«Так точно, господин адмирал флота, отчеканил Рашен. Разрешите доложить. Одна сволочь летать будет. Но плохо и недалеко».
«Это какая же?» удивился Хантер.
«Да Энтерпрайз, будь он неладен», напомнил Рашен.
Тут Хантер заржал и смеялся долго, наливаясь краской и хлопая себя ладонями по коленям.
«Ладно, сказал он, отсмеявшись. Энтерпрайз пусть летает пока. Не до него. А теперь вы идите и воюйте хорошо коммандер Рашен».
Так Рашен приобрел своё прозвище, которое приклеилось к нему накрепко. А «Энтерпрайз» доковылял до Марса только к самому концу войны и прибыл на орбиту донельзя лояльный, с запертыми в карцере офицерами и весь обляпанный демаскирующей белой краской. Некоторое время он ходил под земным флагом, его даже собирались переименовать по-человечески. Потом решили, что бэттлшип морально устарел, отказались от капремонта и решили толкнуть на вторичном рынке. Но коммерсанты «Энтерпрайз» оплевали, сказав, что на корабле с такой потрёпанной ходовой частью нерентабельно возить даже мусор. Тогда разоружённый бэттлшип вернули марсианам, которые умудрились-таки его залатать и поставили новые пушки. В самом начале второй кампании «Энтерпрайз» захватила диверсионная группа землян и отогнала на Венеру. Как выяснилось, зря. Венериане провозгласили суверенитет и долго ещё пугали этим кораблём Землю. Затем «Энтерпрайз» у них отбили, позорно сдали марсианам, ещё какое-то время он воевал в поясе астероидов, пока не столкнулся во второй раз с войсками Рашена и не принуждён был сдаться. Оставленный повстанцами компьютерный вирус сыграл злую шутку с мастер-навигатором Иветтой Кендалл, и на этом история «Энтерпрайза» завершилась
«Тушканчик» прошёл от «Гордона» в сотне километров, и громадная машина смерти бросила Иве на терминал дежурное ОК. Компьютер сам дал подтверждение молодцы, несите службу, и на этом обмен любезностями завершился. А в боевую рубку ввалился, в окружении клубов сизого дыма, Фокс. Изо рта у него торчала квадратная в сечении гавана внушительной длины. Под левым глазом бомбардира красовался фиолетовый синяк. И ботинки он, разумеется, где-то забыл.
Привет, Конфетка! промычал Фокс, вынул сигару изо рта и пошёл к Иве, широко улыбаясь. Дай-ка я тебя, солнышко, облизну!
Ива засмеялась, позволила Фоксу отечески чмокнуть себя в макушку и в ответ потрепала по толстой щеке. За последние несколько месяцев склонного к полноте Фокса здорово разнесло. Комбинезон на нём так и топорщился.
Должность у Фокса была «старший эксперт по огневому взаимодействию». Поэтому иначе как бомбардиром его никто не называл.
Салют, Андрэ! Как твоё самочувствие? спросил Фокс у Вернера. Эту фразу он произнёс по-французски, чтобы подчеркнуть обращение на ты. Ива удивлённо подняла брови. Ей и в голову не приходило, что Вернера на «Тушканчике» кто-то может давно и хорошо знать.
Спасибо, Мишель, порядок, бросил через плечо Вернер. А ты почему всё ещё с синяком?
Я его ношу как орден, гордо ответил Фокс. Ну, как там у «старика Пола» с отражателями?
Похоже, заводской брак в одном блоке. Ничего серьёзного. А тебе-то что? Наше дело рулить, твоё дело бомбить Меньше хода прицел чётче.
Мне до всего есть дело, сообщил Фокс. Я «старика Пола» люблю всем сердцем. Меня беспокоит любая мелочь. Даже то, что у нашей Линды сексуальный психоз. Конфетка, у тебя был когда-нибудь сексуальный психоз?.. Кстати, ребята, какая из вас получится классная пара! Энди и Кенди!
Ива поманила Фокса пальцем и, когда тот к ней нагнулся, крепко схватила его за нос.
Ой, де дадо! взвыл бомбардир. Я больше де буду!
Так его, болтуна одобрил экзекуцию Вернер.
Ива отпустила нос бомбардира и поймала Фокса за воротник, чтобы не сбежал.
Ты откуда его знаешь, Майк? прошипела она Фоксу на ухо.
А что? шёпотом удивился Фокс, растирая покрасневший нос. Энди ходил на «Фон Рее». Мы оба из первого экипажа Рашена. Просто меня сразу послали на переподготовку, и я не успел э-э Короче, ничего не успел. А Энди Видела у него планку Сердца? Вот так-то.
А-а протянула Ива многозначительно, ничего толком не поняв.
Фокс распрямился, воткнул сигару в рот и упёр руки в бока.
На «Тушканчике» теперь просто уникальное общество, сказал он в полный голос. Целых четыре Пурпурных Сердца и аж двое русских. Про нас ещё песни сложат. И легенды.
А кто второй русский? удивилась Ива.
Да вон! Фокс указал сигарой в сторону Вернера.
Слушайте, Эндрю, он это серьёзно? не поверила Ива.
Вернер чем-то звонко щёлкнул, с довольным видом подбросил на ладони дефектный блок и задвинул на место контрольную панель. Небрежно швырнул блок в сумку с инструментами, уселся на кресло верхом, сложил руки на спинке и опустил на них подбородок. И посмотрел Иве прямо в глаза, да так, что она впала в окончательное замешательство.
А почему бы и нет? спросил он.
А-а в очередной раз сказала Ива.
А фамилия у него такая для маскировки, объяснил Фокс. Чтобы не приставали.
Трепло, усмехнулся Вернер. Вы не слушайте Майка, капитан. Фамилия у меня родная. Предки мои были из обрусевших немцев. И жили Вернеры в России начиная с семнадцатого века и вплоть до самой Заварухи. И потом тоже скрещивались только с чистокровными русскими. Так что я русский на сто процентов. Как адмирал Рашен.
Кстати, у Рашена тоже имя заметила Ива.
Вполне русское, не согласился Фокс. Алекс Успен. Чем тебе не нравится?
Вернер не удержался и прыснул.
Что такое?! возмутился Фокс. Какого чёрта сегодня все надо мной издеваются?! Одна ненормальная за яйца хватает, другая за нос, теперь ты ещё
Ну ты даешь, Майк, сказал Вернер. Адмирала зовут Oleg Uspensky.
Быть не может, отмахнулся сигарой Фокс. Фамилии на «ский» все еврейские. Как у нашего Жан-Поля.
Могу открыть штатное расписание, предложила Ива, кладя руку на контакты своего терминала. Пока Майк и вам нос не сломал. Вы с ним поосторожнее, Эндрю. Он у нас тот ещё задира.
Ему не сломаешь, хмыкнул Фокс и снова окутался клубами дыма. Ну давай, не тяни, делай запрос. На что спорим?
Не будет запроса, сказала Ива, глядя на монитор. Левой рукой она выбила дробь на контактах, а правую сунула под пульт и вытащила ботинки.
Ох, мама! воскликнул Фокс. Где моя обувь, вы, астронавты?! Никто не видел мои башмаки?! Куда же я их и опрометью выскочил в коридор, чуть не сбив с ног старпома Боровского.
Ива поспешно обувалась. Вернер со спокойной улыбкой смотрел, как на обзорном экране растёт, приближаясь, адмиральский катер.
О, Жан-Поль! обрадовался в коридоре Фокс. Ты ведь еврей?!
Ну хмуро ответил Боровский.
Фамилии на «ский» все еврейские, ведь так?
Слышь, ты, поц, сказал Боровский. Где твои ботинки?
Виноват, пробормотал Фокс и убежал по коридору.
Боровский вошёл в рубку и остановился посредине, заложив руки за спину и покачиваясь с пятки на носок.
Бар-р-дак! прорычал он, ни к кому специально не обращаясь.
Вернер подобрал сумку и встал.
Контроль отражателей в норме, доложил он.
А, сказал Боровский, как будто только что заметил Вернера. Здравствуйте, Эндрю. Хоть кто-то здесь в состоянии за что-то отвечать. Ну, и?..
Видимо, дефектный блок. Сейчас я его протестирую на своей машине и тогда смогу дать полное заключение.
На диверсию не похоже? неожиданно спросил Боровский. Ива, услышав это, подпрыгнула в кресле и обернулась.
Не похоже, ответил Вернер, ощутимо понизив голос. А что?
Да так, Боровский неопределённо шевельнул бровью. Пришёл снизу меморандум о профилактике возможного саботажа. Это, конечно, совершенно не моё дело, но если бы меня спросили М-да. Вот я и спрашиваю: не похоже?
Знаете, коммандер, сказал Вернер без тени юмора в голосе, по-моему, в Адмиралтействе у кого-то поехала крыша. А вы рады стараться.
Сам-то когда из психушки вышел?! окрысился Боровский.
Да я там, может, и вовсе не был пробормотал Вернер обескураженно.
А я был, веско сказал Боровский. И многому научился. Поэтому я всегда помню, что на «сотках» до полутора тысяч деталей, отказ каждой из которых приводит к потере боеспособности корабля. А ещё я помню, что на «Тушканчике» сто человек экипажа. И все основательно тронутые. Во главе с психологом, которая только что хватала меня за яйца. Спрашивается что ей стоит отвинтить какую-нибудь елду на орудийной палубе и засунуть себе в ? Может, «Тушканчик» без этой елды и не развалится, но
Раз вы такой ответственный, подарите ей вибратор, посоветовал Вернер.
Да у неё этих вибраторов два ящика. Ей по штату положено. Не в том дело. Ты пойми меня правильно, Эндрю. Мы с тобой здесь отвечаем за боеспособность. Только мы. Ну, ещё твои пятеро шлимазлов, но с них спросу никакого. А больше никто. Ни Кенди, ни тем более этот толстожопый Фокс. Даже адмирал Рашен ни за что на «Тушканчике» не отвечает. Сломать корабль они все могут, это им только дай. А потом спросят. И с кого? С нас. Понял? Так что давай, шевели мозгами. Тем более ты русский
Ива смотрела, как причаливает адмиральский катер, слушала бредовый разговор за спиной и качала головой. С Вернером она была не согласна. Крыша ехала не только у чиновников Адмиралтейства. На «Тушканчике» тоже потихоньку дурели все. Не исключая старпома Боровского.
Слушайте, Жан-Поль, сказал Вернер. Я вас понял. Все будет ОК. Только вы не расстраивайтесь так.
Я даже твоего личного дела не видел, вдруг сказал Боровский с непонятной тоской в голосе.
А вам и не положено, неожиданно жёстко заметил Вернер.
То-то и оно вздохнул старпом. Дежурный! рявкнул он себе в воротник, туда, где торчал микрофон. Не слышу доклада!
У вас же наушника нет, Жан-Поль, сказал Вернер тихонько.
Боровский пронзил техника безумным взглядом и принялся хлопать себя по карманам в поисках наушника.
Возьмите, Вернер протянул старпому маленькую чёрную фишку. Это мой резервный.
Боровский что-то промычал, схватил фишку и запихнул её в левое ухо.
Дежурный! заорал он.
Что-нибудь случилось, Жан-Поль? спросил из коридора глубокий и ровный голос.
Боровский судорожно отпрыгнул с прохода и принял строевую стойку.
Никак нет! отрапортовал он.
Это хорошо, сказал адмирал Рашен. Добрый день, Иветта. Zdravstvui, Andrey.
Zdravstvuite, Oleg Igorevich, сказал Вернер и почтительно склонил голову.
Как ты здесь? спросил Рашен, переходя на французский и протягивая Вернеру руку. Привыкаешь? Не обижают?
Его обидишь, ответил за Вернера Боровский. Он сам кого хочешь обидит до слёз.
Всё нормально, драйвер, улыбнулся Вернер, пожимая крепкую руку адмирала.
Отражатели починил?
Да ничего там не было, драйвер. Ерундовая потеря контакта.
Разберёшь «старика Пола» по винтику и соберёшь. Ясно?
Да, сэр.
Коммандер Боровский тебе всё обеспечит.
Да, сэр! хором ответили старпом и техник.
Вопросы?
Да, сэр, сказал Вернер. Коммандер Боровский обеспокоен тем, что не видел моего личного дела.
И ничего я не обеспокоен пробормотал Боровский, опуская глаза.
Пусть он лучше обеспокоится тем, что у него по кораблю голые бабы разгуливают, сказал Рашен.
Застрелю психопатку прошипел Боровский. Застрелю и в жопу трахну.
Рашен сделал нижней челюстью жующее движение и посмотрел на старпома очень внимательно.
А может, в обратной последовательности?
Виноват, сэр, сказал Боровский, глядя в пол. Разрешите удалиться?
Через полчаса зайдёшь ко мне, приказал Рашен. И к Линде не суйся. Я с ней уже поговорил. Хватит с неё. Ладно, Andrey, ты работай по своему расписанию, я потом тебя найду. По местам, астронавты. Не развалите тут всё окончательно.
Вернер и Боровский, щёлкнув каблуками, скрылись в коридоре. Рашен подошел к пульту Ивы и устало повалился в кресло слева от неё.
Ива украдкой посмотрела на адмирала. Ей всегда нравилось его волевое и умное лицо. Но теперь под глазами Рашена запали тени. И глаза эти, обычно такие острые, живые, а зачастую даже злые, казались мёртвыми. А седая чёлка и серебристые виски окончательно превратили адмирала в старика. Раньше Иву так и тянуло прикоснуться к Рашену или хотя бы сказать ему что-нибудь хорошее. Но развалина, которая сидела рядом сейчас, не вызывала желания приласкать её.
Пожалуйста, вызови Задницу, Иветта, пробормотал адмирал, потирая ладонью глаза.
Да, сэр. Ива набрала команду, быстро переговорила с дежурным «Гордона», и через минуту на мониторе появилась костлявая физиономия контр-адмирала Эссекса.
Здравствуй, Фил, сказал Рашен. Ты мне нужен. Сможешь подвалить часам к семи?
Один? спросил Задница.
Да. Бутылку только возьми и подваливай. Думать будем.
А может, ты ко мне? Моя охрана у тебя на борту не поместится.
А ты всех не бери.
Ну, Алекс, чего тебе стоит
Фил, кончай ныть. Ты уже старый хрен, а всё ломаешься, как не знаю что Я сказал «подваливай», значит, подваливай.
Сам ты старый хрен. Будет исполнено, сэр, и Задница дал отбой.
Всё-таки он действительно Задница, заключил Рашен. А представляешь, Иветта, ходили бы мы с тобой сейчас на «Старке». Или на том же «Гордоне». Бассейн двадцать пять метров! Теннисный корт. Зона психологической разгрузки Санаторий. То-то Задница вниз не стремится. Ему и так хорошо.
Наш кораблик самый лучший, сказала Ива. И мы тоже классные парни и хорошие астронавты.
Угу, кивнул Рашен. Только кроме нас этого почему-то никто не понимает. Да и сами мы, честно говоря Слушай, детка, ты мне доложить ничего не хочешь?
А что докладывать, сэр? удивилась Ива.
Воин, службою живущий, читай Устав на сон грядущий, продекламировал Рашен. И утром, ото сна восстав, читай внимательно Устав А я ведь, кажется, целый адмирал
Можно вопрос, драйвер? спросила Ива, игнорируя намёк.
Хоть дюжину. Но сначала ты мне доложишь, как полагается. Что тебе, жалко? Уважь старика.
Господин адмирал, за время вашего отсутствия происшествий не случилось. Дежурный навигатор капитан-лейтенант Кендалл, сэр, лениво пробубнила Ива. И ничего вы не старый.
Я говорю, что старый, значит, старый. Ну, чего тебе?
Сэр, вам никто ещё не говорил, что через пару месяцев такого бардака мы уже не сможем работать?
Знаешь, Кенди, ты действительно забыла, что я адмирал.
Сэр, люди не хотят больше служить. Даже хуже, чем не хотят, не могут. И деваться им некуда. Я когда в прошлый раз внизу была, так и не рискнула выйти за ворота базы. Просто боюсь, что земляне со мной сделают что-нибудь нехорошее. Вы слыхали, одну девчонку из десанта изнасиловали и убили?
Они её потом очень ловко надели на громоотвод, сказал Рашен. А на животе у неё было выжжено: «murder». Сам видел. А ты чего хотела? Чтобы её искупали в шампанском? Убийца, он и есть убийца.
Сэр, я вас не понимаю, сказала Ива упавшим голосом.
Говорю же, милая, я всё-таки адмирал.
Объясните, сэр.
Я знаю в сто раз больше твоего. И в подробностях. Кроме того, я не только знаю, что происходит, но и догадываюсь, зачем это делается. Нас с тобой, милая, хотят сжить со света. И делают это самым эффективным способом разлагая флот изнутри. Мы больше не нужны, понимаешь?
Ох выдохнула Ива. Что же делать, сэр?
Ждать, сказал Рашен жёстко. Сидеть и ждать моего приказа.
Чует моё сердце, пробормотала Ива, что долго мы не высидим.
* * *
Ну что, Andrey? спросил Рашен вместо приветствия. Как себя чувствует наш «Махди»?
Кто? удивился Вернер.
Классику надо знать, упрекнул Рашен. Присаживайся.
Спасибо, Вернер уселся напротив адмирала и прищурился на него одним глазом, вспоминая. Махди это Пол Атридес, да?
Угу, Рашен кивнул. У нашей славной группы F в чести народный фольклор. Набрал я себе помощничков, век бы их не видеть. Искал умных и начитанных, а теперь ловлю себя на мысли, что лучше бы они были тупые и необразованные. Особенно штаб просто одно расстройство. Что ни день, то какой-нибудь молодой талант берётся тонко пошутить. Скажет пару слов с умным видом и щурится на меня, вот как ты сейчас. А остальные и рады бы засмеяться, да совестно жалеют старого дурака