Когда я подошла к крыльцу, то заметила прислонившегося к стене недовольного Мора. Причем с букетом.
Я тут уже прорву времени торчу. Влюбленного придурка изображаю
Зачем? просила я недоуменно.
Затем, что мы за обедом договорились встретиться. В шесть вечера. У библиотеки.
Я едва не застонала. Твою ж Я напрочь об этом забыла!
Видимо, выражение моего лица было столь красноречивым, что Мор без слов все понял. И протянул мне букет со словами:
Вот. Держи.
Зачем цветы? не поняла я.
Если до этого думала, что глупее ситуации быть не может, то сейчас, переспросив, как канарейка, во второй раз «зачем», убедилась: может! Еще как может.
Это прикрытие, произнес Мор, дернув уголком рта. Чтобы лишних подозрений не вызывать по поводу нашей встречи. А так влюбленная парочка. И никаких вопросов. Так что бери давай. И восхищайся ароматом.
Ну я и взяла этот веник Скромные астры пахли на удивление ярко. Чуть горьковатой свободой, осенью и закатом, последние лучи которого сейчас золотили нежно-белые острые лепестки цветов.
Я зарылась в букет лицом, на миг прикрыв глаза. А когда отпрянула от цветов, то Мор неожиданно улыбнулся и дотронулся до кончика моего носа со словами:
Ты пыльцой испачкалась
Наверняка со стороны это выглядело мило. Как и то, что Толье галантно взял мою сумку, правда не преминув тихо посетовать:
Булыжники ты там, что ли, таскаешь?
Я оставила этот вопрос без ответа. И мы пошли прочь от крыльца по одной из дорожек. Мне показалось пару раз, что в спину нам кто-то смотрит. Но оборачиваться не стала, влюбленная девушка такие глупости не должна замечать. У нее голова другим занята.
А Мор меж тем потянул меня на безлюдную тропинку, пройдя часть которой мы сиганули в кусты бузины. Продрались через них и вывалились на полянку, в центре которой росла плакучая ива. Ветви ее плотным пологом свисали до самой земли.
Толье отвел часть из них, открывая проход, и с интонацией галантного кавалера произнес:
Прошу
Я нырнула в этот своеобразный шатер. Мор следом. И едва мы оказались под покровом ветвей-плетей, как Толье тут же щелкнул пальцами, создавая полог тишины.
Ну вот, теперь можем и поговорить, удовлетворенно заключил он.
Хотя «поговорить» было не совсем правильно. Скорее Мор рассказывал. А я слушала. И чем дальше, тем яснее понимала: то, что казалось мне окончанием истории, было лишь ее началом.
Я наивно думала, что, уничтожив ликвидатора, смогу тихо и мирно учиться дальше. И сыну канцлера опасность больше не грозит. Ха! Как бы не так.
Мор поступил в столичную академию высшей магии не только и не столько чтобы стать стражем. У него была и иная цель.
Двадцать шесть лет назад в этих стенах учился его отец, будущий канцлер Толье, вместе со своей сестрой Лиринт. Та была старше его на два года. Но она погибла. Тело было найдено в реке, что огибала академию с восточной стороны. Вот только душу для допроса некроманты призвать из мира мертвых так и не смогли. Так бывало, когда на погибшего было наведено смертельное проклятие.
И вот спустя почти четверть века канцлеру начали угрожать тем, что есть неоспоримые улики, указывающие на то, что это он виновен в смерти сестры. И они скоро будут обнародованы, если канцлер не примет нужное для шантажистов политическое решение.
И что это за решение? полюбопытствовала я.
Боюсь, этого я тебе сказать не могу, печально улыбнулся Мор. Просто знай: от него зависят судьбы тысяч простых людей.
Значит, политика, вынесла я вердикт.
Причем большая, уточнил адепт, дав понять, что игра идет по-крупному. И в ней пешка не только я, но и Мор. Я поступил сюда, чтобы узнать, что же произошло с моей тетушкой на самом деле. Но кто-то прознал про это и решил меня устранить. И если бы не ты, Ники
Слушай, а твой отец действительно не убивал свою сестру? вырвалось у меня. Ведь если он ничего не совершал, то и улики однозначно ложные.
Нет, но когда ставки высоки, подлог можно не отличить от истины. Поэтому единственный способ полностью очистить имя моего отца найти настоящего убийцу Лирин. И я прошу тебя мне в этом помочь.
Для этого ты нашел, прямо скажем, самую незаметную кандидатку, хохотнула я. Обо мне сейчас каждая собака в академии знает, произнесла и вспомнила франтика сына магната. И поправилась: Хорошо, каждая вторая.
А тебе и не нужно быть незаметной, огорошил меня Мор. Ты должна будешь отвлекать
Слушай, в последний раз, когда я решила тебе помочь, меня саму чуть не убили Знаешь, на бис умирать как-то не тянет
На тебя и так наточили клыки едва ли не все поклонницы Стилла. Да и сейчас ты стала столь заметной фигурой, что наверняка не будешь обделена мужским вниманием: симпатичная, сильный маг, живучая опять же Идеальная подружка, а может, и больше, чем просто подружка Для семьи захудалых аристократических родов, в которых магия угасает, ты неплохое приобретение: наверняка сможешь родить наследника с сильным даром. Поэтому оглянуться не успеешь кто-нибудь да окольцует свободную тебя Так что я хоть и не пифия, но могу напророчить: одна половина академии будет тебя ненавидеть за Дэна, другая не давать прохода. Ты, конечно, девушка отчаянная и сильная, но уверена, что сможешь отбиться от всех разом?
К чему ты клонишь? прищурилась я.
Да я не намекаю, а почти прямым текстом предлагаю: ты прикрываешь меня, я тебя.
Тебе не кажется, что эти прикрытия слегка неравнозначные? Я сложила руки на груди и возмущенно уставилась на Мора.
Как знать На дуэли-то, желая получить доступ к твоему телу, будут вызывать Дронвеля Морвира, а не Николь Роук.
Я призадумалась. Вспомнила Дэна и его голос, который просил не совершать ошибок, но Судьба всегда предлагает нам альтернативу: вариант, как поступить правильно, и тот, который выбираю я.
Сердце шептало: верь Дэну, мы будем вместе несмотря ни на что. Но разум твердил: я и страж из разных вселенных. Его статус, его род Миссис Стилл явно дала понять, что в гробу она видела меня в роли своей невестки. Причем в самом прямом смысле этих слов.
Максимум, что меня ждет с Дэном, это роль содержанки, которая делит любимого с другой. А я я, наверное, была слишком гордой для подобного.
Сглотнула, прикрыв глаза. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Может быть, пора было оставить иллюзии в прошлом?
Если ты согласишься мне помочь в этом деле, я обещаю тебе защиту и поддержку. И не только в стенах академии, твердо произнес Мор и, полоснув себя по ладони невесть откуда взявшимся коротким ножом, добавил: Клянусь кровью рода Толье.
Это были не просто слова магический зарок. Рана адепта засветилась: мироздание принимало обещание Мора.
Я смотрела на это свечение. Сделка, которую предлагал Толье, была по-своему честной. И я понимала, что с такой просьбой он мог обратиться в академии только ко мне той, кто знала, кто скрывается под личиной скромного адепта из провинции.
Помоги мне. Не ради меня. А ради жизней тех, кто может погибнуть, если заговорщикам удастся устранить с политической арены моего отца. Он выступает за то, чтобы не ввязаться в войну с Элмерией, но если его сместят, то
Мор протянул мне рассеченную руку. Я посмотрела на нее и согласилась. Не ради себя или собственной выгоды. Просто представила, что из-за того, что сейчас скажу «нет», может погибнуть столько людей. И как я буду просыпаться каждую ночь в холодном поту, если буду знать: я могла их спасти и не спасла
Призвание стража защищать простых людей от нечисти. Не пасовать перед исчадиями тьмы. Но что я буду за страж, если испугаюсь ответственности сейчас?
Я рад, что ты согласилась, выдохнул Толье.
А я посмотрела на ночь, что сочилась из-за опушенных ветвей, и подумала: опять вляпалась! И как мне теперь выбираться из этого положения? Здравый смысл подсказывал, что для начала неплохо бы выбраться хотя бы из-под плакучей ивы
Что мы и сделали. И когда оказались вновь на поляне, то вокруг царила ночь. Я глянула на часы: до закрытия дверей общежития оставалось меньше пяти минут. Мы с Мором вылетели из кустов как ошпаренные и прыснули в разные стороны. Я чуть не сбила кого-то из преподавателей. Фигура оного была внушительной и плечистой. Но я очень целеустремленной, как таран. Итогом нашей встречи было осознание трех истин.
Даже магистры умеют браниться и знают до семи нецензурных рифм к слову «опять».
Даже очень сильные мужчины могут быть уязвимы. Главное выбрать для атаки самое неожиданное место.
Даже если столкнулась лоб в лоб, тебя могут не узнать. Главное двигаться ОЧЕНЬ быстро.
О том, что я осталась инкогнито, свидетельствовал крик упавшего преподавателя, который полетел мне в спину:
Я еще узнаю, кто ты, паразит мелкий!
Но эти слова не остановили моего забега. Наоборот, придали ускорения.
В общежитие я влетела буквально за пару мгновений до закрытия и удостоилась минуты поругания в исполнении вахтера.
Эта дама была полной противоположностью сухопарой чопорной смотрительнице Тильде, которая отвечала за порядок на этажах. Тучная госпожа Файтенбах постоянно думала о том, как похудеть. Но как только она садилась на диету, рядом с ней кто-то садился жрать и Одним словом, еда у нее была не удовольствием, а поводом к раздражению. И последнее вылилось на меня от всех щедрот. Видимо, сегодня госпожа вахтер все же выдержала свой пост и особенно негодовала. Так сказать, держала себя целый день в руках, но ближе к ночи силы ослабли и она вот-вот готова была вырвать сорваться. А тут я. Вся такая почти опоздавшая. Чем не повод?
Ну и где тебя демоны носят? Небось по кустам миловалась? И куда только преподаватели смотрят распекали меня, пока я бочком протискивалась мимо почтенной мисс Файтенбах дамы, которая пусть и была в летах, но еще не в таких, чтобы не мечтать об омолаживающей прогулке к алтарю. Ведь та, как известно, даже старую деву способна сделать молодой новобрачной.
Так и подмывало ответить этой поборнице моральных принципов, что завидовать нехорошо. Но это значило бы нарваться на целую часовую лекцию о современной распущенной молодежи. Я к таким нравственным пыткам была не готова от слова «совсем». Потому держала рот на замке и кралась по стенке, чувствуя себя уже почти настоящим стражем, что ступает по полю, нашпигованному заклинаниями-ловушками и взрывными проклятьями.
А госпожа вахтер меж тем распиналась:
Стипендию вам, вертихвосткам, выделяют, заботятся о вас А вот принесешь в подоле и тю-тю бюджетные денежки, растраченные на твое образование! В меня вперился перст с облупленным красным маникюром.
Вы так говорите, уважаемая Файтенбах, словно никогда не слышали о противозачаточных заклинаниях, ляпнула я.
Главный воин нравственности женского общежития побагровела, и ее взгляд заклеймил меня главной местной блудницей, против которой любые проповеди о добродетели бесполезны.
Зато на меня больше не тратили слов, чему я была, признаться, весьма рада. Потому, наплевав на метавшие гром и молнии взоры, устремилась к лестнице и спустя пару минут была уже у себя в комнате.
Соседки уже спали. У Дары сегодня, похоже, не было практикумов, но даже во сне некромантка порывалась с кем-то воевать: одеяло было распинано, подушка того и гляди удерет с кровати, а сама рыжая, лежавшая на животе с раскинутыми в стороны руками, то и дело дрыгала пяткой, словно кого-то пинала.
Лори, наоборот, укрылась едва ли не с головой и тихо сопела.
Я была бы рада присоединиться к этой разнузданной сонной оргии, но задания на завтра сами себя не решат. Потому с усталым вздохом засела за учебники и просидела за ними до самого утра. Лишь когда за окном забрезжил рассвет, решила, что нужно хотя бы немного поспать. Посмотрела на циферблат: стрелки показывали четыре утра. Три часа до побудки. И уже когда опустила голову на подушку, вспомнила о том, что еще надо сделать расчет матрицы переноса. И сонно протянулась к будильнику, заведя его на шесть.
Поганец-звонок, по ощущениям, заорал, едва я коснулась головой подушки. Причем перебудил всю комнату. О последнем я узнала, сквозь сон услышав:
Дара, да пришиби ты этого петуха заклинанием!
А если не попаду? То тогда попадет нам, от смотрительницы, ворчала некромантка.
Так то потом. И то может быть. А этот горлопанистый петух долбит по башке своим ором прямо сейчас и безо всяких «может». Стреляй давай
И тут до моего сознания дошло: речь идет о моем будильнике! Точнее, о том, что его сейчас сломают. Я не была сквалыгой, но дали о себе знать годы, прожитые в большой семье, чье финансовое состояние можно было кратко охарактеризовать как: мы выскребали из кастрюли все макарошки. До последней, прилипшей ко дну.
Одним словом, моя бережливая натура проснулась раньше хозяйки, и я резко пробудилась с криком:
Он мой!
И только потом, сев на кровати, я разлепила глаза и увидела Дару с отведенной для броска заклинания рукой.
В смысле, ты его вместо меня добить хочешь? ехидно уточнила некромантка.
Нет, он просто мой, призналась я и, встав с кровати, подошла к шкафу, на котором затаился мой будильник.
Простенький артефакт с пузатым циферблатом и пестрыми крыльями (одно из них было помятым) по бокам очень отдаленно напоминал петуха. Впрочем, орал он знатно. И чтобы точно добудиться засоню, был зачарован. И едва хозяйская рука пыталась его прихлопнуть забирался куда-нибудь повыше. Излюбленными насестами для артефакта были верхние книжные полки, шкафы, гардиныОткуда только я не снимала этот купленный с рук на блошином рынке будильник.
Я приставила стул к дверце шифоньера и поманила этого горлопана:
Цып-цып-цып
Ко-ко? вопросительно отозвался будильник и осторожно сделал шажок ко мне своей коротенькой металлической ножкой.
Я продолжала манить артефакт до тех пор, пока он не приблизился в зону моей досягаемости. И едва это произошло тут же сцапала его.
Раздалось заполошное хлопанье крыльев, и в следующую секунду я его отключила
Это же побудный кочет, глядя на артефакт в моих руках, произнесла Лори. Я сто лет таких не видела. Они такая древность, что почти раритет!
Угу, и я даже догадываюсь, почему они вымер в смысле их перестали делать, фыркнула Дара, втягивая в ладонь так и не пригодившееся заклинание.
Извините, я просто, когда ставила его, засыпала почти и не подумала, что он перебудит вас
Да ладно, чего уже Зато было весело, усмехнулась рыжая, и тут же ее глаза загорелись.
Но не успела Дара и рта открыть, как я, вспомнив, чем в прошлый раз закончилось ангажирование Пуси, предупредила: напрокат не дам. А то опять придется кого-то либо в шкаф прятать, либо мужское исподнее голубенькое, в розовое сердечко созерцать.
Судя по тому, что рыжая впервые на моей памяти смутилась, она тоже вспомнила и шифоньер, фаршированный одеждой, двумя адептами и Пусей, и разодранные штаны меченного тварюшкой Тинка, прорехи на которых ей пришлось зашивать.
Глава 4
Я что-то пропустила? глядя то на меня, то на некромантку, спросила с любопытством Лори.
Да, выдохнула рыжая Десять минут моего позора.
Расскажешь? с азартом спросила кучерявая. До побудки все равно не уснем уже.
Даре деваться было некуда. И десять минут позора превратились в полноценный час рассказа и хохота Лори. Я же под болтовню соседок, которая шла фоном, принялась за расчеты матрицы переноса. Закончила, как раз когда раздались звуки побудки.
Затем мы собрались и тремя зевающими зомби пошли в столовую, где и оказались одними из первых.
Уже когда мы заканчивали завтрак, адептов в зале ощутимо прибавилось. А вместе с ними среди адептов верховым пожаром разнеслась новость: на непобедимого и несокрушимого тренера Бруквора вчера кто-то умудрился напасть в парке. Ограбить, конечно, не ограбил, избить не избил, но фингал-то поставил!