Я подождал, пока сердце успокоится. Ну, странные тучи, что такого? Видел на ютубе, бывают и не такие. Да, мрачные, да, жуткие, но это лишь облако. Атмосферные фронта и пыль из Азии. Говорят, бывают дожди из лягушек или из рыбы а у меня с неба даже не капает.
Но слишком много странностей. И ни одного прохожего. Я бы отдал любые деньги, чтобы услышать голос, увидеть знакомое лицо, чьё угодно лицо. Будь сейчас рядом Артём, он бы посмеялся, как любит обычно. Мы бы поболтали об этих тучах, отключениях коммуналки и сети. О пропавших людях О неизвестном запахе
Может, случилась масштабная авария или война? Всех эвакуировали, а я проспал? Бред.
Мне катастрофически нужен собеседник, любой.
Я отошёл от подъезда, оставив дверь приоткрытой. Сейчас увижу прохожего, он расскажет.
Но прохожих не видно.
Мой дом на возвышенности, я спускался по асфальтовой дороге, топая ботинками. Звук разносился далеко. Вроде, иду как обычно, а в тишине очень слышно. Я невольно начал красться, но выходило всё же слишком громко. Мелкий песок скрипел под ботинками, будто гром, а дыхание моё как ураган. Не думал, что я такой шумный, даже когда стараюсь быть осторожным.
Высохшие рыжие кусты по обочинам, старая жёлтая оградка слева. От напряжения волоски на руках стали дыбом.
Я вдруг сообразил, что забыл дома шапку, но совершенно не мёрзну. Наоборот, жарища, несмотря на расстёгнутую куртку и лёгкий, не для ноября свитер. И при этом сумрачно, улица тонет в серых тонах, надо приглядываться, чтобы разобрать детали: окна домов по ту сторону дороги сливаются меж собой, надписи на автозаправке не различить
Отлично, одна машина стоит, пистолет в баке. Маленькая белая легковушка, хэтчбек, отдаёт розоватым в свете неба. Сейчас увижу человека.
Я спустился с холма, повернул к АЗС. Легковушка всё ближе, красные диски на колёсах. И дым из глушителя! Водитель наверняка в салоне.
Меня мало волновало, что он подумает, если я стану пялиться. Плевать, мне нужны ответы и любые признаки жизни.
И я заглянул через приоткрытое водительское окно. В зажигании связка ключей, но людей нет, пустой салон, лишь огромные игральные кубики-муляжи на зеркале заднего вида чуть покачиваются на нитках. Иконки на бардачке. Плоский зелёный освежитель воздуха на панели. Синеватые уютные чехлы на сидениях.
Я выпрямился и огляделся.
Эй! выкрикнул я осторожно, и собственный голос ударил по ушам, как барабан.
Я на всякий случай глянул на небо: всё так же застлано смоляным дымом, так же посверкивает красным.
Эй!
Никто не отозвался. Машина стоит себе, деловито урча двигателем. В остальном тишина.
Я решительно пошёл к домику кассы. Там окошко, за ним обычно тётка. Стёкла заставлены пластиковыми бутылками с яркими наклейками: масла, тосолы, освежители и прочее. Снаружи фигурная железная решётка, когда-то белая, теперь облупилась.
Как я ни вглядывался внутрь, никого не разглядел в полумраке. Постучал по решётке, по стеклу довольно сильно, гулко. Никого!
Не сразу я разглядел ботинки в полутора метрах от домика. Один ботинок лежит на боку, но из обоих торчат носки. Остальная одежда у сухих кустов её, видимо, сдуло порывом ветра. Лёгкая зеленоватая куртка, в неё вдета голубая рубашка и рядом чёрные тёплые штаны.
Может, это розыгрыш? Если сейчас из-за угла выйдет весёлый ведущий с микрофоном, я ему морду набью, обниму и разрыдаюсь, точно. Не стыдно, лишь пусть выйдет.
Я только сейчас сообразил, что рядом крупная дорога. Даже ночью тут ездят машины, одна в минуту минимум. А днём и вовсе целая проблема перейти на ту сторону. Некоторые обходят далеко, там пешеходный переход, но местные ломятся напрямик, что небезопасно.
Однако, я на улице уже минут десять, но со стороны трассы не слышал ни звука. Я поспешил к дороге и сразу увидел неподвижный серый «приус» посреди шоссе. Он стоял как-то криво, я не сразу понял, что передним левый колесом он заехал на тротуар. А бордюр-то высокий, надо постараться так заскочить, даже на днище сел. Забыв о безопасности, я вышел на дорогу прямо через белые линии разметки, прерывистую и сплошную, и сразу увидел ещё несколько машин. Белый «алион» стал поперёк двух полос, выше ещё две легковые упёрлись в ограждение, замяв друг другу крылья.
Я посмотрел вниз. Дорога под наклоном, и в конце спуска собрался целый автопарк. Огромный грузовик развернуло по диагонали, и только с моей стороны в его колёса уперлись две машины, а одна жёлтая спортивная даже залетела капотом под него. По ту сторону грузовика тоже виднелись борта и бамперы врезавшихся авто.
Я рассеянно пошёл по краю дороги вниз к месту большой аварии. Вдоль тротуара здесь тянется декоративная оградка, блестящие трубы. Но чуть впереди в оградке большая дыра, порванная чем-то большим. Куски труб валялись на тротуаре и в кустах, среди них погнутый знак ограничения скорости. За тротуаром овраг, оттуда я слышал ритмичный стук.
Я осторожно заглянул в овраг. Серый пикап стоял внизу, накренившись. Бок поцарапан, два деревца пикап снёс по ходу движения, кругом ветки, сверкали светлым места излома стволов.
Авария впечатляющая, хотя такое случается. Однако, двигатель пикапа продолжал работать. Я не стал спускаться в овраг, чтобы не увидеть жуткое: ключи в зажигании, в салоне только одежда.
Похоже, водители в машинах просто исчезли прямо из-за рулей. Неуправляемые авто по инерции катились дальше, особенно под уклон. Сталкивались, как бильярдные шары затормозить и повернуть некому. Тишина, безлюдная улица, тикающие двигатели и адское чёрное небо над городом.
Я увидел движение что-то мелькнуло среди сухих кустов. Нервы натянулись, я готов был закричать.
На тротуар выскочил рыжий кот. Облезлый, грязный. Он безумно поглядел на меня и длинно, мрачно замяукал.
В это миг в моей голове щёлкнуло: если некие сущности наблюдают за городом сверху, то я на открытом пространстве, как муравей на обеденном столе. Сейчас они до меня доберутся, лишь одежда осядет на асфальт, пустая, а тело отправится вслед за остальными.
Пригибаясь, я побежал к деревьям. Надо прятаться! На полусогнутых я бросился обратно: к заправке, к горке, к дому. Не помню, как взлетел на третий этаж, но кажется, прыгал через несколько ступенек, быстрее, чем кенгуру. Очнулся уже в квартире, привалившись ко входной двери. Оба замка я запер на два оборота: и верхний, обычный, и старый, которым почти не пользовались.
2. Что-то ходит рядом
Я тяжело дышал, перед глазами стояли брошенные на дороге машины с заведёнными двигателями, чёрное небо и адский кот. На улице смерть, туда соваться нельзя.
Немного придя в себя, я заметил, насколько душно в зимней одежде. Я умираю от жары! Куртку, свитер, всё утеплённое сорвал и бросил прямо у двери. Не до порядка сейчас. Прошёл к себе в комнату, за окном та же картина из голых деревьев и красной листвы на земле. Я так поспешно задёрнул шторы, что чуть не сорвал со штанги. Со звоном они съехались, отрезая уличную жуть, в комнате стемнело.
Так меня с улицы не увидят.
Я грохнулся на постель, горячее тело остывало. Да уж, ноябрь. Снова тронул рукой батареи ну да, комнатная, даже чуть прохладная.
Что же стряслось? Все исчезли, испарились прямо из одежд? Чушь какая-то.
Тогда что? Война, катастрофа? А люди где, хотя бы мёртвые? Всех эвакуировали, меня забыли? Не может такого быть, я бы проснулся. Мать бы разбудила. Шум бы разбудил. Да и не выйдет так запросто вывезти всех людей, будет хаос и бардак. Останутся следы: брошенный багаж, распахнутые двери квартир, беженцы, отставшие от автобуса. Ничего подобного на улице нет, я один.
Зато куча других признаков того, что люди тихо-мирно испарились, ничего не успев понять. Без войны и паники, без шума и сборов.
Одно ясно точно: это связано со вчерашними странными молниями, грозой без дождя.
Мучила жажда. Я полез в шкаф, в одном из пакетов нашёл шорты. Почему наступил июль? Нацепив их, я открыл дверь в коридор, даже шагнул в темноту, но резко замер. Перехватило дыхание.
Около двери сидели странные тёмные существа, бесформенные, я не мог разглядеть деталей. В один миг вернувшись в комнату, я схватил стул как оружие. Началось! Они пришли и за мной!
Дверь в коридор была открыта, я стоял посреди комнаты минуты две, сжимая стул, не чувствуя рук. В голове звенело, я забыл как дышать, но ничто не выползало из темноты коридора, было тихо. Я осторожно сделал шаг, ещё, выглянул. Твари так и сидели на прежнем месте.
Тьфу! Это же моя зимняя одежда, брошенная на пол!
Нервы ни к чёрту. Я вернул стул на место, отправился в коридор, попинал свитер и куртку. Неудивительная паранойя, когда не знаешь, с какой стороны враг.
Наконец, я добрался до кухни, вылил остатки сока из коробки в кружку, жадно приложился. Пустой сад голых деревьев за окном молчаливо наблюдал за мной, а я за ним. Жаль, тут нет плотных штор.
Я порылся в тёмном холодильнике, чего бы ещё попить, нашёл почти пустую бутылку выдохшейся «Монастырки». Остатки тёплой солоноватой жидкости растворились во рту, синеватая бутылка стукнула о пол, покатилась в угол.
Жаль, воды больше нет. Я хотел вернуться в комнату, но в коридоре на глаза попалась дверь в спальню матери.
Кстати, да. Мать тоже исчезла, и тоже странно, даже не убрав постель. Или иначе? Может, в её комнате есть подсказка?
Собрав волю в кулак, я толкнул дверь с силой, та резко отворилась.
Здесь тоже полумрак, но порядок, не как в моём свинарнике. На полу чисто, у кровати тумбочка с цветами, даже красные шторы задёрнуты аккуратно, ровно. Только постель чуть скомкана, немного.
Я аккуратно обошёл кровать, выглядывая необычное. Конечно, всё в порядке. Осторожно я отодвинул штору, чтобы свет с улицы упал на постель.
Вот одеяло, тёплое в аномальной жаре, простынь и край ещё чего-то. Я потянулся второй рукой, отдёрнул покрывало.
Под ним пижама с жёлтыми звёздочками, мамина. Расправлена и уложена как раз по фигуре спящего человека: штанины внизу, рукава аккуратно в мою сторону.
Я прямо вообразил: мать лежит в постели на боку, в сторону окна. Безмятежно спит. Вдруг случается нечто, и мать исчезает, не успев проснуться и пошевелиться. Одеяло оседает, под ним пустая пижама, её я и вижу.
Это не может быть розыгрыш, мать бы в инсценировке никогда не стала участвовать. Да и для шутки всё слишком далеко зашло.
Я отпустил штору и попятился из комнаты, прикрыл дверь.
В один миг все эти люди исчезли. Вот утро, даже почти день, люди не спеша идут на работу и по делам. По дороге носятся авто. Внезапно небо чернеет, что-то происходит ещё и все испаряются, не успев сообразить. Тут и там оседает одежда, где были прохожие. Неуправляемые машины несутся на встречные полосы, с грохотом сталкиваются, вылетают на тротуары, в кюветы. Те, что в подъём, остановились быстро, ещё и развернулись поперёк движения.
Если я пойду заглядывать в окна врезавшихся машин, везде найду одежду. И на тротуарах. В магазинах. Можно ходить сколько угодно и проверять никого, только вещи.
Но конечно, никуда я не пойду, потому что могу попасться тем, кто испарил, стёр остальных, а меня забыли. Фьють и я серым дымком улетаю в чёрные тучи, на асфальт падает лёгкая одежда, как листва с деревьев месяц назад.
Я вернулся в свою комнату. Дверь закрыл на щеколду, и очень хотелось забаррикадировать выход столом. Ладно, всегда успею, в квартире пока не опасно. Я аккуратно выглянул через штору. Вроде, без перемен: ковёр из красных листьев, штиль и голые деревья смотрят в окно, словно мертвецы, ожидающие сигнала к атаке.
Все исчезли, абсолютно, я один. Если где-то и есть люди, их не видно и не слышно. Можно бы поискать, но слишком опасно.
Инопланетяне? Демоны? Чушь, но разумных объяснений нет. Скорее, инопланетяне. Технология дала сбой, чистильщики пропустили одного человека, а жуткие тучи следы их двигателей.
И теперь они улетели, довольные? Можно спокойно выходить наружу? Или насчёт планеты у них отдельные планы? Как понять?
Буду ждать. Монстры покажут себя или не покажут. Может, они не улетели, но собираются, и на улице я лишь случайно не пересёкся с ними.
Я вспомнил фильмы, где пришельцы сначала зачищали города супероружием, а потом приходили сами. Если они заползут в квартиру, у меня будет один шанс, чтобы ударить внезапно. Хотя чем? Табуреткой?
Аккуратно, на цыпочках я пробрался на кухню. Чтобы с улицы не заметили, пригнулся. Пошарив в ящике стола, я старался звенеть вилками тише. Вот нож отличный, крепкий, острый, для мяса. Уже кое-что.
С облегчением вернувшись в сумрак коридора, я отправился в ванную. Пришлось подсвечивать телефоном. Стиралка, вёдра Ага! Три полных пятилитровых бутылки, за тазами. Я вдоволь напился из одной, вода стекала по шее и подбородку.
Вернулся в комнату, прихватив бутыль. От жажды пока не помру, есть и еда, консервы Мой дом моя крепость. К осаде готов.
Я немного подождал, аккуратно выглянул через штору. Те же облезлые деревья, то же безмолвие. Что ещё сделать? Я сходил в кладовку, опять же, светя телефоном. Хороший, тяжёлый точильный камень оттягивал ладонь. Я вернулся в комнату и стал водить по серой поверхности ножом. Шорк-шорк, прислушался. Надо тише. Шорк-шорк. Острым ножом проще отбиться от вурдалаков.
Ритмичные действия успокаивали. Подумать только, ещё вчера я ехал с работы в автобусе в толчее. Позже говорил с матерью, потом буйный пятничный Артём, девушки эти. А по субботам мы с ним обычно пьём пиво. Шорк-шорк. Теперь уж не до пива, да и Артёма, наверное, нет. Или есть?
Шорк-шорк.
Руки онемели, я прилёг, положив рядом нож. Он чуть испачкался в серой пыли, следы на белой простыни, но меня это мало беспокоило. Зато оружие.
Зарплата на следующей неделе. С Маринкой хотел встретиться. Работу в банке предлагают, престиж. Хоть кого-нибудь увидеть, поговорить! Вместо общения с близкими я сижу и точу нож, ожидая, когда за мной придут.
Время тянулось, мысли метались бессвязные: то мать учит жизни, то пьяный Артём, то брошенные машины на дороге. В животе заурчало, пришлось прогуляться на кухню. С бутерами заморачиваться не стал, просто кусал колбасу и хлеб, запивая водой из кружки. Глотал кусками, бездумно. Пойду лучше, нож поточу, пока через окно не заметили.
Я выглядывал на улицу через штору, но никаких движений. Только поднялся лёгкий ветерок, да качает голые ветки на ветру. Если приглядеться, видно ряд тёмных гаражей. Пара хрущёвок, сопка, а за ней ничего, только чёрное небо с красными вспышками уходит до горизонта. Тихо и тоскливо.
Однажды услышал знакомый звук, резко выглянул, боясь дышать. Чёрно-белая сорока балансировала на ветке, отчаянно стрекоча. Она сорвалась с места, полетела дальше. Неуверенно, неровно, судорожные взмахи крыльями то вверх, то кубарем вниз. Она продолжала истерично стрекотать, затихая вдали.
Я уже видел рыжего кота, теперь сорока. Они хоть настоящие? Странно себя ведут. Может, это шпионы захватчиков маскируются?
С другой стороны, я и сам себя странно веду.
Время тянулось, ничего не происходило. Когда надоедало шоркать ножом по камню, я выбирался в тёмный коридор. Пальцы рассеянно щёлкали по выключателям, хотя уже ни на что не надеялся, шёл проверять в ванной краны. Конечно, безрезультатно.
Сеть на телефоне тоже не появлялась. Я доел колбасу и сыр, пришлось открыть тушёнку. Подумав, перенёс посуду к себе в комнату, где плотные шторы скрывают меня от улицы, да и улицу от меня лишний раз не хотелось видеть пустой и тоскливый сад, без толку ломая голову над происходящим.