Неживая Не сильно-то служанка и ошибается! Я и правда умерла давным-давно, пять лет назад, когда монстр назначил меня невестой. Но разве я так испугалась тогда, чтобы забыть его лицо? Нет, я никогда не забуду того, кто повинен в смерти отца! И это был не тот, кто забрал меня на рассвете с площади.
Кто он такой?! выкрикнула я в отчаянии.
Старушка недовольно попыхтела и ковырнула мизинцем в ухе, проверяя, не оглушила ли я её.
Хто?
Хозяин поместья. Тот, кто принёс меня сюда.
Господин Ветер, владелец здешних земель и гор. А ещё жа-а-аних твоёйный! язвительно добавила бабка.
Хотелось бухнуться на колени и просить, умолять эту добрую женщину выпустить меня на волю. Что если сжалится? Но метка невесты, привычно обжигающая спину последние годы, засаднила особенно сильно, напоминая: он найдёт меня где угодно. Найдёт и отомстит. И хорошо, если мне.
Пять лет назад Я прокашлялась и, чтобы унять дрожь в руках, принялась помогать взбивать подушки. О том, что представляла на них физиономию «господина Ветра» рассказывать, конечно же, не стала. Пять лет назад господин Ветер оставил на мне метку невесты. Я задрала рукав, демонстрируя край золотой лозы. У того, кто принёс меня сюда, была такая же.
Я бы подивилась, будь она другой, хмыкнула старушка.
Но это был не тот человек! Под строгим взглядом горничной я расправила смятую подушку и аккуратно положила на причитающееся ей место. Повторила спокойнее: Пять лет назад господин Ветер выглядел иначе.
На твоё счастье, старушка ревниво подтянула за угол подушку, взбила по-своему и вернула, где взяла, это действительно так. Не жди зла, горюшко. Помяни моё слово, табе очень, очень повезло!
А ему нет, пробормотала я.
Что говоришь?
Говорю, во что можно переодеться? улыбнулась я этой полоумной. Все они тут заодно, все что-то скрывают. Ну да ничего, мне терять нечего. А если нечего терять, нечего и бояться.
А вон тама во.
Горничная указала на ширму и подала платье на смену. Лёгкое и синее, как небо здесь, в горах. После свадебного наряда из тяжёлого плотного льна оно показалось невесомым. Я глянула в зеркало, чтобы убедиться: нет, не обнажена. Просто тончайшая струящаяся ткань облегала так нежно, точно тёплый ветерок легонько касался кожи бёдер Я содрогнулась от воспоминания, как бёдер касался иной Ветер. И тоже тепло Нет, жарко!
Точно нарочно для тебя шили, горюшко! восхищённо ахнула старушонка. Аккурат к глазам!
Тисса.
Ась?
Не зовите меня горюшком, попросила я. Я Тисса. И я пока никому не принесла бед.
Голос дрогнул: правда ли не принесла? Как там мать, тоскует ли? Проклинает дочь, которая не нашла в себе смелости избежать нежеланного брака, или тоже примеряет новые наряды, купленные на деньги с откупа? Городничий обещал ей добрый откуп за меня
А меня баба Рея зови. Старушка пригладила мои растрёпанные волосы, попыталась распустить тугой пучок, но я не дала. Правда зови, с нажимом повторила она, ежели по неразумению или глупости обидит кто.
Тут бы дерзко вздёрнуть нос, мол, я сама кого хочешь обижу! Но, поразмыслив, я сказала иное:
Спасибо, баба Рея.
Вот и ладненько. Вот и чудненько! Прихорашивайся, горюшко, и ходи завтракать. Прямо по коридору, а дальше не ошибёшься: я на оладушки тесто поставила, по запаху не перепутаешь.
Баба Рея не соврала. Прежде, чем я успела причесаться и заново закрутить волосы, особняк наполнился такими ароматами, что урчание в животе заглушило все мысли и страхи. Не ела ведь ничего со вчерашнего дня, а бессонная ночь забрала последние силы.
Собравшись с духом, я выглянула в коридор, короткими перебежками преодолела его и вышла в большую вытянутую залу, увешанную зеркалами. Свет, бликуя, скакал меж стёкол, и отличить реальность от отражения удалось не сразу. Когда же получилось понять, который из длинных столов, накрытых скатертью, настоящий, я осознала, что уже давненько смотрю на сидящего за ним мужчину. Тот не спешил развеивать неловкость, в свою очередь разглядывая меня поверх заброшенных на скатерть ног и отхлёбывая кофе из фарфоровой чашки.
Присядешь? поинтересовался он после невыносимо длинной паузы.
Как господину будет угодно, процедила я. Аппетит улетучился в то же мгновение, как мои светлые глаза встретились с его тёмными, насмешливыми, будто подведёнными угольком.
Господину будет угодно, чтобы ты не придуривалась. Ты мне тут нужна не больше, чем я тебе.
Э-э-э Тогда, может, я пойду? рискнула предложить я. Чтобы не мешать
Угу, разбежалась. Ветер отхлебнул ещё глоток кофе, подержал во рту, смакуя, прежде чем проглотить. И, наконец, раздражённо бросил: Прекрати уже трястись. Никто тебя здесь не обидит. Если, конечно, будешь вести себя благоразумно, язвительно добавил он, выкладывая на стол нож, который я намеревалась вонзить в сердце жениха. Ты же будешь?
Ничего не могу обещать, буркнула я, после чего растянула губы в неестественной улыбке и торжественно пообещала: Разумеется!
Сгустившееся напряжение в клочья порвала баба Рея. Громко пыхтя, она распахнула бедром дверь и спиной вперёд вошла в столовую, таща за собой дребезжащий столик на колёсиках. Возвышающиеся на нём стопки оладушек опасно накренились.
Ноги со стола! походя скомандовала старушка, локтем спихивая сапоги грозного господина. Тот, как ни странно, послушался.
Ветер цапнул с проезжающего мимо столика оладушку и сунул за щёку.
Я бы ш бофым удофольшфием ифбафифся от фефе фефас, прочавкал он.
С набитым ртом! возмутилась служанка, а когда мы с господином синхронно повернулись к ней, беззастенчиво повторила: Не болтай с набитым ртом!
Ветер прожевал и проглотил, а потом холодно заметил:
Рея, поспешу напомнить, что я всё же твой господин.
С невестой своейной господинкать будешь! сварливо отбрехалась та, но, тем не менее, поспешила удалиться, дабы соблюсти хотя бы видимость субординации.
Вслед за нахальной старушкой осмелела и я. Для начала поспешила употребить максимально сытный завтрак, всерьёз опасаясь, что последующий за ним разговор может вывести жениха из равновесия. Ну как передумает быть благожелательным хозяином и отправит в подвал на хлеб и воду?
Наконец, расправив складки на юбке и пригладив выбившиеся из причёски волоски, я рискнула спросить:
Не сочтите за дерзость, господин, но я всё-таки запнулась.
Но?.. заинтригованно подбодрил меня мужчина.
Кх-кх Кто вы?
Ветер поперхнулся кофе, расплескал напиток на скатерть и, воровато оглянувшись в направлении, в котором скрылась Рея, передвинул на пятно кувшин с водой.
Ну-ка повтори ещё разок.
Я сдвинула брови к переносице, хотя и прекрасно понимала, что вид мой далёк от устрашающего. Для храбрости тоже сделала большой глоток кофе и тут же пожалела: горько.
Кто вы такой? Пять лет назад господин Ветер назначил меня своей невестой
Да-да-да, перебил мужчина. Поздравляю с великой честью и всё такое. А ещё приношу соболезнования, потому что вдовой ты стала быстрее, чем женой.
Что?
Господин Ветер, которому ты приглянулась, умер полгода назад, с какой-то странной горечью пояснил он. И оставил наследнику это, обвёл рукой потолок, наверняка подразумевая несколько большее пространство, чем одну только столовую, и это, закатал рукав, демонстрируя край золотого рисунка на коже, копирующего мою метку. Вот только Прости, любимая, я слишком молод и умён, чтобы ввязываться в такую авантюру как женитьба.
Так вы
Я задохнулась: неужели мы заодно?
Не имею ни малейшего желания связывать наши жизни, подтвердил Ветер.
Так то тот мужчина был вашим твоим отцом?
Ветер поморщился как от зубной боли.
Не отцом. Всего лишь человеком, обрюхатившим мою мать.
Не веря своим ушам, я вскочила с места. Обняла бы мерзавца, не сиди он на противоположном конце длиннющего стола, но успела одуматься.
Так ты отпустишь меня?!
Ветер смущённо ковырнул оладушек вилкой.
Отпустишь? требовательно переспросила я.
Ну
Я ведь тебе не нужна! Не нужна, правда?
Упаси боги! поклялся жених. Будь моя воля, вовсе не забирал бы тебя. Не люблю лишнюю суету, знаешь ли. Но зову метки сложно противостоять. Папаша передал её мне вместе с даром Ветра. Подгадил напоследок. К тому же чревато разочаровывать жителей Предгорья. Они хотели принести жертву монстру. Было бы бестактностью со стороны монстра проигнорировать предложение, не правда ли?
И тут до меня дошло.
Так ты не собираешься отпускать меня?
Верно.
Несмотря на то, что я тебе не нужна?
Несмотря на то, что ты основательно меня раздражаешь.
И я останусь здесь?
Тут неплохо. Свежий воздух, красивые закаты
Несмотря на то, что мой кошмар и убийца моего отца мёртв?
Да, прежний Ветер был тем ещё ублюдком, поддакнул гадёныш.
Мальчишка. Ехидный, наглый, самовлюблённый придурок! Он понятия не имеет, что всё Предгорье дрожит от одной мысли, что где-то там, среди заснеженных вершин, живёт монстр! Что он может обрушить камни и отрезать городок от всего остального мира, что может планомерно уничтожать обозы торговцев и посевы, обрекая их на голод и мучительную смерть. Что столетиями Ветру приносили в жертву женщин, выкупая его милость невинными жизнями. И теперь роль монстра будет играть зарвавшийся щенок?!
Тарелки были красивыми. Из тончайшего фарфора с изящным кантом по краю. Я взяла одну, повертела и швырнула на пол. Взяла вторую.
О-о-о, а девушка с характером! Ветер откинулся на спинку стула и заложил руки за затылок. Продолжай, продолжай. Рея потом тебя так выпорет, неделю не сядешь! Но ты продолжай, не стесняйся. Будь как дома, любимая!
Следующая тарелка полетела прямиком в лоб мучителю, но тот едва ощутимо подул и, подхваченная потоком воздуха, она сменила направление.
А вот это уже излишне.
Отпусти меня! Ты ломаешь мне жизнь ради глупой шутки! Пять лет я ожидала казни, а теперь, когда поверила, что меня помиловали, ты ты
Я начинаю терять терпение, спокойно предупредил Ветер.
Но я не услышала. Не захотела слушать, выплёскивая, наконец, накопившийся ужас. И тогда ужас оправдался. Потому что Ветер, может, и был новым, а вот дар остался тем же самым.
Он взмыл вверх легче пера. Шагал по невидимым ступеням, будто танцевал, без труда уворачиваясь от летящей в него посуды. В тёмных волосах сверкнуло острие серьги-когтя, Ветер прыгнул, в ушах свистнуло, а пол выскользнул из-под ног. А потом я оказалась лежащей на спине, а монстр нависал надо мной, как хищная птица над едва оперившимся цыплёнком.
Кажется, ты не совсем поняла, с кем имеешь дело. Я Ветер. Я не спрашиваю разрешения, я беру то, что мне нравится. И тебе очень повезло, что ты мне не нравишься, любимая. Постарайся, чтобы это оставалось так же. Для твоего же блага.
Глава 3
Друзья познаются в беде
В Предгорье никогда не было дефицита сплетен. Отсутствие событий местные с лихвой компенсировали фантазией и хорошо подвешенным языком, да и проезжающие через городок торговцы (тьфу-тьфу, не осерчай господин Ветер!) приносили не только налог в казну за пользование выгодным путём, но и темы для пересудов.
Однако сегодня все разговоры сводились к одному к невесте Ветра, юной Тиссе, которую на рассвете унёс в своё логово господин.
Куда бы ни пошёл Рой, везде слышал одно и то же:
Такая молоденькая
Ей бы хорошего парня
Сожрёт, помяните моё слово!
Никто не возвращался!
На этот раз откупились Хорошо бы через год не затребовал новую жертву
Шепотки и сочувственные взгляды, жучками ползающие по загривку, загнали его в единственное место, где можно было залить злость. Да и жидкость для заливания здесь предлагали на любой вкус. Рой ввалился в таверну и поспешил спрятаться в самом тёмном её углу.
Как обычно? осведомилась девушка в захватанном платье.
Она, как и многие другие девицы, не отказалась бы скоротать вечерок в компании улыбчивого красавца с пшеничными кудрями. Но Рой не уделял внимания ни одной из них. Да сегодня он и не улыбался. Не улыбался с тех самых пор, как, выскочив на площадь в порыве безрассудной смелости, увидел лишь, как чудовище уносит свою жертву в небо. Опоздал. Снова опоздал. Слишком долго думал, набирался духу И не сумел защитить девчонку, которую город обрёк на гибель.
Нет. Пива, выдавил из пересохшего горла Рой. Два кувшина.
После пива последовало вино, а уже к обеду его место на столе заняла мутная бутыль с самым дешёвым пойлом из представленных.
Но легче не становилось.
Когда пойло уныло заплескалось на донышке, а вывернутый наизнанку кошель изрыгнул лишь две позеленевшие медьки, у Роя остался последний способ заглушить разъедающее изнутри чувство вины. Он повёл мутным, как бутыль из-под самогона, взглядом по залу в поисках достойного противника. Исход драки не был важен: взорвётся ли голова победным ликованием или размозжится о порог, когда его вышвырнут на улицу, так или иначе, он не будет думать о светловолосой девчонке, жизнь которой так глупо и бессмысленно оборвалась на рассвете.
Как назло, зацепиться было не за кого. Не то широкоплечий нетрезвый детина, ищущий неприятностей, одним видом вразумлял потенциальных драчунов, не то остальные завсегдатаи предпочитали пить ближе к вечеру.
Что ж, если горе не получается залить, можно разделить его с кем-то. А парень знал лишь одного, для кого гибель Тиссы стала концом света, как и для него. Рой поднялся, пошатнулся, но удержался на ногах, ухватившись за спинку стула. И, ссутулившись, побрёл прочь.
Он с детства знал эту дорогу. Мог бы пройти вслепую, не запнувшись: протиснуться меж колокольней и старой развалюхой близ площади, обогнуть рынок, пригнувшись, перебежать запущенный огород старой Даны, засаживающей его каждый сезон лишь для того, чтобы городничий не отдал землю под лавки, бегом по узкой пыльной улочке, налево и Он не был у Тиссы уже лет пять, не меньше. С тех самых пор, как девочка лишилась отца, а богатый дом превратился в покосившуюся хибарку. Но помнил. Первую голубоглазую любовь никогда не забывают. Даже если её не пускают к друзьям.
Однако сегодня Рою тоже не суждено было пройти памятным путём. Потому что неподалёку от рынка до него донёсся голос. Этот голос многажды гнал его со двора, уверял, что Тиссы нет дома или что подруга не хочет его видеть. Рой не верил, конечно же. Но обойти строгую мать так и не сумел. Да и пытался недостаточно рьяно, если по-честному. Тосковать по невесте Ветра что может быть глупее?
Я дочери лишилась на рассвете, а ты мне цену скинуть не можешь? возмущался высокий голос.
Знаю я, какой откуп тебе за неё выплатили! Небось сама же дитёнка и сговорила! отбрехивалась торговка.
Тётя Ара? растерянно окликнул Рой.
Ей бы, повязав под подбородком траурную синюю ленту, заливаться слезами! Но вместо того женщина стояла у лотка с мясными деликатесами и требовала скидку.
Невысокая молодящаяся женщина на мгновение прижала локтем тугой кошель на поясе, но, опознав парня, успокоилась.
Мальчик мой! Ара распахнула объятия, но Рой сделал вид, что не понял жеста. Горе-то какое! Слыхал, что сделалось?
«Неужто правда удивлена?» мелькнуло в пшеничной голове.
Да куда там! Всё Предгорье знало, что Тиссу отметил господин. Родная мать вышивала свадебный наряд. Что ж делать вид, будто случившееся неожиданность? Но Ара делала. Заламывала руки, причитала, собирая вокруг себя благодарных поддакивающих зрителей. И сочувственные ахи собирала, конечно же. Соболезнования и предложения «если надо, подсобим», «не стесняйся, всегда приходи», «твоя кровиночка всех нас спасла».