Нет. Я никого сегодня не видел, впрочем, я выходил на обед, но санитар не говорил ничего. он молча махнул рукой, приглашая их за собой. У нас затишье. А что, для нужд нашей больницы, такой морг не требуется, чуть ли не с досадой проговорил он. В этом коммерческом безобразии пациенты выходят на своих двоих, неустоек за смерть никто платить не хочет. Поэтому к нам в основном стекаются на практику студенты. он облегчённо вздохнул. Но сейчас каникулы.
Что, все те коридоры морг? Стеф осматривала ответвления от основного коридора, теряющиеся в мерцающем свете.
Нет, этот подвал тянется под всей больницей. Там везде под каждое отделение всё расписано, в основном склады. Хорошо, что переезжаем скоро, а то места много, а толку мало. Там хоть практика будет побольше. К нам и криминальный морг прицепят.
Очень ценная информация. Найдите своего санитара, спросите, не видел ли он кого. Хорошо?
Сейчас найдём. Он здесь недавно, но я думаю ненадолго, ленив сильно. Толик, доктор разродился неожиданно громким голосом. Простите, здесь не работают мобильные телефоны. Ладно, я, когда ушёл в лабораторию, поручил ему помыть приёмную. Пошли туда.
Помещение возвращало шаги гулким эхом, они двигались теперь в другую сторону, а доктор вдруг ударился в воспоминания и всё рассказывал о своей практике во Франции.
Вот здесь. наконец он толкнул дверь и, проведя по стене рукой, включил свет. Толя, ты с ума сошёл? на цинковом столе, на боку, спиной к двери лежал молодой человек.
Стефани не успела перехватить его руку, когда врач дёрнул Толика за плечо и тот безжизненным кульком повалился на поверхность стола.
Толик? врач остановился в недоумении.
Он мёртв? то ли утверждая, то ли спрашивая, проговорила Стефани.
Ну не загорает же. пробормотал мужчина. Опять нарик, что ли, попался? Ну что за жизнь-то такая.
В дверях показался запыхавшийся Кузякин, выскакивающий наверх, доложить начальству, настойчиво требовавшему в присылаемых сообщениях позвонить.
Что случилось?
Санитар мёртв. вздохнула Стеф. Как скоро сможете назвать причину смерти?
Тю, куда, присвистнул вдруг Кузякин, так же не делается. Сейчас приедет судмедэксперт. А то простите, этот-то, Василий Валентинович показал на патологоанатома, мало того что патологоанатом, а значит, вскрывать может только мирные трупы, но и вполне себе в круг подозреваемых может входить.
Это с чего это? взвился мужчина.
Стефани, не дожидаясь конца перепалки, выскользнула из приёмной, встала посреди коридора и огляделась. Ещё вчера идея везти сюда Эмили ей в корне не нравилась, она, конечно, отстояла своё участие и расследование дела по своим правилам, но вот логически объяснить, почему Эмили нельзя везти сюда, не смогла и даже не попыталась. Все и так были на нервах, и одно неверное слово могло сдетонировать напряжённое пространство.
Это всё какой-то абсурд. из кабинета вывалился покрывающийся красными пятнами патологоанатом.
Учить он меня ещё вздумал. следом появился явно довольный собой Кузякин.
Василий Валентинович, я поеду в аэропорт, а вы как монахиню найдёте, сразу мне позвоните.
Да уже всю больницу обыскали, нет нигде. Сейчас в приход звонить будем.
Ну, может, стоит здесь поискать, Стефани обвела руками пространство вокруг.
А чего она здесь забыла? спросил Кузякин.
Василий Валентинович, можно вас на минутку? спросила Стеф и отвела мужчину на несколько шагов. Вы меня простите, но вчера вы показались почти профессионалом. А сегодня вам что, утреннее событие на голову надавило?
Это в каком смысле? не понял следователь.
Может, убили её тоже? прямо спросила Стеф. Давайте ещё подвал обыщем и тогда уже сделаем вывод, что в здании её нет.
Кузякин несколько секунд смотрел на Стефани, но у неё складывалось чёткое впечатление, что он её не видит. Потом мужчина вернулся в реальность, оглядел свою скучающую свиту и спросил у доктора:
Сколько тел сейчас в морге?
С этим, неприязненно буркнул врач, кивая назад в сторону кабинета, пять.
Мужчины, женщины, дети?
Двое мужчин далеко за восемьдесят, одна девочка-подросток и дохлая кошка, я её вчера нашёл на складе.
Простите, а как понять монахиня или нет? проговорил один из полицейских, собравшихся за спиной у Кузякина.
Монахини в чём ходят в вашей больнице? спросила Стеф у стоящего в углу врача.
В серых платьях и в апостольнике
Простите, а что такое апостольник? снова спросил молодой человек.
Платок такой с прорезью для лица, Стефания подняла глаза на молодого лейтенанта, парень, поверь, ты монахиню, ни с кем не спутаешь.
Вы уверены, что мы кого-то найдём? спросил старший из полицейских.
Нет. Но я уверена в том, что следует искать. устало проговорила Стеф.
Так, мужики, ну сопли-то подберите и бодро пошли. Сейчас опера наши ещё подтянутся. В центральном клубе перестрелка была, мои ребята там заканчивают сейчас.
Пропустив эту информацию мимо ушей, Стефани глянула на часы и уже хотела идти к выходу, но Кузякин посмотрел на неё и спросил:
А за что их убивать?
Ну, видели они его. Описать могут.
А зачем он рожу свою афишировал, если весь такой неуловимый? покривлялся Кузякин.
Не знаю. Но он первый раз отошёл от плана, он никогда, ни с кем не говорил на местах похищения. Стеф пожала плечами. Только бы найти монахиню. И она, и санитар были живы после разговора с ним.
Наверху лестницы послышались шаги, Стефани и Кузякин посмотрели наверх и увидели, что к ним быстро спускается молодой высокий парень в короткой чёрной кожаной куртке.
Господи, думал, не доживу. Это Митя. Кузякин потыкал пальцем.
И? спросила Стеф.
Дима, наш начальник оперчасти и это его задача ноги по самые интересные места стаптывать и по ночам охранять кого-нибудь. Он своё дело хорошо знает. Митя, ты выяснил что-нибудь? продребезжал Кузякин.
Не очень много. Сначала пытались выяснить, как давно её не видели. Дима оценивающе глянул на Стеф. Дмитрий Ковров.
Здравствуйте. Вы что-нибудь узнали? Монахиню кто-нибудь видел? Стефани ещё раз глянула на часы и покачала головой. Я очень опаздываю. Давайте я вернусь с криминалистом, вдруг что-то уже будет понятно.
Может быть, вашего специалиста кто-нибудь из наших встретит? оперативник развёл руками. А то вы тут вроде как центр Вселенной. Меня Кирилл убедительно попросил сопровождать вас везде. мужчина внимательно посмотрел на Стеф.
Ну, хорошо. Кому перекинуть информацию по рейсу?
Давайте мне, сказал Дима, диктуя номер телефона, дальше я разберусь.
Ладно, хлопнул ладошами Кузякин, поеду я, пожалуй. У меня тоже дел, он чиркнул над головой ладонью, вагон. Но это в приоритете и на контроле.
Когда Кузякин скрылся из вида, Стефани пожала плечами и проговорила:
Поначалу казался адекватным.
Запал уже не тот, точнее, завод быстро заканчивается, Дима вздохнул и потёр рукой подбородок, самый лучший следователь, Дима помолчал и добавил, был. Но уважение за ним осталось. Они три друга были: Кирилл, Семён и Василий.
Давайте, воспоминания отложим на потом. проговорила Стефани.
Вдруг из крайнего прохода показался молоденький полицейский, не так давно интересовавшийся, что такое апостольник.
Похоже, мы нашли её.
Жива? напряжённо спросила Стефани.
Нет. Мне кажется, её задушили.
Проводите меня туда. со вздохом сказала женщина.
Стефани пошла за молодым человеком, всё дальше погружаясь в густую тишину, хранимую подземельем. В воздухе висел запах сырости и пыли, крошащийся кирпич пугал тем, что вот-вот обвалится, и вся махина больничного здания просто похоронит незваных посетителей под своими обломками.
Именно вы нашли её? спросила она у молодого человека.
Тот покивал, продолжая движение.
Дмитрий, вы идёте? крикнула Стеф назад.
Да, мы догоняем вас.
И тут же эхом, тихим эхом, от стены словно отделились слова, произнесённые кем-то невидимым: «Где моя невеста?».
Стоп. Стеф судорожно схватила за плечо идущего впереди молодого человека. Что это? Вы слышали? Дима, идите сюда. позади них в дополнение к тусклому освещению лампочек заметался луч фонарика по стенам, шаря по неровной поверхности каменных сводов. Откуда шёл голос? Вы слышали? сдавленно спросила она у молодого человека.
Да. тот нервно заправил волосы за ухо. Слышал. Здесь и так жутко, снизив голос, сказал он, но здесь, же нет дверей, а голос прямо над ухом был.
Где тело?
Я нашёл её в конце коридора, она прямо к стенке прислонена. нервно сглотнул молодой человек.
Срочно оцепить здание больницы, буркнул в рацию подоспевший начальник оперчасти, чтобы никто не мог выйти.
Далеко до тела ещё?
Да вот же оно.
Монахиня была прислонена к стене, раскрытые ладони лежали у неё на коленях, и посредине одной из ладоней возвышалась горка из белого рассыпчатого вещества.
Мне нужно взять это на анализ. Стеф указала на вещество. Нужно больше света, чтобы сделать подробные фотографии места и тела.
Мать честная. в коридоре позади них вдруг послышался возглас Кузякина. А я вот товарища вашего, которого наши привезли, встретил и решил лично до места сопроводить. Ну, проходите, проходите. подвинулся Кузякин, пропуская криминалиста. Всё-таки мёртвая?
Валентинович, не переживай, я уже Наташу вызвал, она всю опись сделает. хлопая по плечу Кузякина, сказал Дима и протянул руку криминалисту. Добро пожаловать. Дмитрий Ковров.
Мамыкин. буркнул криминалист и, зло зыркнув на Стеф, подошёл к монахине. Ну кто руки-то свои тянул сюда уже? поджав губы, спросил он.
Прости, я думала, ты дольше будешь добираться. Попросила насыпать в пакет для анализа.
Надеюсь, пакет вы взяли из-под рыбы, рявкнул Мамыкин, раз уж всё делаете через одно место.
Прости. тихо сказала она. Просто без тебя никак.
Да понял я. Не мешайтесь мне здесь, а.
Стеф подняла руки и отошла на несколько шагов.
Спички есть? вдруг спросила она у Коврова.
Зажигалка пойдёт?
Даже ещё лучше.
Дима вытащил из кармана розовую зажигалку, а Стеф, взяв её из рук, несколько раз чиркнула колёсиком и когда пламя стало ровным, подошла к тому месту, где они услышали голос. Здесь горение резко изменилось, и огонёк стал клониться к стене вправо.
Так, значит, там есть отверстие. Стеф покрутила головой, как бы отметить эту стену?
В смысле? не понял Дима.
Это место нужно отметить, чтобы не потерять. И я должна выйти куда-то, где ловит связь, чтобы посмотреть план здания.
А. Сейчас сделаем. Лёха, иди сюда, по рации сказал оперативник, стой здесь, он поставил его ровно возле отверстия в стене. Всё, пометили, куда идём?
Оригинально. отметила Стеф. Нужно подняться на первый этаж, там связь была.
Провожу?
Ну если вы здесь не нужны. Стеф пожала плечами и обернулась на Мамыкина, ползающего по полу вокруг тела. Я скоро вернусь. У тебя всё хорошо?
Офигительно. взорвался тот. Это же моя любимая поза, упор колени-локти.
Стеф легонько улыбнулась и пошла по коридору прочь.
Чего он у вас такой нервный? спросил Дима.
Характер такой. Зато спец от бога. Мы около года назад вместе над одним делом работали, а потом, когда закончили, они с судмедэкспертом организовали своё криминалистическое бюро и независимую патлабораторию. Не волнуйтесь, допуски у него все есть.
А я не волнуюсь. Дима мягко улыбнулся. Можем на ты?
Конечно.
Так что мы ищем?
Мне нужен ноутбук или притенённое помещение с гладкой стеной. сказала Стеф.
Момент.
Дима удалился по коридору, а Стеф, опустившись на подоконник, осмотрелась вокруг. Первые дни на местах, где находились жертвы, самые тяжёлые: новые люди, информация льётся со всех сторон и важно ничего не упустить. В такие дни она практически переставала спать, мало ела и всё время думала, до перегрева, до того, что ей казалось, будто изнутри голова уже полыхает и покрывается тонкой корочкой пепла.
Ноута нет, но сказали, что можно воспользоваться конференц-залом. Дима неслышно подошёл со стороны коридора.
Пошли. сказала Стеф и слезла с подоконника.
Большое прямоугольное помещение дышало затхлой прохладой, старые потёртые кресла, собранные вокруг большого и явно нового овального стола, стояли невпопад, словно помещение совсем недавно опустело и здесь ещё не успели навести порядок. Даже грифельная доска была испещрена записями и графиками.
То что нужно. сказала Стеф и, быстро стерев с доски остатки мела, поколдовала над клавиатурой телефона.
К огромному изумлению оперативника, на доске сразу же возникли чёткие линии плана больницы, сменяющие друг друга, когда Стеф касалась экрана мобильника. Вскоре девушка остановилась и, найдя нужный объект, увеличила его.
Техника, однако. присвистнул опер.
Смотри. Стеф подхватила столбик мела и обвела место, где сейчас был морг. Вот по этому проходу мы шли. Здесь тупик, значит, где-то здесь стоит, она улыбнулась, наша живая метка. Так?
И?
И, она провела чёткую белую линию и поставила жирную точку за пределами здания, вот где-то здесь можно поискать его следы. Скорее всего, здесь проходят дренажные трубы. достав второй телефон, Стеф запечатлела странный план, потом наложила изображение на внешние объекты и теперь стало более-менее понятно, где определить область работы для Мамыкина.
На улице было несколько ветрено, суховей шнырял по внутреннему двору больницы, гремел сваленными в углу железяками, раскачивал всё ещё зажжённый, несмотря на светлый день, фонарь, поднимался к небу, раздувая паруса туч, и гнал небесную регату куда-то за горизонт.
Стеф обошла место, наклонилась и, найдя небольшое, круглое отверстие в стене, вдруг сказала:
Ребята, Мамыкина, если он закончил, проводите во внутренний двор больницы.
Не понял, странно прищурился оперативник, внимательно наблюдая за действиями девушки.
Ну если тебе сейчас заикаясь позвонит кто-нибудь из подчинённых, значит всё сработало. улыбнулась Стеф, и в конце её реплики и правда зазвонил телефон оперативника.
Дима поставил телефон на громкую связь и нажал на кнопку ответа.
П-прости, Дима, немного дрожащим голосом проговорил один из оставленных с Мамыкиным сотрудников. Я чего-то не очень понял, но там голос из стены был.
Сработало. усмехнулся Дима. Ладно, если криминалист закончил, то сворачивайтесь. Тело можно увозить.
Слушай, тут постовой у стены истерит и орёт, что ни за что не останется здесь один.
Нормально, можешь отпустить его. Дима покачал головой и посмотрел на Стеф. Запугали вы мне бравых полицейских.
Это не я, а архитекторы прошлого века.
Почему тогда не слышно, что внутри делается? спросил опер.
Я думаю, что слышно, и кто-то явно знал это место. Короче, есть у меня мысли.
Стеф повернулась к бредущему вялой походкой Мамыкину и помахала ему рукой.
То есть ты думаешь, я бы не разглядел вас в пустом дворе? буркнул криминалист. Что ещё? без предисловий спросил недовольный Мамыкин, которого в спешке вытащили из подвалов больницы.
Ты там закончил? Стеф стояла примерно в том месте, где мог находиться подозреваемый, пытаясь напугать их через трубы для оттока грунтовых вод.
Нет, на десерт себе ещё работы оставил. Закончил. буркнул криминалист.
Стеф по воздуху обвела рукой область крошащейся кирпичной стены и отошла на несколько шагов.
Вот где-то здесь, человек мог стоять и говорить.
Мамыкин нехотя взглянул на нижнюю часть фасада, на кусок еле выживающего здесь газона и кивнул Диме:
Ботинки когда испачкали?
Что? не понял оперативник.
Ох, тяжело вздохнул Мамыкин, повернитесь.
Быстро присев, криминалист провёл пальцами по высокому протектору обуви мужчины, растёр грязь по светлому полотну перчаток и, отряхнув пальцы, произнёс: