Не то, сдержанно ответил хозяин. Он замолчал и уставился на танцующую толпу. Здесь не хватает одной персоны. Сейчас мы это поправим, карлик хлопнул в ладоши в дверях появился секретарь в маске крота. Вчера получил мирскую анонимку. Хлысты сообщают, что народ прогнал Распутина. Это пугало босиком отправилось в Верхотурский монастырь замаливать грехи. Не хочу, чтобы мой новый друг доковылял. Распорядись, чтобы немедленно выдвигалась группа захвата. Пусть перекроют бродяге все пути в обитель, угостят, чем надо, и тащат зимогора сюда.
Слуга молча кивнул, откланялся и удалился.
Полупрозрачные короли, шахи и принцы, знатные вельможи, чиновники и аристократы в праздничных нарядах разных эпох с лёгкостью кружились в ритмах танца. Толстяк молча потягивал через трубочку приторный ликер и довольно причмокивал. Вдруг хозяин дёрнул клювом и произнёс:
Всё никак не могу взять под контроль собственный распад. Мой эгоцентризм настолько силен, что каждая крупинка наделена этим стержнем. Частицы не слушают меня и склонны к сепаратизму. Каждой хочется иметь свою нишу, свою ёмкость, свой объём интеллекта. Только смерть выбранного организма возвращает их ко мне. Лютый страх угодить в чистилище приводит детишек к папочке. Риск попасть с душой умершего в сети центрального Абсолюта не входит в их планы, потому и спешат под крышу отчего дома. Еще они прилетают ко мне во время сна, потому что справедливо считают сон маленькой смертью. А ведь так и есть. Сон это пауза для зарядки жизненных батарей. Вот такие пироги, дружок, карлик с начала разговора впервые повернул голову и посмотрел на собеседника.
Да, это большая проблема, отреагировал толстяк. Так бы уже давно собрались. Представляю, как бы вам было просто приказал, крикнул: «Ко мне!» и, бац, все частицы в сборе. Что вы на меня так смотрите? Что-то не то сказал?
Нет, ты правильно мыслишь. Просто мне нужен помощник секретарь, аналитик, бухгалтер, и просто поговорить. Как тебе? Не хочешь попробовать, насладиться вечностью?
Толстяк похолодел:
Вы ведь сказали, что я вам нужен в реале, он ткнул куда-то в сторону пальцем. Я еще не готов умереть, вот, так по просьбе в самом рассвете лет.
Ну-да, ну-да, хохотнул карлик. Оставим этот разговор. Считай, что я пошутил. Ты мне там нужнее. Не волнуйся, сделаю из тебя влиятельного банкира. Будешь владеть большим капиталом и творить невероятные вещи, хозяин отвернулся и снова стал наблюдать за танцами. Знаешь, я готов уменьшиться до размеров клопа, если буду уверен, что в будущем это даст свои результаты и ускорит мой рост. Тебе, как будущему финансисту, не надо объяснять, что такое прибыль. Единственное, что я могу, это уплотнить частицу-сепаратиста в выбранном и обжитом сосуде, подселить туда одного, двух, сколько угодно, соседей для усиления влияния на жертву, если игра стоит свеч. Но не больше контрольного пакета, который должен оставаться у меня.
Понимаю, толстяк всплеснул двойным подбородком. А что будет, если вы потеряете контрольный пакет?
Не знаю и знать не хочу, отрезал карлик. Думаю, что ничего хорошего. Я не доверяю пикселям своего портрета и должен быть сильнее каждого из них. Если я вложу в кого-то больше, чем имею сам, могу потерять власть над антиматерией, а, самое главное, эту нишу. Придётся плясать под дудку выпущенного из бутылки джина.
8
Как только вечернее солнце скрылось в таёжных зарослях, сразу похолодало. Гришка посмотрел на босые грязные ноги, поёжился и, поднимая пыль, ускорил шаг. Старое рубище и портки обдало холодным дыханием леса. В сумерках дорога стала теряться из вида. Длинные волосы мешали смотреть. Путник, то и дело, убирал их с лица заскорузлыми пальцами.
Отгоняя комаров, бродяга рассуждал: «Почему жизнь такая трудная и неуютная? А умирать страшно. Почему, чтобы выжить, надо пахать как лошадь. Не хочу, чтобы жизнь огорчала. Хочу веселиться на этом празднике, петь, пить, девок лапать и плясать до упаду. Грехи всегда можно замолить, без них не будет покаяния».
Стемнело окончательно, и Гришка остановился. Он испугался и задрожал. Вдруг в стороне от дороги замелькало пламя костра. Отчаяние пересилило страх и толкнуло вперёд: «А вдруг разбойники? Ну и чёрт с ними. Пусть хоть сам дьявол. Я замёрз». Бродяга ускорил шаг и углубился в чащу.
У костра сидели трое. Мужики ели, пили и оживлённо беседовали. Григорий подошёл ближе. Запахло похлёбкой, самогонкой и табачным дымом. Гришка набрался смелости и подал голос. Путники пригласили оборванца к костру и протянули чарку самогонки. Бродяга влил в себя горячительное пойло и умиротворенно выдохнул:
Благодарствую.
Вдруг в животе заурчало, сердце забилось, как у воробья, а в болотных глазах заплясали огоньки. Картинка поплыла, как отражение кривого зеркала. Гришка увидел, как его тело трупом падает в траву, а он прозрачный двойник, остался стоять на ногах. Гришка не узнал людей. У костра, перед ним, стояли покрытые шерстью черти. Рогатая нечисть злорадно засмеялась:
Что, чертей никогда не видел? Мы за тобой, червяк. Полетели.
Бесы быстро подхватили распутинское альтер эго за руки и за ноги, оттолкнулись от земли и пошли на подъём. Гришка еще раз взглянул на себя, рухнувшего и бездыханного:
Батюшки, раздвоился! он посмотрел на свою прозрачную руку и ахнул. Простите, чертики ретивые, куда вы меня тащите?
В ответ только услышал:
Не болтай, а то рот зашьём цыганской иглой.
Григорий прикусил язык и стал смотреть вниз, где под ногами мелькали верхушки деревьев. Ужасный полёт освещала полная луна. Скоро несостоявшийся паломник увидел у входа в пещеру медведя и зажмурился. Зверь отошёл в сторону и запустил рогатую гвардию с грузом в чёрный зев подземелья. Вдруг мрак рассеялся, а впереди появился замок с острыми, как рыбьи кости, башенными шпилями. Ярко горели фонари центрального входа. Черти пошли на посадку.
Григория завели в роскошный просторный зал, полный веселящейся публики. Бродяга непроизвольно зажмурился от яркого света. От лучезарности пёстрых масок и улыбчиво корявых лиц стало не по себе. Дорогие украшения, бальные платья, шелк, ситец и парча, смокинги, фраки и военные мундиры всё смешалось на этом празднике ночной жизни. «Неужто снится? Наваждение какое-то, мираж» новичок ущипнул себя за шею и сморщился от боли. Он увидел на балконе маску черного ворона с большим клювом, и душа похолодела. Босой и грязный конокрад стоял в центре зала и воровато озирался.
Фигура в маске ворона махнула маленькой ручкой. Вдруг лохмотья упали с плеч пилигрима, заблестел красный шёлк рубашки, появились новые портки, а на ногах хромовые сапоги. Гришка от удивления открыл рот, а «ворон» с балкона крикнул:
Заждались мы тебя, дружок! Знаю, что танцы любишь! Ну-ка, сбацай что-нибудь, станцуй!
В оркестре заиграли «Барыню». Григорий проверил на прочность каблуки обновки и пошёл в пляс. Публика захлопала в ладоши и расступилась.
Наблюдая за вычурными движениями долговязого танцора, карлик обратился к собеседнику:
Как тебе этот хмырь?
Хороший плясун, нечего сказать. Зачем он вам?
Хозяин пригвоздил толстяка строгим взглядом:
Не задавай провокационных вопросов. Не твоего ума дело. Нравится он мне, этот костлявый забулдыга. Так и быть, пожертвую своим мизинцем. Думаю, прохвост его стоит.
Полигат в маске ворона снял перчатку с левой руки и сжал кулак. Хозяин отогнул крайний пальчик и повертел перед клювом, рассматривая со всех сторон. Мизинец на глазах стал чёрным. Чародей набрал в лёгкие воздух и дунул, превратив перст в облачко пыли. Палец исчез, а порция антиматерии устремилась в зал. Тучка быстро нашла Распутина, врезалась в затылок и растворилась в голове. Танцор на секунду замер, передернул плечами и еще яростнее ушёл в присядку. Громко топая, раскинув в стороны руки-спицы и мотая лохматой головой, Гришка не заметил, как оторвался от пола. Неведомая сила подняла его над ряженой толпой и перевернула вверх тормашками. Танцор, как пушинка, повис в воздухе, а потом лопнул, словно мыльный пузырь и исчез.
Номер удался. Восторженная публика захлопала в ладоши и заулюлюкала. Музыканты сменили тональность и заиграли в мажоре что-то энергичное. Толпа быстро включилась и радостно задёргала конечностями.
Эффектно, изумился толстяк. Куда же он делся?
Фокусник спрятал беспалую руку в перчатку и опустил в карман:
Чёрт с ним. Здесь он больше не нужен. Пусть привыкает к новому состоянию и оценивает возможности, хозяин вытащил из внутреннего кармана пиджака фотографию и протянул толстяку. Мизинец, это ерунда. Вот кому, я чувствую, придётся целую руку отдать. Знаешь его?
Будущий финансист взглянул на фото. На него смотрела лысая физиономия с козлиной бородкой:
Обижаете. Ну, кто же не знает государственного преступника номер один?! Главный ненавистник самодержавия и личный враг императора. Этот портрет висит в каждом уездном полицейском участке на стенде «Внимание! Розыск!» Сейчас залёг на дно за границей. Беспорядки прошлых двух лет навсегда его лишили права приближаться к невским берегам. Думаю, революционное фиаско Ленину надолго отбило охоту заниматься политикой.
А мне кажется, карлик спрятал фотографию в карман, что проигрыш борца за свободу только разозлит. Давно за марксистом наблюдаю. Я его чувствую. Больное самолюбие и жажда мщения скоро иссушат бунтаря до основания. Пора нам познакомиться поближе. Сейчас он в Лондоне на съезде оппозиции с группой радикалов от левого крыла, ломает копья в жарких спорах с соратниками. Всё никак не договорятся выясняют, каким путем двигаться дальше. Он настроен решительно и грудью встанет за марксизм. Он готов продолжать борьбу до победного конца. И это меня радует. Значит, будет рост. Ладно, дружок, будем закругляться. У меня много дел. Скоро увидимся. Думаю, ты неплохо провёл эту ночь за бокалом «Амаретто»? Девочки как?
Очень хороши. Спасибо, мастер, отозвался толстяк. Всегда рад пообщаться с вами, всегда к вашим услугам.
Карлик хлопнул в ладоши, и банкир исчез, лопнув как мыльный пузырь. Хозяин встал на цыпочки и посмотрел с балкона вниз. Публика полупрозрачные призраки мёртвых и живых персон, отпечатки давно забытых душ, штампы прошлого один за другим последовали примеру упитанного гостя в полосатом костюме. Последними исчезли музыканты, и картинка на экранах исчезла.
***
Ба! Это же наш клиент! воскликнул командир махапской разведгруппы, разглядывая фотографию в руках толстяка. Значит, так. Готовим еще одного лазутчика и отправляем немедленно в Лондон. Пусть отыщет объект и следует за ним по пятам. Мы должны знать все перемещения Вольёди, Стокару стало стыдно за плохое произношение русского имени. Мы должны опередить Полигата и помочь вождю голодных и рабов. Сделаем всё, что в наших силах.
Как же лазутчик найдёт объект? Лондон большой, пилот заёрзал в кресле.
Стокар забегал пальцами по кнопкам:
Сначала направим шпиона в местный Скотленд-Ярд. Там наверняка знают, где, проживают делегаты неформального съезда и кучкуются российские политэмигранты.
Вирзус, кто этот толстяк в маске кота рядом с Полигатом? Молмут назвал его «Парвус». У нас есть что-нибудь на будущего финансиста в полосатом костюме?
Определенно ничего ни портрета, ни биографии. Может, Парвус это псевдоним или кличка?
Скорее всего, Стокар потёр глаза.
Шпион готов! доложил второй пилот.
Выпускай.
9
Гришка очнулся в лесу, на том же месте, где потерял сознание. Он оторвал голову от земли и увидел волка. Их глаза встретились. Вдруг зверь шарахнулся назад, потупил очи, поджал хвост и скрылся в чаще.
Росистое и холодное утро заставило мужика встать на ноги. Угли костра еще не остыли. Григорий разжал кулак на ладони лежали зелёные малахитовые четки: «Мать честная! Откуда красота такая? Награда что ли? Не зря, значит, выплясывал». Танцор огляделся по сторонам и спрятал четки в карман.
Григорий подбросил дровишек, и пламя вспыхнуло с новой силой. Бродяга протянул ладони и согрелся: «Что за чертовщина? Неужели всё явь? А где наряд, где красная рубашенция, где сапоги? У, жульё проклятое! мужик погрозил кулаком куда-то в небо и смачно плюнул. Он увидел в траве пустую бутылку, поднял и поднёс к носу. Чем это меня напоили? Пахнет свекольным самогоном. Наш Покровский, узнаю пойло. Ничего не понимаю».
Григорий выкинул тару и засеменил обратно в село: «Куда я шёл? В Верхотурье? А зачем? За милостью божьей? И на кой чёрт она мне, когда в кармане талисман чудесный? Через штанину чувствую его силу. Нет, вернусь и отомщу обидчикам за синяки и шишки».
Вновь Распутин объявился в деревне. Страшный колючий гипнотический взгляд пугал прохожих и останавливал запряжённых в телеги лошадей. Люди при виде долговязого лиходея крестились и шарахались в стороны. К тем, кто не наливал водки, Гришка ночью к дому обидчика присылал стаю котов. Кошачий вой будил хозяина и вселял ужас, до утра не давая уснуть. Покровский богомольный народ обходил дом Распутина за версту, крестился и шептал: «Господи, спаси и сохрани от нечистой силы», по ночам из которого часто доносилось: «Хлыщу, хлыщу, Христа ищу!», а также глумливый бабский смех, визг, тряски и топот.
Хорошо работало сарафанное радио. Скоро по деревне ходила молва, что Гришка спутался с «хлыстами» и подпольно собирает у себя проклятую секту. Кто-то даже видел, как пьяный Распутин с росой провожал шайку безбожников огородами в лес.
Многих замужних баб обесчестил лукавый плут, много мятой травы оставили оргии в ближнем лесу, многим мужикам наставил рога непризнанный «святоша», рискуя быть битым. Григорий был щедрым на ласки, и бабы, обделенные вниманием мужей, с радостью слушали приторную лесть и с охотой учились целоваться в губы.
***
Как-то ночью Гришка вдруг проснулся и прислушался. Из живота доносился низкий бас хозяина:
Чётки не потерял?
Никак нет, по-солдатски ответил напуганный подопечный.
Это хорошо. Я тебя, голубчик на время покину. Мизинец нужен. Слушай внимательно, что ты должен сделать. Когда пришлю весточку, снимайся с якоря и шагай за Урал. Поброди по России, пообщайся с народом, вдохни колорит, пропитайся славянским духом, будь ясновидцем, пророком, покажи черни свой потенциал. Постарайся дойти до Питера. Будем внедрять тебя в царскую семью. Нас ждут великие дела, Гриша! Доверься мне и будешь на плаву. Не подведи, гаденыш. Если будешь в помощи нуждаться, покрути чётки в руках и шепни одно лишь слово «шиболет». Я сразу появлюсь. Понял? Открой рот, я выйду.
Григорий покорно раздвинул челюсти:
Не покидай, хозяин, пропаду, битым буду.
Я тебе оставил пороха чуток. На чудеса хватит.
На какие?
На мелкие.
Мелкие от палок не спасут, Гришка заскулил.
Не ной, сбежишь, если что ноги длинные.
Изо рта вылетела чёрная пыль, слепилась в летучую мышь и закружилась под потолком. Широко распахнулась форточка, и страшная сила скрылась в ночи.
Только брюхо перестало булькать, конокрад вскочил с кровати и упал под образа. Грешная душа взревела и зарыдала, а из глаз брызнули слезы. Утром он схватил лопату и помчался по росе, босой, на задний двор, выкопал, под стать росту, яму и забрался в неё. На крик прибежала жена и услышала:
Эй, где ты там? Всё, Парашка, не вылезу отсюда. Видишь, мать, глубина какая? Грешник я большой, молиться буду. Ой, непутёвый я! И зачем на свет уродился? Ты ведь знаешь, в чём моя вина. Виноват перед тобой, перед детьми, перед людьми. Бросай мне харчи понемножку в яму, чтоб не сдох. Хлеб, вода, селёдку не забудь. Если кто спросит, где мужик твой, говори отчалил в путь-дорожку неведомо куда. Поняла? Придумай что-нибудь.
Прасковья запричитала:
Что ты удумал, Гришенька? Разве в хате тебе плохо? Не дури. Что люди подумают? Всё равно узнают.