Доберман угрожающе зарычал, но Лексо намёка не понял и продолжил идти к нему. И вот, пёс оскалил клыки и рванул на него быстрее гепарда. Ловким прыжком покрытый золотистым сиянием дух бросился на волака и с лаем чуть бы не вцепился ему в горло. Лексо успел схватить его за фантомную, но ощутимую шкуру на шее и с усилием отшвырнул. Доберман продолжил нападать.
«Ну и долго ты собрался любоваться? раздался в голове Конрада его же голос, однако говорил им вовсе не он. Потенциальный тениум особенный дух и с лёгкостью разорвёт человека».
«Да ладно. Забавно же», криво ухмыльнулся волак.
«Этими мизантропическими замашками ты всё больше напоминаешь своего брата. Ты знаешь об этом?»
«Гадкий кот!»
Выбросив факел, он отправился на выручку Лексо. Доберман вцепился зубами в его левую руку и с рычанием и неимоверной для собаки дурью, кажется, намеревался оторвать. Волак со шрамами на лице сопротивлялся, пытался схватить пса за горло и повалить на землю. Грегер и Рахион замерли в сторонке. Вожак до сих пор наивно думает, что тениумов нужно обуздывать и приручать, как это делала его стая, и Лексо добьётся успеха, сойдясь с духом в поединке.
Насилие это его метод. Как и у Мортена. Здесь эти двое схожи. Методом приручения Конрада была ласка, Ингрид дружелюбие, Грегера смирение. Но никто из них почему-то так и не вспомнил о том, что гадюка, ягуар, лиса и коршун не прикончили хозяев, потому что тениумы не убивают своих носителей. А Лексо носителем пока не является, и у добермана нет никаких оснований его щадить.
Стоило подойти, как пёс отпрянул от Лексо, отбежал на безопасное расстояние и уставился на Конрада. Тот подошёл ближе, вытягивая вперёд руку, и пёс шевельнул носом. Волак коснулся собачьей головы, провёл ладонью от макушки до шеи, затем присел и решительно стал гладить пса уже обеими руками. Дух плюхнулся перед ним и чисто по-собачьи задышал, приоткрыв пасть и высунув язык.
Не понял, оторопел Лексо. Это ещё что значит?
То, чего вам не дано, флегматично ответил Конрад. Золотистый полупрозрачный дух оказался тёплым и мягким на ощупь и совсем не походил на бесплотное существо. Духа не захватить ни силой, ни каким-либо другим методом. По предсказанию, носители тениумов ближайшие мои соратники, но наделять кого-то даром управления духом могу только я.
Лексо болезненно тронул кровоточащую кожу на покусанной руке и негодующе воскликнул:
И давно ты это знаешь?!
Да нет, пассивно отозвался Конрад, но состроить честное выражение не потрудился. Шрамы на лице Лексо резко обострились.
За спиной послышались шаги и командный голос Грегера:
Сделай, что нужно, Конрад, и возвращаемся.
Хотелось бы съязвить что-нибудь в ответ, но уже такая привычная апатия не пустила в голову подходящую фразу. Доберман взглянул на Грегера и тихо зарычал, а Конрад благодарно потрепал пса по голове, встал и отозвал ягуара. Ферзь просочился ему в грудь мелким огоньком, волак опять протянул руку псу, и дух обратился в бесформенный золотистый силуэт, сжался до размеров детского мяча и поглотил его ладонь до запястья.
Конрад покосился на Лексо и нехотя протянул руку с сиянием духа ему. Тот сразу забыл все претензии, поколебался и протянул свою, здоровую. И с рукопожатием Ферзь и его хозяин единогласно благословили духа леса на статус тениума, а волака на звание его носителя и нашего соратника.
Свечение перешло с ладони на руку Лексо, загорелось ярче и впиталось. Сквозь кожу и одежду было видно, как оно ползёт по плечу к ключице, озаряя изнутри вены и кости, спускается ниже и гаснет в солнечном сплетении. Всё-таки присутствие Конрада при посвящении новичка действительно не просто желательно необходимо. И это даёт кое-какие преимущества.
Отстранившись, он поднял с земли свой факел, зажёг и продемонстрировал готовность возвращаться обратно. Через полчаса волаки и эльф уже спускались в подземелье, а Конрад успел лишь шагнуть на первую ступень, как его вдруг поразило внезапное и совершенно необъяснимое ощущение. Просто всё тело охватило лёгкой вибрацией и невесомостью, и возникло назойливое чувство, как будто его кто-то зовёт, но он никак не может услышать голос.
Стал озираться по сторонам, но странное ощущение не менялось, в ночи никого не видно и не слышно, да и территория защищена магом на километр вокруг. Непонятно почему, но волаку вдруг показалось, что тьма, уснувшая в двух материях его души, вдруг всколыхнулась, но так и не нашла силы отозваться или хотя бы дать подсказку.
Что это, Ферзь? шёпотом спросил он.
«Кто-то тебя ищет. Похоже, тёмный».
Арман?
«Этого я не знаю. Но чёрная магия где-то рядом».
Если это не тот тёмный, в чьей помощи он вот уже в который бездновый раз так нуждался, дело плохо и лучше бы притаиться в укрытии. Что Конрад сейчас же и сделал, но это ненадолго. Как только все уснут, он непременно во всём разберётся.
Время близилось к полуночи, и он ждал, пока все разойдутся по своим спальням. Римариус пока так и жил в подземелье, но из своей комнаты ни разу не вышел. Кажется, все три дня он даже не просыпался. После наложения мощных защитных чар до сих пор набирается сил, чтобы вернуться в Андрокад так, чтобы не свалиться с ног после первой же телепортации. Зара тоже не вставала с постели, пока за ней ухаживали Рахион и Лаисия, и вроде бы шла на поправку. Кстати, кто пустил эльфийку в стаю, когда Ингрид сказала ей своё чёткое: «Проваливай!», Конрад так и не узнал. Никто об этом не говорил, а спрашивать не хотелось. Ни с кем из живущих с ним под одной подземной крышей он не общался. И за все эти дни так и не нашёл в себе силы зайти в комнату к Заре.
Конрад долго просидел на полу у кровати, по бокам сложив на нём ладони, и как следует концентрировался на органах чувств. Наконец, в подземелье воссоздалась полная тишина и умиротворение уже несколько минут никто не ходит по полу, а по трубам не бежит вода, чтобы вырваться из чьего-то крана. Сейчас волак достиг состояния, близкого к медитации, не без помощи шаманского тотема и его осязание выложилось на предельную мощность. Наверное, если бы в самом дальнем крыле кто-нибудь заёрзал в кровати, он бы это почувствовал. Но в таком состоянии чревато и уснуть, поэтому Конрад открыл глаза, выскользнул из своей спальни и тихонько покрался к выходу на поверхность. Неописуемое ощущение пробуждающейся тьмы манило вперёд.
На улице он бегло осмотрелся, осторожно вернул на место поросшую травой створку и поспешил скрыться под кронами леса, чтобы продолжить путь по ветвям деревьев. И тут, приближаясь к опушке, услышал самые недвусмысленные звуки и замешкал. Приличный человек бы развернулся и пошёл другим путём, но ненормальное любопытство и внезапный всплеск тьмы, где-то глубоко внутри, настойчиво повели волака дальше. Убывающая луна услужливо выскользнула из-за тучи и озарила пикантную картину совсем неподалёку.
Там была Ингрид. Со спущенными до земли штанами она цеплялась руками в ствол дерева, дёргалась и постанывала, почти рычала сквозь стиснутые зубы. Одетый в одну подпоясанную рубашку Рахион неистово врывался в неё сзади и, кажется, пытался обглодать ей шею. Руки эльфа то хозяйничали под женской блузкой, то выныривали и окунались в волосы девушки, хватали её за горло и плечи, где-то пониже, где-то уж совсем низко, задерживались там, вырывая новые стоны, и возвращались обратно.
Пылкий тихоня Рахион бешено упивался Ингрид и очевидно пьянил её неподдельным удовольствием. Иначе бы она ощутила чужое присутствие. Но вместо этого с вожделением отдавалась эльфу, рывками выгибалась ему навстречу, запрокидывала голову на его плечо и задыхалась в собственных стонах.
А Конрад всё смотрел и не смог не подумать о том, что наблюдает последствия того, как он сам без левой мысли случайно всколыхнул её самый мощный звериный инстинкт.
«И часто они здесь уединяются? Почему именно эльф? сверлили мозг назойливые вопросы. Хотя кто ещё мог быть на его месте? Не Грегер же в самом деле! Когда мы с Мортеном подались в отряд наёмных убийц Стоп, это я вообще к чему?!»
Засмотрелся. Если Ингрид его заметит, острые ощущения будет вкушать уже не она, а ненужный свидетель, и ему даже страшно представлять себе их масштаб. Все эти дни Ингрид делала вид, что Конрада просто не существует, но то и дело метала в него такой взгляд, которым, наверное, пыталась убить. Если бы это было возможно, волак бы уже давно гнил и разлагался.
Конрад с трудом отвернулся от горячей парочки, мотнул головой и проделал высокий и самый длинный прыжок, на какой был способен. Оказался на ветви достаточно отдалённого от места «свидания» дерева, прыгнул на следующее и очень скоро достиг края зачарованной территории.
Проклятье, ну зачем он это увидел! Глумливая тьма просыпалась и бурлила в нём всё сильнее, подкидывала в памяти все замеченные подробности и придумывала новые. И он невольно вспомнил свою единственную ночь с Дионой.
Всё внутри сжалось до боли, а там, где не надо, назойливо напряглось. И как там его нежная девочка? Только бы не решила, что он ей воспользовался и бросил для неё это было бы слишком большим ударом. Вытерпел бы сейчас любые разборки, лишь бы она вновь оказалась в его руках. Такая чувствительная, робкая и отзывчивая. С пьянящим ароматом шелковистой кожи, где-то сладкой, где-то солоноватой. Трепещущей от его прикосновений. С полчищем мурашек от дорожки его влажных поцелуев
«Вот же гадство! Да что это со мной такое?!»
«Зря подсмотрел, мрачно констатировал Ферзь. Ингрид всё-таки волак».
Это ещё тут при чём?! процедил Конрад, спрыгнул с дерева на землю и оказался в просторной роще.
Действие защитных чар Римариуса заканчивалось через десяток метров. В слабом лунном свете волак видел на земле незримую для других округлую черту и вялое колебание воздуха над ней. И буквально за этой чертой расхаживал взад-вперёд маг, опутанный тьмой, как чёрной паутиной.
Словно услышав чужое появление, он резко развернулся, зажёг бледно-серое пламя прямо на ладони и замотал головой. Не видит. Но, похоже, ощущает.
Я чувствую тебя, волак. Выходи! требовательно воскликнул тёмный.
И всё бы хорошо, только это был не Арман.
Глава 3 «Ещё один тёмный»
Кто, сожри его злейдер, это такой? Долговязый, одетый в длинный плащ с закатанными рукавами, со взъерошенными волосами и серьгой в ухе. Да ему лет шестнадцать, если не меньше! И уже тёмный маг.
И долго ты будешь меня оценивать? Я и так битый час здесь тебя зову. Выходи уже, недовольно объявил он, скрестил руки на груди и состроил скучающе-требовательное лицо. Серое пламя слезло с его ладони и зависло над головой, а тьма немного расступилась и образовала за его спиной копошащийся полукруг.
Ладно, не убегать же от этого молодняка, в самом деле.
Бесшумно переступил черту, подальше от него, и тёмный сразу обернулся.
Боишься что ли? хмыкнул он. Даже скрещенных рук не опустил.
Тебя? парировал Конрад его же тоном. Тёмный малый заломил бровь. Ты кто такой?
Нейтан. Ты можешь не представляться.
И чего тебе надо?
Это тебе надо, проворчал, отвернувшись, тёмный, и опять повернулся, только теперь в профиль. Или что, чёрная магия уже неинтересна?
Странный тип. Каждое слово приходится вытягивать из него щипцами.
Тебя послал Арман? уточнил волак.
Он просил передать, что мы вернём тебе способность управлять тьмой, если ты признаешь его своим магистром и начнёшь у него учиться.
Здесь пришлось задуматься. Вернуть себе чёрную магию он хотел. Она даёт могущество, по сравнению с которым способности Грегера и других волаков просто детские шалости. А сделка с великими духами и вовсе избавляет от всех опасных побочных эффектов. Несомненно, тьма ему необходима. Но вот будет ли время учиться, как того требует Арман?
Клятва обязывает посвящать всего себя исполнению предсказания и заботе о волаках. Каждый день приходится усиленно тренироваться, развиваясь физически и практикуя с тениумом новые навыки. Как впихнуть в этот бешеный график ещё и обучение магии?
Сколько времени понадобится для этой учёбы? прикидывая, спросил Конрад. Нейтан небрежно фыркнул:
Это тебе не магическая академия с установленной программой и чётким расписанием. Можешь учиться хоть всю жизнь по одному разу в неделю. Можешь выкладываться каждый день с утра до ночи и закончишь за несколько месяцев. Когда магистр решит, что ты стал достойным служителем тьмы и не будешь позорить его перед другими тёмными, тогда и закончится твоё обучение.
А то, что от службы тьме меня освободили духи, этот твой магистр знает? на всякий случай уточнил Конрад. И Нейтан возмущённо вспыхнул:
Это было нечестно! Тёмные так не поступают!
Если бы им представилась возможность безвозмездно владеть чёрной магией, у Сакрального тотема бы выстроилась очередь.
Неправда! прорычал юный тёмный и, надувшись, опять отвернулся. Только утаить свою зависть всё равно не сумел. Бедняга.
Почему Арман так хочет, чтобы я учился у него? примирительно спросил Конрад. В чём здесь его интерес?
Тёмным не дают жизни. Нас очень мало, нелюдимо произнёс Нейтан. И каждый должен хоть раз стать чьим-нибудь магистром, чтобы оставить наследие.
Разве тебя ему не хватает?
Я это другое. И да меня не хватает Так ты согласен на его предложение или нет?
Нейтан сдёрнул с груди руки и развернулся всем корпусом. Сверкающие глаза на хмуром лице сверлили волака ледяным взглядом, серое пламя над головой и рваная стена тёмного марева всколыхнулись, выдавая его волнение и злость.
Согласен. Но осквернять оставшиеся материи души тьмой я не буду.
Тогда будешь хреновым тёмным магом.
Меня устраивает. Что будет дальше?
Парень удовлетворённо разгладил лицо и приободрился.
Инквизиторы частично выжгли твою тьму, но немного в тебе всё-таки осталось, и мы её высвободим. Это будет происходить в три этапа, слаженно заговорил он, как будто хорошо подготовился. Первый проведу я ритуал с использованием крови, нечто вроде того, что проводится при заключении договора с тьмой. Вторым этапом ты должен будешь принести ей жертву. Не важно, что твои духи тебя от этого освободили. Это один из обязательных процессов возвращения чёрной магии после выжигания инквизиторами. На третьем этапе группа тёмных окончательно освободит тьму из материй твоей души. Если ты, конечно, не дашь заднюю с обучением у магистра.
Да не дам, сухо сказал Конрад, закатив глаза. Что опять за кровавый ритуал? Можешь приступать хоть прямо сейчас.
Я для этого сюда и пришёл, закатил глаза теперь Нейтан и, подходя ближе, полез по карманам плаща.
Он выудил складной нож, склянку с эликсиром и ритуальный камень размером с кулак. Конрад ожидал, что следом появится чаша и полумёртвая мышь, но ничего этого не было. Нейтан сжал эликсир и нож в руке, приподнял камень на второй ладони, как подавальщик в трактире поднос, пристально уставился волаку куда-то чуть ниже шеи и выпалил:
Тьма так и бурлит в тебе! Как ты это сделал?!
Не знаю, удивился тот. А как это можно сделать?
Мой зов должен был её разбудить и заставить откликнуться, но чтобы она так оживилась!.. Я не знаю. Надо спросить, угрюмо насупился Нейтан и принялся за дело. Похоже, пробелы в знаниях неплохо задевают его самооценку.
Зелье в склянке, как узнал Конрад от Армана это что-то вроде жидкой частицы души самого мага и его тьмы. Тёмные используют его в определённых ритуалах. Во время заключения договора с тёмными силами Конрад задействовал его эликсир, подтверждая, что этот маг ручается за него перед тьмой и берёт под своё учительское крыло. Непонятно, как часть своей души можно материализовать в какую-то жидкость и при этом сохранить её в целостности. Но, судя по всему, в скором времени научиться предстоит и не только этому.