Как только папа замолчал, взошло солнце. Лёгкий ветерок принёс запах озёрной воды. Я осмотрелась и впервые заметила, что улица, где мы припарковались, довольно милая. Даже красивая. Вдоль тротуаров росли цветы, а в маленьких магазинчиках продавалось всё на свете от домашнего джема до шарфов ручной вязки.
Согласна, всё не так уж плохо. До особняка ещё далеко? спросила я, стараясь сохранять оптимизм, хотя внутри у меня зияла чёрная дыра, как мамино обугленное печенье.
Папа выудил из кармана телефон и нажал кнопку «Домой». На экране появилась карта.
Около трёх миль. Сейчас мы здесь. Он указал на маленькую голубую стрелку. А вот здесь Вудмур.
Мы замолчали. Папа сунул телефон в карман.
Я говорил, что ты можешь первой выбрать себе комнату?
До Лео? Я оживилась.
До всех нас. Он широко улыбнулся. Взамен я прошу, чтобы ты просто старалась смотреть на вещи непредвзято. Наслаждайся этим прекрасным местом и постарайся хорошо провести лето. Договорились?
Я ещё раз обвела глазами центр Согатака. В витрине книжного магазина на другой стороне улицы висела табличка «Нужен помощник». Может быть, они возьмут двенадцатилетнюю девочку? Я смогла бы рекомендовать покупателям детективы. Если они мне позволят, я даже готова делать всю скучную работу, например, расставлять книги на полках. Я посмотрела на папу, и у меня впервые появилась надежда.
Договорились.
Глава 3
Отобрав у Лео последний итальянский сэндвич, я сунула его в рот и забралась в машину. В присутствии брата нельзя было рисковать. Мама часто шутила, что у него бездонный желудок, но я считаю, это вполне может быть правдой.
Двигатель ожил, и мы поехали к нашему будущему дому. За окном исчезали милые ресторанчики и магазины. Вскоре я уже смотрела на пустынную дорогу. С обеих сторон к небу тянулись высокие тощие деревья, образуя тёмный шатёр.
Сайты не врали, пробормотала я.
Мама оторвалась от телефона и взглянула на деревья.
Насчёт чего, милая?
Это место расположено действительно в глуши. Дорога сузилась, превратившись в две аллеи, которые извивались посреди густого леса, где якобы обитали Попутчики.
Особняк находится на окраине национального парка. Там будет довольно тихо, заметил папа. Никакого уличного движения и полицейских сирен. Только мы и прекрасная природа Мичигана. В зеркале заднего вида он заметил моё недоверчивое лицо. Я серьёзно! Город прекрасен, но быстро выматывает. Будем считать это возможностью расслабиться и по-настоящему отдохнуть.
Следующая дорога, на которую мы свернули, оказалась ещё уже, чем предыдущая. Она состояла из двух узких полос и петляла, как змея, среди высоких деревьев. Когда деревья с правой стороны наконец расступились, обнажив пастбище и огромное кирпичное здание посередине, я ахнула. Это он и есть? Это Вудмур?
Он Он
Выглядит жутко, заметил Лео, прочитав мои мысли.
Уф! фыркнул папа. Вудмур-Мэнор удивительное место. Если он кажется тебе жутким, то только потому, что находится на окраине города. Вы городские дети! И не привыкли жить в глуши.
К тому же сегодня пасмурно. И всё кажется более суровым, чем обычно, весело добавила мама.
Нет. Особняк не был жутким, из-за того что находился в глуши или потому что тучи внезапно закрыли солнце. Он был жутким, потому что походил на гигантское украшение для Хеллоуина.
Мы подъехали поближе, и мой взгляд скользнул по особняку. Он был не просто большим, а огромным. В коричневых кирпичных стенах было не меньше тридцати тёмных окон, а большую дверь подпирали старые колонны. Я на сто процентов была уверена, что внутри особняк ужасно уродлив. Скорее всего, он почти сгнил, и мне придётся спать на кушетке или в спальном мешке. Или мне не повезёт и я провалюсь сквозь пол.
Мы проехали по дороге, петляющей мимо особняка, и остановились на парковке. Группа людей делала снимки дома. При виде нас они быстро опустили телефоны и направились к своей машине.
Что они делали? Почему они снимали дом? спросила я.
Наверное, просто любители истории, ответил папа. Или архитектуры.
Я смотрела, как их машина медленно отъезжала, а пассажиры не сводили глаз с Вудмура. Они не были похожи на любителей истории. Или архитектуры. Они выглядели взволнованными. Прежде чем их машина покинула парковку, я успела разглядеть наклейки на бампере. На одной из них было написано:
Важно: эта машина останавливается у домов с привидениями.
Это всё объясняло. Любители домов с привидениями, вероятно, были любителями легенд о Попутчиках. Наверное, они делали снимки места, где по ночам бродят Попутчики в поисках туристов.
«И здесь мне предстоит прожить целый месяц».
Я вылезла из машины и уставилась на открывшийся перед нами вид. Куда-то вдаль уходило зелёное поле. По краям его росли тёмные деревья, качавшиеся на ветру.
Мама вытащила из багажника мой чемодан и со стуком опустила его на цемент. Потом она осторожно потрясла меня за плечо.
Джинни?
Да. Прости.
Я рассеянно схватила чемодан и снова перевела взгляд на особняк. Он был тёмным. Страшным. Позади маячили мрачные тени деревьев, как угроза. Я прищурилась, пытаясь разглядеть деревянный указатель, криво болтающийся на столбе. На нём белой краской было написано «Палатки не ставить». Внезапно холодный не по сезону ветер растрепал мои волосы. По телу пробежала дрожь.
Лето не должно было быть таким.
Ты права, тихо ответил Лео.
Я повернулась к брату, поражённая мрачным выражением его лица.
Что?
Это плохо.
Глава 4
Я потащила чемодан к дому. В облупленных ящиках росли чахлые цветы, а перед входной дверью стояла шаткая деревянная скамья. Трава на лужайке выглядела полумёртвой. Она была светло-зелёной, почти жёлтой, с редкими коричневыми пятнами. Мой взгляд снова обратился к особняку, на мгновение задержавшись на кирпичной кладке у двери, где была какая-то надпись.
Для
Кусты закачались на ветру, и ветки скрыли остальные слова.
Тяжёлая деревянная дверь Вудмур-Мэнор со стоном распахнулась. Папа втащил внутрь несколько чемоданов, а потом придержал дверь для нас.
Я прищурилась, стараясь привыкнуть к темноте и разглядеть внутреннее убранство нашего временного дома. Впереди тянулась прихожая. На выцветших жёлтых стенах были закреплены старинные светильники, а между ними висело несколько картин. В конце прихожей большое квадратное окно впускало немного света, и я смогла разглядеть ведущую наверх лестницу.
Тик.
Тик.
Тик
Тиканье отвлекло моё внимание от лестницы. Я крепче сжала ручку чемодана, и внезапно мне захотелось оказаться где угодно, но только не здесь.
Ну, что думаете? спросил папа, возвращая меня к реальности.
«Думаю, здесь странно пахнет». Чем-то затхлым, как одежда в старинном кедровом сундуке бабушки Энни.
Очень мило, солгала я, скрипнув зубами.
Папе уже и так было не по себе, и я не хотела ещё больше испортить ему настроение. Просто иногда он не понимал очевидного. И хотя я была сердита на него, я знала, что он привёз нас в Мичиган не для того, чтобы испортить лето.
Мило, правда? защебетала мама. Как раз то, что нам нужно этим летом. Свежий воздух, дружелюбные люди
Я слабо улыбнулась, жалея, что не похожа на маму и не могу игнорировать пугающую атмосферу этого места. Она самый позитивный человек из всех, кого я знала.
И всё же Я не могла понять, как она продолжала сохранять оптимизм по отношению к этому особняку. Даже если бы я любила старинные здания (а я их терпеть не могла), это место меня бы точно напугало.
Мама провела рукой по картинной раме и задумчиво улыбнулась.
В первый раз они здорово поработали над реставрацией, но я понимаю, почему они обратились к тебе. Интерьер мог бы быть менее зловещим?
На папином лице появилась озорная улыбка: всё шло так, как он хотел. Конечно, его желания никогда не совпадали с моими. Мы с папой были как масло и вода. В этом особняке он видел кучу возможностей. А я видела В основном старые вещи. Какая разница? Больше меня беспокоило то, что я не могла увидеть. Я не видела Эрику, не видела свою уютную кровать, где каждый день собиралась спать, сколько захочу. Я даже не видела телевизора!
Согласен. Оттенки всё ещё мрачноваты, ответил папа, заглядывая в соседнюю комнату. Надеюсь, не поздно изменить атмосферу этого места. Дом просто очаровательный.
Мы оставили чемоданы в прихожей и последовали за папой на экскурсию по первому этажу. Там была огромная комната со старинным диваном и камином, столовая с изображённым на стене замком и людьми верхом на лошадях и кухня. Моё внимание привлекла кухня, потому что она оказалась очень простой. На стенах висели простые белые шкафчики. Никаких современных приспособлений. Даже плита была маленькой: на ней было всего четыре конфорки вместо шести, как у нас дома.
Вот и конец маминому увлечению.
Как ты будешь здесь печь? спросила я. Кухня такая маленькая и совсем пустая.
Мама уперлась руками в бёдра и кивнула.
Не знаю. Думаю, мне это вполне подойдёт. Я не профессионал, так что мне много и не нужно.
А миксер? Я подумала о новеньком миксере, который остался у нас дома. Мама купила его всего месяц назад и ужасно им гордилась. Может быть, если она оставила его дома, мы сможем вернуться? И может быть, если мы вернёмся, папа решит, что всё это пустая трата времени, и поменяет своё мнение. Ты же не справишься без миксера.
Мама понимающе улыбнулась.
Всё будет хорошо. Миксер в багажнике, а если я вдруг пойму, что забыла что-то важное, в городе есть отличный магазин посуды.
Я упала духом.
Осмотрев библиотеку и другую столовую, мы вернулись в прихожую, где ждали наши чемоданы. Я посмотрела на свет, струящийся из окон над дверью, и впервые поняла, как темно в остальном доме. Как в могиле.
Папа толкнул меня в плечо и широко улыбнулся.
Ну? Ты идёшь?
Я удивлённо моргнула.
Куда?
Выбирать свою комнату! Неужели забыла?
Ах да! Я обернулась на тёмную лестницу, и внутри меня, как летняя гроза, начала подниматься тревога. Наверное, все спальни были наверху. Как в нашем доме в Чикаго. Хочу ли я подниматься наверх? Я с трудом сглотнула, пытаясь не обращать внимания на тиканье, которое начинало сводить меня с ума.
Мой брат вздохнул и шагнул к лестнице. Ну уж нет! Я схватила его за футболку и потянула назад.
Не так быстро. Папа сказал, что я могу выбрать первой.
Ладно, проворчал он. Но только поскорее. Я хочу есть.
Я фыркнула. Разве он когда-нибудь не хочет есть?
То есть я могу взять любую комнату? Просто подняться наверх и выбрать? спросила я, надеясь, что папа пойдёт со мной.
Точно. Наверху восемь спален, и я уверен, ты найдёшь то, что подойдёт именно тебе. Он направился за чемоданами, но на полпути резко повернулся. Чуть не забыл. Не трогай экспонаты.
Лео нахмурился.
Разве тут не везде экспонаты? Дом ведь ужасно старый, да?
Папа помахал рукой.
И да, и нет. В некоторых комнатах есть экспонаты, которые рассказывают о жизни человека, владевшего этим домом. Осталась кое-какая одежда и личные вещи; например, вазы и зеркала. На них висят ярлыки, поэтому вы сразу поймёте, что нельзя трогать. Я пообещал руководителю исторического общества, что мы будем осторожны, так что ни к чему не прикасайтесь, ладно?
Я кивнула. Я не собиралась трогать старую одежду. Я даже не хотела подниматься наверх, но ни за что не могла позволить Лео первому выбрать комнату.
Я стала подниматься по лестнице, волоча за собой чемодан. Он бился о каждую ступеньку, и этот звук был больше похож на какое-то странное сердцебиение, чем на стук колёсиков по дереву. Когда я наконец добралась до верхней ступеньки, то была вся в поту. В прямом смысле. На лбу выступили капельки пота, а подмышки стали мокрыми.
Здесь даже не было кондиционера. Великолепно.
Наверху стояла деревянная скамья, а над ней витражное окно. Я собиралась выбрать первую попавшуюся комнату, но как только вошла в неё, то поняла, что ничего не выйдет. Она была розовой. Совершенно розовой. Розовые стены, розовые ковры и розовое постельное бельё. Здесь как будто стошнило единорога.
Вторая спальня оказалась не намного лучше. Она была украшена нежным цветочным узором, который выглядел довольно мило, но вместо одной большой кровати здесь были две маленьких. Я покачала головой и засмеялась. Наверное, человек, купивший эту мебель, мало спал, потому что всем известно, что на больших кроватях спится лучше, чем на маленьких.
Я повернулась и направилась в противоположный конец коридора. Там, из двери с левой стороны лился солнечный свет. Я пошла к нему, и моё настроение сразу же улучшилось, когда я оказалась посреди огромной спальни с огромной кроватью.
Вот оно!
На стене был камин, а по обеим сторонам два окна. На потолке висела хрустальная люстра. Я с трудом сдерживала волнение. Я всё ещё чувствовала себя несчастной, но камин и люстра? Здорово! Я повернулась и заметила за двойными дверями другую комнату. Она была почти пустой, если не считать маленького стола и кушетки. И в ней было полно окон, как на веранде! Видимо, поэтому эта комната казалась намного светлее всех остальных.
Светлее
Да. Вот оно. Это моя комната.
Я уже собиралась пойти искать ванную, когда на лестнице раздался раздражённый голос Лео.
Ты что, заблудилась? Давай быстрее!
Я закатила глаза, хотя он меня не видел.
Я уже выбрала. Поднимайся! Для тебя тоже кое-что осталось.
Я с трудом удержалась от смеха, представив своего шестифутового братца в розовой комнате или в маленькой кроватке. Хотя он ненамного старше меня, Лео просто огромный. Я никак не могу этого понять. Он не перестаёт расти. В то время как в моём случае фея, которая отвечает за рост, нажала на паузу.
Я поставила чемодан в углу и направилась к лестнице. Разбор вещей может подождать. Я хотела быть рядом, когда Лео заметит, что здесь нет
Эй! А где телевизоры?
Я больше не могла удержаться от смеха. Мой брат поставил чемодан в комнате в противоположном конце коридора и промчался мимо меня. На его лице застыла гримаса недоумения, и он принялся осматривать одну комнату за другой.
Что это за особняк, в котором нет никаких развлечений? спросил он у папы, который втаскивал наши вещи наверх.
Исторический, сухо ответил папа. Этот дом был построен в 1938 году, Лео. Телевизоры уже изобрели, но они были далеко не у всех.
Лео настороженно посмотрел на родителей.
Значит, здесь их нет? Ни одного?
Если бы они были, особняк нельзя было бы назвать историческим, верно? заметил папа.
Мама сжала губы. Кажется, она пыталась удержаться от улыбки, и сказала:
Ты это переживёшь, Лео. Зато у тебя появился шанс прочесть хорошую книгу или сходить на прогулку. Осмотреть национальный парк. Я слышала, он просто потрясающий!
Мой брат совершенно пал духом. Я его понимала. Дома он так часто играл в видеоигры, что иногда мне казалось, что без них он умрёт. Думаю, скоро мы это узнаем.
Лео направился в свою комнату, что-то бормоча насчёт кошмаров и что пусть здесь лучше будут настоящие ванные, а не уличные уборные.
Папа остановился в дверях выбранной мною комнаты.
Так это твоя комната?
Его голос звучал странно. Я перестала осматриваться и взглянула на него. Его лоб был наморщен, а на губах застыло нечто напоминающее хмурую гримасу.
Да. Ты не против?
Да, конечно, не против. Папа огляделся по сторонам и постучал по двери. Ну и хорошо Пойду посмотрю, выбрала ли мама комнату для нас.
Я кивнула и вышла вслед за ним в прихожую. Очень странно. Может быть, я случайно выбрала комнату, которую папа хотел взять себе?