Пришлось Лене открывать багаж, лихорадочно, стараясь не трясти тряпками перед Ратниковым и Мишей, рыться в вещах и доставать то, без чего он не могла обойтись: тапки, полотенце, гель для душа. Зубная паста, крем для рук, тоник для лица и антиперсперант были у нее в рюкзачке. Пару секунд Лена раздумывала над феном брать или нет. Лопатками чувствуя на себе насмешливые взгляды, все же сунула фен в пакет.
Наблюдая за Леночкиными манипуляциями, Ратников ехидно похмыкивал. Еще до начала экспедиции он был убежден, что Векшина сбежит к «папику» если не сейчас, то позже. Дело времени.
Барышня, ты не переживай, утешил Федорович розовую от усилий и смущения Лену, завтра по дороге заскочим в аэропорт и заберем твои вещи.
Сдав сумки в багаж, компания погрузилась в «Уазик» и покатила в гостиницу для геологов.
Гостиница на поверку оказалась обычной общагой. В коридоре витали запахи жареной картошки, соленостей и стирального порошка.
Комендант лично проводила Лену в женскую половину и представила невысокой полной блондинке в халате и шлепанцах:
Ирина, тут геологи прилетели, приютишь на ночь?
Можно подумать, у меня есть выбор, отозвалась та. Проходи. Мужик у тебя есть?
В смысле? опешила Лена.
Ну в смысле, ты замужем?
Нет. У меня есть дочь, сорвалось у Лены с языка сказались усталость, дорога и стресс.
На мгновение лицо Ирины осветила короткая вспышка радости. Словно спохватившись, она озабоченно нахмурила редкие светлые брови и участливо спросила:
Алименты платит?
Да, соврала Лена, чтобы, наконец, прекратить допрос. Но не тут-то было.
Пил? Или дрался? Или все сразу?
Гулял, в изнеможении сказала Лена, чем только подлила масла в огонь.
Да, нормальных мужиков еще щенками разбирают. Думаешь подцепить кого-то в экспедиции? пришла к неожиданному выводу Ирина. Это ты зря. Я пробовала. С нашими полевиками хорошо только в тайге.
Полевиками? Слово вызвало неприятные ассоциации с мышами-полевками.
Ну да, полевики геологи там, геофизики, маркшейдеры, излагала Ирина, поспевая за Леной. Из полей не вылезают, то есть. В поле они о тебе позаботятся да, что есть, то есть. И костер разведут, и дичь подстрелят, и расскажут, как пользоваться «Фальшфейером», и воду подогреют тебе для умывания, букет иван-чая притащат, и под гитару споют Висбора, будут учить тебя различать птичьи голоса и созвездия в общем, токовать будут. Стоит оказаться такому натуралисту дома и конец сказке!
Сентенция, за которой чувствовалось неплохое знание предмета, пробудила в Лене какое-то смутное подозрение. Но усталость сделала свое, сил вникать в ассоциации, аллюзии и намеки у нее не осталось. И Лена задвинула посторонние мысли в самый дальний угол сознания.
Оставив пакеты с вещами на свободной кровати, спустилась на первый этаж, где ее уже ждали Ратников и Гитциград.
Втроем они отправились в ближайшее кафе, где можно было недорого и прилично поесть.
Лена старалась не смотреть на черную водолазку, обтягивающую грудь Арсения. Если бы в меню забегаловки значился бифштекс с кровью, Ратников обязательно бы его заказал. Хищник.
Отъезд завтра в восемь утра, известил Ратников, уминая салат, двойную яичницу с сосисками и запивая все томатным соком.
Только сейчас Лена обратила внимание, что они с Арсением сделали почти идентичные заказы: салат «Гурман», яичница и даже томатный сок Заказы отличались только размером и свиной отбивной свинину Лена исключила из своего рациона.
Это просто совпадение, сказала себе Лена. Смешно думать, что у них с Ратниковым совпадают вкусы.
Чур ее, чур.
Следующая мысль озадачила саму Лену: интересно, почему она ему не нравится?
На новом месте Лене спалось плохо. То ей снилось, что она летит в самолете, а вещи ее остались в аэропорту, то ее преследовал медведь, в которого она пыталась выстрелить из «Фальшфейера». Потом медведь исчез, появился Ратников в медвежьей шкуре
Проснулась Лена со смутной тревогой, не отпускающей ее с самого отъезда из дома, несмотря на мантру Ежи Леца.
Часы на смартфоне показывали шесть утра.
Из окон открывался вид на завешенное тучами небо, серые от дождя дома и едва тронутые молодой зеленью деревья. Лена сняла постельное белье, аккуратно сложила его стопкой на кровати и пошла в душ.
Выйдя из душа с чалмой из полотенца на голове, Лена носом к носу столкнулась с Федоровичем.
Барышня, поспешай, отъезжаем, огорошил он Лену.
Как? Почему? Сказали же в восемь утра.
Чем скорее выедем, тем скорее прибудем.
А завтрак?
Давай, давай, бегом! Федорович для убедительности легонько подтолкнул Лену в сторону комнаты. По дороге где-нибудь перекусим.
Спустя пятнадцать минут Лена с мокрой головой тряслась в серо-синем ведомственном «рафике». За стеклом проносились чужие дома и улицы, мелькали светофоры и рекламные вывески.
Через полчаса «рафик» выскочил на оперативный простор, и, разбрызгивая лужи, понесся по Челябинскому тракту навстречу холмистой гряде.
А мы не проехали аэропорт? похолодела от догадки Лена.
Ответом ей было драматическое молчание.
Барышня, что ж ты не напомнила? наконец с досадой спросил Федорович. Аэропорт мы давно проехали. Но ты не горюй, я тебе багаж доставлю.
Лена поняла, что больше не может сдерживаться и срывающимся голосом выкрикнула:
Высадите меня! Я сама поеду в аэропорт!
Барышня, ну куда ж я тебя высажу? Не могу я тебя высадить! Через три часа будем в лагере, отдохнем, и поедем назад, раз уж тебе так приспичило.
От уничижительного «приспичило» все слова застряли у Лены в горле тугим комом. Вдоль тракта тянулась ровная полоса едва очнувшегося от зимы равнодушного леса, проплывали редкие придорожные гостиницы и заправки.
Некоторое время попутчики хранили сочувственное молчание, но очень скоро разговор возобновился. Лена почувствовала себя чужой во вражеском стане и все силы тратила на то, чтоб не реветь.
База располагалась в живописном распадке, на берегу речки, в редком лесочке. Несколько деревянных домиков, несколько палаток и вагончиков, объединенных деревянными настилами вот и вся инфраструктура. О цивилизации напоминали столбы электропередач и антенная мачта.
У крайней палатки, служившей столовой, находилась отсыпанная гравием парковка, здесь же стояли два вездехода, ЗИЛ и буровая установка.
Подпрыгивая на ухабах, «рафик» подкатил к парковке, приткнулся между техникой, последний раз фыркнул и замер.
Голос Федоровича вывел Лену из столбняка:
Из двух вездеходов собрали один. Был на ходу. Ну, давайте, перекусим, и я вас устрою на ночлег, а мы с барышней поедем обратно. Если барышня не передумала. Федорович обратил к Лене свою подвижную физиономию.
С каким наслаждением Лена с гордым видом сказала что-нибудь вроде «Катитесь вы все». Хлопнула бы дверцей «рафика» и ушла бы через лес в Красноярск Пусть бы потом прочесывали тайгу с волонтерами, Росгвардией и полицией
Не передумала, сухо ответила она.
После рождения дочери Лена пришла к грустному выводу: единственный мужчина, которому она может доверять это ее отец. А раз так не стоит метать бисер перед этими братьями по разуму.
Ратников мысленно потирал руки. А ларчик-то просто открывался!
Оставь мисс Совершенство без ванной, без шампуня и крема и получите хныкающую и ноющую капризную девицу. Такой не место в тайге. Вместо того, чтобы поднимать боевой дух у разведчиков недр, только и способна биться в истерике из-за своих побрякушек. И вообще: баба на корабле к беде.
Арсений вывалился из «Уазика»» и хлопнул дверцей именно так, как мечтала Лена с вызовом.
В носу у Лены защипало, она отвернулась, чтобы никто не видел ее состояния, и наткнулась на сочувственный взгляд Гитциграда.
Пойдем, пообедаем, тихо позвал Михаил, нависая над дверцей «рафика».
Спасибо, что-то не хочется, скрипучим противным голосом отозвалась Лена.
Все ушли, она осталась сидеть в гордом одиночестве, чувствуя себя самым несчастным человеком на свете. В этот момент Лена сама не знала, чего ей больше хочется: в столовую, в туалет, или домой, к дочке, под крылышко мамы и папы.
В туалет хотелось все сильнее. Когда необходимость вытеснила все другие желания, Лена выскользнула из машины и припустила к деревянной постройке.
Вернувшись в «рафик», она уже не чувствовала себя такой несчастной. Уткнувшись в ворот свитера, Лена задремала, и вздрогнула, когда дверца «рафика» со щелчком открылась.
Федорович грузно уселся за руль и протянул Лене пакет:
Держи. Подкрепись. Дорога не близкая.
Спасибо, промямлила Лена, но пакет взяла.
Из пакета на нее дохнуло свежей выпечкой и мясным ароматом, и Лена поняла, что была на грани голодного обморока.
Это были самые вкусные беляши, какие Лена когда-либо пробовала в своей жизни! С жадностью, которой она у себя не подозревала, Лена накинулась на еду и даже чуть слышно заурчала.
Федорович уже повернул ключ в замке зажигания, «рафик» мелко затрясся, сдал назад, развернулся и понесся в обратном направлении.
Под стеллой «Красноярск» «рафик» пронесся в глухих сумерках. Укутанный туманом город уже зажег огни.
Промчавшись по центральным улицам и перевалив через мост, «рафик» промахнул насквозь центральную улицу и лихо припарковался у остекленного входа в общежитие.
Лена подхватила свой пакет и спрыгнула с высокой подножки на асфальт.
Войдя в общежитие, Федорович заглянул в окошко снулого вахтера, и Лену пропустили чрез проходную.
Оставив Федоровича мило болтать с вахтером, она взлетела по стоптанным, скрипучим деревянный ступенькам на второй этаж.
Узкий коридор освещала «лампочка Ильича», за одной из дверей плакал ребенок.
Расстегивая на ходу парку, Лена побежала в женскую комнату и едва не налетела на соседку по комнате Ирину.
Не поняла, вытаращилась та на Лену. Ты откуда?
Оттуда, Лена махнула рукой и скрылась за дверкой кабинки.
Но от случайной соседки было не так просто отвязаться.
Голос Ирины раздался у самой кабинки, Лена даже подобралась вся хватит ума у соседки заглянуть?
А ты чего, вернулась что ли?
Вернулась, подтвердила очевидное Лена.
Лагерь и коллеги остались далеко, злость стала стихать, и Лена не чувствовала ничего, кроме дикой усталости.
Но односложные ответы только разожгли любопытство соседки.
Совсем вернулась? Что ли не поедешь в поле?
Лена подняла глаза к серому в протечках потолку и вздохнула.
Что ли не поеду.
Она почти смирилась с тем, что приходится вести диалог через перегородку да еще в такой неподходящий момент.
Без всякой видимой причины Ирина обрадовалась.
И правильно! Нечего женщине делать в партии, одной среди мужиков. А чего вернулась-то? продолжала приставать она. Дома что-то случилось?
Нет, дома все в порядке. Просто передумала. Лена застегнула джинсы, дернула за смывную ручку и вышла из кабины.
Любопытство совершенно постороннего человека и интерес к ее персоне обескураживал. Что это? Святая простота или что-то другое?
И молодец, что не поехала. Возвращайся к дочери, горячо продолжала соседка. А то что это такое, все лето в тайге? Это разве дело? Мать должна быть с ребенком. Все правильно ты делаешь, в очередной раз повторила неожиданный тренер по семейным отношениям.
С барского плеча Ирина выдала Лене свежее постельное белье, и в целом вела себя, как миссионерка.
Испытывая дежавю, Лена зачехлила одеяло и подушку и отправилась в душ.
К вящей Лениной радости, когда она вернулась в комнату, Ирина уже спала, и Лене ничто не мешало забраться в постель и обдумать свое положение.
Положа руку на сердце, положение было аховым.
На лицо малодушное, недостойное Векшиных бегство от трудностей. Она просто позор семьи. Тупиковая ветвь.
Лена вдруг представила свое бесславное возвращение в Москву
Как она откроет дверь своим ключом и перешагнет порог дома Не через четыре месяца после отъезда, а через три дня. Это крах. Если она вернется, ей никогда не смыть с себя клеймо маленькой девочки, маминой-папиной дочки. Мечту об отдельном проживании от родителей можно будет похоронить.
Надо разозлиться. И остаться назло Ратникову.
Елки-палки! Что делать, как добраться до лагеря?
Так и не найдя ответ, Лена полежала, наблюдая за мелькавшими на потолке световыми пятнами. Постепенно веки у нее отяжелели, мысли стали рассеиваться. Уже засыпая, она вдруг придумала, как выкрутиться из ее непростого положения, и улыбнулась. Сон окончательно сморил Лену, а улыбка так и осталась на ее губах.
В силу привычки ровно в шесть тридцать утра Лена проснулась, однако в нарушении всех правил вставать не спешила. Лежала под казенным одеялом, прислушивалась к сопению на соседней кровати и обдумывала вчерашнюю идею.
Идея уже не казалась Лене привлекательной. Более того, она пугала новыми трудностями.
Так и не решив ничего, Лена крадучись, чтобы не потревожить соседку, поднялась с постели, оделась и вышла на пробежку.
Небо хмурилось, неприятный резкий ветер задувал под парку, и Лена сразу взяла хороший темп.
Продолжая обдумывать свое катастрофическое положение, Лена обежала здание общежития и нырнула в небольшой уютный сквер. Ранним утром сквер был совершенно безлюдным и располагал к размышлениям.
Чем больше Лена обдумывала план, тем большей авантюрой он ей казался. Она уже была близка к тому, чтоб отказаться от него, но собрала волю в кулак и заставила себя попробовать сделать хоть что-то. Как говорит мама, «или пан, или пропал». Отказаться от экспедиции она еще успеет.
Вернувшись с пробежки, Лена удачно разминулась с любопытной соседкой. Приняв душ, спокойно собралась, перекинула через шею ремень от сумки с ноутбуком и отправилась завтракать в то самое кафе, где всего полтора дня назад они так мило беседовали и пили томатный сок с Ратниковым и Гитциградом.
Заняв столик, начинающая авантюристка открыла ноутбук и отыскала нужный номер.
Забив номер в память телефона, Лена несколько минут уговаривала себя набрать его. В конце концов она ничем не рискует. Повлажневшими от волнения пальцами Лена скользнула по экрану телефона и долго слушала зуммер.
Лена успела выпить две порции кофе, прежде чем абонент ответил.
Приемная Дикуна. Интонация была повелительной, и Лена разволновалась.
Вас беспокоит ведущий аналитик группы «Гео-плюс» Векшина из Москвы, бодро повторила она заготовленную фразу. У меня неотложное дело к Максиму Николаевичу. Это связано с контрактом, для пущей важности добавила Лена, и бодрость на этом иссякла.
Секунду.
Добрую минуту в трубке играла ненавязчивая гитарная зарисовка, наконец, музыка стихла, ее сменил густой баритон:
Говорите. Услышав властные нотки в голосе абонента, Лена совсем растерялась. Похоже, все окружение Дикуна переняло от хозяина манеру повелевать.
Простите Простите за беспокойство Я
Из головы вылетело имя-отчество Дикуна, Лена в ужасе шарила в памяти и никаких подсказок не находила О, Боже! Взгляд ее упал на экран ноутбука.
Максим Николаевич! выдохнула Лена.
Допустим, произнес Дикун.
Мне нужна ваша помощь! Я из «Гео-плюс»! Я отстала от партии!
И чем же я могу вам помочь?
Вы можете как-то забросить меня в лагерь, неуверенно предположила Лена.
В смысле десантировать?
Похоже, хозяин заводов, шахт и золотоносных участков насмехался над ней.
Можно и десантировать, с достоинством ответила Лена. Терять ей было уже нечего.