По его мнению, на этом этапе эволюции древнемонгольского родоплеменного общества среди монгольских племен, как и почти две тысячи лет тому назад, по образу жизни и ведения хозяйства различались «лесные» народы[83] и монголы-кочевники. «Лесные» народы занимались, главным образом, охотой, но не гнушались и рыболовства частично конечно, начали подвергаться влиянию своих кочевых соседей и хозяйственный уклад их стал меняться: замечается эволюция в сторону кочевого быта, постепенный к нему переход[84].
Главным занятием монголов-кочевников было скотоводство и охота; это были номады-пастухи и охотники одновременно, но все-таки основой их экономической жизни было скотоводство
Но одним кочевым скотоводческим хозяйством монголы XIXII вв. прожить не могли: пищи недоставало. Недостаток этот пополнялся охотой на всякого рода дичь и отчасти рыбной ловлей; в затруднительных случаях питались и кореньями Все вышесказанное позволяет видеть в монголе древней эпохи не просто номада, а «кочевника-охотника»[85]
Процесс исторического развития средневекового общества монгольских кочевников-охотников эпохи ближайших прародителей Чингисхана характеризовался постепенным переходом к новым формам организации хозяйственной деятельности (от куренной[86] к аильной форме кочевания) и социальной жизни (от родового строя и сопутствовавших ему союзов кровных родственников к новым организационным формам жизни общества: родоплеменным объединениям во главе с ханами, провозглашенными «небесными избранниками»).
О новой форме организации хозяйственной деятельности Б. Я. Владимирцов писал: «В то время как средние по своему состоянию и бедняки кочуют обществами (куренями. А. М.), богачи стремятся и вынуждены кочевать отдельно, аилом. Но кочевать аилом, т. е. небольшой изолированной группой с большим количеством скота, возможно только при условии общей безопасности Приходилось искать выхода: разбивали большие курени на малые, сами владельцы жили и кочевали куренями, а стада свои, главным образом табуны, держали аилами. Соединение куренного хозяйства с аильным представлялось, по-видимому, монголу XIXII вв. самым идеальным»[87].
Б. Я. Владимирцов дал оценку и эволюционным процессам, происходившим в родовом строе древнего монгольского общества в XIXII веках: «Один и тот же процесс наблюдается в монгольском родовом обществе XIXII веков у всех племен и народностей Везде и всюду выделяются дома, «большие семьи», просто семьи, которые или ответвляются от своего рода, образуя новое родовое сообщество, во главе которого они и становятся, или же занимают главенствующее положение в старом роде. При этом, конечно, идет настоящая борьба как с претендентами на такое же положение, так и с теми, кого стремятся подчинить, поставить в положение крепостных вассалов
На этой почве развивается и еще другое явление. Могучие роды, богачи, начинают привлекать к себе силой или предоставлением различных благ членов других владетельных домов, или целые ветви, образуя уже довольно большие объединения
Процесс разложения древнемонгольского союза кровных родственников рода, ответвления отдельных домов, образующих вместе с подчиненными и крепостными вассалами новые кланы сюзеренов и вассалов, основывался на стремлении упрочить индивидуалистическое кочевое хозяйство Необходимость обезопасить свои кочевья от набегов, стремление к наживе путем наездов и необходимость организации облавных охот, в которых обязательно участие значительного числа лиц, все эти нужды степной монгольской аристократии вели к племенным объединениям с ханами во главе Она-то поэтому и выдвигает из своей среды ханов, и оттуда постоянная борьба племен между собою Процесс этот неизбежно должен был завершиться объединением, более или менее значительным что, как известно, и произошло»[88].
Именно такое родоплеменное объединение «Хамаг Монгол улс» (существовал в 3080-е годы XII века) возникло на месте прежнего союза кровных родственников Монгольского улуса. Новый улус возглавил Хабул-хан (ориентировочно род. 1101, умер в 1148 г.), сын Тумбинай сэцэна[89].
При Хабул-хане родоплеменное объединение «Хамаг Монгол улс» значительно расширилось и укрепилось. Его территория простиралась от Хангайского хребта, где сливаются реки Орхон и Тола, на западе до побережья озер Буйр и Хулун на востоке. Ханская ставка находилась поблизости горы Бурхан халдун.
Само название улуса «Хамаг Монгол», «Все Монголы», говорит о том, что это было объединение большинства монгольских родов и племен. «Улус Хамаг Монгол состоял из 19 племен нирун-монголов и 18 племен дарлигин-монголов Среди племен нирун-монгол господствующее положение занимали три крупных племени боржигин, тайчуд[90] и жадаран[91].
Хабул-хан (ориентировочно род. 1101, умер в 1148 г.) предводитель родоплеменного объединения «Хамаг Монгол улс» (Улус Все Монголы), традиционного номадистского протогосударства, существовавшего в 3080-ые годы XII века; прадед Чингисхана.
Предводители этих трех племен созывали Великий хуралтай[92], на котором они выбирали хана улуса «Хамаг Монгол». Именно на таком Великом хуралтае в 1130 году предводителями трех главных племен нирун-монгол Хабул-хан был провозглашен ханом улуса «Хамаг Монгол». С тех самых пор глава настоящего монгольского государства, величаво титулованный «ханом», явственно присутствует в истории»[93].
Отметим, что среди монголоведов существует и другая позиция по вопросу о политической системе монгольского общества XI начале XIII в., отличная от автора предыдущего высказывания, монгольского ученого Ч. Далая.
Еще Б. Я. Владимирцов ставил под сомнение возможность называть образовавшийся улус «Хамаг Монгол» (Все Монголы) государством, а «тогдашних монгольских ханов считать государями, царями, ханами и т. д.»: «Известное объединение временно возникало в период войн, когда собирались нападать на кого-нибудь или отражать нападение противного племени Часто, в особенности во время войны, больших облавных охот и т. п., племенные советы выбирали вождей-предводителей, которые и в мирное время продолжали иногда оставаться вождями. Их обыкновенно называли ханами. Но власть их была очень слабой и незначительной; все зависело от рода или группы родов, которые выдвигали того или иного хана В ту пору монголы не знали еще института царской, ханской власти, она только что нарождалась»[94].
Многие современные ученые-монголоведы характеризуют улус «Хамаг Монгол» (Все Монголы), а также современные ему, другие улусы (объединения, союзы), так называемых, «омонголившихся» народов XI начала XIII вв., например, татар[95], хэрэйдов[96], мэргэдов[97] и найманов[98], как «протогосударства», «чифдомы», «вождества»[99], хотя бы уже потому, что «в улусах не имелось института, способного сохранять целостность образования и обладавшего средствами принуждения»[100]. В том числе и поэтому «вопрос государственности в кочевых обществах в последнее время решается в сторону отрицания внутренних, т. е. в составе самого кочевого общества, предпосылок к построению полноценного государства Для кочевых государств государственные институты были необходимостью внешней в целях их взаимодействия с соседними развитыми оседлыми культурами, с их полноценными государствами Именно такое традиционное номадистское протогосударство было известно монголам в XII веке»[101].
Монголия в XIII веке.
Последующие события, о которых повествуют наши источники, пожалуй, безоговорочно свидетельствуют о правоте последних суждений.
Когда Хабул-хан предпринимал усилия к установлению равноправных отношений с чжурчжэньской империей Цзинь (11251234), от которого исходила главная внешняя угроза существованию его улуса, поначалу казалось, что возросший авторитет Хабул-хана и политическое влияние улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы) позволят ему добиться желаемого. Однако после смерти Алтан-хана Укимая (Баян Ужимэй) в правящей верхушке чжурчжэней окончательно возобладала позиция сторонников силового воздействия на монголов с целью их порабощения. Эта политика нового правителя империи Цзинь вылилась как в прямые вторжения цзиньской армии на территорию улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы), так и в натравливание татар, живших на востоке современной Монголии, на их соседей, другие монгольские племена.
В то время «татары оставались самым могущественным племенем среди всех монголоязычных племен Татары постоянно грабили и разоряли более слабые монгольские племена, пытались навязать им свое верховенство. После победы чжурчжэней над киданями и создания империи Цзинь чжурчжэньский император, которого монголы называли Алтан-хан, и татары в 1127 году заключили союз. После чего татары стали главной и надежной силой осуществления реакционной государственной политики Алтан-хана достижения власти над чужеземцами руками самих чужеземцев. Татары предали интересы всех монгольских племен, превратились в подлых, ненавистных предателей, сдавшихся на милость своих чжурчжэньских господ»[102].
В действиях татар была и экономическая подоплека: «племя татар судя по всему, взамен получило право контролировать всю торговлю Китая со Степью Политические услуги, оказываемые татарами империи Цзинь, до определенного момента обеспечивали сохранение за ними приоритетов в торговле»[103].
Судя по свидетельствам Рашид ад-дина, обострение внешнеполитической обстановки вокруг улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы) было обусловлено не только военной и экономической политикой нового Алтан-хана и действиями их приспешников, татар, но и предыдущими, недальновидными действиями самого Хабул-хана и его окружения. Об этом красноречиво свидетельствуют не только приведенные Рашид ад-дином факты вызывающего поведения Хабул-хана на приеме у Алтан-хана, что впоследствии привело к убийству послов последнего, но и приводимые далее сведения все того же Рашид ад-дина о бессмысленном убийстве монголами татарского шамана, повлекшее за собой многолетнюю вражду и обоюдную месть[104].
И все же главную опасность для улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы) представляли регулярные вторжения на их территорию чжурчжэней. В частности, в конце 1138 года, а также в 1140 и 1147 годах значительные силы чжурчжэней вторгались на территорию улуса «Все Монголы». Но, будучи разбиты монголами, они были вынуждены уйти восвояси.
Поражение войск Алтан-хана в 1147 году стало сильным потрясением для чжурчжэней, и Алтан-хан был вынужден направить в Монголию начальника канцелярии крепости Бяньцзин Сяо Бошоно, приказав ему заключить с ханом улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы) мирный договор. В соответствии с этим приказом Сяо Бошоно встретился с вождями улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы) и договорился о том, что монголам передавались 27 приграничных пунктов, располагавшихся севернее реки Сандин, а также гарантировались ежегодные поставки в их улус в виде даров тележных волов, овец, зерна, гороха и других продуктов
После смерти Хабул-хана (ок. 1147 г. А. М.), при его преемниках Амбагай-хане и Хутуле-хане чжурчжэни, поправ мирный договор, не раз вторгались на территорию улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы), что побуждало монголов отвечать тем же.
С плохо скрываемым упреком в адрес Хабул-хана автор «Сокровенного сказания монголов» пишет о том, что, имея семерых сыновей, Хабул-хан наказал возвести на престол после себя племянника, Амбагая, который возглавлял в то время племя тайчудов, входившее в улус «Хамаг Монгол» (Все Монголы). Это, очевидно, на какое-то время ослабило позиции боржигинов и, наоборот, укрепило позиции тайчудов в улусе. Доподлинно не известны мотивы решения Хабул-хана о передаче власти предводителю тайчудов. Существует мнение, что Хабул-хан, заботясь о сохранении единства улуса «Хамаг Монгол», считал, что именно племя тайчудов, обладавшее в то время значительными людскими и военными ресурсами, сможет стать главной опорой и силой улуса «Хамаг Монгол» в противодействии внешней опасности[105]. Так или иначе, благодаря автору «Сокровенного сказания монголов» для нас стало ясно, что вместо принципа единонаследия, действовавшего в «Монгольском улусе»[106], в улусе «Хамаг Монгол», начиная с Хабул-хана, стал применяться принцип престолонаследования по завещанию[107].
Амбагай-хан действительно предпринял важные шаги по укреплению единства улуса, боеспособности его войска. Он даже попытался путем сватовства восстановить нормальные отношения с татарами. Однако те остались верными себе и своему сюзерену, чжурчжэньскому Алтан-хану: «И был схвачен там Амбагай-хан татарами и выдан Алтан-хану хятанскому (чжурчжэньскому. А. М.).
И послал тогда Амбагай-хан гонца по имени Балахачи из племени Бэсудэй и заповедал: Пойди ты к Хутуле, среднему сыну Хабул-хана, приди к Хадан тайши, среднему сыну из десяти сынов моих, и передай им: впредь пусть будет именем моим заказано улуса Хамаг Монгол всем владыкам самим сопровождать их дочерей. Татарами я схвачен здесь.
Так мстите ж за владыку своего,Пока все ногти с пальцев не сорветеИ десять пальцев вашихДо конца не обессилят!»На всемонгольском хуралтае был учтен предсмертный наказ Амбагай-хана, и ханом улуса «Хамаг Монгол» (Все Монголы) стал Хутула, сын Хабул-хана; он правил в 4050 годы XII века.
В результате этого главенствовать в улусе вновь стали боржигины, потомки Хабул-хана. Очевидно, это было связано с ростом авторитета и влияния этого рода и самого Хутулы, а также с раздорами, борьбой за власть среди сыновей Амбагай-хана.
Автор «Сокровенного сказания монголов», рассказывая о тогдашнем противостоянии монголов и татар, с горечью констатирует, что, хотя монголы во главе с Хутулой и пошли «в пределы татарские, чтобы отомстить им, как было завещано Амбагай-ханом, и бились они с Хотон Барахом и с Жали буха татарскими все тринадцать раз, но так и не смогли отмщением отомстить, воздаянием воздать за хана Амбагая своего»[109].
Очевидно, что в начале 60-х годов XII века монголы не только не смогли отомстить татарам, но и сами были сокрушены последними, которых «цзиньцы искусно использовали в своих целях, чтобы поскорее избавиться от бесконечных наездов начинавшего расти кочевого народа»[110].
Позднее китайский посол империи Южных Сунов Чжао Хун[111] характеризовал действия цзиньцев против монголоязычных племен в это время следующим образом:
«Через каждые три года отправлялись войска на север для истребления и грабежа (монголов. А. М.). Это называлось набором (цзянь див, что буквально значит уменьшение рабов или слуг, рекрутов) и истреблением людей»[112].
Французский востоковед Рене Груссе считал, что «Политике пекинского двора (чжурчжэньского Алтан-хана. А. М.) вкупе с татарским оружием удалось одержать верх над первым монгольским государством (улусом «Хамаг Монгол» (Все Монголы). А. М.), и татары стали гегемоном в восточной части Гоби»[113]