Анна Владимирова
Обещанная медведю
Вернуть ведьму
Обложка: обработано художником Кристина Логоша
* * *
Пролог
Не верилось, что мне удалось.
Я закинула единственный чемодан в подъехавшую машину, не дождавшись помощи водителя, прыгнула в салон на заднее сиденье и приказала хрипло: «Поехали!» Но еще долго, обернувшись, не могла оторвать взгляда от подъезда.
Успела. Удалось
Когда машина вывернула со двора, я прикрыла глаза и сползла спиной по сиденью, выдыхая. Сердце дергалось в груди загнанной крысой и будто и правда собиралось выцарапаться в горло.
Хлебните, послышалось вдруг с водительского.
Я открыла глаза и еле навела резкость на протянутой мне металлической фляге. Но даже не успела подумать, как схватила ее и сделала жадный глоток. К чертям.
Напиток воспалил горло и обжог небо, но я даже не пискнула. Кое-как вдохнула и вернула флягу:
Спасибо
Пожалуйста.
У меня пиликнул мобильный сообщением о том, что такси подъезжает. Я сглотнула пряную слюну и подняла глаза от экрана в зеркало заднего вида, пытаясь поймать взгляд водителя.
На такси вы бы не успели сбежать, не отказал он мне во внимании.
Кто вы? прошептала я, пытаясь усесться, но тело не слушалось. Меня развезло в момент. Чем вы меня напоили?
Ничего такого, просто хорошая успокоительная настойка. Я не враг вам.
Куда Язык едва ворочался. Куда мы едем?
Туда, куда вам сейчас нужно больше всего
Глаза закрывались, и я стряхивала сонливость из последних сил, мотая головой. Идиотка. Так мне и надо. Думала, удастся убежать. Но, видимо, удача окончательно отвернулась от меня
Скоро попустит, хрипло усмехнулся водитель.
Смешно вам, выдохнула я укоризненно.
Простите, не хотел вас обидеть. Он обернулся, и мне удалось рассмотреть его.
Мужчина под пятьдесят с уставшим взглядом и узкими губами. Говорил он нехотя. Работа, видимо, такая.
Вы ведьмак, усмехнулась я.
Язык начал шевелиться, но в горле страшно драло.
Очевидно, не поощрил он мои умственные способности.
Отвернулся и мягко надавил на газ. На его лице проскакали зеленые отсветы светофора, а по рукам пробежались кислотные пятна какой-то неоновой вывески.
Зачем я вам?
Он снова усмехнулся:
Я не собираю своих пассажиров. Просто вы сейчас должны быть в другом месте.
Откуда вам знать? процедила я.
Дар у меня такой, пожал он плечами. Знать, когда не знаете вы.
Я пошевелила пальцами, потерла ладонь о ладонь опьянение отпускало. Дотянувшись до ручки двери, я подергала ее, но та оказалась заперта.
Не стоит, неодобрительно заметил ведьмак. Вы уже забежали в такую яму, что осталось только ногами затолкать, правда?
Я оцепенела, шумно сглатывая.
Как раз собралась выбраться, выдавила.
Знаете, если за вами приехал я, то план был так себе.
И он свернул в какой-то узкий переулок. По обеим сторонам замелькали припаркованные машины. А у меня сдали нервы:
Выпустите меня сейчас же!
Уже скоро, не кричите. И он вдруг так ударил по тормозам, что меня бросило в спинку переднего сиденья. Проскочил, извиняюсь.
Машина сдала назад и снова резко затормозила. Водитель тут же вышел, а я, не теряя времени, начала дергать ручку и колотить в двери. Когда замок щелкнул, и меня, наконец, выпустили наружу, я выскочила из салона опрометью и развернулась, тяжело дыша:
Я на тебя в суд подам! И такая злость накатила, что я глупо топнула ногой. Мне в аэропорт надо! Я такси вызывала!
Леди, у меня редкий дар привозить всех туда, куда им на самом деле надо, улыбнулся мне водила и вдруг глянул куда-то за мое плечо.
А за спиной вдруг раздалось рычание. Слишком знакомо, вкрадчиво и продирающе Я думала, у меня сейчас сердце остановится от шквала эмоций, который рождал этот звериный шепот. А еще запах Я даже не успела еще осознать, что он знаком до боли, а в душе уже разверзлась бездна тоски и ужаса.
Не может быть. Это невозможно
Я медленно обернулась и тут же попала в плен взгляда, который снился каждую ночь. Захотелось сразу все развернуться и бежать, а лучше кинуться на шею мужчине, стоящему передо мной, сдаться и умереть. Потому что он не простит. Я видела во взгляде. Он ничего не забудет. И не отпустит больше.
Где-то в чужом теперь мире послышался тихий шорох шин отъезжающего такси со странным ведьмаком, но ко мне это уже не имело никакого отношения. Моего мира не стало. И Давид только подтвердил это, рывком хватая меня за горло и притягивая к себе:
Дрянь прорычал в губы и с такой силой сжал пальцы, что перед глазами потемнело.
Я схватилась за его запястье обеими руками и раскрыла рот, хватая воздух. Щеки обожгло горячими слезами, а душу проморозило от взгляда, устремленного на меня. Где-то глубоко внутри я кричала, боролась и вырывалась из хватки, но снаружи сдалась.
Жизнь избивала меня весь этот год без него и, видимо, решила прибить его руками. Цинично. Я никогда не могла сопротивляться Давиду. Такому, как он, можно только подчиниться, сдаться и сделать все, что скажет. Тем более что я его предала, бросила и сбежала.
Давид разжал пальцы, но на колени упасть я не успела он подхватил под руку и дернул за собой, втаскивая меня в знакомое здание. Перед взглядом крутанулся калейдоскоп электрических ламп, смазались в одну линию кабинеты с табличками, и он втолкнул меня в темноту. Но не успела я запаниковать, как загорелась лампочка, обнаруживая маленькую комнату стол, пара стульев
Хлопнула дверь, и Давид снова перехватил меня за горло, прижимая к себе спиной.
Метки свела, зло усмехнулся в шею и вдруг прижался к ней жесткими губами, замирая.
Стало дико страшно. Я шумно сглотнула в тишине, но тут же задохнулась от неожиданного рывка на горловине моей футболки.
Давид! вскрикнула я в испуге. Не надо!
Глупо, но память не вовремя напомнила, какой защищенной прежде я чувствовала себя в его руках.
Да я бы с радостью! прорычал он, сдирая с меня лифчик и оставляя горящие следы на коже от лямок. Но его слова хлестали жестче. Посадил бы тебя сначала в камеру, потом отдал под суд за кражу вещдоков, а потом упек в тюрьму! Только ты, сучка, пробралась под кожу
И комната наполнилась страшной тишиной, в которой он уверена пытался прийти в себя. Я дышала загнанно, жмурилась на тусклую лампочку под потолком и задержала дыхание, когда его ладонь накрыла голую грудь:
Какого же черта, Слава
Показалось, что ему удалось успокоиться, и что он стал прежним. Его руки расслабились, и я всхлипнула:
Давид, я не хотела, залепетала так, будто он нож к горлу приставил. Я я просто не могла по-другому
Его руки дрогнули, а от стен отразилось глухое рычание и срикошетило в солнечное сплетение. Я захлебнулась воздухом, когда он небрежно дернул молнию на моих джинсах и рванулся рукой в трусы. По горлу знакомой дорожкой побежало обжигающее заклятие безмолвия Давид блокировал мою силу. А между ног вжимались его жесткие пальцы, не оставляя выбора, кроме как подчиняться. Я раскрыла широко глаза, но ничего не видела перед собой, цепенея в его руках. Я металась между попытками понять его и желанием перегрызть ему глотку.
Оборотень, который выбрал пару, не может ждать долго и не сходить с ума. Но только не этот. Мне казалось, Давид справится и забудет. Не простит, конечно, но точно не будет убиваться. Он и не убивался. Он убивал меня жестко двигал рукой, вынуждая унизительно глотать стон и сжимать ноги. Пользовал меня, как шлюху, заставляя забыть о том, как было прежде.
Когда его руки исчезли, я замерла на вдох, оставшись в тишине на несколько ударов сердца, но он вернул ладони на пояс моих джинсов и сдернул их до самых коленей.
Не надо, моргнула я на искаженную тень на стене. Та причудливо корчилась в свете лампы, но слышать меня не могла, как и мужчина позади. Давид, не надо!
Касания его пальцев на горле могли показаться нежными, но голос остудил эту надежду:
А что надо? зарычал он глухо мне в затылок, вжимаясь членом между ног. Отпустить тебя? Пристрелить? Что, Слава?..
И он рванулся в меня со злостью, до упора, не давая привыкнуть. Я вскрикнула и сжала ноги, но это только обострило ощущения. В груди защекотало, ошпарило ступни кипятком, и меня бросило в пот. Сердце задергалось, как и я в руках Давида, а он продолжал безжалостно вжиматься бедрами в мои, заставляя захлебываться собственным протестом.
С каждым его движением что-то рассыпалось внутри на части, которые уже не собрать. По щекам лились слезы. Я царапала слабыми пальцами его руки и в то же время, понимала, что они самое правильное место, в котором мне когда-либо надо было оказаться. Я тоже не жила. Бежала куда-то, лишь бы подальше, не оглядываясь и не вспоминая. Но по счетам придется платить. Глупо было полагать, что моя удача будет бесконечной
Только даже я не представляла, насколько она меня подведет
Давид двигался все сильней, прижимая меня к себе за горло. В кожу уже впивались когти, а не пальцы, а рычание над ухом закручивало тугую пружину страха в желудке. Только, когда она вдруг рухнула вниз живота и развернулась горячечной дрожью, коленки подогнулись а в шею будто ударили с размаху чем-то раскаленным. Меня тряхнуло, в горле застыл крик, а вдоль позвоночника скатилась горячая капля.
Я судорожно всхлипнула, слабо соображая, а Давид ослабил хватку и прижался к шее губами. Он все еще был во мне, старательно зализывая рану, а мне показалось, что я потеряла сознание, хотя перед глазами так и корчились тени на уродливой стенке.
Что ты сделал? прошептала, когда ко мне вернулась способность шевелить губами.
В горле пересохло от крика, а в душе все выгорело от страха.
Взял тебя в жены, зло процедил он, опаляя кожу горячим дыханием. Такая метка не сводится, Слава А мне будет проще защитить тебя от тюрьмы.
Зря, Давид, прикрыла я глаза, изо всех сил стараясь не разреветься.
Хуже не будет.
Он отстранился, небрежно дернул мои трусы вверх, потом джинсы. А я стояла, не шевелясь. Казалось, стоит выпрямиться, и я закричу.
Это я во всем виновата. В этом его холодном безразличии, в котором он злился на каждую эмоцию и вымещал злость на мне. Но почему теперь, когда захотелось тепла, кожа почти ощутимо рвется от ледяных лезвий в его голосе?
Поедешь ко мне.
И тяжелая куртка упала на плечи вместо точки, придавив и размазав меня окончательно.
Глава 1
Я развернул Славу к себе, встречая ее сломленный взгляд, и замер. Не успел даже рассмотреть ее толком, а теперь и смотреть уже будто не на что растерзал ее с голодухи, как безумец. Да и не мог я на нее смотреть. Хорошая, как прежде, даже лучше. А теперь так вообще взгляда не отвести. Но я все же смог. Опустил глаза на молнию куртки и застегнул ее, пряча свою ведьму от всего мира.
Моя ведьма. Моя
Дрянь
Захотелось вздернуть ее за запястья прямо здесь и выпороть ремнем за все. Но, кажется, даже спасая свой разум и животную часть себя, я наломал дров не меньше нее. Нельзя было так. Только поздно. Если переломаю, то нас обоих. Ее не отпущу.
В голове выли сирены, и все мигало красным, пульсируя кровью перед глазами, но холодный разум четко строил планы: «Стереть записи камеры наблюдения, поговорить с дежурным и приказать молчать об увиденном, захватить чемодан Славы с улицы»
Я запер ее в допросной, быстро поговорил с дежурным и вернулся. Слава за это время сползла по стенке и сидела на полу, уязвимо обняв коленки, прижатые к груди.
Пошли, приказал я, взял ее под руку и поставил на ноги.
Ведьма пялилась перед собой, не реагируя. Послушно переставляла ноги, цокая каблуками, и я непроизвольно опустил взгляд
Как мне нравились ее ноги! Я с ума сходил, когда видел ее голые ступни. Да и сейчас вид ее ног в джинсах на высоких каблуках нейтрализовал ту призрачную сытость, на которой я планировал добраться до дома. Я подхватил свободной рукой чемодан на проходной и потащил вместе с девушкой к машине. На улице Славка ожила и уперлась предметом моей слабости, отказываясь идти:
Пусти меня! потребовала, вырываясь.
Я выпустил и замер, хмуро глядя на нее сверху. Даже на каблуках она была ниже меня на голову. И это заставляло больше думать о том, как спрятать ее за пазуху, а не выпороть. Злость проходила, потому что зверь видел эта женщина теперь надежно его. Блок на шее, брачная метка там же Где захочется, там и возьму. А хотелось все сильней.
В кого ты превратился?! просипела Слава, толкая меня в грудь и тем самым прерывая поток эгоистичных мыслей.
Я молчал, хмуро глядя на нее. В ее взгляде было слишком много всего. Надо было лучше смотреть. Ошибся я. Сильно.
Если так нужен сейчас, почему не пришла раньше? тихо потребовал я, хватая ее за шею и притягивая ее к себе.
Меня не было в Москве! дернулась она, так некстати подставляя мне снова голую шею.
Не отрицала, что нужен. Но сама в лапы не пойдет.
Хороша причина, процедил я и тяжело сглотнул, пытаясь контролировать жажду вцепиться в нее зубами.
Я не могла по-другому! взвыла она, дрожа. Если бы ты знал!..
Так расскажи! вскричал я.
Тихим шепотом всего не выплеснуть. Хотелось орать, трахать, хлестать по щекам и так по кругу.
Не могу! толкнула она меня сильней. Слишком больно я сделал. Ты не смог бы меня спрятать! Влез бы в петлю сам, и тебя бы на ней вздернули!
Лучше бы вздернули, чем год без тебя! прорычал ей в лицо.
Не планировал обвинять ее в чем-то, но что делать, если все, что между нами осталось только обвинение и обида?
Она принялась лупить меня в грудь, сначала поскуливая и всхлипывая, но уже вскоре полноценно рыдая. Я пережидал. Это не все было про меня. Понятия не имел, где ее носило, но ей было паршиво. Когда она вцепилась пальцами в мою футболку и подняла глаза, я понял, что мы нескоро достанем до дна всего того, что в них плескалось.
Ненавижу тебя! выдохнула она и шмыгнула носом.
Что так? усмехнулся я зло. Ты, наконец, собиралась стать счастливой, а я помешал?
И я потряс чемоданом в другой руке. Тяжелый, зараза!
Собиралась!
Да ладно?! оскалился я, теряя снова терпение. Без меня? Брось, Слава! Некоторые ведьмы не умеют врать определенными частями тела!
Да пошел ты! скривилась она.
А я замер, пережидая еле переносимое желание усадить ее на ближайший капот и отодрать со всей страстью под светопреставление сигнализации.
Я никогда не обещал быть идеальным, тихо прорычал, поймал ее руку и вернулся на прежний маршрут.
Хорошо, что она начала кричать на меня. Аж отпустило. Значит, и ее отпускает. Но как же это все далеко от «жили долго и счастливо» Ну вот за что мне это? Почему именно эта ведьма с этими несносными ногами?
Я усадил ее на переднее сиденье, закинул чемодан назад и обошел свой джип, чтобы усесться за руль.
Ты мне расскажешь все. И я завел двигатель.
Ничего я тебе не расскажу, уткнулась она в окно. Хочешь посади меня.
Я промолчал, зло выкручивая руль.
Я знаю, кого ты спасала, глянул на нее.
Ведьма скосила на меня взгляд, подобралась и отлипла от окна:
И?
Мать. Она проходила по делу свидетелем. Но документы, которые ты украла, видимо, могли сделать из нее организатора.
Слава покривила губы, но снова упрямо отвернулась:
Не лезь, Давид.
А у мамы твоей такой же дар сбегать и путать следы. Я ее тоже не нашел.
Повезло.
От кого сегодня сбегала ты?
Слава устало откинулась на спинку кресла и обняла себя руками:
От нее, выдала она вдруг неожиданное.
И почему же?
Она заморгала на яркий свет фонарей, когда я вырулил из проулка на большой проспект.
Просто не могу больше, нахохлилась. Она не подарок.
Она и не должна им быть, нахмурился я, провоцируя.
Не должна быть такой! возмутилась Слава, поворачиваясь ко мне. Ей все мало!