Странное место, не удержалась я.
Иногда мы с Венькой действительно отдыхали здесь, как от нас хотели. Координаты мороков известны, но сюда никто не стремится. Чего только не придумано про них.
Мы стояли в темноте. Звук разносился гулко, будто помещение пусто. Горячее прикосновение пальцев успокаивало.
Что ты сам думаешь?
Воздух встрепенул шершавый выдох.
Думаю, что в каком-то далёком месте стоят такие же строения, зовут их, может быть, виллами с привидениями. И там уже наши мороки имеют плоть и кровь, а нас они видят как струящиеся силуэты. Наш «добрый волшебник» использовал гигантское количество энергии, чтобы использовать дворец как вход. Но однажды мы могли бы прибегнуть к ним, как к выходу. В крайнем случае.
Да. Я понимала это.
Что же мне делать? спросил Маг у темноты. Сделаю ли я хуже разрушив или сохранив?
Спать отправилась с ощущением своей крошечности и незначительности. Заодно беспомощности. И всё здесь было неприятно, кроме доверия брата.
Так что я позволила Жрицам заплести волосы в косы, умащить кожу холодящими снадобьями, завернулась в ночную рубашку и халат и приготовилась восстанавливать силы, чтобы стать большой, значительной и всемощной, но уже завтра. Ничего не вышло. Не спалось.
Изображать лежание в постели с закрытыми глазами было бессмысленно. Если бы это работало, уже бы заснула. Так что я сунула ноги в домашние туфли и пошла на кухню варить какао.
Каким-то образом судьба свела нас на ночной лестнице с Сафико. Засидевшись у Игоря, единственного не отстранённого от патрулирования, подруга упустила ужин, и желудок разбудил её ночью. Мы посмеялись совпадению. Когда я спускалась, она поднималась, но ради какао решила нанести повторный визит на кухню.
Не знаю, о чём мы болтали, но в итоге подруга только сильнее клевала носом, а я становилась неуместно бодрей. Пришлось расстаться. Сафи пошла к себе в башню, а я задумалась о возможности почитать. Химические смеси атмосферы весьма настраивали на сон.
В библиотеке кашлял Алцест. Правильно уложить подушку под спиной больного пневмонией всё равно что настраивать сигнал сложной техники. Я поставила на столик какао и смягчила приступ поглаживанием по спине. Шёл второй час ночи, а он читал. Можно было подумать, что ему трудно уснуть, но Захару он ничего такого не говорил. Хотя маг мог и не считать это проблемой.
Присев на край постели, я глянула на обложку тома, лежащего у гостя на коленях, и удивилась, что читала его. Не конкретно эту книгу, а другую красочную ещё дома, годы назад.
Тебе спать пора, напомнила я.
Хотел дочитать повесть Я ведь в отпуске? Могу поздно встать?
Неужели ты не читал это?
Ничего подобного в нашей библиотеке не было, Алцест пожал плечами в белесых и не очень шрамах и снова потянул воздух, чтобы кашлять. Я подала ему флакончик со сладкой жидкостью и сама напоила. Кашель миновал.
Ничего подобного? То есть, детских книг?
Алцест поморщился.
Классическая магическая библиотека, не делай вид, что разбираешься
Мне здесь тоже сказки не попадались, я думала, что их нет. Но поди ж ты тебя балуют
Я снова потянулась полистать книгу. Текст детский, а картинки ни одной, даже на обложке всё сухо и сдержанно. Как будто специально для такого человека, как Алцест, с диким количеством принципов и представлений, типа того что нет такой вещи, как книга для взрослого и для ребёнка, что нельзя навязывать чужому воображению своё видение и прочее.
Требовалось быть очень хитрой и осторожной, чтобы выяснить что-то, и чтобы Алцест не понял, что было спрятано у тебя на уме.
Ты болел раньше, Алцест? Так чтобы лежать несколько недель и кашлять?
Он сначала фыркнул, принимая возвращённую книгу, потом задумался.
Болел пару раз.
Когда начал путешествовать?
Нет, когда в горы ходили, на ногах кашлял. В детстве болел
Так тебя отпускали на прогулки? изобразила удивление я.
Нет, не выпускали.
Ты заболел дома? Как так вышло?
Старый дом. Сквозняки.
И что тогда у тебя было?
Не знаю. Но отлёживался с месяц.
Я посмотрела на его неприкрыто утомлённое лицо.
Ложись спать. Даже если библиотека не вернёт книжку завтра, её не сложно найти где угодно. Давай
К полудню из всех мест били фонтаны и на складных столиках, выставленных где только нашлось место, появились открытые фруктовые пироги. Гости начали прибывать, и пироги сразу поднимали им настроение. На Фестивале Воды нельзя бояться намокнуть. Некоторые специально подталкивали товарищей к струям фонтанов и хохотали, когда это получалось или не получалось.
На воротах в качестве одолжения стояли адепты Земли и Огня, Макар и Савва. За ними следили Жрицы во главе с Агни в городе сегодня им было неуютно. Студенты тем временем давали показания в суде. Мне было бы тяжело доставить их на место, так что утром за ними явились маги с печатью чёрных мундиров, даже когда чиновники были одеты в штатское у них сохранялось фирменное выражение лица, не дающее спутать их с другими смертными. Вещи студентов были уложены и на ближайшие двое суток вынесены в Храм, номера приведены в порядок и готовы встречать гостей.
Я купила для Алцеста круглый пирог с клубникой и взяла паузу от праздника на десять минут, чтобы отнести его по адресу.
Храм не имел от меня тайн и стоило подумать о библиотеке, не занят ли там её обитатель, как до меня донеслись голоса.
Я не стеснил тебя? интересовался Алцест, шурша принесёнными вещами.
Это мои детские, прямо сознался Маг.
Алцест не смутился, что он, взрослый мужчина, тянул только на чужое детское добро:
Я рад, что избавил тебя от излишков маг взвесил в руках рубашки со штанами, хотя, может, ты хранил их для детей?
Тимур усмехнулся без особой радости:
Мир слишком тесен, чтобы я заводил детей.
Что же ты на неё смотришь? с зеркальной невесёлой усмешкой спросил Алцест.
Любуюсь.
Даже не отрицал
Ты жестокий наблюдатель, все отзвуки улыбки пропали с лица мужчины.
Наблюдатель по определению своему жесток, Маг значимо смотрел в построжавшее лицо приятеля. Сейчас ярче, чем когда-либо, чувствовалось, почему Алцест не называет их общение дружбой.
На последних словах я вошла в библиотеку. Не думала, что Маг появится здесь сегодня, откуда бы у него взялось время в день суда? Поверх одеяла Алцеста лежали принесённые вещи. Наверное, Тимур носил их лет в шестнадцать.
Забыла спросить вчера ты не знаешь, где Алмаз? Прохор хочет взять развод
Я выдала Алцесту пирог, и он стал есть, словно выполнял работу, не изъявив благодарности.
лучше это сделать, пока она не прочухала, что осталась без спонсора и не начала вешаться на него
Мы вышли из библиотеки на лестницу:
Вы поссорились? решилась спросить я.
Пока нет, безмятежно сообщил Маг. Присматривай за моими Если будут выставлять себя ослами будь добра, реши вопрос тихо.
И ушёл. Много хлопот, чтобы передать одежду.
Я вернулась на площадь к празднующим. Некоторые адепты щеголяли в купальниках. По негласному дресс-коду в городе такая демократичность в костюме не поощрялась, но фестиваль был временем особым, когда купальники становились самой логичной и естественной формой одежды. В центре площади показывался групповой гимнастический номер с перебросом вместо ленты будто живой водной струи. Зрители ахали, не зная, что импровизированная лента упасть не может с краешка площади на прихваченных из сада скамеечках сидели в панамках Линь и Тами, цокая языками и восхищаясь движениями гимнастов. Я улыбнулась безобидному фокусничанью.
Щёлкало чьё-то портативное фотоустройство. Точно, опять та пара, что была на «осаде». Звук аппарата конкурентов бесил нашего Гришку. Надо же, без напоминания вышел из редакции, прихватил свой тяжеленный фотоаппарат и теперь с видом мученика тащил его на шее. В воздухе над головами взрывались водяные фейерверки, окрапляя цветными брызгами.
Я устроилась на краю у пропасти, обеспечивая ещё один аттракцион дня. У меня была стопка листов, чернильница и копилка в виде сколотого керамического горшка. Чтобы публика осознала для чего я сижу, пришлось изготовить несколько панорам и развесить их за спиной, над бордюром, за которым разверзалось ничто. Мои кустарные водные портреты имели успех Чего только не сделаешь, чтобы заработать на двенадцать нарядов
Как многие красивые жесты упираются в некрасивый вопрос денег. Я не растратила премию, выданную Магом за глумление над мафией, но в моём представлении это был неприкасаемый запас. Из-за манеры Кати избегать прямого ответа на финансовые вопросы я даже не знала, сколько буду должна. Вернее всего, она сама не знала.
Меня держали почти до ночи, и я не трогалась с места, вынуждаемая своими расчётами.
Публика восторгалась изобилием ягод, маги их дешевизной, а к вечеру были выставлены домашние продукты брожения. Под это дело представители Воздуха из дружины расселись вдоль пропасти, а из гостиницы вынесли столики и меню, чтобы подать к напиткам существенные блюда. Пироги пока не уносили. У Маши был выходной. Она была адептом Огня, и я посчитала, что в такой день можно обойтись без неё, учитывая, что угощение в кои-то веки обеспечивал не Храм непосредственно. Поэтому я купила большой яблочный пирог и вишнёвый штрудель, забрала горшок с деньгами и пустую чернильницу и разрешила себе отбыть.
Не думаю, что сегодня кого-то в Храме требовалось кормить. Всякий уважающий себя человек должен был объесться ягодами и пирогами на площади. Сафи, наверное, вприпрыжку носилась по городу с Игорем, и он терпел эту феерию Воды, надеясь, что она не пропустит праздник Огня в середине лета. Она его не пропустит. А меня ждут очередные хлопоты, связанные с организацией праздника, который опять будет выглядеть как стихийный балаган. Всё очень мило, но бестолково. Вроде и не страшно. Но хочется лучше.
На всякий случай я наварила каши с тушёнкой, чтобы, если что, она сгодилась и завтра, и пошла с подносом к узнику библиотеки.
Тебе больше поручить некому? недовольно буркнул он, отворачиваясь.
Плохо себя чувствуешь? спросила я, не принимая к сердцу неласковый приём. Подала ему прибор и помогла приподняться на подушках. Убрала с постели книжку, заменяя подносом.
Алцест не стал отвечать. Если бы он говорил ещё, я бы его отвлекла, и ему бы пришлось отказаться от своей угрюмости. Проклятый быстро ел кашу, будто рассчитывал, что так я скорее смогу перестать с ним нянчиться. Как ни бесчеловечно, мага ждало долгое лечение без попыток прибегнуть к магическому допингу. Алцест знал и злился, что предстоит кашлять и задыхаться месяц потому что это опять-таки лучше, чем получить кирпичом по башке. Пока он болеет, он в относительной безопасности.
Я взяла ужин на себя и ела без спешки, запивая ягодным морсом. Алцест напрягающе молчал. Он что-то знал про тайну брата, но говорить не станет. Я бы как раз хотела обсудить с ним. С его проницательностью и логическими способностями можно было бы понять, чего ждать. Но он отказался бы обсуждать, даже если бы был в духе. Надо же быть настолько не сплетником
Васса!
Я обернулась на озабоченный голос Сергея.
В гостинице номеров не хватило!
Когда я вернулась, распихав приезжих по пустующим домам, Алцест пытался уснуть, отвернувшись на бок, даже не учитывался на ночь очередной книгой. Так что я немного прибралась у его алькова, устроенного у входа, собрала посуду, изгнала крошки и погасила огонь на стене, перед тем как отправиться спать.
Утро обрушилось хлопотами ещё до шести. Агни позволила дружине выйти на смену, и оказалось, что с запасом наваренная каша за ночь кончилась. Несколько человек несмотря на праздник воды словили тепловые удары и солнечные ожоги. Не хотелось дёргать Захара, так что пришлось оторвать от подушки Сафико, а потом помогать ей с мазями и порошками. Маша всё ещё была выходная, и я не собиралась отказываться от своих слов потому лишь, что старики требовали свою овсянку. К семи часам овсянка была выдана всем желавшим. И нежелавшим дружинникам тоже. С опозданием они выступили на позиции. Агни угрожающе морщила нос, уперев руки в пояс. Непунктуальность обещала быть наказуемой. Только то, что опоздание было не по их вине, не послужило поводом к очередной опале.
В половине восьмого Маг привёз соскучившихся Жриц и велел привести Прохора, чтобы доставить его к Алмаз для решительного разговора. Пока я вела молчаливого дубля, на площади появилась выразительная группа молодых людей. Почти все держали навесу одежные чехлы.
Неужели уже готово? удивилась я, прикидывая во сколько обойдётся срочность.
Зуфия, которая была из тех, кто чужого не держал, бросилась мне на шею.
Так соскучилась, что не поздороваешься? рассмеялась она.
Катти утомлённо, но гордо улыбалась мне в ответ. Францишек улыбался доброй улыбкой и держал сразу три чехла.
Дюжина стояла полукругом. До сих пор не замеченный Маг выступил на вид, кратко поздоровался, будто был здесь случайной фигурой, показал безучастному Прохору следовать за собой. Катти, осознав присутствие Тимура, заметно напряглась, и было видно, что ей стоило усилия не вздрогнуть. Остальные выражали сожаление.
Сегодня важный процесс в суде, извинилась за брата я.
Слова не произвели впечатления. В выражениях было обычное детское разочарование, как будто родители забыли сделать подарок на новый год. Я виделась с братом чаще, чем они, не чувствовала пренебрежения, но ведь уксус разлуки действовал на нас в обе стороны, у него просто не было выбора.
Я никогда здесь не была! воскликнула Бебе, осматриваясь. За её радость я готова была забыть первое впечатление о ней, какой жеманной и глупой она мне представилась.
Одета она опять была специфически в апельсиновое платье с бахромой но маги оказались почти все такие.
Вы взяли купальники? без особой надежды спросила я, созерцая вечерне-коктейльные образы.
Перейдём к главному, нетерпеливо потребовала Кати. Примерка осуществлялась не на живых Жрицах, а на их объёмных воздушных копиях. Мастерице хотелось убедиться, что я её не подвела.
Мы пошли в Храм. Возможно следовало обставить посещение более пышно, но эта мысль пришла запоздало, когда гости смотрели на нижний зал.
У вас прямо тут лес! глубоким грудным голосом оценила Гела. Где вы заказали такую объёмную модель?
Сами вырастили.
По-настоящему? А где грунт?
Кстати, вспомнила я, отвечая на вопросы. Алцест здесь. Вы ведь знакомы?
Зуфия обхватила меня за плечи и настойчиво провела вперёд, затаскивая не лестницу.
Знакомы. И я считаю, что он душка. Но, пойми правильно, нам нельзя встречаться с Алцестом Представляешь, что он скажет Бебе? Она никогда его не видела, и я буду благодарна, если ты присоединишься к нашему клубу
Это несложно, пробормотала я. Он лежит в библиотеке с пневмонией Но мне надо его пару раз покормить
После того, что сделала с психикой Бебе её мать, представь, что с ней может сделать Алцест! проговорила Зуфия сквозь зубы. Он её просто уничтожит!
Воплощение идеи с костюмами делало Катти одержимой. По её виду и дёрганным скованным движениям, такого оживления и энергии тяжело было ожидать. Я отправила Вайю собрать сестёр, и пока мы ожидали, гости расселись по негустой меблировке моей огромной комнаты, вызывая потуги извечного стыда опять я не поправила старый тощий диван, опять не повесила шторы, которых мне самой же не хватало. Но теперь и не на что. Сколько я задолжала за содержимое этих двенадцати чехлов?