А Серёжа-то хоть женился?
Женился, скоро уже отцом станет, улыбнулся Костя.
Вот молодец! обрадовалась баба Валя, жена Анти. Очень он нам понравился! Хороший парень, а один живёт. Смешил он нас здорово своими рассказами.
Как про Вадика Гриценко рассказывал, мы до слёз смеялись! вспомнил повеселевший дед Антя и толкнул локтём свою бабку. Про чум-то! Помнишь?
Баба Валя рассмеялась и хотела что-то ответить, но Яптик её перебил:
Так Вадима Николаевича мы все знаем. Он же тут в Кутопьюгане[5] в интернате много лет учителем работал! Как он там? В Надыме в институте преподаёт, слышали.
Нет, в научном центре изучения Арктики сейчас работает. И книги пишет по истории Ямала, про сталинские лагеря.
Привезите хоть почитать, попросила тётя Люба. И привет большой передавайте от нас. Пусть хоть приедет к нам как-нибудь. Давно его не видели, и, посмотрев на деда Антю, спросила: А что про чум ты говорил?
Старик снова рассмеялся:
Сергей рассказывал, как Вадим Николаевич своим студентам объяснял устройство чума и рассказал о мужской и женской половине. Про то, что женщина никогда не заходит на мужскую половину чума. А одна студентка и спроси: «Ну а когда мужчины в доме нет, женщина ведь может зайти на мужскую половину? Пока муж не видит». А Вадим-то и отвечает: «Так я ведь тоже могу ходить по дому в трусах моей жены, пока её нет дома, но я же не стану этого делать!»
Пока все смеялись, Костя достал из кармана диктофон, включил, положил на стол и спросил:
Скажите, пожалуйста, а слышали ли вы когда-нибудь о старом хантыйском шамане по фамилии Кульчин? Ещё его называли безухий Кульчин. Имя его, к сожалению, неизвестно. Этот шаман ещё до войны, в двадцатых годах, вместе с другими хантами ушёл от советской власти из района Белоярского куда-то в наши места и где-то здесь пропал. Сергей попросил узнать у вас, не слыхал ли кто про такого.
Костя отхлебнул из кружки чай, а когда поднял глаза, увидел, что все ненцы смотрят на него и больше не улыбаются. В комнате воцарилось молчание.
Я что-то не то сказал? спросил он, глянув на Дмитрия.
Тот внимательно смотрел на стариков.
Про шаманов вообще лучше не говорить, со вздохом ответил Яптик. Услышат рассердятся, беды потом не оберёшься. Я про такого не слышал, но всё равно не нужно вспоминать. Зачем Сергею шаман занадобился?
На вопрос ответил Дмитрий:
Кульчин вместе с ещё одним шаманом по фамилии Куйбин и с двумя другими богатыми хантами, когда уходили в двадцатых годах в ненецкие земли, спрятали в горах на Полярном Урале свои священные нарты. И вот только в июне этого года внуки и родственники тех трёх родов забрали из потаённого места свои нарты. Сергей и помог им найти место, где они были спрятаны. А вот родню Кульчина отыскать пока не получается. И о нём нет никаких сведений. Вот сейчас потомки трёх тех знатных хантов и разыскивают хоть кого-то, чтобы вернуть им родовые нарты Кульчиных. Они и попросили Сергея помочь. Если кто что слыхал, расскажите, пожалуйста. Вы ведь Сергея знаете, ему для истории это надо. Он про те события хочет книгу написать.
Про одного шамана может знать другой шаман, сказал Антя. А нам лучше про это не говорить. Пусть те родственники летят в Яр-Сале, там попросят кого-нибудь, чтобы их отвезли к Жене Вэла, шаману. Пускай скажут, что он их позвал и ждёт. Вот так и скажут: позвал и ждёт. Любой ненец отвезёт. У Вэлы всё и спросят.
В Яр-Сале есть настоящий шаман? удивился Костя.
Есть, подтвердил Пыря. Их стойбище недалеко от посёлка. Пусть к нему едут.
Ясно. Спасибо большое за совет. Всё в точности передадим Сергею.
Этот вроде простой разговор как-то сбил общий весёлый настрой, и, посидев ещё немного, старики стали расходиться.
Костя и Дмитрий хотели было пойти ночевать на катер (в каюте «Мячика» задние сиденья и стол могли превращаться в сплошной широкий диван, на котором могли разместиться три человека), но дядя Гена категорически отказался отпускать гостей.
Пока тётя Люба стелила гостям постели, Дмитрий и Костя вышли на улицу прогуляться перед сном и сходить к катеру за спутниковым телефоном, чтобы рассказать Сергею о сегодняшнем разговоре.
Ветер к вечеру разбушевался ещё сильнее, но дождя так и не было. Когда друзья спускались по тропинке, Костя, шедший впереди, спросил:
Слушай, мне показалось или старики как-то странно отреагировали, когда я про Кульчина спросил?
Дмитрий ответил сразу, как будто ждал этого вопроса:
Не показалось. В нашей фирме я считаюсь хорошим переговорщиком. Ну, хороший, нехороший, а кое в чём действительно разбираюсь Ещё ты знаешь, что я отлично играю в покер и умею хорошо читать настроение по лицам. Так вот поверь мне, все сидевшие за столом однозначно что-то знают о безухом Кульчине. Причём все без исключения. Я, когда это увидел, обалдел.
Вот сейчас всё это сам Филе и расскажешь.
Сергей слушал не перебивая. Уточнив и записав себе детали разговора, он сказал, что сейчас же позвонит и передаст всё Ивану и Николаю. На вопрос Дмитрия, не удивляет ли его, что про Кульчина тут все знают, но почему-то молчат, Сергей ответил: «Не удивлён. При встрече объясню почему». Договорились созвониться завтра ближе к обеду.
Поехали утром сразу на озеро и сделаем, как нам было сказано, предложил Дмитрий, когда они возвращались обратно к дому. За нами, насколько я помню, всё равно будут какое-то время наблюдать. Мы плеснём в озеро немного воды, разобьём лагерь и будем там на озере рыбачить. Сварим ушицы, пожарим щучку или щёкура. А они пусть пока наблюдают. Ну а там и Серёга с Пашкой уже прилетят.
Костя немного подумал и кивнул:
Можно и так. Завтра пораньше выезжаем и, пока будем на ту сторону губы перебираться, обдумаем.
На обратном пути, проходя мимо чума Ламдо, они услышали, как старики о чём-то горячо спорили и два раза в разговоре прозвучало слово «тадебя», которое оба хорошо знали. Прожив всю жизнь на Ямале и с детства общаясь с ненцами, и Костя, и Дмитрий знали некоторое количество ненецких слов, в том числе и это. Тадебя в переводе с ненецкого языка означало шаман. Ненецкие мальчишки, родственники дяди Гены, когда-то так называли одного угрюмого и вечно сердитого старика, которого боялась вся детвора.
Эх, жаль нет Серёги, с досадой тихо сказал Костя, покосившись на друга. Знать бы, о чём они сейчас говорят.
Проснувшись утром в седьмом часу, друзья позавтракали, помогли тёте Любе натаскать в дом воды из родника и, поблагодарив хозяев за гостеприимство, отправились в дорогу. Дядя Гена пошёл их проводить до катера.
Старики в посёлке уже не спали. Возле чума Ламдо баба Валя что-то варила в котелке на костре, а вдоль обрыва, словно дозорные, прогуливались с биноклями Василий Харючи и Пыря.
Дмитрий и Костя попрощались со стариками и стали спускаться к «Мячику».
Это сколько же такой красавец стоит? спросил дядя Гена, разглядывая со всех сторон катер. Поди, дороже «Хивуса»?
Примерно одинаково, улыбнулся Костя. Только этот надёжнее и расход бензина меньше.
Ну, «Газпрому» эти подушки, может, и нужны, они тут частенько туда-сюда мотаются, а себе лучше бы «Вельбот» купил, чем такие деньги выкидывать.
Не, дядь Ген, на этом путешествовать приятнее. Хорошо по мелякам бегает, и ночевать удобно.
Ну, вам, молодым, виднее
А что за газпромовские «Хивусы» тут мотаются? спросил Дмитрий.
Кто его знает пожал плечами старик. С июня чуть не каждую неделю видим. Лёнька Лапсуй подъезжал к ним, говорит, газпромовская подушка с Сабетты[6]. Какие-то замеры делают. Опять, поди, чего-то строить собираются. Ещё больше всё загадят. Вообще рыбы не станет, он тяжело вздохнул.
Попрощавшись с Яптиком, друзья выехали на воду и направились в сторону противоположного берега.
Смотри-ка, всем посёлком нас провожать вышли, усмехнулся Дмитрий, глядя назад.
Костя посмотрел в зеркало заднего вида. Наверху обрыва неподвижно стояли семь фигур. Яптик ещё поднимался по склону.
Глава 3 Сядэйто
День обещал быть жарким. На безоблачном небе ярко светило солнце, ветер полностью стих. Проехав пять километров до основного судоходного фарватера, друзья остановились, открыли двери катера и, раздевшись донага, от души накупались в приятной, прохладной воде. Комаров и мошкары здесь не было. Только любопытные халеи низко кружили с громкими криками, высматривая, чем бы поживиться. С поднятыми вверх широкими дверями «Мячик» и сам со стороны напоминал огромную птицу, собирающуюся вот-вот взлететь.
Несмотря на то, что вся навигационная обстановка была расставлена, большие суда здесь почти не ходили из-за сплошных мелей. Фарватер много лет уже не чистился, а в августе здесь ещё и самый низкий уровень воды.
Выбравшись на нос катера, Дмитрий уселся рядом с Костей, облокотился на хромированный отбойник и, с наслаждением подставив лицо ласковому утреннему солнцу, спросил:
Так что, капитан, куда сейчас идём?
На озеро. Давай только сварим кофе и съедим пару бутербродов. Что-то после водных процедур опять есть захотелось.
Надо на берегу дров насобирать. Дальше с лесом хуже будет, а там тем более. Хоть и лесок какой-то рядом, но наверняка там весь сушняк давно вырубили.
Проехав Сенные острова, к полудню друзья переехали на другую сторону Обской губы и добрались до протоки под названием Худобинская. Собрав вдоль берега сухого плавника, они загрузили им всё свободное пространство в салоне, оставив между передних сидений место только для оружия и сумки с продуктами в дорогу. За всё время им не встретилось ни одной лодки. Солнце припекало, салон нагревался всё больше, но, чтобы экономить горючее, кондиционер в салоне пока не включали. Перед тем как войти в протоку, друзья остановились на открытом месте, ещё раз искупались, благо поднявшийся к обеду ветер сдувал мошкару, которой у берега было просто тьма, и плотно пообедали. По всем расчётам, ужинать они должны были уже на Сядэйто. Надев накомарники, Костя и Дмитрий закрыли двери, сожгли в салоне картонную, пропитанную специальным составом пластинку от комаров, чтобы вытравить насекомых, и двинулись в путь.
Внимательно глядя на уходящую на северо-запад широкую зеркальную полосу Худобинской протоки, Костя достал из бардачка спутниковый телефон и передал его Дмитрию.
Позвони Серёге, скажи, где мы, и оставь телефон включённым. Теперь смотрим вокруг внимательно, тут уже может случиться что угодно.
Дмитрий кивнул и положил на колени ружьё.
Это правильно, одобрил Костя, глянув на друга. Кстати, забыл сказать. Стенки салона внутри обшиты усиленной кевларовой тканью. Выдержат выстрел из калаша. Стёкла на дверях и лобовые тоже усиленные, но автомат не выдержат. Уж больно тяжёлые, поэтому и меньше стандартных. И так из-за них пришлось усиленные амортизаторы на двери ставить, чтобы поднимались легко. Это чтобы ты был в курсе.
Дмитрий удивлённо обвёл взглядом салон, словно видел его в первый раз.
Ого! Это сколько же такое удовольствие стоило?
Костя улыбнулся.
Ну да, пришлось немного доплатить.
Да уж, представляю это немного с иронией заметил Дмитрий. Но сюрприз, конечно, приятный.
Узнав о том, что они уже едут на Сядэйто, Сергей не на шутку рассердился.
Мы должны были прибыть туда примерно в одно время. Чего вас сейчас понесло? Куда вы спешите? Мало ли, что может случиться! Возвращайтесь в губу и там переночуйте, а завтра часов в семь выезжайте. Там до озера часа четыре спокойного ходу. И мы примерно к одиннадцати прилетим.
Да мы уже далеко, и у нас салон дровами забит. Какой там возвращайтесь! наклонившись к трубке, прокричал Костя.
Не переживай, всё будет хорошо, попытался успокоить разбушевавшегося историка Дмитрий. Скоро приедем, плеснём в озеро чуток из фляжки и, пока за нами тамошние обитатели будут наблюдать, спокойно порыбачим. Завтра к вашему приезду ухи наварим!
Да идите вы с вашей ухой! ещё больше разозлился Сергей. Как малые дети! Ладно у Кота вечно шило в одном месте, а от тебя, Димон, никак такого разгильдяйства в важном деле на ожидал!
Чего это у меня шило?! возмущённо прокричал в трубку Кот. И вообще, это Димона идея была!
Ну, ладно, не сердись, строя злые гримасы и показывая соседу кулак, примирительно сказал в трубку Дмитрий, мы по приезде на место сразу отзвонимся и будем теперь всегда на связи. Телефон включён постоянно, если что.
Чтобы через каждые три часа звонили и докладывали, где вы! Не вздумайте выключить телефон! Будьте всегда настороже! Завтра убью обоих! сердито проорала трубка и отключилась.
Через шестьдесят километров Худобинская протока стала уходить восточнее, а друзья, держа прежний курс, выехали на необозримый простор заболоченной тундры. Начиная от берега Обской губы, деревьев вокруг постепенно становилось всё меньше, а кустарник всё ниже и реже. Сейчас можно было немного расслабиться: спрятаться какому-нибудь неприятелю здесь было решительно негде. «Мячик» плавно скользил по открытому простору, тихо играла музыка, и Дмитрий сам не заметил, как уснул.
Просыпайся, скоро будем на месте, разбудил его голос Кости.
Разминая затёкшую шею, Дмитрий посмотрел вокруг. Справа и слева всё так же тянулась тундра, а впереди на горизонте чернела тёмная полоса леса, севернее которой виднелась небольшая возвышенность. За этой возвышенностью и должно было находиться озеро Сядэйто. Глянув на часы, он увидел, что проспал около двух часов. Стрелки показывали шестнадцать двадцать. Сделав пару глотков воды из бутылки, Дмитрий достал из бардачка бинокль и стал разглядывать лес.
Что там? спросил Костя.
Ничего. Унылый пейзаж. Облезлые пихты и чахлые берёзы. Между ними сплошной кустарник. Никого нет, техники тоже не видно.
Доехав до возвышенности, они поднялись наверх и оказались на гребне вала, окружающего почти ровным кольцом большое овальное озеро метрах в трёхстах впереди. Сядэйто представляло собой заполненную водой воронку, образовавшуюся когда-то в результате взрыва скопившегося под землёй метана. Выброшенный взрывом песок образовывал вал вокруг кратера. Такие озёра на Ямале не редкость, но это было раза в четыре больше обычных.
Не сбавляя скорости, Костя направил «Мячик» прямо к нему, спустился по поросшему травой и ягелем склону и выехал на середину. Сбросив обороты двигателей, он нажал сенсорные кнопки на мониторе в панели катера, и вместо навигационной карты появились показатели встроенного в днище эхолота.
Глянув на цифры и график, оба присвистнули. Датчик показывал под катером глубину в сто девять метров.
Ничего себе тут газовый гидрат бахнул! покачал головой Костя, глядя вокруг. Эта воронка в диаметре, наверное, метров двести пятьдесят, если не больше. Никогда таких не видел. Представляешь, какой силы был взрыв?
Дмитрий посмотрел в окно и поморщился.
Как-то здесь неуютно Одно радует Серёга говорил, тут рыбы много. Обычно в таких воронках рыбы не бывает, но эта просто гигантская, поэтому и расплодилась. Ну что, нас можно поздравить, мы на месте. Сейчас Филе позвоню.
Пока Дмитрий докладывал Сергею о благополучном прибытии, Костя открыл дверь катера, достал из кармана заветную фляжку, отвинтил крышечку, высунулся наружу и отлил немного воды в озеро.
Глядя на него, Дмитрий поднял вверх большой палец.
Всё, Серёга, мы сообщили о себе. Костя вылил в озеро немного воды из фляги. Сейчас разобьём лагерь и на вечернюю рыбалочку!