Продали! Всё продали! Всю Рассею жидам продали! Он с Зойкой под Березовским ходит, премию «Триумф» корешам раздаёт! погрозил седой кулаком в сторону столика поэта и блондинки. Видела в фойе чучела? Бандит купил ЦДЛ, свои трофеи расставил! Теперь это не Дом писателей, а Дом охотников! Скоро наши чучела рядом выставит! А в этом здании, между прочим, наверху диван, где Фадеев застрелился На диване его засохшая кровь!
Пронькин, не заткнёшься, охрану позову, вполголоса пообещал официант.
Всё-всё, умолк. Я ж шёпотом, испугался длинноволосый, подмигнул Вале и налил себе водки.
Пока Валя думала, как ненавязчиво подойти к столику и попросить у Андрея Вознесенского автограф для Юлии Измайловны, подсел Лев Андронович. Теперь он выглядел как дорого подстриженный клерк в сером костюме и дымчатых очках вполлица.
У вас всё наладилось? обрадовалась Валя.
Более-менее.
Значит, университет заработает?
Перегорел я к нему. Ушёл в бизнес.
Мне продолжать лечить ваших больных? спросила Валя.
Давно не делаю вам рекламы, заработало сарафанное радио. Ле´чите так, что они вас другим рекомендуют!
Когда вернуть деньги, что вы дали в начале?
Никогда. Каждый улучшает карму как умеет. Замуж за шведа вышли?
Нет, влюбилась в русского, призналась Валя.
Видел вас по телевизору.
Это пациентка вместо денег рассчитывается передачами. Думала, сгорю со стыда, оказалось, что так говоришь, что в камеру. Теперь вести передачу зовут, как быть, не знаю! И со страхом ждала его ответа.
Немедленно соглашаться. В вас то, что нельзя имитировать, а стране это сейчас необходимо, как чистый воздух.
Лев Андронович, вот объясните. Человека всё время били, унижали, а потом вдруг сверху посыпалось, торопясь, начала Валя. Я сейчас как калач в меду, тысячи баб позавидуют. И шелохнуться боюсь, кажется, рукавом заденешь, и всё вдребезги.
Не бойтесь, ничего не рассыплется, ответил он мягко. А на передачу соглашайтесь. В период всеобщей растерянности людям важно видеть на экране хорошие лица, а вы светлая, натуральная.
Как говорил один режиссёр экологически чистый продукт, усмехнулась Валя. Пенёк тоже экологически чистый продукт! Но как не выглядеть пеньком?
Уайльд говорил, будь собой, остальные роли уже заняты.
Валя не знала, кто такой Уайльд, но помнила, бабушка тоже говорила будешь кому подражать, потом себя с другими попутаешь.
Смотрел утром вашу астрологическую карту небесный диспетчер распахивает широчайшие двери, пообещал Лев Андронович без капли иронии. Не пренебрегайте его щедростью.
Не представляете, как у меня всё изменилось! Роман с депутатом! Не скажу фамилию! горячо зашептала Валя. Раньше не знала, что такое любить. А теперь так, что не знаю, как словами сказать.
Никто не знает, как сказать любовь словами.
С ним как рыба в воде, не думала, что так бывает. Но телевидение, это уж слишком. Да я и не тщеславная, мать у меня тщеславная, чуть не в баню со значком ударницы коммунистического труда ходила. А я в бабушку. Женщина за автографом подошла, так чуть со стыда под землю не провалилась. Не гожусь передачи вести.
Время такое, что люди быстро всему учатся, с нажимом сказал Лев Андронович. Страну надо спасать, экономику поднимать, объяснять с экрана, что безнравственность нерентабельна. А у вас получится.
Как вы сказали про безнравственность?
Чем больше приличных людей в стране, тем лучше развивается экономика. Ведь деньги для нормального человека не главное.
Это правда, откликнулась она. Но ему который депутат, не понравится, что я веду передачу.
А мне какое дело, что ему понравится? Вы моя ученица, а не он. Я за вас, а не за него отвечаю перед небесным диспетчером, напомнил Лев Андронович голосом классного руководителя.
Горяев, как назло, не звонил, и на «мозговой штурм» Валя пошла без его благословения. Хотела посоветоваться с Соней и Юлией Измайловной или хоть узнать, что такое «мозговой штурм», но решила признаться им во всём после второй встречи с Рудольф. Чтобы не сглазить.
«Мозговой штурм» проходил у метро «Аэропорт». Вход в лифт стерегли консьержка и охранник. Дверь квартиры отворила немолодая горничная в накрахмаленном белом фартуке, напомнившем парадную школьную форму, которую Валя люто ненавидела.
Шерстяные рукава протирались на локтях, и приходилось носить нарукавники. Весной в уныло-коричневом платье было жарко, а в старших классах оно сдавливало набухавшую грудь. А ещё нужно было ежедневно отпарывать, стирать, гладить и снова пришивать белый воротничок и манжеты. Воротнички и манжеты у девчонок были разные, но из одинаково ворованной на фабрике ткани.
Горничная повела анфиладой комнат с фальшивыми гипсовыми арками, хитросплетёнными лепнинами, оригинальными люстрами, мраморными полами и даже колоннами. И по дороге Валя насчитала кучу дверей.
Вошли в огромную гостиную, одна стена которой состояла из аквариумов и бросала блики на бежевые кожаные диваны, экзотические маски и африканские барабаны. На бежевых диванах и креслах полулежали странноватые люди, они орали и курили, как приговоренные, перед стеклянными столиками, заставленными бутылками и закусками.
Один из «мозговых штурмовиков» с отсутствующими передними зубами выглядел бомжарой, но курил сигару. Другой, в дорогом костюме, казался отёчным и синим от пьянства и курил трубку. Третий, в ярко-оранжевом пиджаке, ярко-голубых брюках и с выбритой половиной головы нервно перебирал чётки и смотрелся как реклама здорового, но странного образа жизни.
Четвёртый, в серьге и бирюзовых бусах под цвет затуманенных наркотиками глаз, говорил шёпотом, словно имел проблемы с трахеей. Ещё были ощипанная девица в шортах, Катя и Корабельский. Ада, сидевшая в центре этого сборища в необъятном фиолетовом сарафане, кивнула на кресло напротив себя:
Садись, Лебёдушка, ешь, пей, пока мы тебя разглядываем.
Кило десять стесать по-любому! тут же объявил оранжевый пиджак, пристально глядя на Валю.
Может, ещё и меня подхудить? раздражённо спросила Ада.
Тебя нет, ты совершенство.
Никаких похудить, лепим из неё не б., а родину-мать, заткнула его Ада.
Потом Валя почти ничего не понимала. Они перебивали друг друга, матерились, вскакивали, бегали, плеща на ковёр коньяком, садились прямо на мраморный пол, прижимались к аквариумам, тушили об них окурки.
Что ты делаешь? Ты сперва пойми, что ты делаешь? Она ж совсем никакая! В любом вагоне метро таких десяток! Возьми раскрученную тёлку, слижи под неё американское шоу. Его хоть на людях проверили, а не на кроликах. Сделай на эту бабу передачу про жратву, она аутентичней в переднике! Три камеры и кран обязательно. Дорого? А сейчас без крана уже не снимают. Нет, лучше давай молодёжку с техно. Смотри, железная студия. Она на железном кубике. Бульдоги на ногах, комбинезон в заклёпках, лапидарные реплики, и всё время курит. И с волосами что-то надо сделать. Ну, если не брить наголо, то полсантиметра оставить. Куда ей бульдоги? Глаза разуй, старая баба! И потом, «Светлый город», это туда-сюда, церкви, детские приюты. Тут ваще надо косу с бантом, петухов по подолу и балалайку в руки. А лучше не экономь, делай стеклянный пол, а под него запусти голых девок. И на неё что-то стеклянное напяль. И чтоб флейта всё время звучала. Народ от чернухи устал, хотя без чернухи ни один спонсор не даст ни копейки. Как это ты всё светлое соберёшь в «Светлый город»? Светлые трусы и светлые помыслы? Где под это взять светлого зрителя? Пусть три сюжета и гость в студии. А чё она будет остальное время делать? Молитву читать или Кристину Орбакайте по кругу гонять? Кристина тебе не светлая? За ней такие бабки, что ярче солнца! Нет, лучше светлый вечер дачный вариант, белые кресла. Они пьют чай. Крупно дорогой фарфор фарфор денег даст. Цветы, здоровье, романсы мультиоргазм пенсионера. А если она, наоборот, будет на качелях качаться всю передачу? Круто ж будет в кадре! Эврика, у моего дружбана ангар надувных женщин. Купил для секс-шопа, думал, заработает, а спроса нет. Хошь, мы тебе их по дешёвке. Такого ни у кого не было, представь, она с косой, полуголая, и студия забита надувными бабами Какая из неё ведущая? Это ж чистое натуральное хозяйство, в ней же ни грамма излома!
Какой-то цирк уродов, сказала Валя, выманив Рудольф в угол гостиной через час этих диалогов. Я пойду, у меня больные!
Было унизительно, что её обсуждают, как продаваемую вещь.
У меня будто здоровые, кивнула Ада на участников мозгового штурма.
Вышли в коридор, обшитый красным кожзаменителем.
Кто это? спросила Валя.
Крутейшие телесценаристы страны. А девка, мыша зашморканная, всех круче. На лету зубами ловит, ей просто надо от чего-то зарядиться, объяснила Рудольф. Позову тебя, как переварю всю эту шелуху.
А Катя?
Катя, считай моя рука и нога, она сценарий тащит. А эти концептуальные, они больших денег стоят.
Валя ехала домой на метро, вспоминала, как школьницей шила кофточки под теледикторш из ворованной на фабрике матерью ткани, как читала перед зеркалом программу передач по газете и видела себя телеведущей. Честной, сильной, правдивой, готовой защищать слабых. И это ну никак не совпадало с мозговым штурмом крутейших концептуальных сценаристов.
Вечером позвонила Юлия Измайловна:
Ещё не разочаровались в «герое нашего времени»?
Нет, ответила Валя сдержанно.
Слышали о главнокомандующем сухопутных войск Эдуарде Воробьёве? Он думал целую ночь и утром написал Грачёву рапорт, что совесть не позволяет вводить войска в Чечню. С него сняли погоны!
Виктор не занимается войной, запротестовала Валя.
Юлия Измайловна теперь каждый раз вскрывала её личную жизнь, как консервную банку:
Но он ни разу не выступил против! Хотите, свожу вас к солдатским матерям? Сутки посидите в их офисе, узнаете, почём фунт лиха!
Мне предложили передачу вести на телевидении, робко не то сказала, не то спросила Валя.
Вам????? ответила Юлия Измайловна и добавила после паузы: Горяев очень щедр.
Он не в курсе, ему это помешает на выборах, вспыхнула Валя. Продюсерша увидела меня у Горбушкиной.
Не верю, что на телевидение можно попасть за данные. И порадуюсь, если жизнь лучше, чем я о ней думала.
Юлия Измайловна, эта продюсерша, между прочим, закончила физфак МГУ, словно оправдалась Валя.
Тогда зачем ей эта грязь?
Валя хотела сказать в ответ, что Рудольф, как и многие другие, хочет заниматься живым делом, а не ныть, что физикам платят копейки. Но от желания взбунтоваться стало стыдно, ведь это Юлия Измайловна открыла ей глаза на мир и заставила работать мозгами.
Ей нравится работа на телевидении, мягко ответила Валя.
Но вы не представляете, какие деньги там крутятся!
Была в её квартире, теперь догадываюсь.
Допускаю, что моя мизантропия неуместна, но давайте посмотрим, что из этого выйдет.
Горяев так и не нашёл в августе времени на Свена, и тот постоянно жаловался Вале. Чтобы в очередной раз пожаловаться, повёз Валю ужинать в огромный ресторан «Яр» на Ленинградке.
Мне предложили вести телепередачу, похвастала Валя.
Это есть не хорошо. Это есть артистка. Моя бабушка говорила, работать артистка плохой тон, насупился Свен. Тебя будут иметь для реклама зубная паста и лекарства для работа живот.
Насильно не заставят.
Папарацци бежать за Валья Ты заболеешь болезнь звезда!
Свен, почему все мужчины хотят, чтоб я застыла, как муха в янтаре, и больше не росла? спросила Валя.
Для шведа уважать женщина, как дышать воздух. Все шведы есть феминист, возразил он. Но Валья не надо двигаться. Валья уже есть.
Твоя жена занимается наукой, вспомнила Валя. Она имеет право расти, а я уже есть?
Мой жена пришла из ад. Она не имеет никакой граница. Телевидение бросит Валья в грязь.
У меня грязь к подолу не липнет, отшутилась Валя бабушкиной поговоркой.
Горяев тоже не нравится Валья в телевидение?
У Горяева нет времени не только на тебя, но и на меня. Он про это пока не знает.
Горяев не любит Свен, Горяев не любит и Валья, провокационно заметил Свен.
Возразить было нечего, и потому страшно взбесило.
Взбесило настолько, что на следующий день набрала номер Горяева и сказала:
Раз тебе некогда со мной поговорить, забери сотовый. С остальными обойдусь обычным.
Хорошо, приезжай выпить кофе, ответил он обречённо. Слава через час тебя заберёт.
Слава снова привёз Валю в Госдуму, довёл до кабинета. И теперь секретарша при Валином появлении вскочила и льстиво поздоровалась. А Горяев устало скомандовал:
Пошли в столовку, у меня не будет сегодня другого времени поесть.
В лифте поцеловал, зарылся носом в её волосы:
Соскучился
Долго же ты по мне соскучиваешься, упрекнула Валя.
После ужинов со Свеном было странно, что в думской столовой не подходит официант, а депутаты вперемешку с сотрудниками стоят с подносами к кассе.
Как челнок по стране летаю туда-обратно.
Взял бы с собой, попросила она.
Однажды взял, до сих пор эхо, укорил он.
А у меня новости.
Швед тащит к Мендельсону? поднял он бровь.
Хуже! Предложили передачу вести.
Это здорово, обрадовался Горяев. Ты органичная, а там одни мартышки с натянутыми рожами, вроде Горбушкиной.
Зазнаюсь, найду там себе кого, пококетничала Валя.
В Останкине не найдёшь. Всё, что в кадре, туши свет, сливай воду. Операторы, конечно, на мужиков похожи, но либо тупые, либо пьяные. Будешь как в камере хранения.
Про Рудольф слышал?
Кто ж про неё не слышал?
А как ты относишься к генералу, который не ввёл войска в Чечню? испытующе глянула Валя.
Хорошо отношусь, ласточка моя. Война в одноходовку не вписывается. Воробьёв молодец армия в жутком виде. Но делать вид, что война не шла все эти годы, уже нельзя. Поняла?
Нет, честно ответила Валя.
Хочешь научиться понимать, смотри политические новости, записывай в тетрадку, что неясно, потом спрашивай у меня.
А у кого спросят остальные? возмутилась Валя.
Новости теперь делаются не для народа, это разные центры власти обмениваются шифровками. А народ видит их переписку, но ни слова не понимает! Ясно? Он говорил почти как Рудольф.
А для народа про что передачи?
Про старушку, которой пенсию прибавили, про любовь и про отгадывание букв.
А ему про политику знать не хочется?
К сожалению, не хочется. Он голосует кошельком, читает и смотрит, что маньяк съел девушку, а Пугачёва бросила Киркорова. Ему в новостях только одно хочется увидеть: во власти все воры и подонки. Прочитал, успокоился, значит, и ему можно!
А те, кто интересуется политикой?
Это уже не народ.
Раньше знала, зачем телевизор, оказалось, он за другим.
Такие вещи полезно понять, ласточка моя, пока не начала в нём работать. К слову, мне твоя телекарьера перед выборами ни к чему. Надеюсь, пилотом всё и закончится.
И не надейся! с вызовом ответила Валя, она уже знала, что «пилот» это не про лётчиков, а пробная съёмка передачи.
А через несколько дней вечером зазвонил городской телефон.
Здравствуйте, Валентина, напряжённо поприветствовал женский голос. Это Елена Сизова. Мама Вики.
Слушаю вас, стараясь казаться спокойной, ответила Валя.
Вике скоро 18, и я хочу решить вопрос с жильём, говорила небрежно, как о незначимой вещи.
Как именно? спросила Валя.
Почему я должна с вами объясняться?
Потому что вы мне звоните, а не я вам.
Когда она станет совершеннолетней, опека разрешит продать квартиру, неуверенно сказала Викина мать.
Конечно, если Вика получит свою долю.
Вы хотите её присвоить?
Нет, это вы хотите её присвоить! возмутилась Валя.
Однажды Вика наиграется «в гости» и вернётся домой, вы этого понять не можете, потому что у вас нет детей.
Наоборот! металлизировала голос Валя. Это у вас теперь нет детей, а у меня есть Вика!
В трубке раздались короткие гудки. Валя начала нервно ходить по комнате из угла в угол. Слава богу, Вика гуляла с Шариком. Минут через пять снова зазвонил телефон.
Это опять я, продолжила Викина мать. Давно хочу сказать, вы моё проклятие, мой камень на шее! Вы жили с моим мужем, вы отняли у меня дочь, теперь нацелились на мою квартиру.