Коридор закончился лифтовой площадкой, на которой корчились в предсмертных муках двое, еще один, оставляя кровавый след, полз по лестнице вверх. Увидев подбегающих, он вскинул автомат, но очередь одного из палестинцев опередила его
Вбежав на следующий этаж, Мореев повесил на ствол автомата каску и высунул «муляж» из-за угла коридора. В тот же миг раздались очереди и каска с грохотом покатилась по мраморному полу.
Руслан! Надыров! крикнул Мореев. Отрезай их от чердака, а я погуляю
Есть! ответил тот и скрылся с десятком палестинцев в чердачном проеме.
Под ногами Мореева, крадущегося по узкому наружному карнизу, разверзлась панорама горящего, кричащего от боли и ужаса города. Совсем близко пронеслась тройка «Фантомов», и внизу снова прогрохотали взрывы. Тугая взрывная волна едва не сорвала майора с карниза, но он успел прижаться спиной к раскачивающейся, грозящей рухнуть стене.
Карниз выходил на площадку, больше похожую на сад, заставленный огромными кадками с растущими в них деревьями. Перемахнув через парапет, Мореев пополз между ними
Обнаружив двух вооруженных людей, он затаился и стал наблюдать за ними.
Вероятно, увидев что-то интересное, один из них громко позвал товарища и, не дожидаясь, когда он подойдет, свесил голову с парапета. Не успел тот сделать и нескольких шагов, как в его горло воткнулся нож, брошенный Мореевым Подойдя к смотрящему с парапета, капитан положил руку на его плечо, и, когда тот повернулся, он увидел перед собой незнакомого человека в палестинской форме. Выхватив из его рукава гранату, он дернул за чеку. Так, с гранатой в руке, незнакомец перелетел через парапет и скрылся в горящем пекле улицы
У конца чердачного марша Мореев наткнулся на Каткова и Найдина.
Надыров всех вытурил с чердака на крышу, сообщил Катков, зажимая рукой окровавленный бок. Нас к тебе послал, на всякий случай
На крышу еще выходы есть? спросил Мореев.
Есть, но все они блокированы палестинцами и нашими мужиками! ответил Силин.
Ну, тогда пойдем доигрывать «Вальс Мендельсона»! усмехнулся Мореев и решительно шагнул в проем чердака.
Оглядевшись среди горящих чердачных перекрытий, он подошел к вентиляционной шахте и, осмотрев ее, обратился к Найдину:
Громыхала, дай пару громыхалок!.. Тот протянул две «лимонки».
Укройтесь, мужики! приказал Мореев и, подождав, пока они скроются за дверным проемом, бросил к стене шахты гранату.
Ее взрывом из стены вырвало кусок, в образовавшемся проеме стала видна ведущая вверх металлическая лестница.
Как громыхнет на крыше, так сразу выскакивайте! бросил бойцам Мореев и первым полез по лестнице вверх.
На крыше, укрывшись за бетонным кубом лифтовой шахты, топтались трое с «узи». Они держали под прицелом чердачные выходы. Но Мореев появился на выходе из вентиляционного люка за их спинами.
Взрывом «лимонки» двоих отбросило друг от друга. Сразу же после отгремевшего взрыва в чердачном проеме появились Найдин и Катков, а с другой стороны вывалилась орава кричащих палестинцев.
Третий из парней с «узи», оставшийся невредимым, оценив обстановку, с тоскливым и протяжным криком бросился через парапет вниз
Заглянув за одну из лифтовых шахт, Катков жестом подозвал Мореева. У бетонного куба склонилась над рацией одинокая фигурка, одетая в желтую майку с изображением Микки Мауса на спине, белые джинсы и кроссовки.
«Пианист»! прошептал Катков, хватаясь за нож.
Мореев приложил к губам палец и незаметно подкрался к «пианисту». Что-то прокричав в микрофон передатчика, тот поднялся и вздрогнул, ощутив на шее лезвие ножа. Капитан развернул его и замер от неожиданности. Перед ним стояла хрупкая, тоненькая девушка, почти подросток. Опустив тонкие обнаженные руки, она смотрела мимо Максима на горящий город, и в ее миндалевидных глазах отражалось пламя пожаров на фоне зловещего закатного неба.
Господи, дочь Давидова, тебя же расстреляют! воскликнул по-английски Мореев, пытаясь заслонить девушку от набежавших, рвущихся к ней солдат-палестинцев.
Девушка передернула плечами, откинула со лба прядь коротко стриженных волос и, не удостоив Максима взглядом, ответила также по-английски:
Сладко умереть за Родину
Что? вырвалось у Мореева по-русски.
При звуках русской речи голубая жилка на тонкой, открытой шее девушки начала пульсировать сильнее, и вдруг она повторила на чистейшем русском языке:
Сладко умереть за Родину
Ни фига себе! Ты русская, что ли? вытаращил на девушку глаза Найдин.
Она не ответила, лишь печальная улыбка искривила уголки ее по-детски припухлых губ.
Руслан склонился к Максиму и прошептал ему на ухо:
Палестинцы требуют отдать девчонку им
Мореев круто развернулся и, положив руки на автомат, в упор посмотрел на галдящих, точно стая ворон, палестинцев. Рядом с ним встали плечом к плечу Катков, Надыров, Сибаев, Найдин, Чирков, Лосев. Под их взглядами палестинцы стушевались.
В окружении архаровцев Мореева девушка отрешенно спустилась по лестничным маршам вниз мимо горящих коридоров, офисов и квартир. На одной из лестничных площадок среди обугленных трупов сидели и лежали раненые: старики, женщины, дети.
Мореев повернулся к идущим позади палестинцам:
Помогите раненым, а пленную доставим мы!
Один из палестинцев, по-видимому старший, вскинул ладонь к каске:
Слушаюсь, господин капитан!
Едва они вышли из подъезда дома, как меж горящих домов в небе появились черные силуэты «Фантомов».
Славяне, мордой в землю! крикнул Мореев и завалил «пианистку» на асфальт.
Когда пронеслась взрывная волна и перестали падать куски железа, асфальта и бетона, он помог девушке подняться и показал на виднеющийся между двумя многоэтажными зданиями кусок горящей улицы, по которой только что прокатился огненный смерч.
Уходи! коротко обронил Мореев.
Она непонимающе посмотрела на него.
Блин! рявкнул Катков. Уходи, сопля зеленая!.. Затыришься среди местных
Девушка смотрела на горящую, захлебывающуюся болью улицу, а потом по-русски спросила, глядя Максу прямо в глаза:
Туда?..
Туда к ним! показав на улицу, жестко произнес он и уже более дружелюбно добавил: И пусть хранит тебя твой еврейский бог!..
Печальная улыбка снова тронула уголки ее губ, и, удостоив Мореева долгим взглядом своих бархатных карих глаз, девушка медленно пошла к просвету между домами.
Максим и архаровцы молча смотрели ей вслед. Сколько таких бархатных темных глаз видел он на родине в шумном и жарком южном городе, где уже не был столько лет
А в створе горящих домов вдруг снова возник какой-то шальной «Фантом».
Ложись! заорал Мореев, услышав уже до тошноты знакомый, леденящий кровь свист приближающихся ракет.
Между зданиями прокатился огненный вал. Вздыбилась и содрогнулась земля, некоторое время продолжая дрожать крупной дрожью, и долго еще сыпались с неба камни и горящие головешки.
Приподняв голову после прошедшего огненного смерча, Максим и посмотрел в чрево огнедышащих кварталов, где только что скрылась женская фигурка в желтой майке с мордочкой Микки Мауса на спине. Остаться там в живых было просто невозможно. «Сладко умереть за Родину», вспомнил он непреклонный девичий голосок.
Но в какой-то момент ему вдруг показалось, что острый луч закатного солнца обрисовал в дыму тонкую фигурку в желтой маечке, а потом она будто растворилась в его золотом сиянии
И долго еще потом Мореев вспоминал эту картину, и никак не мог понять видение это было или явь?
1991 г.
Рита-Афродита, или каждый едет в своем классе
Дюжие парни держат строй перед сверкающими на солнце оцинкованными ангарами. Среди них нет ни одного, кого бы можно было принять за местного жителя. Вдоль строя расхаживает костистый генерал Дугин, цепкими глазами впиваясь в лица бойцов.
Слушать сюда! зычно кричит он. Кофе для местных все равно, что картошка для Рязани. Для интернациональной помощи в его уборке сюда прислали студентов из Польши, Болгарии, Румынии и других соцстран. Есть здесь и наши студенты и студентки. Я не знаю, чем думали там в Москве, когда их сюда посылали. Но это не наше дело. Наше дело: как зеницу ока охранять их. Смекаете, о чем я?..
Так точно! в шестьсот луженых глоток выдыхает строй.
На вверенных вам объектах на любой шорох в кустах, на любое движение открывать огонь на поражение без предупреждения. Всех посторонних лиц, появляющихся на вверенных вам объектах, немедленно задерживать для опознания. Смекаете, о чем я, архаровцы?..
Так точно! опять выдыхает строй.
Слушать сюда! рявкает генерал. Любые контакты со студентами категорически запрещены! Упаси вас господи, клинья к студенткам подбивать!.. За это в Союз, под трибунал! Смекаете, о чем я?..
Так точно!
Я вам покажу «так точно», жеребцы стоялые! машет костистым кулачищем генерал. Разойдись!.. Капитан Ратников, для беседы!..
Капитан Ратников, для беседы рапортует подбежавший офицер.
Не ори, морщится генерал, хватая его под локоть. Ребятам-демократам районы уборки определили подальше от зон боевых действий, зато нашим вдоль границы с с соседним государством. А самый хреновый участок у тебя.
Поясните, товарищ генерал?
Вокруг твоего участка в болотах индейские поселки. Индейцы формально нейтралитет держат, поэтому сандинисты стараются на яйца им не наступать. Нейтралитет еще тот, но приказано этот фактор учитывать. Смекаешь, о чем я?..
Так точно!
Вот-вот!.. Еще супротив твоего участка в соседнем государстве у гусанос оборудованные базы и лагеря. В их отрядах полно штатников Цэрэушники, наемники, инструктора, в общем, всякой твари и не по одной паре!.. Стало быть, жизнь у тебя там медом не будет Действовать придется почти автономно. Транспорт раз в неделю. Туда харч и боеприпасы, оттуда мешки с кофе
Ясно, товарищ генерал! отрапортовал Ратников. Неистово палит солнце над красным плоскогорьем, покрытым темнолистыми кофейными деревьями. За плоскогорьем со всех сторон сельва. На севере широкая река отделяет плоскогорье от соседнего государства.
В жару студенты работают вяло. Собранные зерна кофе сушатся на широких брезентовых полотнищах. Под навесом грудятся черные пластиковые мешки с готовым к отправке кофе
Поднимая тучи красной пыли, похожей на молотый кофе, камуфлированный «Ми-8» сел на площадку перед дощатым сараем.
Рота, подъем! крикнул дневальный спящим в гамаках бойцам. Из пристройки, одеваясь на ходу, навстречу вышедшему из вертолета генералу Дугину выбегает Ратников.
Товарищ генерал-майор, докладывает капитан начал рапортовать он.
Не ори! остановил его Дугин. Сколько раз за ночь вас обстреливали?
Четыре, товарищ генерал.
Потери?
Шесть «груз двести» и двое легкораненые.
А за все время?
Двадцать один и девять раненых.
На других точках еще круче!.. Скажи, чтобы архаровцы спали, а сам ступай в вертушку там человек по твою душу!
В вертолете Дугин жестом показал ему место напротив грузного человека в штатском с седыми кустистыми бровями и представил его собеседнику:
Вот капитан Ратников прошу любить и жаловать!
Грузный человек кивнул в сторону иллюминатора и спросил:
Что вы обо всем этом думаете, капитан?..
А что мне об этом думать! Это не в моей компетенции. Пусть начальники думают мое дело воевать! ответил Ратников.
Как разговариваешь с генерал-лейтенантом нашим коллегой?! вскинулся Дугин.
Виноват, товарищ генерал-лейтенант! Как позволите обращаться? выпалил Ратников.
Ничего, у меня на лбу не написано! добродушно кивнул грузный и показал на кресло. Обращайтесь просто Олег Александрович. Откуда они сюда приходят? сделав паузу, спросил он.
Из-за реки, ответил Ратников. Приходят по нескольку групп. Одна-две отвлекают, три-четыре бьют наверняка.
У них каждый наш окоп пристрелян. С точностью до минуты знают о приходе и уходе транспортов с кофе
С этим мы разобрались! перебил его Олег Александрович. Не всем по нутру наше пребывание здесь. ЦРУ на ушах стоит!..
Как думаешь, капитан, что у них там за рекой? спросил Дугин.
За рекой? Ратников на мгновение задумался, потом твердо произнес: За рекой база «зеленых беретов» США, товарищ генерал.
«Зеленых беретов» скажешь тоже! отмахнулся Дугин. Ты бы еще инопланетян приплел!
Подожди! грузный генерал пристально посмотрел на Ратникова и спросил: На чем основана твоя уверенность, капитан?
На опыте. Мы их тут знаете, сколько наморозили, товарищ генерал! усмехнулся Ратников. И что бросилось в глаза?.. Все они почти одного возраста и роста, чистые, ухоженные Много высоких негров А их тактика Я по академии помню тактику «зеленых беретов» во Вьетнаме.
Это косвенные доказательства! перебил капитана Дугин. Всего лишь предположения!
Мы вчетвером на днях заблудились в лесу в лесу за рекой и наткнулись на «артисток», продолжил Ратников.
Что? покрываясь пятнами, вскинулся Дугин.
На кого наткнулись? переспросил Олег Александрович.
На мины итальянского производства! бросил Дугин и схватил Ратникова за плечо: Погоны тяжелы стали?.. Что, случайно заблудились в соседнем государстве?..
А в соседнем борделе девки всегда слаще! усмехнулся Ратников, пытаясь освободиться от цепкой руки генерала.
В Союз, архаровец! На тюремную баланду! заорал тот, не разжимая руки. Лицо его в это время напоминало маску разгневанного туземного бога.
Остынь! раздраженно бросил Олег Александрович и вновь повернулся к Ратникову: Тут не до шуток. Лучше расскажи мне дальше про «артисток»!..
Ну, перенесли мы их на другие тропы. Ночью за рекой раз десять громыхнуло, а у нас эта ночь была без погибших, ответил Ратников.
А если бы на весь мир громыхнуло! Ты об этом подумал, твою мать?! вновь принялся орать Дугин. Твое дело студентов охранять, а ты?.. Героя из себя корчишь?..
В том-то и дело, что я студентов охраняю! крутанув желваками, ответил Ратников.
Грузный генерал повернулся к костистому:
Громыхнуло!.. А ни журналистского воя, ни нот, ни протестов! сказал он и поднял вверх палец: Проглотили!.. Почему?.. Не хотят расшифровывать эту базу?.. Не хотят!..
Костистый пожал плечами.
Вы разведка, вам виднее! ответил он и пошел к выходу из вертолета.
Олег Александрович расстелил на столике карту и подозвал к ней Ратникова.
Капитан, нарисуй, где у них что, буркнул он.
Вот отсюда река уходит на их территорию, показал на карте Ратников. В двенадцати километрах по ней казармы на пятьсот человек. В трехстах метрах на берегу вилла. Это штаб с оборудованием радиоразведки и космической связи. Четыре километра на север склады боеприпасов. Добра на складах, похоже, лет на пять хватит.
Охрана? спросил генерал, оторвавшись от карты и глядя на Ратникова в упор темными въедливыми глазами.
Усиленная. Вышки, телекамеры, собаки Да, забыл рядом со штабом вертолетная площадка и бордель.
Генерал наклонился к нему ближе и произнес:
Чтобы они вас, как котят, не передушили здесь, моих человек пятьдесят в этот бордель сводишь, а?..
Нет! покачал тот головой. Десять и моих Брови генерала взлетели вверх.
Но две просьбы, сказал Ратников. Первая: десять аквалангов, лучше американских, столько же автоматов «узи» с патронами, кило сто пластиковой взрывчатки с радиодетонаторами.
Вторая? спокойно спросил Олег Александрович.
Вторая: вы меня не знаете, ничего мне не приказывали Олег Александрович бросил на капитана быстрый взгляд, и, видимо обдумав все «за» и «против» спросил:
Когда по первому пункту?..
Если б это сделали еще вчера, сегодня шестеро моих ребят были бы живы!
Понял помрачнел лицом генерал. Вертолет прилетит завтра на рассвете.