А также шампанского.
Наконец появился официант с запыленной дорогой бутылкой и, открыв ее с характерным хлопком, разлил искрящуюся жидкость по бокалам.
За что выпьем? спросил Малик.
За будущее, робко предложила Грейси, а затем добавила безрассудно: За наше будущее.
На лице Малика появилась очаровательная ухмылка.
За наше будущее, повторил он и сделал несколько глотков.
Она последовала его примеру, и от пузырьков, которые щекотали нос и горло, захотелось смеяться. Через несколько мгновений ее смех стих.
Наверное, это всего лишь мое воображение, но Но между нами есть странная химия. Голос Малика прозвучал как тихий рокот. Будто вспыхнула искра.
Сердце Грейси забилось так часто, будто пыталось вырваться из груди, а ее рука, державшая бокал, начала подрагивать.
Да, нас будто что-то связывает, прошептала она, понимая, как глупо это звучит.
Малик едва прикоснулся к шампанскому, но его охватил радостный восторг. Когда в последний раз он чувствовал себя таким беззаботным и счастливым? На самом деле никогда. Но все же
У него внутри все сжалось от гнетущего предчувствия. Это состояние временное и продлится не дольше одной ночи. Малик не мог распоряжаться собственной жизнью. Однажды, когда ему едва исполнилось двенадцать, его вызвали из класса, где он увлеченно занимался моделированием самолета. «Азима больше нет. Теперь ты стал наследником», с каменным лицом сказал тогда ему дедушка. Малик едва понял смысл его слов, но именно в тот момент его жизнь кардинально изменилась. Из застенчивого мальчика, который обожал читать, он превратился в будущего султана, которого лишили общения с любимыми людьми и возможности делать то, что приносит удовольствие.
После десяти лет беспрекословного исполнения своего долга Малик имеет право насладиться одним вечером. Одной девушкой.
Он наклонился вперед, испытывая жгучую необходимость прикоснуться к ней, почувствовать ее.
Давай уйдем отсюда.
Ее глаза озарились лучистым светом.
Но куда?
Куда угодно.
Мы можем побросать монетки в фонтан Треви. Грейси повела плечом, и ее чувственные губы превратились в очаровательную улыбку, приглашавшую его разделить с ней ее воодушевляющий энтузиазм. Ведь это делают все туристы, приезжающие в Рим.
И именно этого Малик и хотел побыть немного обычным человеком, лишенным груза обязанностей.
Хорошо. Он встал из-за стола и, расплатившись за шампанское, отправился навстречу ночи, крепко сжимая руку девушки.
На площади прогуливались толпы людей: кто-то танцевал под песни уличных музыкантов, но Грейси и Малику казалось, будто они находятся здесь только вдвоем в своем маленьком мирке, наполненном счастьем.
Ты знаешь о традиции? спросила Грейси, подойдя к фонтану. Малик покачал головой, и она пустилась в объяснения: Надо повернуться спиной к фонтану и кинуть правой рукой через левое плечо монетку. Ее рука грациозно поднялась вверх, сопровождая слова наглядными движениями.
И что потом?
Согласно поверью тогда ты вернешься в Рим. Но существует еще одно поверье Грейси смолкла, закусив губу.
Бровь Малика вопросительно изогнулась темной дугой.
Какое же?
Надо бросить в фонтан три монетки, пролепетала она, чувствуя, как кровь прилила к лицу.
Для чего же?
Одна монетка сулит возвращение в Рим, две любовное приключение, а три свадьбу. Грейси натянуто рассмеялась. Глупо, не правда ли?
Малик решительно потянулся в свой карман и, встав так, что фонтан оказался позади него, кинул монетку через голову. Раздался отдаленный всплеск. Затем он бросил еще одну. Изумленная Грейси с жадностью втянула воздух, наблюдая за ним.
Когда Малик развернулся к ней и поймал ее взгляд, его сердце бешено забилось. И тогда он сделал то, о чем мечтал весь вечер, привлек Грейси к себе и поцеловал.
Глава 2
От соприкосновения с губами Малика Грейси будто ощутила электрический заряд, пронзивший ее с головы до ног. Сильные руки схватили ее за плечи, и неожиданно его язык проскользнул в ее приоткрывшийся рот. Она обмякла.
Малик прекратил поцелуй и, переводя дух, заглянул ей в глаза. Девушка выдавила из себя слабую улыбку.
Это был мой первый поцелуй.
И мой тоже, едва слышно признался он.
Что? Ее удивлению не было предела. Выпрямившись, Грейси схватилась за край фонтана для поддержки. Как это возможно?
А что тут странного?
Но ведь ты такой Я хочу сказать Ее рука неопределенно взметнулась, указывая на его накачанное тело. У тебя, наверное Грейси замялась, передумав озвучивать свои догадки.
Мне пришлось вести уединенную жизнь, тихо произнес Малик, тяжело вздохнув. Сегодня я впервые узнал, что такое свобода.
Но почему?
На то есть свои причины. Малик небрежно пожал плечами.
О которых он, видимо, не хотел говорить сейчас. Грейси сгорала от любопытства, но угрюмое выражение его лица подсказало ей, что не стоит задавать лишних вопросов.
Если это твоя первая ночь свободы, то давай сделаем ее незабываемой, смело объявила она. В каком-то смысле для меня это тоже новый опыт.
Что ты имеешь в виду?
Теперь пришла ее очередь неловко пожимать плечами.
Я выросла в маленьком городке на Западе Америки. У моих родителей кроме меня еще пятеро детей. И хотя у меня было прекрасное детство, у нас никогда не хватало денег на путешествия, поездки в интересные места или просто на ужин вне дома. Мои родители любят Эддисон-Хайтс всей душой и вполне довольны своей жизнью. Для них самое лучшее развлечение это городская ярмарка. А я постоянно мечтала о чем-то большем, о каком-то приключении.
И встреча с Маликом стала для нее долгожданным сюрпризом судьбы. Ей хотелось, чтобы он снова поцеловал ее, прямо здесь, в сердце Рима.
Должно быть, он прочитал это желание в ее глазах, потому что его взгляд упал на ее губы.
Грейси раздалось тихое рычание с нотками мольбы.
После этого их губы снова нашли друг друга. Грейси утопала в блаженстве, вцепившись пальцами в его рубашку и чувствуя, как голос плоти становится все настойчивее, требуя большего.
Вдруг неподалеку от них кто-то присвистнул и грубо расхохотался. Малик оторвался от нее и пробормотал:
Нам лучше уйти отсюда
Но куда?
Не сводя с нее пристального взгляда, Малик провел кончиком пальца по ее щеке.
Ты не против пойти в мой номер в отеле «Хасслер»? Это недалеко.
Сердце Грейси быстро забилось. Она понимала, что подразумевает его вопрос. Это в равной степени привело ее в восторг и ужас. Все происходило слишком быстро, но почему-то казалось таким правильным.
До чего же, однако, банальная история. Наивная путешественница теряет голову от прекрасного мужчины в малознакомом романтичном городе. Если кто-то из ее семьи или друзей узнает об этом, то либо примут за выдумку, либо строго осудят ее безрассудство. Они и так никогда не одобряли ее авантюрных порывов. «Путешествовать, милая? Но зачем? Все, что тебе нужно, находится здесь», не раз пытались отговорить ее от поездки за границу.
Ее родители не выезжали за пределы штата Иллинойс почти четверть века. А Дженна, ее лучшая подруга, стремилась лишь к одному: выйти поскорее замуж за своего парня. Никто из окружения Грейси не разделял ее желания увидеть мир, жить яркой и насыщенной жизнью.
Грейси? прошептал Малик. Мы можем остаться здесь, если ты не хочешь.
Нет, я хочу. Но ты же помнишь, что сегодня я впервые поцеловалась, да? Я совсем неопытна в подобных вещах. Я не знаю
Как и я, напомнил он ей. Я просто хочу провести с тобой время. Тебя это ни к чему не обязывает.
Хорошо, согласилась Грейси и позволила ему увести ее с площади.
Рука Малика почти дрожала, когда он открывал пластиковой картой номер в отеле, потому что ему не терпелось снова заключить Грейси в объятия. Ему повезло, что его дедушка позволил ему снять отдельную комнату.
Грейси вошла в апартаменты и с восхищением осмотрелась.
Здесь намного лучше, чем в хостеле, где я остановилась.
Но сейчас мы в этой комнате и можем делать все, что пожелаем.
Малик нажал кнопку на пульте управления и включил музыку, заигравшую из стереосистемы, спрятанной в шкафу. Низкие томные ноты соло саксофона заполнили пространство. Грейси улыбнулась, но от его внимания не скрылось сомнение в ее глазах.
Робко рассмеявшись, она начала двигаться в такт музыке. Малик усмехнулся, но не присоединился к ее танцу.
Я не знаю, что делаю, вдруг призналась Грейси смущенно и перестала танцевать.
Я тоже.
Правда? Мне трудно в это поверить. Ведь ты девушка всплеснула руками, так хорош.
Спасибо, сухо ответил Малик.
Он никогда особо не задумывался о своей внешности и о том, как оценивают его окружающие. Все, что от него требовалось, вести себя на людях с королевским благородством, как и подобало будущему правителю Алазара. Откровенно говоря, Малик не раз ловил на себе восхищенные взгляды женщин во время различных приемов, но они никогда не будоражили его так, как бесхитростное признание Грейси. Его волновало то, что она думает о нем. Что чувствует.
Тепло в ее глазах влекло его, как магнит, и Малик сократил дистанцию между ними одним решительным шагом. Ее мягкая стройная фигурка соприкоснулась с гранитными мышцами его груди и бедер. Малик, однако, оттягивал момент их следующего поцелуя. Сейчас ему хотелось просто насладиться ощущением близости ее тела и улыбкой на лице, которая была красноречивей любых слов.
А затем, несмотря на свою неуверенность и неискушенность, несмотря на все те баррикады, которые отделяли его от остального мира, он понял, что надо делать, доверившись интуиции. Кончиками пальцев он гладил ее блестящие локоны, прошелся по тонкой шее и ключицам. Из груди Грейси вырвался прерывистый вздох.
Я будто превращаюсь в желе.
А я будто объят пламенем, отозвался Малик, проведя пальцем по горячей ложбинке у основания ее шеи, а затем спустился ниже к соблазнительной линии между ее грудей. Грейси ахнула, и он тут же взглянул на нее, испугавшись, что позволил себе лишнего.
Прости
Не останавливайся, смущенно прошептала Грейси, закусив губу.
Но уже этих прикосновений оказалось для него достаточно, чтобы его тело охватило жгучее желание. Малик чувствовал, как она отзывается на его скромные ласки, содрогаясь и трепеща.
Он обхватил ее за талию, прижимая к себе, пока другая рука нетерпеливо и жадно исследовала изгибы ее тела.
Это так выдохнула Грейси, не зная, как выразить то, что происходило с ней.
Да
Она положила голову ему на плечо, позволив волосам рассыпаться на широкой груди.
Я вся дрожу.
Тебе страшно?
Нет. Просто это все так необычно.
Малик нежно обнял ее, и они вдвоем медленно двигались в унисон под звуки музыки. Это мгновение было настолько пронзительно-прекрасно, что Малика одолело сожаление от того, что его невозможно превратить в вечность.
Возбуждение в нем грозилось достигнуть головокружительной отметки, и он притянул Грейси еще крепче, отчего их бедра соприкоснулись. Музыка закончилась на долгой одинокой ноте, и она подняла голову. Одного взгляда на ее прекрасное лицо оказалось достаточно, чтобы его губы снова потянулись к ней. Малику хотелось целовать ее целую вечность, растворившись полностью в сладостном вкусе ее губ.
Но тут ее рука схватилась за его рубашку, и раздался тихий стон. Он осознал, что желал намного большего, чем просто поцелуй. Как и Грейси.
Малик слетел с ее раскрасневшихся и немного припухших губ шепот.
Чувствуя, что это может его убить, он все-таки заставил себя пробормотать:
Если мне лучше остановиться
Остановиться? Нет. В уголках ее рта заиграла несмелая улыбка. Наоборот.
Его захватило облегчение, смешавшееся с волнительным предвкушением.
Хвала богам. Он взял ее за руку и провел вглубь номера, где находилась спальня.
В тусклом свете Грейси выглядела такой невинной и чистой. В ее огромных глазах читалось ожидание. Она ждала, когда Малик сделает первый шаг. И, несмотря на свою неопытность, он знал, что делать.
Прижав девушку к себе, Малик с жаром поцеловал ее, чувствуя, как Грейси отвечает на ласки его языка. Его руки скользнули под ее блузку, наслаждаясь ощущением ее гладкой бархатистой кожи. Неожиданно одежда стала тяготить его. Одним ловким движением он снял рубашку.
Ого, выдохнула Грейси и тут же усмехнулась, скрывая смущение.
Можно?.. Он указал на ее блузку, и она незамедлительно избавилась от нее. Ее золотистая кожа была усеяна веснушками, и ему не терпелось исследовать каждый ее дюйм.
Затем Грейси завела руки за спину и, расстегнув бюстгальтер, сбросила его на пол. Ее соблазнительная пышная грудь призывно вздымалась. Малик протянул руку и дотронулся до груди, проведя большим пальцем по тугому соску. В ответ она положила руку на сердце. И это прикосновение обожгло его, будто раскаленное клеймо. Повинуясь непреодолимому притяжению, они отдались во власть первобытным инстинктам, упав на кровать. Их тела и языки переплелись, и Малик погрузился в омут самых восхитительных ощущений, которые ему когда-либо приходилось испытывать.
«Я только что занялась сексом с первым встречным», мысленно произнесла Грейси. Но эти слова не совсем отображали действительность. Малик вовсе не первый встречный, а то, что между ними произошло, не просто секс. Потрясающее и невероятно чувственное единение, которое выходило за рамки чисто физического наслаждения. Вот что между ними было. И она не могла дождаться, когда это случится опять.
Но разделял ли ее желание Малик? Она осторожно взглянула на него. Он лежал на спине, на его бронзовой коже поблескивали капельки пота от их недавних неистовых любовных утех. Его сонное лицо дышало безмятежностью.
Почувствовав ее взгляд на себе, Малик повернулся к ней:
Ты в порядке? Я не причинил тебе боли?
Ее лицо расплылось в довольной улыбке. Первоначальная боль почти мгновенно сменилась на райское наслаждение.
Никогда не чувствовала себя лучше.
От его гордой улыбки ее переполняла радость.
Я тоже.
Малик потянулся к ней, и ее тело, опять готовое к новому раунду, с нетерпением прильнуло к нему. По венам побежала огненная река страсти, которая вот-вот выйдет из берегов. Но звук открытой с силой двери номера заставил их обоих замереть.
Что за черт? выругался себе под нос Малик.
Но прежде, чем он успел сказать что-либо еще, на пороге спальни появился мужчина, облаченный в традиционное арабское одеяние, со строгим лицом, отличавшимся аристократичностью очертаний. Грейси сжалась, натянув на себя простыню, и протянула руку к Малику, но тот, к ее удивлению, отстранился.
Итак, промолвил мужчина ледяным тоном. Я оставляю тебя одного всего на один вечер, и вот что происходит. Он окинул Грейси презрительным взглядом. Ты приводишь к себе какую-то проститутку.
Малик вскочил с постели и в мгновение ока натянул брюки.
Лучше поговорить об этом спокойно в другой комнате. Оденься, бросил он Грейси, даже не посмотрев на нее.
Не понимая, что происходит, Грейси наблюдала, как двое мужчин покинули комнату. Ее мозг отказывался работать, а тело будто парализовало. Несколько секунд Грейси просто не могла пошевелиться, отчаянно вцепившись в простыню, скрывавшую ее наготу. Наконец неимоверным усилием воли она заставила себя встать.
Дрожа от страха и стыда, Грейси оделась и прошлась рукой по волосам, пытаясь привести их в порядок. Краешком глаза она увидела свое отражение в зеркале и поняла, что выглядит ужасно: бледное лицо, испуганные глаза, растрепанные локоны, напоминавшие птичье гнездо после дождя. Из соседней комнаты до нее доносился разговор в резком тоне. Защищал ли ее Малик? Пытался ли объяснить незнакомцу, что это не просто развлечение на одну ночь? Грейси боялась, что вряд ли. Как только появился этот мужчина, Малик так переменился, став отстраненным и черствым.