, не оформилась, волосы темно-русые, остричь вылитый мальчик.
А вот Любава, в крещении Ксения, пухленькая, востроглазая, глазками так и стреляет, ну, такой себе живчик ни секунды спокойно не посидит!
И все эти девы одно дело делали, иногда под присмотром старшего писца Ильи, а чаще по поручению самого сотника
* * *
В село отрок пошел пешком, хотя мог бы и верхом отправиться. Да только верхом лишнее внимание. Куда поскакал, зачем? А-а-а, это ж из младшей стражи урядничек! Видать, Миша-сотник послал по какому-то важному делу. По какому? Куда поскакал, у чьего двора спешился?
Не-ет, конь в таком деле помеха.
А так идет себе отрок, весь из себя задумчивый в церковь, наверное, куда же еще? Ермил-отроче известно всем набожный, да еще и книжник. Вот как свободное время выпадет так и ходит в задумчивости, даже девок, бывает, и не заметит, хотя они-то к нему льнут.
О! У колодца уже собрался «женсовет» тетушка Варвара, Марья и прочие ага, и тетка Алена здесь голос зычный издалека слыхать.
Будьте здравы, хозяюшки, проходя мимо, отрок вежливо поздоровался, кивнул.
Женщины повернулись:
И тебе здравия, отроче! Видно, от службы ныне свободен. Поди, в церковь?
Туда тоже зайду, иконописное лицо Ермила озарилось улыбкой. Да и так пройтись в радость. Бывайте, хозяюшки.
И тебе не хворать.
Пошел Ермил дальше, не торопясь, да что-то под нос себе нашептывал, верно молитвы читал или вспоминал-пересказывал какую-то ученую книжицу.
Тетушки проводили его взглядом аж до самого поворота ну да, к церкви
Сурьезный отроче, шмыгнув носом, одобрительно покивала старостиха. И набожный. Вот повезет кому-то с зятем.
Так им, в младшей страже, жениться покуда нельзя, авторитетно заявила Алена. Хотя их ведь и этому учат.
Марья хмыкнула:
Эт мы знаем. И Ермила этого знаем немножко. Парень сурьезен, пригож. Одно спрошу избу он сможет поставить? Или, там, забор, баньку сложить?
Ну-у, один-то навряд ли. Так и наши-то мужики
Ему избу ставить не надо на то, чай, плотники есть.
Так что ж он, не рукастый?
Зато мозговитый, ага.
А вот что лучше, бабоньки, рукастый или мозговитый?
Ну-у что и сказать, не знаю! Хорошо ж так, всего понемногу Неплохо б и чтоб на лицо пригож был!
Да парень ж не девка с лица воду не пить!
А мне темненькие не по нраву. Я светлоликих люблю!
Знаем, знаем, кого ты любишь!
А что это вы знаете? А? Наболтали уже? Мхх
Та-ак! Марья, положь коромысло!
Тетка Алена, отстань!
Кому сказала положь!
В церковь Ермил заглянул ненадолго. Пообщался с отцом Симоном, помолился да поставил две свечки за упокой рабов Божьих Варвары и Пресмысла, в крещении Павла. Пуще всего было жаль Варвару. Хоть она и из гулящих дев, а добрая была и такой лютой смерти не заслужила Эх, Константинополь-Царьград Сотник до сих пор переживает, себя корит видно
Уже вовсю разгорался день, теплый, летний, никто праздно по улице не шатался. Кто на покосе, кто в полях, кто на усадьбе все по хозяйству, да мало ли дел? Летний денек год кормит такое присловье было.
Обойдя выросшую на перекрестье улиц березу, Ермил подошел к полуоткрытым воротам, заглянул во двор:
Здрав будь, дед Титок. Все ли по добру?
Твоими молитвами
Возившийся у коновязи дед лишь оглянулся, не отрываясь от дела. Что-то там подвязывал, ремонтировал
Ладислава-краса дома ли? Мне б на пару слов Яблочный спас скоро уговориться бы.
Ну-у, скоро сказанул Хотя как посмотреть.
Присвистнув, дед махнул рукой:
На гумне Ладислава твоя Или на риге молотит
Так я пройду ненадолго.
Ну, коль ненадолго пройди Погодь! Пса приберу Карай, Карай свои.
Громыхнул цепью здоровенный кобель бурой, с желтыми подпалинами, масти. Заворчал, покосился на чужака, однако ж не лаял хозяин-то вот он, рядом.
Эвон рига-то, за птичником, за амбаром
Пройдя по двору, отрок свернул за амбар и увидел просторный молотильный сарай ригу с распахнутыми настежь воротами. Из сарая доносились ритмичные звуки будто кого-то били, этак невозмутимо мутузили
Х-хэк!
Ах, как Ладислава управлялась с цепом! Не хуже иного мужика. И вся из себя сильная, статная. Грудь ого-го! Мускулы так и ходят
Здрав будь, Лада.
А-а-а! Ермиле
Девушка была в одной рубашке с подвернутым выше колен подолом да тонкая льняная ткань и так почти ничего не скрывала. Вот и отрок невольно залюбовался
Слюни-то подбери, поведя черной бровью, беззлобно хохотнула красавица. Коли пришел срочное что?
После вечерни на дальний луг, оглянувшись по сторонам, Ермил понизил голос. Ну, там, где чучело по весне сжигали. Господин сотник ждать будет.
Приду.
Похожую на мальчика Добромиру отрок отыскал на мостках девчонка стирала белье и тоже разделась в одной рубашке. Маленькая, стройненькая темно-русая коса с вплетенной красной лентой ишь ты, жених уже есть! Ермил невольно улыбнулся гляди-ка, титек почти нет, а жених уже есть! Быстро девки растут. Одна-ако
На дальний луг? А, где чучело сжигали Приду.
Корзинку-то тебе не помочь донести?
Корзинку-то? девушка улыбнулась, щурясь от яркого солнца. Не-е Есть кому помогать.
Ну, понятно коли лента в косе Жених! Оттого, видно, Добромира такая улыбчивая.
Пухленькая востроглазая Любава встретилась Ермилу у пристани спешно бежала к рядку, как тогда называли небольшую торговую лавку.
Ой, Ермиле, здрав будь. Как там господин сотник? Небось не зря прислал? Небось понадобились? Ой, а я все такая заработанная, такая, что ой прям Говорят, ладьи должны вот-вот подойти. Из Киева, а то и из самого Царьграда. Вот я и бегу пироги, квас да мало ли чего тем корабельщиком надо? Все продадим, пусть только купят! Ах? Что-что? На дальний луг где чучело Конечно, приду! Сам господин сотник зовет чего же не прийти-то? Не-не, с делами пока братец управится, он у меня востер, не смотри, что двенадцать осенью только. Хочет в младшую стражу. Возьмут, как мыслишь?
Мыслю, возьмут, прощаясь, улыбнулся отрок.
У этой ленты в косе не было наверное, женихи еще только намечались. Да и такую болтушку замуж ой-ой-ой!
* * *
Скажете всем, как бы между прочим, мол, воевода Корней Агеич хочет пасеку свою расширить, для чего в васильковском урочище землю расчистил уже. Не сам люди его, холопы да закупы. Ульи поставит, начнет свечки лить.
Как всегда, Михайла проводил инструктаж быстро и четко. Как в армии. Девушки благоговейно внимали, знали уже перебивать сотника не полагается, а все вопросы потом.
Охраны пока что там почти нет, так, пара отроков из челяди. Так и что охранять-то? Однако это отдельно отметите, мол, люди видели, как два воза с воском со старой пасеки воевода туда пригнал для свечек. Еще уже и ульи завез и кое-что построил. Так что вообще-то есть чего охранять. Вдруг да кто пограбит, пожжет? Оттого воеводе большой убыток будет. На это и напирайте. Понятно ли все, девоньки?
Чернобровая Ладислава махнула рукой:
Да, господин сотник, понятно. Сегодня у колодца о том разговор и затеем. Ну, когда народишко подойдет
Молодцы, одобрительно покивал Михаил. Правильно.
На околице, на посиделках, вечерком там тоже будем, худенькая Добромира закинула на грудь косу словно бы невзначай, чтоб все видели ленту!
А еще в церкви, на вечерне не на самой вечерне, там батюшка, а и до, и после, ага, затрещала Любава. И я еще на покос сбегаю родичей проведать
У Архиповых нынче беседа, припомнила Ладислава. Хозяин из Турова вернулся, всех на беседу зовет. Вот и мы заглянем.
Вернувшись к себе на базу, Миша вызвал Илью, и оба тотчас же занялись «газетой». Именно так Михаил гордо именовал небольшой размера А3 информационный листок, нечто среднее между армейским «боевым листком» и стенгазетой. Первый номер, выпущенный дней десять назад в количестве пятидесяти пяти экземпляров, произвел небывалый фурор не только среди жителей Ратного, но и среди соседей, и даже среди проезжих корабельщиков на ладьи «газету» занесли тоже. Название придумал лично Миша, простое и без всякого выпендрежа «Летопись Погорынья». Чтоб не только ратнинцам было интересно читать. Сотник давно уже не удивлялся тому, что грамотных людей в это, казалось бы, дремучее время было не так уж и мало. Конечно, не среди воинов больше купцы, мастеровые и церковные деятели.