Хазин резко затормозил возле двухэтажного особняка, сложенного из ровной красивой лиственницы. Рядом с домом имелись три колодца разных конструкций, включая журавельный, из кустов выглядывал резной сортир, а за разноцветной клумбой возвышались могучие качели, срубленные явно без единого гвоздя, скрепленные дубовыми шипами; веревка же была сплетена из натуральной пеньки. Вполне может быть, что именно на таких качался Чичагин в детстве, подумал я и не удержался.
Пиво было отличным.
Ты тоже об этом подумал? спросил Хазин.
Как тут удержаться.
Мне в первой половине дня думать вредно. Я думаю исключительно ближе к вечеру, тогда инсулин в крови концентрируется и мысли легки.
Завидую. В нашей профессии сложно не думать, я постоянно думаю. Я думаю
Хазин набрал в горсти волосы, подергал, массируя скальп и закатывая глаза.
Одна моя подружка ты ее не знаешь. Так вот, она училась на психфаке, а сейчас она, типа, рэйки, расстановщица
Хазин дергал за волосы.
И общается с богами? уточнил я.
Примерно Так вот, есть такой прием для отстранения Помнишь «Мецената Нечерноземья»? После того раза у меня нервы несколько расстроились
У него несколько расстроились нервы Я вздохнул, потрогал шрам на подбородке. У меня после этого здоровье расстроилось, счастье, что временно.
Помню этих джентльменов Хазин натягивал волосы. Забавные Хотели джаз за три копейки
Хазин сфотографировал журавель.
Шрам был гладкий и выпуклый, от привычки поглаживать его я с трудом избавился лишь полгода назад.
Так вот, эта расстановщица Хазин тянул себя за волосы вверх. Огонь была расстановщица
Я несколько насторожился: поминать расстановщиц перед важной встречей плохая примета, особенно поблизости от краеведческого музея, эффект может быть сокрушительным
Я серьезно говорю, насморк влет излечивала. Ментальным усилием Через астрал надо лишь научиться выстраивать мост
Мысленный мост. Мост есть всегда, возможность есть всегда, переходить торопиться не стоит. Мост имени Мост имени я попытался вспомнить, как называлась книга, но вспомнил только, что все главные герои провалились в пропасть в первой же главе.
Надо представить, что ты на одном берегу, а все остальные на другом, бубнил Хазин. И эти остальные машут руками, кричат, подпрыгивают, но до тебя долетают бессмысленные обрывки и мельтешение. А по-хорошему видны лишь крупные объекты: элеватор, карьерные самосвалы, ну или там любимая водокачка
Хазин выдохнул, опустил волосы и теперь смотрел на блестящие от жира ладони. Потрогал себя за нос.
Мне кажется, это фигня, сказал я. Есть же перетягивание каната.
Насморк прошел, возразил Хазин.
Я выбрался из машины. Я знал, что лучше остаться в ней, но выбора нет.
А вот мне кажется, мы постепенно проникаемся, сказал Хазин вдогонку. Свет Чичагина, хочешь не хочешь, но слегка озаряет наш путь. Надо быть осторожным
Чертовски верно, надо быть осторожным.
А ты давно сюда не заглядывал?
Лет пятнадцать, ответил я.
Ну, возможно, ты удивишься
Я поднялся на крыльцо, толкнул дверь музея. Меня нельзя удивить краеведческим музеем.
Здесь пахло, как всегда, чугуном, сухим льном и чем-то посторонне сладким. Болюсами, подумал я. Тинктурой. Или кремлевской таблеткой, вполне возможно, так она и пахнет.
Музей начинался с выставки-продажи «Здоровец», и на ней, как и докладывал Хазин, вовсю повышали иммунитет, подвижность суставов, общую локомоцию и частную перистальтику, повышали как приборно, так и медикаментозно, консультант немедленно предложил мне ирригатор, а Хазину целебный жир.
«Жир семейства псовых» озадаченно прочитал Хазин с бутылочки. «Состав: жир песца, жир лисы»
Очень помогает, заверил консультант.
Но жир Хазин не приобрел, впрочем, как и я ирригатор.
Выставка была изобильна, особенно отдел чаги и дегтя, сам же музей несколько подвинулся дальше. Сразу за гардеробом и «Здоровцом» стоял верстовой столб. Елизаветинский тракт, тысяча восемьсот неизвестный год, судя по информационной табличке последний сохранившийся столб в области.
Хазин сделал несколько снимков.
Его, кстати, мы притащили, похвастался я. Гуляли с Федькой. И с Кристиной Ходили за брусникой и нашли столб.
И зачем вы его из леса перли?
Я пожал плечами:
Не помню Зачем-то Похож на лесовика.
Так тогда сказала Кристина. Он действительно напоминал лесовика: заросший лишаями, почерневший, торчал из земли как большой гриб, а под ногой наросли опята. Федька тогда заорал, что сшибет эту рухлядь с одного удара, подпрыгнул и влупил лесовику пяткой в лоб.
Столб не сломался, но вывернулся из земли и упал; я думал, что из столба просыплется трухлявая ржавчина с муравьиными яйцами вперемешку, но столб оказался чистым. Он лишь потемнел, проморился в чайный цвет, но ни плесени, ни крылатых муравьев.
А Кристина тогда врезала Федьке по шее и сказала, что он придурок. Федька заржал и объявил, что под столбами всегда прячется клад, бухнулся на землю и стал копаться в яме. А Кристина достала платок, приложила к дереву и плотно провела ладонью, на платке осталось лицо. Что-то похожее. Нос, глаза. Федька ржал еще громче и орал, что это ее жених, жених, жених. Кристина попыталась поднять столб, и я стал ей помогать. Потом мы катили и волокли его до города почти десять километров, до самого вечера.
Воспоминания чрезвычайно утомительны, сказал Хазин. Прими жир песца.
Кристина сказала, что это для альпийской горки, вспомнил я. Они строили горку возле кинотеатра, ей чего-то заплатить вроде собирались. Ну, мы его и волокли весь день. А потом его увидел смотритель музея
Бородулин, сказал Хазин. Директор Бородулин.
Возможно, Бородулин.
Не возможно, а так и есть. Вон торопится.
Я оглянулся. К ним действительно спешил Бородулин, невысокий мужчина в глаженых брюках и белой рубашке. Возможно, это был тот самый Бородулин, я его тогда плохо запомнил, а может, и новый.
Я вас ждал, из мэрии звонили, приветливо сказал Бородулин и протянул ладонь. Добрый день. Пройдемте в кабинет?
Я пожал руку Бородулина и сказал:
Давайте лучше в зале. Душновато сегодня, мы с утра в кабинетах
Тогда пожалуйста, Бородулин кивнул. Пройдемте. У нас здесь как раз отличная экспозиция светцов и подков, определенно лучшая на Северо-Западе. И выставка про Чагинск, она там, за забором
Я хотел отказаться, светцы и подковы меня не занимали, а забор настораживал, но Хазин успел сказать:
Непременно!
Это здесь! показал Бородулин.
При организации экспозиции руководство музея действительно проявило творческий подход и учло современные мотивы: подковы были приколочены к кривому забору, протянувшемуся от стены до стены, а светцы вбиты в старинный телеграфный столб. Для прохода в другую часть музея в заборе имелась убогая калитка.
Это сами ребята придумали, прокомментировал Бородулин.
Хазин восхитился, а я отметил, что утыканный светцами столб напоминает железную елку если упадет, проткнет и задавит. Из-за забора робко выглянула пожилая женщина, то ли смотрительница, то ли заблудилась с выставки-продажи «Здоровец». Я вдруг представил столб подкосился, упал на забор, а забор, в свою очередь, придавил тетеньку. И никакой калган тут не поможет, сфотографировать и получится чудесный постер к фестивалю монгольской панк-музыки. Невыносимо захотелось приобрести ирригатор.
Что-то в этом есть, сказал Хазин. Культура
Мы приблизились к столбу и осмотрели. Я не очень разбирался в светцах, собственно, я раньше не знал, что они бывают. И зачем бывают. И впечатления светцы особого не произвели черные кованые штыри. Имелась парочка более художественных образцов, загогулистых, все.
Мы думаем вставить в светцы лучины и зажечь их! сообщил Бородулин. Есть идея проведения фестиваля самобытной культуры
Это грандиозно, сказал Хазин и сфотографировал Бородулина на фоне столба и забора. Лучины, подковы, определенно украсят Чичагин-фест.
Чичагин-фест? наивно спросил директор. Фестиваль Чичагина?
Я двинулся вдоль забора, осматривал подковы, никогда не думал, что они настолько разнообразные.
Разумеется. Хазин сфотографировал забор без Бородулина. Крыков работает в этом направлении. Приедут фанаты, реконструкторы, любители истории, родственники опять же
Я потрогал шипастую подкову.
Родственники? растерялся директор.
Конечно, Хазин положил руку Бородулину на плечо. Родственники. Мы, собирая материал для книги, провели некоторое расследование и нашли, по крайней мере, трех прямых потомков
Трех потомков
Заканчивалась экспозиция на заборе выдающимся экспонатом огромной подковой, по размерам в три раза превосходящей остальные, больше напоминавшей небольшой хомут. Эта подкова не висела на стене, а стояла, прислоненная к табуретке. Рядом стоял медведь. Чучело, разумеется.
Ну, как сказать Я, как учили в спортзале, заранее напряг поясницу и приподнял подкову. Предположительных потомков, пока еще до конца не ясно Килограммов пять, не меньше
Предполагается, что это улыбнулся Бородулин. Либо купеческая шутка, либо своеобразная рекламная продукция. Найдена недалеко от Макарьевской ярмарки. Мы думаем, что с помощью
То есть она в единичном экземпляре? спросил Хазин.
Другой такой подковы не нашли, подтвердил смотритель.
Хазин переглянулся с медведем.
Возможно, это сувенир, сказал Бородулин. Всем известно, что подковы приносят счастье. Чем больше подкова, тем больше счастье
Хазин сел на ближайший сундук, быстро сменил объектив, прицепил вспышку и начал фотографировать подкову.
Чичагин любил лошадей, сказал я.
Почему бы и нет?
Большегрузов, уточнил Хазин. Другие его не выдерживали Чичагин с самого детства отличался богатырскими размерами и ездил исключительно на Этаких дестриэ. Это подкова с лошади Чичагина.
Он таких на спор мог две дюжины подряд сломать, сказал я.
Он взваливал на плечи четырех крупных крепостных и переносил через реку, добавил Хазин. А на Масленицу один выходил против целой ватаги.
Местные называли его Чича-Молоток, добавил я.
Чича-Молоток? Бородулин поглядел на нас с окончательным испугом.
Или Чича-Лом, сказал Хазин.
Бородулин растерянно посмотрел на подкову. Хазин сфотографировал ее еще раз, сделал несколько записей в блокнот.
Но ведь достоверных сведений не сохранилось сказал Бородулин.
Бородулин отчего-то указал пальцем на чучельного медведя в углу.
Временно исполняющий обязанности губернатора заинтересован в развитии туристического кластера, сказал я. Чрезвычайно заинтересован.
Бородулин, видимо, загрустил.
Я же вам в первую встречу говорил, напомнил Хазин серьезным голосом. Нам нужен материал для книги. История города и Чичагин в этой истории, Чичагин как моральный образец, Чичагин беззаветный патриот, Чичагин в сердце каждого чагинца, где-то так
Директор Бородулин нервно огляделся. Но от подков и светцов поддержки не поступило, медведь и тот промолчал.
Раньше медведя в музее не стояло, хотя чучело выглядело заслуженно, медведь напомнил старого вислоплечего боксера; медведь сутулился и потерянно смотрел на свои когти.
Бородулин спрятал руки в карманы. И тут же вытащил.
Адмирал Антиох Чичагин никогда не жил в Чагинске, выдохнул Бородулин. Их вотчина была южнее, в Заингире.
Бородулин указал пальцем. Сука Крыков. Надо было и мне приложиться к банке.
Он мог неоднократно приезжать сюда за провиантом, возразил Хазин.
По большому счету у нас про него мало кто знает, их дом был в Заингире Бородулин словно от холода потер руки. А сам адмирал он половину жизни провел в Италии
Это действительно он, вспомнил я. Это он отобрал у нас столб. Тогда он был увереннее, отбирая у детей столб.
У вас отличная коллекция светцов и подков, сказал я. Я напишу про нее в «Вопросы истории». Но мы все-таки по другому делу, не так ли?
Да, я в курсе. Я расскажу вам про город
Бородулин указал на калитку в заборе.
За забором располагалась выставка «Чагинск в XIXX веках: история развития», на изнанке забора висели стенды с фотографиями, вдоль стен сундуки, на стенах половики.
Тут тоже медведь, сказал Хазин, пройдя в калитку.
Я обернулся. Действительно, в углу за старинным медицинским шкафом стояло еще одно чучело сутулого медведя с покорными лапами.
Это Сарычев подарил, объяснил показавшийся из калитки Бородулин. Известный охотник и таксидермист. Он пожертвовал нам большую часть своей коллекции, к сожалению, у нас были проблемы с мышами
Пива мне. Я не хотел ехать в Чагинск. Опасался, что так все и случится. Проблемы с муравьями, проблемы с мышами, Сарычев-таксидермист, светец и стрекоза, Чичагин как символ беззаветности, тысячелетняя история, рыба, скот не хотел никого видеть.
Чичагин, похоже Хазин покосился на чучело. Любил
Чего любил? насторожился Бородулин.
С медведями позабавиться, объяснил Хазин. С рогатиной то есть.
Изобразил, как с рогатиной, сфотографировал медведя. Бородулин не стал спорить.
Нет, возразил я. С рогатиной позже ходили, когда народец стал пожижее. А в конце восемнадцатого ходили с особым устройством. Брали дубовый куб, набивали в него трехдюймовых гвоздей и проваривали в смоле. Шли в лес и, завидев медведя, кидали ему в лапы. И пока медведь мял эту кубышку, ему вспарывали серпом брюхо. В народе это приспособление называлось
Рожон!
Возможно, Хазина пора уводить.
А Бородулин, как мне показалось, слегка подпрыгнул. А так ему и надо.
При чем здесь рожон? робко спросил он.
Именно он, подтвердил я. Да, впоследствии так стали называть перекладину на рогатине, но изначально это был предмет, который совали медведю в рожу, рожон.
Наш губернатор тоже так любит, брякнул Хазин. То есть временный исполняющий. В прошлую зиму двух рожном поднял!
Хазин сочувственно подмигнул медведю.
Давайте я лучше расскажу вам про наш город, взял себя в руки Бородулин. Вкратце, основные вехи, так сказать. Историки сходятся, что город назвали в честь изобилия чаги в окрестных березовых лесах
Однажды мы отправились на подрывное поле. Я, Кристина, Федька. За порохом и осколками. Федька нашел половину снаряда. Мы хотели его в музей сдать, но не дотащили, так и бросили где-то по пути. Бросили
А потом еще раз туда ходили, искали жемчужниц, за подрывным полем текла Сендега, самое начало Сендеги из трех ключей, и еще не речка, а ручей перепрыгнуть можно. Мы с Федькой полезли в воду ловить ракушки, а Кристина собирала землянику по лесной опушке. Вода оказалась ледяной, но Федька уверял, что спичечный коробок жемчужниц можно сдать в приемку и заплатят вполне себе неплохо, а жемчужниц здесь полным-полно. Я Федьке не особо верил, но ракушек оказалось действительно много довольно быстро набрали ведро. Мы изрядно замерзли, но из воды вылезли, когда перестали чувствовать пальцы на ногах. Федька достал охотничьи спички и быстро развел костер, мы грели пятки и вскрывали ракушки.
Галич Мерьский к тому времени был в составе Московского княжества, Бородулин ткнул пальцем в карту. Фактически это была вотчина Дмитрия Донского
Жемчужина нашлась только одна, и попалась она Федьке. Не очень ровная, похожая на блестящий комочек рисовой каши. Я тогда испугался, что он подарит ее Кристине, но жадный Федька убрал жемчужину в коробочку из-под крючков. Кристина усмехнулась в сторону и поставила на огонь котелок с земляникой и листьями черной смородины. А Федька сказал, что хочет жрать, насадил жемчужниц на прутик и стал жарить. Получилась дрянь. А чай хороший