Давай, велел джинн, попроси меня о чем-нибудь. Ты же не боишься? Ты ведь не какая-то слабоумная малявка, которая не способна измыслить ни одного самого крошечного, жалкого желания?
Окажись на месте Мермера какой-нибудь соседский мальчишка или сирота из переулка, у него бы сейчас ныла челюсть, а у меня кулак. Но надавать тумаков джинну, вероятно, не лучший способ завязать дружбу.
Погладив подбородок, я медленно обошла Мермера кругом, притворяясь, что придумываю желание, а на самом деле разглядывала добычу. На нем был жилет из переливающейся рыбьей чешуи и вышитая юбка, застегнутая на манер килта на талии. Поверх нее, как пояс, повязан желтый шелковый кушак. В мочке уха болтался толстый серебряный обруч, а на шее я не совсем разглядела, но почти готова поклясться, висел огромный акулий зуб на кожаном шнурке.
Не можешь ничего придумать, правда? ухмыльнулся Мермер, сложив мощные руки на груди. У тебя не хватит духу мной командовать!
За полными бирюзовыми губами джинна скрывались заостренные, похожие на акульи, зубы.
Откуда мне знать, что дело того стоит? вопросила я. Как я пойму, что ты правда исполняешь желания?
Он оскалил острые клыки, прищелкнул пальцами, и в тот же миг рядом возник поджарый тигр, длиной едва ли не в половину переулка. Тигр изготовился к прыжку. Мермер впился взглядом в мое лицо и нахмурился. Снова щелкнул пальцами, и тигр исчез. Теперь вместо него извивалась кобра змеиная голова с раздувшимся капюшоном завораживающе двигалась вперед и назад.
Вот это да!
Поняв, что я совершенно не боюсь, Мермер разозлился. Его глаза метали злые искры. Щелчок! И кобра превратилась в гигантского вепря с вздыбившейся щетиной на загривке и горящим красным взором.
Мне еще не доводилось оказываться так близко с кровожадным монстром, не считая сестрицы Эвангелины, пока та не выпила чаю на завтрак.
Гениально! воскликнула я. А медведя наколдовать можешь?
Зеленое лицо Мермера побагровело от ярости.
Скудоумная девчонка! Сильные мужи трепещут при виде моего зверинца!
А осьминог у тебя есть?
Но тут миссис Грубойл снова хлопнула ставнями и высунула нос в окно. У меня замерло сердце. Если хоть кто-то из школы мисс Саламанки увидит моего зеленого исполина, непременно пожелает его присвоить! А он мой! Я весь день напролет рылась в мусоре, нашла джинна и теперь не позволю ему ускользнуть.
Но миссис Грубойл не имела привычки рассматривать улицу. Над землей парил полуголый лысый великан с зеленой кожей, кухарка краем глаза заметила его, но достойным интереса не сочла. Взрослые все такие: не допустят и мысли о чем-то невозможном.
Грубойл повела носом и нахмурилась:
Ну и вонищу вы подняли, мисс Мэйв! Кому сказано убирайте все эти жестянки и отправляйтесь мыться. Она снова хлопнула ставнями.
Мермер, павлин эдакий, кажется, оскорбился, что его не заметили.
Полезай-ка лучше в банку, сообщила я ему. После еще побеседуем.
А вот и не полезу, простер джинн огромные руки, опоясанные кольцами темных синих и зеленых татуировок. Я не желаю больше с тобой разговаривать.
Я поднырнула под него, схватила жестянку и принялась крутить ключ в обратную сторону, разматывая крышку. Если вскрыть обычные консервы, запечатать их уже не получится, но я рискнула попробовать вдруг эта банка отличается?
И оказалась права. Банка стала закрываться, втягивая Мермера внутрь.
Прекрати! Джинн раздулся еще больше и навис надо мной, впиваясь мне в глаза зелеными рыбьими очами. Он сжал кулаки, и мускулы его угрожающе налились. Предупреждаю, птенчик, опасайся моего гнева! Тысячи жизней не хватит заставить Мермера забыть об
Но тут струя дыма утянула джинна в жестянку, как морской канат на катушке тянет якорь. Зеленое туловище опять обернулось желтым чадом, его всосало в банку, крышка захлопнулась, ключ вернулся на место, и консервы стали как новенькие.
Я сунула банку в карман и побежала в школу.
Глава 3
А ну-ка отвернитесь, барышни. Замарашка-Мэйв идет за водой и черствой коркой! высоко задрав нос, провозгласила я, точно копируя Терезу Трезелтон.
То-то бы вытаращилась Тереза, узнай она, что я прячу в кармане.
Ужин закончился. Девочки собрались в гостиной на третьем этаже, в общем холле, где располагались спальни седьмого класса. Примостившись возле раковины на кухне, я съела свою порцию: картофель без масла и едва теплое куриное крылышко, в напоминание о моем унизительном опальном положении. Из столовой доносился запах цыплят с пюре с пылу с жару, подливки и горячего яблочного пирога.
Ну и плевать. Еда меня не волновала: голова моя была занята удивительным открытием. Джинн! Здесь, в Лондоне, в одна тысяча восемьсот девяносто шестом году. Вот тебе и на Мир стоял на пороге двадцатого века, а я нашла джинна. Прямо как в сказках «Тысячи и одной ночи». Сколько раз я читала позолоченный томик Полли и завидовала Аладдину!
Вымыв за собой посуду, я поднялась по лестнице. В гостиной я наткнулась на Терезу, сидевшую в окружении своей свиты.
Отец Терезы управлял крупной судоходной компанией, что ставило его по уровню богатства на одну доску с лордами и гарантировало дочери мистера Трезелтона положение самой противной и одновременно самой желанной ученицы в любой школе-пансионе в Британии, за исключением тех, куда посылали дочерей настоящих лордов.
Синяк Терезы из черно-лилового превратился в просто лиловый с желтоватой каймой. Она напоминала анютины глазки с обоев в кабинете мисс Саламанки.
Мэйв Меррит, промурлыкала Тереза и приторно улыбнулась. Бедняжка, два дня напролет копаешься в мусоре. А все потому, что тебя так и не научили манерам, подобающим юной леди.
Фаворитки последовали ее примеру.
Так любезно с твоей стороны, что ты меня жалеешь, дорогуша, хмыкнула я. А ведь это тебя следует пожалеть, мисс Фингал.
Тереза вскочила со стула.
Немедленно возьми свои слова обратно!
И не подумаю.
Ее руки сжались в кулаки.
Ты должна мне синяк! воскликнула Тереза, и в ответ я выставила подбородок, чтобы ей было сподручнее меня ударить.
Ну давай. Я постою смирно.
Я знала: она никогда не осмелится.
Тереза кипела от злости, ее нижняя губа блестела от слюны. Девчонка посмотрела на свой кулак, будто уже ободрала его о мою челюсть, а потом разжала руку.
Все равно ты омерзительна, заявила она. Только взгляни на себя. Чумазая, как трубочист.
Еще омерзительнее, подхватила Онория Брисбен, главная прихлебательница Терезы, задиристая девица с узким личиком, напоминающим мордочку ласки. Трубочисты не воняют помоями.
Ты нюхала трубочиста, Онория? притворно удивилась я. Хорошенькая же у тебя компания! Доброй ночи, леди. Я собираюсь принять ванну и лечь в постель. Не сотрите языки об сплетни.
Покинув гостиную, я отправилась к себе в спальню. Знаю, я держалась нахальнее, чем следовало, так и напрашиваясь на возмездие вероятно, мне отомстят, пока я принимаю ванну, но мысль о всемогущем джинне у меня в кармане придавала смелости. Пусть Тереза, Онория и остальные украдут все мои чулки и нижние юбки подумаешь! Мой джинн наколдует мне одежду, достойную самой королевы, а еще лучше мужской костюм для экспедиции в джунгли. О! Великолепная идея надеть брюки. Какой скандал! Впрочем, потом я как следует все обдумала и пришла к выводу: если Мермер может исполнить лишь три моих желания, не стоит тратить одно из них на какие-то тряпки.
Посему, на случай, если Тереза и Онория вынашивают недобрые замыслы, я набила саквояж своими пожитками и взяла в ванную, где можно было запереться изнутри на время мытья.
Ванна сотворила чудо. Я уже чувствовала себя куда лучше, когда приволокла саквояж, жестянку с сардинами и все остальное обратно в спальню и приготовилась нырнуть в постель. На мне была свежая ночная сорочка, а кожу стянуло от мыла прекрасное ощущение чистоты, которое означало, что я избавилась даже от мельчайших пылинок, оставшихся после разбора мусорных куч.
Откинув покрывало с кровати, я ахнула.
Прямо на белых простынях лежала записка, нацарапанная большими неровными буквами, которые гласили:
«Я знаю о твоем зеленом парне».
Глава 4
Какой жуткий холод, Мэйв! воскликнул голос позади меня. Зачем ты открыла окно?
Я слишком увлеклась запиской и совсем забыла об Алисе Бромли, с которой мы делили спальню в пансионе мисс Саламанки. Узнав Алису получше, я поняла, что она славная девчушка. Когда мы только познакомились, Алиса показалась мне хорошенькой дурочкой, которая никогда бы не посмела запачкать руки или поцарапать обувь.
Я ошибалась.
Алиса здравомыслящая, хоть и немного робкая. Правда, чересчур трепетно относится к правилам. Но добра, как само Рождество, и преданна как никто. Не заглядывает в рот Терезе Трезелтон день напролет, подобно остальным. Алисе нет дела ни до Терезы, ни до школы. Она тоскует по дому и любимым бабушке с дедушкой. Можно ли ее за это винить?
До сегодняшней находки я бы сказала, что соседство с Алисой единственное хорошее событие, которое случилось со мной в пансионе мисс Саламанки.
Что это ты читаешь? спросила Алиса, заглядывая мне через плечо. Какой ужасный почерк. «Зеленый парень»? Кто это? Она захихикала. У тебя есть зеленый парень, Мэйв?
Я уронила записку на кровать.
Алиса меня не предаст, вот только поверит ли она мне?
Ледяной ветер обдувал мои влажные волосы. Задрожав от холода, я подошла к окну и задвинула створку.
Я его не открывала. Должно быть, горничная О!
Внизу, на задах приютского сада, в свете, что падал из кухни сиротского дома, я заметила рыжего мальчишку. Он наблюдал за окном спальни, прячась за дровяным сараем. Даже в сумерках нельзя было ни с чем спутать рыжие волосы, выбивающиеся из-под кепки.
Я ждала.
Что там? Алиса выглянула в окно вместе со мной. Ничего не вижу.
Мальчишка высунул голову и, заметив, что мы наблюдаем, тут же нырнул обратно.
Так, значит, вот кто шпион, который грозит отнять мою тайную добычу! Что ж, еще посмотрим
Там мальчик. Алиса легонько толкнула меня локтем в бок. А ты стоишь у окна в сорочке, глупая гусыня! Она плюхнулась на кровать и начала расшнуровывать ботинки. Ты сегодня такая загадочная, Мэйв. Решила, что это грабитель?
Это не грабитель. Тот мальчишка залез к нам в окно и оставил записку. Я плотно задернула занавески, свернула разоблачающую улику и спрятала в саквояж. Пусть юный мистер Морковка увидел моего великана, больше я этого не допущу.
Наверное, он умом тронулся Алиса стянула ботинок. Бедные сиротки! От отчаяния и горя лишились рассудка
Ну и вздор, возразила я. Ты добрая душа, Алиса, но эти «бедные сиротки» такие же пройдохи, как остальные мальчишки. Дома, в деревне, мы с ними
Похоже, дома у тебя была на диво безрассудная жизнь, вздохнула Алиса и принялась за пуговицы на высоком воротнике своего платья. Я бы и на половину подобных приключений не решилась. Что сказала бы бабушка?
О том, чего она не знает, твоя бабушка ничего бы не сказала. Я затолкала саквояж под кровать, а драгоценную банку сардин убрала в карман халата, который повесила на крючок у постели.
Надо бы придумать тайник получше, но пока хотелось держать сокровище под рукой.
Я скучаю по бабушке, задумчиво протянула Алиса, а потом вдруг просияла. Кстати, о записках! Тебе пришло письмо из дома.
Из кармана передника она вытащила конверт и протянула мне.
Письмо написала старшая и моя самая любимая сестра Полидора. Единственная из трех моих сестер, чья голова не была напрочь забита модными журналами. Высокая, худая, в очках и без брачных перспектив. Только Полли из всех домашних писала мне регулярно. Мама ха! вообще этим почти не утруждалась.
Я вскрыла конверт и просмотрела первые строки, выведенные аккуратным ровным почерком.
«Дорогая Мэйв! Как же меня повеселило твое последнее письмо! Однако не стоит так легкомысленно отзываться о своих учителях это граничит с неуважением и помешает тебе обогащаться знаниями. Мама и папа шлют тебе привет (Интересно, правда шлют или Полли просто, как обычно, проявляет вежливость?), Дебора и Эвангелина тоже (Понятно точно вранье). Все мы ждем не дождемся, когда ты приедешь на Рождество (Пф-ф держу пари, не все! Мамочка, должно быть, при одной мысли о моем возвращении домой покрылась крапивницей.) С тех пор как объявили о помолвке Эвангелины, в доме царит переполох. Дверной колокольчик то и дело звонит, провозглашая о нескончаемом потоке торговцев, что несут показать шелка, кружево, бумагу для приглашений и засахаренный миндаль для званого вечера. Мать купается в своей стихии, а отец тревожится о счетах»
Я убрала письмо в карман халата: почитаю потом. Я всегда любила получать весточки от моей милой Полли, но сейчас она писала какую-то ерунду, а у меня забот выше крыши недосуг ужасаться стоимостью фаты Эвангелины. Вот завтра, на уроке французского, я с радостью отвлекусь, потому и решила прочитать позже.
Забравшись под одеяло, я лежала и представляла, какие желания загадаю своему джинну.
Алмазные копи Борнео! Серебряные рудники Перу! Не то чтобы больше всего на свете я желала богатства, но к деньгам относилась всерьез. Обзаведись я мешками серебра, золота и бриллиантов, никто больше не смог бы запихнуть меня в колючее серое платье из саржи или заставить спрягать французские глаголы, чтобы однажды я нашла себе идеального супруга можно подумать, я собираюсь выйти за француза.
Мама отправила меня в школу мисс Саламанки, чтобы я превратилась в благовоспитанную юную леди, а потом, через несколько лет судя по Эвангелине, очень скоро, вышла замуж. Это единственный пристойный способ избавиться от дочери. Не то что в старые добрые времена Генриха VIII, когда родители сплавляли дочерей в аббатство, где те становились монахинями.
Я хотела иной жизни. Независимости. Путешествий. Спортивных игр! На все это требовались деньги.
Но с джинном в руках буквально кто мне помешает? Я могу объездить весь мир, как мисс Изабелла Берд[1]. Купить огромное поместье, а на месте сада разбить лужайку для крикета и пригласить лучших игроков страны!
Только они обязательно должны позволить мне ударить по мячу. И надеть форму и кепку. О! Лучше создам команду девочек и научу их играть. Мы организуем целую лигу! И женский крикет с моей помощью распространится на Британских островах.
Мэйв Меррит юная путешественница и чемпионка мира среди женщин по игре в крикет!
От разыгравшегося воображения сердце так и колотилось. Наконец я решила открыть секрет Алисе. Эту тайну, фантастически огромную, потрясающе удивительную, не в силах вынести один человек. Он просто взорвется. Кроме того, на месте Алисы я бы хотела знать. И потом держала бы рот на замке. Друзья есть друзья.
Я села в кровати.
Алиса распустила волосы цвета сливочного масла и принялась расчесывать их перед сном.
Алиса позвала я, ты умеешь хранить секреты?
Подруга заинтересованно приподняла брови и пересела на мою кровать, устроившись в ногах.
Конечно, прошептала она. Это про того мальчишку из приюта?
Я с отвращением сморщилась.
Нет! Это фантастический и необычный секрет. Ты не поверишь! Только помни не говори ни единой живой душе
Алиса придвинулась ближе.
Клянусь могилой матушки! Пусть меня терзают раскаленными щипцами, я никогда
Ну будет, будет тебе Раскаленные щипцы, выдумала тоже. Я достала из кармана халата банку сардин.
Это твой секрет? разочарованно протянула Алиса. Банка сардин? Не люблю сардины, предпочитаю копченую селедку.
Нет, глупышка, ухмыльнулась я. Это необычные сардины. Я понизила голос еще больше и сказала: Там, внутри, джинн.