А вот и не лезь! заорал он с внезапно прорезавшимся ньюкаслским выговором, обдавая меня табачным перегаром. Не лезь, болван неотесанный! Особенно если не знаешь, куда лезешь! Как был чертов неудачник, так и остаешься им.
Несмотря на всю его ярость, я был заметно выше как минимум на пятнадцать сантиметров и килограммов на двадцать тяжелее.
Во что не лезть? О чем ты?
Ты настолько туп, что даже ничего не заметил, да?
Чего не заметил?
Бен покачал головой, как будто не мог во что-то поверить.
Нет человека слепее того, кто не хочет видеть, да, Джо?
Он резко дернул меня за рубашку, чтобы снова толкнуть вперед и ударить о машину, я почувствовал острую боль в шее. Руки сами собой сжались в кулаки, но какие-то полузабытые детские убеждения не давали ударить человека настолько ниже, меньше и легче меня. Никакой честной дракой тут и не пахло. Тогда я просто схватил его запястья, оторвал вцепившиеся в мою рубашку руки и слегка оттолкнул от себя. Бен отшатнулся, споткнулся о портфель, стоявший сзади него, и упал на спину. В узком пространстве между машинами он даже не мог выставить руки, чтобы смягчить падение. Послышался глухой стук, когда он ударился головой о бетон.
Я замер.
Бен лежал на спине с закрытыми глазами и открытым ртом, ноги перекрещены.
Бен?
Он не двигался.
Вставай и объясни, что ты имел в виду! И с чего ты так взбесился.
Бен?
Я потыкал его ногу носком ботинка. Может, прикидывается?
Бен, ты в порядке? задал я самый идиотский вопрос в мире.
Ноль реакции.
Он вообще дышит? Я склонился поближе.
Просто пошевелись, Бен. Хоть чуть-чуть.
Бен, ты меня слышишь? Очнись, приятель.
Я почувствовал нарастающую панику, из уха Бена вытекала тонкая струйка крови.
О, боже мой! Нет!
Что с ним?
От раздавшегося за спиной детского голоса я чуть не подпрыгнул. Обернувшись, я увидел Вильяма, стоявшего у меня за спиной. Белая рубашка торчала из-под форменного джемпера. Он смотрел на неподвижное тело Бена.
Я встал, чтобы загородить неприглядное зрелище.
Он, э-э-э, он упал, дружок.
С ним все будет в порядке?
Да, все нормально, сейчас отдохнет и встанет.
Кровь, вытекавшая из уха Бена, собиралась на бетоне в небольшую лужицу.
Господи, что же ты натворил?
Папочка, там кровь.
Голос Вильяма стал напряженным и в нем появилась сдавленность, которая была мне слишком хорошо знакома. Он хотел сказать что-то еще, но не мог сделать вдох.
С ним будет все в порядке, Вил. А ты как?
Его грудь снова судорожно дернулась.
Не могу дыш
Я сел на корточки перед сыном, загораживая собой лежавшего Бена. Кровь стремительно отливала от лица Вильяма. Первый приступ астмы, который случился совершенно неожиданно, когда сыну было около года, стал для меня самым страшным моментом в жизни. Панический звонок в службу спасения, вбегающие в дом врачи скорой и чистый первобытный ужас беспомощности. И этот ужас возвращался во время каждого нового приступа. Вот как сейчас.
Вильям попытался сделать натужный неглубокий вдох, сопровождавшийся тонким присвистывающим звуком. Глаза его расширились от страха.
Защитить мальчика. Достать ингалятор.
А где же твоя дышалка, Вил? спросил я сдавленно.
Он только помотал головой и снова попытался вдохнуть через внезапно сузившиеся дыхательные пути. Я подхватил сына на руки и бросился к машине. В бардачке должен быть ингалятор.
Его там не было. Черт!
Схватив рюкзак сына, я вытряхнул его содержимое на пассажирское сиденье. И здесь ингалятора не было. Я ощутил новый приступ паники.
Нужно помочь ему вдохнуть. Подняться в отель на ресепшен? Нет, трата времени. До дома совсем недалеко и там ингалятор точно есть.
А как же Бен?
Все кругом приобрело неестественную кристальную отчетливость. Темные кожаные подошвы ботинок Бена. Черный «рейндж ровер» на въездном пандусе. Сирена вдалеке на улице. Еще один судорожный вдох Вильяма, еще более короткий, чем предыдущий. Мальчик стоял, слегка покачиваясь, движения стали замедленными.
Принимай решение. Прямо сейчас.
Бен так и лежал без движения.
Защитить мальчика.
Нужно было остаться с Беном, подняться в отель, вызвать скорую. Или самому отвезти его в больницу. Нужно было сделать хоть что-то. Но я мог думать только о задыхающимся сыне. Так что я не сделал ничего из перечисленного.
Вместо этого я запаниковал.
Я усадил Вильяма на переднее сиденье, пристегнул его и прыгнул на водительское место.
Глава 5
Первые два светофора я проскочил на красный, судорожно пытаясь вспомнить, есть ли по дороге аптека, супермаркет или врачебный кабинет. Рядом со мной всхлипывал и слабо дергался, пытаясь вдохнуть, Вильям. Держись, сынок. Держись. Скоро доедем. Доедем и тебе сразу станет лучше. Держись. Аптека по дороге была, но оказалась закрытой. Я пронесся мимо, и следующий светофор пересек на желтый, отчаянно перестраиваясь под возмущенные сигналы других машин.
Все будет хорошо, Вил. Сейчас приедем домой и достанем твою дышалку, ладно?
Он слабо кивнул, но ничего не ответил. Лицо его было мертвенно бледно, глаза закрывались. Дорога впереди расчистилась, и я вдавил педаль в пол, обгоняя фургон и проскочив мимо белого внедорожника.
Бен.
Нужно позвонить в отель. Попросить кого-нибудь спуститься на парковку.
Но телефона нигде не было. Ни в пиджаке, ни в джинсах. Держатель на приборной панели тоже был пуст, как и бардачок. Я сунул руку под сиденье, но и там ничего. Ладно, доеду до дома, позвоню с городского.
Казалось, мы ехали целую вечность.
Наконец с визгом шин я затормозил около дома, схватил Вильяма и бросился в кухню, где в ящике хранился запасной ингалятор. Будь на месте, пожалуйста, будь на месте. Я усадил Вильяма за стол и смотрел, как он вдыхает лекарство. Делает глубокий вдох, а за ним следующий. Я опустился перед ним на колени и обнял, пока Вильям постепенно приходил в себя: дыхание замедлялось, вдохи становились глубже.
Все хорошо, Вил. Ты в порядке. Ты же чувствуешь себя лучше?
Немного, серьезно кивнул Вильям.
По мере того как его щеки розовели, начал отступать и мой ужас. Вместо него пришло облегчение.
Посиди еще немного, отдохни.
Городской телефон, которым пользовались крайне редко, стоял на кухонной стойке. Через справочную я нашел номер отеля и прослушал сначала гудки, а потом голос автоматической системы. Последней опцией из предложенных было соединение со специалистом.
Здравствуйте, сказал. У вас в подземном гараже лежит человек, ему может быть плохо, отправьте, пожалуйста, кого-нибудь ему помочь.
Простите, сэр, это «Премьер Инн» на Редфилд-вей. Вы уверены, что хотели позвонить именно нам?
Да! На парковке человек, он упал и ударился головой. Его зовут Бен Делейни. Вы можете отправить кого-нибудь проверить, все ли с ним в порядке?
Он проживает у нас в отеле?
Нет, но он лежит у вас в гараже. Вы можете проверить, как он, или нет?
Боюсь, мне нельзя отлучаться, но скоро вернется начальник. Если вы думаете, что кому-то требуется медицинская помощь, пожалуйста, вызовите скорую.
Вы не можете просто запереть двери на пару минут и сбегать в гараж проверить? Просто посмотреть, как он там?
На другом конце провода задумались.
Это телефонный розыгрыш?
Ладно, забудьте, сказал я и повесил трубку.
Я достал бутылку воды для Вильяма, обнял его и прислушался к дыханию. Приступ явно прошел. Я положил ингалятор в карман и подхватил сына на руки.
Куда мы, папочка?
Чуть-чуть прокатимся перед тем, как отправить тебя в ванну.
Мы снова поедем быстро-быстро?
Довольно быстро, да, но не настолько, как мчались сюда.
Пока мы ехали, я пытался справиться с разыгравшимся воображением. Паника, вызванная приступом, отступила, и в голову стали возвращаться самые разные мысли. Я вновь и вновь прокручивал события последнего часа, пытаясь понять, что вообще произошло.
Что же ты видел?
Что же это на самом деле было?
Я видел расстроенную Мел и взбешенного Бена. Что он сказал, что так ее расстроило?
Видел Бена, лежащего на бетонном полу с закрытыми глазами. Кровь.
Что, если он там так и лежит?
Да нет, конечно, нет.
А может, лежит?
И что тогда?
И самое жуткое воспоминание глухой звук, с которым голова Бена ударилась о бетонный пол.
Может, у него сотрясение или проломлен череп. От этого умирают? Конечно. Особенно если никто не придет на помощь.
Может, к тому моменту, как я доеду, там уже будет полиция. Огородят место черно-желтой лентой, начнут раскладывать разноцветные флажки рядом с вещественными доказательствами. Включат переносные прожекторы. Может, поставят белый шатер, чтобы скрыть тело, как показывают в новостях.
Во рту пересохло. Казалось, какая-то деталька жизни сдвинулась с положенного места, выбив все остальное из колеи.
Я бросил его там. В крови.
Но все равно сейчас я делал то, что мог и должен был возвращался в отель. Я должен был исправить то, что натворил. Обычный вечер четверга сначала заиграл сюрреалистичными оттенками, а потом и вовсе скатился в какой-то кошмар, но еще можно было все поправить. Просто нужно было поступить правильно.
С ним все будет хорошо. Ну, набил шишку, бывает. Мел что-нибудь придумает, мы вместе с этим разберемся.
Больше всего мне хотелось дозвониться до жены, убедиться, что после разговора с Беном на повышенных тонах у нее было все нормально. Пожалуйста, пусть у Мел все будет хорошо. Со всем остальным мы справимся. Вместе. Без мобильного телефона, который пропал всего полчаса назад, я чувствовал себя отрезанным от мира.
Я опустил окно и вдохнул воздух городских сумерек. Включил радио в попытках отвлечься. К моменту, когда я добрался до отеля, мне почти удалось убедить себя, что с Беном все будет хорошо. Он наверняка уже дома, пьет дорогой виски в специальной барной комнате, которую устроил в своем огромном хэмпстедском особняке.
Люди не умирают, просто споткнувшись и ударившись головой. Не умирают. Иначе в каждом британском городке на каждой рыночной площади и главной улице после каждых выходных находили бы по тридцать мертвых тел.
Я свернул на парковку отеля. Сквозь стеклянные двери главного входа виднелась стойка ресепшен и все тот же юнец в жилете, разговаривающий по телефону.
Въезд в подземный гараж зиял темной раскрытой пастью.
Шлагбаум поднялся, и моя машина медленно покатилась по пандусу в тусклый флуоресцентный свет подземелья. На бетоне лежали длинные темные тени. Я припарковался и вышел из машины, снова оставив Вильяма на заднем сиденье он даже не спросил ничего в этот раз. Пошел через ряды припаркованных машин, к тому месту, где пару часов назад стоял «кайен» Бена.
Там не было ни полиции, ни черно-желтой ленты, ни белого шатра. Ничего не было.
И Бен, и его машина исчезли.
Глава 6
Мой телефон тоже исчез.
Насколько я помнил, последний раз держал его в руках, когда говорил с Беном. Возможно, я уронил его, когда Бен схватил меня за грудки. Так, где же он? Я снова проверил все карманы. Опустился на колени и посмотрел под припаркованными машинами. Ничего. Я обошел ряд с другой стороны и снова опустился на колени, вглядываясь в густую тень. И тут нет. Черт! У меня засосало под ложечкой. Теперь еще из-за этого нервничать.
Вернувшись домой, я набрал Мел три раза. Три раза звонок переключался на автоответчик. В конец концов я оставил сообщение:
Привет, это я. Набери меня. Просто хотел убедиться, что у тебя все хорошо. Подумал, что ты Я запнулся. Что ты что?.. В общем, перезвони. Люблю тебя.
Пусть у тебя все будет хорошо, пожалуйста. Со всем остальным я разберусь. Лишь бы не все сразу.
Вся эта история с Беном отдавала идиотизмом. Нужно просто ему позвонить, решил я, и разобраться, что бы там ни произошло. Если вообще что-то произошло.
Только позвонить ему я не мог. Все контакты остались в пропавшем мобильнике. От городского телефона никакого толку мы использовали его очень редко и в памяти было сохранено не больше десятка номеров.
В результате мне ничего не оставалось, как сидеть на табуретке в ванной с бутылкой холодного пива в руке и проделывать все то, что и положено в обычный вечер четверга. Вильям сидел в ванне, создавая руками водовороты, в которых крутилась флотилия игрушечных корабликов и резиновых животных. Он рассказывал о том, как прошел день и как его друг Джон описался во время собрания. Я автоматически вставлял, где нужно, положенные «Да ты что?», «Правда?» и «Ага». Трубка городского телефона одиноко и бесполезно лежала рядом.
А когда вернется мамочка? спросил Вильям, делая себе бороду из мыльной пены.
Ты о чем?
Мама.
Скоро придет.
Смотри, папа, у меня борода. Я Санта!
Отлично, дружок, а подарки ты принес?
Ну, это ненастоящая борода, просто пузырьки.
От звука ключа, проворачивающегося в замке, я чуть не подпрыгнул. Снизу послышался голос Мел.
Мамочка! закричал Вильям в ответ.
Мы тут, наверху, добавил я.
Она появилась в дверях, и я вскочил, чтобы обнять ее, чувствуя, как меня охватывает облегчение. Я поцеловал ее в щеку и ощутил знакомый запах духов и солоноватость от пота после тренировки.
Привет, выдохнул я ей в ухо.
И тебе, она осторожно высвободилась из моих объятий. Ты так рад меня видеть? С чего это?
Ну, просто подумал, что тебе нужны обнимашки.
Она улыбнулась и поцеловала меня. Я ощутил прикосновение ее мягких губ к моим.
Не больше обычного.
Она внимательно посмотрела на меня, сделала глоток воды из своей спортивной бутылки.
А у тебя все нормально?
Вечерок выдался безумный, но я в порядке.
Почему? Что случилось?
Да ничего страшного, ответил я, пытаясь выдавить улыбку. Потом расскажу. На самом деле я волновался за тебя.
За меня?
Да. У тебя все нормально?
Конечно, а что может быть не так?
Ну, я видел тебя днем, ты была
Мама! Мамочка!
Что, дорогой? Мел обернулась к Вильяму.
Смотри, мамочка, у меня борода!
Молодец, Вильям, она допила воду и начала набирать бутылку из-под крана.
А еще у меня была аса-ма и папе пришлось ехать домой, чтобы найти мою дышалку.
О боже, Мел присела у ванны на корточки и погладила его по щеке. Но сейчас уже все нормально? Сильный был приступ?
Да, и папа ехал быстро-быстро.
Да ты что?
Он сразу пришел в себя, когда мы наконец нашли ингалятор. Мне казалось, в бардачке лежит запасной, но, видимо, я в прошлый раз его использовал и не положил на место. Это все из-за меня.
Мел снова повернулась к сыну.
А как дела в садике, Вильям?
В садике все просто отлично, медленно ответил тот, тщательно выговаривая каждое слово. Миссис Грин дала мне грамоту.
Мел изобразила радостное удивление:
Ну, ничего себе! Здорово, Вильям.
За то, что отлично себя вел на собрании.
Ты у меня большой молодец!
Да, а вот папа нет.
Ты серьезно? спросила она сына, при этом бросив на меня удивленный взгляд.
Я покачал головой, выдавив подобие непонимающей улыбки.
Надо было об этом подумать заранее, надо было поговорить с Вильямом о том, что случилось.
Да, ответил Вильям.
Вильям начал было я.
Так-так, интересно, произнесла Мел.
Ничего такого, быстро проговорил я, судорожно пытаясь придумать, как заставить сына сменить тему.
Еще как чего такого, упрямо повторил Вильям.
Мел сделала еще один глоток из бутылки, не сводя с меня взгляда.
Так что плохого сделал папа, Вильям?
Сказал, что не купит мне хомячка!
Я очень медленно выдохнул.
Я так не говорил, парень. Я сказал, что посмотрим.
Внезапно Вильям встал в ванне, растопырив руки.
Полотенце, папа, полотенце, полотенце!
Я завернул в полотенце, которое по сравнению с мальчиком могло сойти за одеяло, и двинулся из ванной. Мел скрестила руки на груди, оставшись на пороге.
Хомячка, значит, да?