Это следы обуви? спросил он у криминалиста.
Да, отпечатки подошвы, подтвердил Римфрост, взглянув на дисплей цифрового фотоаппарата. Похоже, убийца случайно наступил в лужу крови и как следует наследил: отпечатки тянутся почти до самого выхода. Римфрост кивнул на своих подчиненных, занятых фотографированием следов обуви на полу недалеко от распахнутых ворот склада. И буквально через пару минут я постараюсь узнать, какая именно обувь их оставила.
Криминалист вытащил карту памяти из фотоаппарата и, присев возле раскрытого чемодана, выудил оттуда ноутбук. Римфрост вставил в него карточку, а затем запорхал пальцами по клавиатуре, запуская специальную программу. Он перекинул фотографии с отпечатками подошвы в открывшееся окно и нажал на клавишу «энтер». Спустя минуту программа закончила анализов фотоснимков, и Римфрост довольно хлопнул в ладоши:
Готово! Он пробежался взглядом по экрану ноутбука, после чего возвестил с таким видом, будто сделал великое научное открытие: Отпечатки принадлежат кроссовкам «Адидас» как и многие другие производители обуви, они используют оригинальный рисунок подошвы. Судя по характеру следов, кроссовки должны быть изрядно поношенными.
Замечательно, ухмыльнулся Рейнар. Римфрост, твоя информация оказалась чрезвычайно ценной: уверен, что в Нивенштадте лишь единицы носят кроссовки «Адидас», и мы без труда обнаружим этих личностей.
Лучше, чем ничего, с невозмутимым видом парировал Римфрост: кажется, он был единственным человеком на Земле, который не обращал ни малейшего внимания на издевки Эрика Рейнара.
Ладно, ковыряйтесь здесь дальше, потом сообщите о результатах. Рейнар направился к выходу.
Кивнув на прощание Леннарту Римфросту и Инге Хальсонт, Руна поспешила за напарником. Она терпеть не могла его дурацкую привычку обрывать беседу в самом неожиданном месте и уходить, не попрощавшись, но ничего не могла с этим поделать: оставалось только смириться.
Когда она вышла на улицу, Рейнар уже разговаривал с двумя полицейскими, дежурившими возле оцепленного входа на склад.
Вы сказали, что патрулировали ночью порт, потому что здесь ошиваются бродяги, наркоманы и прочий сброд, допытывался Рейнар у копов.
Ну да, неуверенно согласился один из них плечистый розовощекий детина с глуповатым взглядом. Мы объезжаем порт пару раз в неделю. Кто-то же должен хотя бы иногда разгонять этих вонючих уродов.
Я хочу поговорить с ними, осклабился Рейнар. Где я могу найти этих «вонючих уродов»?
Глава 3
«Вонючие уроды», под которыми полицейские Нивенштадта имели в виду бродяг, наркоманов и прочих асоциальных личностей, облюбовали территорию заброшенного склада, расположенного у самого причала в южной части Старого порта: вероятно, это старинное здание сохранилось лучше всего и у него не протекала крыша либо же «вонючим уродам» просто нравилось дышать свежим морским воздухом.
Эрик Рейнар направился к складу, решив пойти туда пешком, а не ехать на машине: территория Старого порта была огромной, но все же не настолько. К тому же ему хотелось осмотреться по сторонам вдруг что-нибудь интересное попадется на глаза?
Но пока что на глаза попадалась только его надоедливая напарница: Руна Ларк с насупленным видом шла рядом, выстукивая каблуками по асфальтовой дорожке, пролегавшей между дряхлыми строениями Старого порта.
Эрик кинул взгляд на парковку, на которой он оставил утром свой «БМВ Икс-3», и увидел там сине-красный фургон телевизионщиков с логотипом передачи «Новости Нивенштадта». Молодая журналистка с микрофоном в руке, встав перед камерой оператора, записывала репортаж с места преступления, и до Эрика доносились ее возбужденные слова:
Полиция не исключает, что убийство могло быть совершенно криптоморфом, в связи с чем в Старом порту уже работают агенты Департамента Противодействия
Стервятники слетелись, процедил сквозь зубы Эрик, кивнув в сторону телевизионщиков. Он терпеть не мог тех, кто паразитировал на его работе.
Что ты думаешь об этом деле? спросила Руна: она либо не услышала его реплику, либо же предпочла ее проигнорировать.
Почти наверняка убийство совершил криптоморф. Осталось понять, какой именно паранорм или мутант.
И откуда такая уверенность?
Сбавив шаг, Эрик взглянул на Руну:
Нутром чую.
Они подошли к ветхому кирпичному строению, расположенному возле причала, облюбованного чайками. Волны с успокаивающим плеском бились о бетонные плиты пристани. У входа на склад толпилось несколько человек. Судя по их грязной одежде и опухшим лицам с настороженными взглядами, это и были те самые «вонючие уроды» бродяги, наркоманы и другие подозрительные личности.
Эрик вместе с Руной прошел внутрь склада. Внутри, как и следовало ожидать, царили полумрак и спертый воздух убийственная смесь запахов мочи, застарелого пота и гниющих отходов. На бетонном полу просторного помещения обнаружились старые продавленные матрасы и подстилки, сделанные из картонных коробок, на которых лежали или сидели обитатели этого печального места. Некоторых из них кучковались по углам ангара, настороженно поглядывая на незваных гостей.
Окна склада были заколочены деревянными досками, поэтому дневного света, проникавшего сквозь щели, едва хватало на то, чтобы рассеять тьму, которая, казалось, обосновалась здесь навечно.
Эрик напряг зрение, рассматривая находившихся внутри людей в грязной одежде: кто-то из них по-прежнему спал (несмотря на то, что утро давно наступило), другие же были заняты распитием мутных жидкостей из стеклянных бутылок (скорее всего, это был самопальный алкоголь) или же занимались куда более запрещенными делами, которые могли бы заинтересовать Департамент по контролю за оборотом наркотиков.
Впрочем, Эрика сейчас интересовало совсем другое.
Этой ночью на соседнем складе было совершенно жестокое преступление, громко сказал он, обводя взглядом обитателей ангара. Убили молодую женщину, которую мог знать кто-то из вас. Нам пригодится любая помощь. Возможно, кто-нибудь видел что-то подозрительное прошлой ночью?
Бездомные и наркоманы, казалось, слушали речь Эрика с отсутствующим видом: кто-то из них продолжал выпивать из бутылок, а кто-то просто опустил глаза или отвернулся. И лишь один сказал хриплым голосом с враждебными нотками:
Кто вы такие?
Эрик обернулся на звук. Голос принадлежал невысокому сгорбленному старику, который вышел из тени, сгустившейся в углу склада.
Мы из Департамента Противодействия. Руна достала из пиджака удостоверение и раскрыла его перед лицом старика. Эрик решил, что такого приветствия будет достаточно, поэтому свое удостоверение предпочел не показывать велика честь.
Старик ощерился беззубым ртом:
Проваливайте отсюда. Здесь вам не место, прохрипел он, и весь остальной сброд внутри ангара вдруг одобрительно загудел, а кто-то посмелее даже выкрикнул парочку бранных ругательств в адрес агентов Департамента.
Почему же? удивилась Руна, и Эрик чуть не ударил себя ладонью по лбу: его напарница вечно задавала вопросы там, где делать этого не нужно. Судя по нахмуренному лицу Руны, грубые слова старика задели ее, и теперь она не успокоится, пока не выяснит причину столь явной враждебности у обитателей Старого порта.
Вы защищаете только тех, у кого есть деньги, но вам плевать на бедняков и бездомных, которые дохнут, словно крысы, в закоулках Нивенштадта или в этой дыре, которую все еще называют Старым портом, с ненавистью в голосе процедил старик. Он подался чуть ближе к агентам, и Эрик увидел свежие язвы на его костлявом морщинистом лице. От вас никогда не дождешься помощи, так почему же мы должны помогать вам?!
Эрик хотел было ответить мерзкому старикашке такой тирадой, чтобы у того навсегда отпало желание перечить агентам Департамента, но его отвлек тихий голос Руны:
Рейнар, смотри.
Он проследил за взглядом напарницы: она уставилась на щуплого паренька в мешковатой толстовке и рваных джинсах, который с затравленным видом жался к стенке недалеко от того места, где стоял старик. Эрик опустил взгляд: на ногах молодого бродяги красовались темно-серые заношенные кроссовки. На их боковых поверхностях в полумраке белели три косые полоски и не нужно быть Леннартом Римфростом, чтобы вспомнить: это был фирменный декоративный элемент кроссовок фирмы «Адидас». Словно окончательно подтверждая возникшие подозрения, на светлых полосках виднелись пятна темно-красного цвета наверняка следы засохшей крови.
А как насчет тебя? сказал Эрик пареньку, и тот чуть не подскочил на месте от испуга, явно не ожидая внезапного вопроса. Ты можешь нам что-нибудь рассказать?
Парень метнул затравленный взгляд на старика, а затем бросился к выходу из ангара с такой резвой скоростью, какую трудно было ожидать от его тщедушного тельца.
Эрик выхватил пистолет из наплечной кобуры, спрятанной под курткой, и кинулся следом за беглецом, оттолкнув на ходу какого-то забулдыгу, преградившего путь. Судя по стуку каблуков о бетонный пол, Руна бежала сзади, но Эрик не стал оборачиваться, чтобы убедиться в этом: все его внимание сосредоточилось на единственной цели догнать чертового сопляка в кроссовках «Адидас»!
Парень уже выскочил на улицу, но Эрик не отставал: между ними сохранялась дистанция метров в десять, но она быстро сокращалась. Беглец свернул за угол и рванул по узкому проходу между складом и соседним зданием таким же кирпичным и дряхлым на вид. Эрик бежал следом, стараясь не налететь на ржавые бочки и деревянные палеты, сваленные у стены.
В конце прохода высился забор из металлической сетки. Паренек запрыгнул на стоявшую рядом бочку, а затем попытался зацепиться за сетку забора, но не успел: Эрик схватил его за толстовку и резко дернул вниз, повалив на землю.
Не бейте меня! заверещал парень, закрывая лицо грязными ладонями.
Мараться об такое дерьмо? прыснул Эрик, но все же на всякий случай нацелил на беглеца пистолет. Вставай! Руки за спину!
Паренек безропотно выполнил команды в тот момент, когда рядом наконец-то оказалась Руна. Пытаясь отдышаться после бега, она вытащила наручники и застегнула их на запястьях беглеца.
Ты бы еще через полчаса прибежала, поддел ее Эрик.
Напарница одарила его взглядом, который словно говорил: «Еще одно слово и я тебя пристрелю на месте». Эрик довольно усмехнулся: он обожал, когда Руна злилась.
Глава 4
Дариус Линд нервничал. Он отчетливо это понял, когда утром надевал рабочую униформу и дважды не смог правильно застегнуть пуговицы на серой куртке с логотипом фирмы «Экстерминатор» на кармане.
Ночью все прошло немного не так, как он планировал вернее, абсолютно не так. Но пути назад уже не существовало: он должен довести дело до конца, чего бы это ни стоило.
Лина заглянула в прихожую, когда Дариусу с третьей попытки удалось дрожащими пальцами застегнуть пуговицы. Он взглянул на жену, стараясь не выдать своего волнения. Одетая в длинную футболку на голое тело, она застыла на пороге супружеской спальни: растрепанные после сна волосы, заспанный вид.
Как и Дариусу, Лине исполнилось сорок. Когда они два месяца назад переехали в эту фешенебельную квартиру в центре Нивенштадта (по правде говоря, новое жилье явно не соответствовало их социальному статусу, но не об этом сейчас речь), соседи поначалу принимали их за брату и сестру, настолько они были похожи: пшеничного цвета волосы, узкие веснушчатые лица и голубые глаза. Вот только за последние дни Лина осунулась, а ее обычно живой взгляд стал как будто испуганным, словно у загнанного зверя: она явно не находила себе места после того, как Дариус рассказал о своем плане. И он до сих пор не мог понять поддерживает она его или нет?
На тебе лица нет, с тревогой в голосе сказала Лина, пытливо глядя на мужа. Я ждала тебя всю ночь, но нервы не выдержали вырубилась под утро.
Да, я видел. Дариус изобразил на лице некое подобие улыбки. Я вернулся час назад. Ты спала, поэтому я решил тебя на будить.
Как все прошло?
Дариус поднял с пола рюкзак, с которым ходил на работу, и закинул его за плечи. Он тянул время, чтобы найти нужные слова те, что окончательно не напугают Лину и не заставят ее отвернуться от мужа. Дариус хотел, чтобы его любимая женщина была с ним заодно только в таком случае то, что он задумал, имело смысл.
Произошла небольшая заминка. Он поймал встревоженный взгляд жены и поспешил добавить спокойным, уверенным тоном: Но в конечном итоге у нас все должно получиться, ведь мы делаем это ради нашей общей цели.
Я не уверена, что она общая. Лина вздохнула и, скрестив руки на груди, опустила голову.
Лина, не начинай. Ты ведь знаешь, что я прав, но просто боишься в этом признаться. Сегодня ночью я сделал первый шаг.
И к чему он привел? Вздернув голову, она обожгла Дариуса взглядом.
Я узнаю об этом сегодня и обязательно тебе сообщу, медленно проговорил он, взглянув на наручные часы. Я опаздываю на работу. Мне пора.
Дариус сжал кулаки, с удовлетворением отметив, как противная дрожь в ладонях наконец-то исчезла. Встревоженное поведение жены напомнило ему, что он должен контролировать ситуацию в конце концов, он всегда принимал решения в этой семье и будет принимать их и дальше, какой бы высокой ни была их цена.
Он подошел к Лине, обнял ее и поцеловал. Она улыбнулась, и впервые за время разговора на ее лице промелькнуло некое подобие спокойствия.
Все будет хорошо, прошептал Дариус. Я обещаю.
Он отстранился от жены и уже у самого порога вновь взглянул на нее. Лина явно хотела сказать что-то еще на прощание, но так и не решилась.
Дариус вздохнул и вышел из квартиры.
Через пару часов он узнает, к чему привели действия, которые он совершил ночью.
Глава 5
Парень в кроссовках «Адидас» так агенты Департамента называли бродягу из Старого порта, пока не выяснили его имя и фамилию сидел в комнате для допросов, расположенной в Отделе криминальных расследований. Он боязливо поглядывал на Руну Ларк и Эрика Рейнара, которые устроились напротив него за столом.
Руна не видела его рук (скованные наручниками, они лежали на коленях), но не сомневалась, что в этот момент они дрожат настолько перепуганным казался чумазый, взъерошенный бродяга в грязных толстовке и джинсах. От него исходил стойкий запах пота и застарелой мочи (парень наверняка давно не мылся), и Руна едва сдерживалась, чтобы не отодвинуть свой стул подальше от стола.
Рейнар включил диктофон и раскрыл лежавшую перед ним тонкую папку.
Нам не составило особого труда выяснить личность: твои «пальчики» оказались в базе данных отпечатков, голос напарника звучал с напором и скрытой агрессией: он всегда разговаривал так с подозреваемыми. Калвин Хирви, двадцать один год. Бродяжничаешь с тринадцати лет после того, как мать умерла в четвертую волну пандемии, и тебе пришлось жить с отчимом-алкоголиком, зачитал из папки Рейнар. Все эти годы промышлял в основном мелкими кражами, из-за чего тебя неоднократно арестовывала полиция. Каждый раз ты отделывался символическими сроками, но теперь, Калвин, все обстоит куда более серьезно: речь идет об убийстве.
Рейнар наклонился ближе, припечатав взглядом бродягу. Калвин заерзал на стуле, нервно закусил губу. Руна заметила, как в ярком свете люминесцентной лампы на лбу парня заблестела испарина.