Я содрогнулась, представив себе, как труп леди Бауэр вертится глубоко под водой, уволакиваемый течением, и как постепенно от него ничего не остается.
Матас вздохнул.
Я сам не знаю, что и думать. Но у сэра Радомира есть свои мысли.
Он подозревает кого-нибудь конкретного? продолжала допытываться я.
Не могу сказать, сказал Матас. Нема, я и так уже слишком много наговорил. Нам не положено болтать об этом деле. И потом, я почти не имею к нему отношения у сэра Радомира, в соответствии с указами Совы, есть специальная группа людей, которые занимаются расследованиями.
Понятно, сказала я. Мы дошли до здания суда и остановились перед внушительными железными воротами. Наверху возвышалась большая каменная статуя двуглавого волка, зловеще глядящего вдаль. Над ней, на стене, были вырезаны слова на высоком саксанском: «De Jura Nietra Iznia». «Никто не выше закона».
Ты ведь сказала, что потом пойдешь еще и в здание стражи за записями?
Да, сказала я.
Я могу тебе помочь?
Я знала, что если задержусь еще больше, то пропущу разговор Вонвальта с лордом Бауэром, который был назначен на утро. Вонвальт не хотел слишком долго возиться с этим расследованием.
Спасибо, но в этом нет нужды, с сожалением сказала я. Я лишь ненадолго зайду, чтобы их забрать.
Матас, похоже, расстроился.
Я бы хотел снова тебя увидеть, Хелена.
Я не подала виду, но мне понравилась его прямота.
А я тебя, ответила я, отчаянно желая, чтобы мы снова встретились.
Он сразу же просиял.
Вы ведь остановились в резиденции лорда Саутера?
Да, но у меня почти не бывает свободного времени, быстро сказала я. Я могу передать записку в здание стражи, когда в следующий раз освобожусь.
Он кивнул.
Хорошо.
Мы стояли в снегу и неловко молчали.
Что ж, тогда до встречи, смущенно сказала я, теребя свой плащ.
Матас коснулся полей своего шлема.
До встречи, сказал он и пошел дальше. Я не знаю, оглянулся ли он, потому что сразу же поспешила в здание суда.
* * *
Я не смогла забрать записи из судебного архива, поскольку их было слишком много, но в здании стражи у меня получилось раздобыть у дежурного сержанта журнал с заявлениями о преступлениях. Затем я поспешила обратно. На улицах уже стало людно, и все прохожие выглядели довольно жалко. Я прошла через рыночную площадь и остановилась, чтобы посмотреть на большие храмовые часы, стараясь при этом не обращать внимания на трупы замерзших попрошаек у подножия колокольни. Было уже почти девять.
Я ускорила шаг и добралась до резиденции мэра как раз вовремя Вонвальт и Брессинджер уже шли по дорожке, ведшей от входной двери к воротам. Оба были одеты внушительно, как и подобало агентам Империи, а сверху на них были накинуты строгие, отороченные мехом плащи.
Не беги так, Хелена, а то поскользнешься на льду, раздраженно крикнул мне Брессинджер. Я подозревала, что его мучает сильнейшее похмелье.
Сэр Конрад, сказала я. Он резко остановился.
Да?
Я сказала ему, что не смогла принести учетные книги, хранившиеся в здании суда.
Он явно остался недоволен.
Сейчас у меня нет времени разбираться с этим, сказал он. Я надеялся, что ты проявишь хоть немного инициативы, Хелена. Сегодня утром ты могла бы остаться в хранилище и начать просматривать записи там.
Простите, промямлила я. Мне просто очень хотелось пойти с вами на встречу с лордом Бауэром.
Вонвальт смягчился. Не мог же он злиться, когда я проявляла интерес к нашей работе. Впрочем, он считал и вполне справедливо, что мне было интереснее смотреть на то, как суетятся и нервничают лорды на допросе, а не усердно рыться в записях, как это приходилось делать ему. Тем не менее порой он мне уступал, и я всегда была готова этим воспользоваться.
Брессинджер, прищурившись, смотрел на меня.
Тогда займись делом, буркнул Вонвальт. Отнеси этот журнал в мою комнату и захвати с собой свой. Запись допроса у нас все-таки останется, прибавил он, обращаясь к Брессинджеру.
Спасибо, с улыбкой сказала я и поспешила исполнить все, что он велел. Когда я вернулась, то обнаружила, что они не стали дожидаться меня, и мне пришлось узнавать у стражников и местных жителей, как пройти к дому лорда Бауэра. Вонвальта и Брессинджера я догнала уже у ворот.
Лорд Бауэр жил в большом городском особняке, похожем на дом лорда Саутера с единственным отличием с двух сторон к нему липли другие большие дома торговцев. Всего их было около двадцати, и находились они в одной-двух улицах от гавани, где скрипел и покачивался на ветру лес корабельных мачт. Вонвальт постучал в дверь своим массивным кулаком в перчатке. Вскоре щелкнул засов, и дверь отворилась. Нас встретила служанка в траурных одеждах и с раскрасневшимися глазами. Изнутри повеяло теплом и запахом очага.
Я Правосудие сэр Конрад Вонвальт, мягко сказал он. Я пришел поговорить с лордом Бауэром. Мне не назначали встречу. Вы не могли бы проводить нас в приемную и попросить его спуститься?
Служанка просто кивнула как и многие другие, она потеряла дар речи при виде человека, который воплощал собой власть Империи. Мы вошли, и нас безмолвным жестом пригласили в комнату справа от вестибюля. Внутреннее убранство дома походило на убранство резиденции мэра, то есть было дорогим и модным.
Какое-то время мы ждали. Мое сердце колотилось. Я слышала приглушенные голоса даже в роскошных городских особняках звук хорошо разносился. Судя по тону того, что до нас доносилось, лорд Бауэр был недоволен нежданными гостями, но, как и все, он не мог не принять нас. Вскоре с лестницы донеслись его шаги.
Сэр Конрад, сказал он, появившись в дверях приемной.
Лорд Бауэр, сказал Вонвальт, поднимаясь на ноги. Брессинджер и я тоже встали. Благодарю, что согласились нас принять.
Не стоит, сказал Бауэр. Он был почти во всех отношениях непримечательным человеком среднего роста и телосложения, с обычными волосами и чертами лица, и поэтому его было трудно отличить от тысяч других сованских подданных. Его кожа была здорового розоватого оттенка, свойственного людям, не знавшим лишений, и он был упитаннее многих, хотя и не страдал избытком веса. Его борода была пострижена по моде, которая, как я слышала, полюбилась самому Императору. Одежда его была явно дорогой.
А еще у него был изможденный вид человека, недавно перенесшего тяжелую утрату.
Я соболезную вашему горю, сказал Вонвальт, когда мы все сели.
Благодарю вас, сказал Бауэр. Он откашлялся. Я еще не до конца смирился.
Конечно, сказал Вонвальт. Это естественно.
Я могу вам что-нибудь предложить?
Воду, если есть; эль, если нет, сказал Вонвальт.
Всем троим?
Да, благодарю. Это Дубайн Брессинджер, мой пристав; а это Хелена Седанка, мой секретарь.
Какая увесистая у вас книга, сказал Бауэр, кивком указывая на журнал, лежавший у меня на коленях. Книга действительно была большой, и я до сих пор ее храню. Именно благодаря таким старым журналам и моим личным дневникам я могу в точности воспроизводить те разговоры, которые произошли уже несколько десятков лет назад.
Хелена будет записывать нашу с вами беседу, сказал Вонвальт.
Последовала неловкая пауза.
Правосудие, я уже говорил с шерифом города.
А теперь вы поговорите со мной, сказал Вонвальт.
Как пожелаете, сказал Бауэр. Служанка вскоре вернулась и принесла три большие кружки болотного эля.
Вы не пьете, сэр? спросил Вонвальт.
Мой желудок не выносит выпивки, ответил Бауэр. Позвольте спросить, сэр Конрад, зачем вы пришли? Я думал, Правосудия занимаются тем, что проверяют записи в городских архивах и выслушивают мелкие жалобы простолюдинов.
Вонвальт натянуто улыбнулся.
Я представитель Императора, сказал он. Мои полномочия не имеют границ, не считая тех, что установлены самим законом. Так что убийство вполне попадает в сферу моей деятельности.
Бауэр, казалось, смутился.
Я не хотел вас оскорбить, сэр Конрад.
И не оскорбили.
Бауэр прокашлялся.
Значит, вы расследуете убийство моей жены?
Вонвальт кивнул.
С помощью сэра Радомира.
Он подозревает меня, со злобой сказал Бауэр. Этот законник так же нечист на руку, как и все остальные.
Вонвальт нахмурился.
Почему вы считаете, что сэр Радомир вас подозревает?
Он уже давно пытается меня в чем-нибудь уличить. В каких преступлениях он только не обвинял меня раньше.
Сэр Радомир когда-нибудь выдвигал эти обвинения в законном порядке?
Нет. Лорд Бауэр надулся. Но пытался. Вы с ним уже разговаривали?
Да.
Несомненно, он пытался настроить вас против меня.
Ничего подобного, сказал Вонвальт. Сэр Радомир страж закона, расследующий убийство вашей жены. Вам следует проявить к нему хоть немного уважения.
И не подумаю, сказал Бауэр, но затем пошел на попятную. Он вдруг словно сдулся, как бурдюк с водой, который проткнули кинжалом. Прошу меня простить, Правосудие. Я не в себе.
Повисла пауза.
Ничего, наконец сказал Вонвальт.
Лорд Бауэр косо посмотрел на него.
Я слышал, что Правосудия обладают особыми способностями. Это правда, что вы можете заставить человека сознаться одним лишь резким словом?
Вонвальт помедлил.
У меня есть определенные способности, это верно, сказал он. Но я не применяю их без веской причины.
Я слышал, что вы можете говорить с мертвыми, негромко сказал лорд Бауэр. Воздух словно сгустился и стал тяжелее. Я содрогнулась. В прошлом Вонвальт несколько раз проводил сеансы некромантии, но процесс этот был жутким, требовал незаурядного умения и отнимал массу сил.
Возможно, нам стоит начать с начала, сказал Вонвальт. Расскажите мне, что произошло с вашей женой.
Да, сказал лорд Бауэр. С моей дорогой женой. Он замолчал. Мне на миг показалось, что он сейчас заплачет, однако лорд взял себя в руки. Наталия пропала три ночи назад. Она пошла на Портняжную улицу, чтобы посмотреть на новые ткани из Грозоды. Зеленый бархат, кажется. Этот цвет сейчас в моде. Он сделал глубокий вдох. Я была рада, что он останавливался, паузы позволяли моей руке и кисти возможность отдохнуть от спешного царапанья пером. Она так и не вернулась. А затем я узнал, что какой-то местный мальчишка нашел ее тело в Гейл.
Вид у Вонвальта был задумчивым.
С ней кто-нибудь был? До исчезновения?
Служанка, Хана. Бауэр махнул рукой, указывая на дверь, явно имея в виду девушку, которая впустила нас и принесла выпивку. Они были близки. Он пожал плечами. Ближе, чем полагается быть хозяйке и прислужнице, прибавил он.
Полагаю, в роковой момент Хана и леди Бауэр были не вместе? спросил Вонвальт.
Выражение лица лорда Бауэра стало недовольным.
От этой девки никакого проку, сказал он. Наталия велела ей вернуться домой и приготовиться к моему возвращению. Большую часть дня я провел на пристани дюжина человек могут это подтвердить.
Я это учту.
Хана оставила мою жену на Портняжной улице. Она ничего не видела. Если верить ее словам.
Вы ее подозреваете?
Лорд Бауэр пожал плечами.
Она говорит, что Наталия отослала ее прочь. Мне приходится верить ей на слово. Возможно, так мою жену заманили в ловушку.
Полагаю, вы ее уже допросили? спросил Вонвальт с нотками отвращения в голосе.
Конечно. Но она твердит все то же, несмотря на тумаки. Я подумала о той девушке, которая принесла нам выпивку. На вид она была на несколько лет младше меня. Мне стало жаль ее. Столь юная служанка вряд ли могла куда-нибудь уйти и была пленницей обстоятельств. Я сомневалась, что у нее рядом была родня. Если лорд Бауэр оставит ее у себя в услужении, то наверняка закрутит с ней интрижку если уже не закрутил. А когда он наконец выставит ее за порог, она останется на милость городских приютов. Даже если в Долине Гейл подобные заведения содержались лучше, чем те, которые видела я, ее все равно ждала незавидная участь.
Вы можете назвать лавку, в которой леди Бауэр видели в последний раз? спросил Вонвальт.
Нет. Сэр Радомир может. Он и его люди проводили прошлым утром расследование только толку от этого немного.
Вонвальт помедлил.
Сэр Радомир говорил мне, что вы подозреваете в убийстве вашей жены своего конкурента, мистера Вогта. Что вы можете об этом рассказать?
Лорд Бауэр замялся.
В последние несколько дней я многое наговорил сгоряча, осторожно произнес он. Мы с мистером Вогтом давние конкуренты. Однажды он обвинил меня в том, что я умышленно сгубил его партии зерна.
Об этом я слышал.
Я сразу же решил, что это сделал он. Боюсь, я поторопился.
Вонвальт нахмурился.
Однако что-то же заставило вас с такой готовностью его обвинить? Сэр Радомир говорит, что вы были совершенно убеждены в его причастности.
Честно говоря, Правосудие, мне больше никто не пришел в голову. В своем горе я пытался найти любое объяснение, которое имело бы хоть какой-то смысл. У меня нет врагов в полном смысле этого слова. В Долине жесткая конкуренция, но не настолько, чтобы мы опускались до столь ужасных мер. Мы деловые люди, а не животные.
И все же мне кажется странным, что вы вообще упомянули его, если он никак не связан с убийством.
Правосудие, клянусь вам, то был бред скорбящего человека. Связи никакой нет.
Думаю, мы все же побеседуем с мистером Вогтом, сказал Вонвальт.
Как вам угодно, угрюмо сказал Бауэр.
Однако если мы на время исключим из наших подозрений его и тех, кто на него работает, сказал Вонвальт, неужели не останется никого, кто, по вашему мнению, мог бы попытаться совершить подобное?
Совершенно никого, сказал лорд Бауэр.
Вы подозреваете, что произошло нечто иное? Ограбление?
Откуда же мне знать? Я знаю лишь то, что ее больше нет.
Вонвальт тихо, недоверчиво усмехнулся.
Весьма примечательно, милорд, что кто-то убил жену видного дворянина, причем столь грубым способом, и не оставил при этом никаких зацепок. Я столько лет служу Ордену магистратов, но ни с чем подобным не сталкивался.
Бауэр беспомощно пожал плечами.
Я не знаю, что еще вам сказать, Правосудие.
Хм. Повисла долгая пауза. Затем Вонвальт сказал: А что насчет других ваших рабочих связей? Вы ведь деловой человек, верно? Торговец?
Верно.
И чем именно занимаетесь?
Перевозками. Я гарантирую доставку грузов за плату.
Гарантируете? Каким образом? спросил Вонвальт.
Я возмещаю стоимость груза, если он оказывается утрачен.
Похоже, это рискованное предприятие.
Лорд Бауэр покачал головой.
Если подходить к делу с умом, то нет.
И прибыльное, как я погляжу, сухо сказал Вонвальт, демонстративно оглядывая комнату. И в ваших делах не было никаких существенных изменений? Вы должны кому-нибудь денег?
Нет.
Хорошо, сказал Вонвальт. Прежде чем я вас оставлю, не могли бы вы рассказать мне о том, что вы делаете для города? Сэр Радомир говорил, что у вас есть какие-то обязанности в совете?
Есть, осторожно сказал лорд Бауэр. Но они довольно ограниченные.
Какие, например?
Лорд Бауэр заерзал в кресле.
Их немного. Я помогаю организовывать некоторые благотворительные мероприятия на налоговые деньги, в качестве попечителя. Еще я помогаю церкви поддерживать приюты для бедноты. Есть и другие мелкие обязанности.
И здесь тоже никаких затруднений?
На ум точно ничего не приходит.
А что насчет вашей семьи? У леди Бауэр остались дети? Я не заметил, чтобы в доме жил кто-то еще.
У нас был сын, но он скончался от оспы несколько лет назад. Также у меня есть дочь. Она тяжело перенесла смерть своего брата и сбежала в монастырь, чтобы принять религиозные обеты. Я давно ее не видел. Все остальные дети не пережили младенчества.
Соболезную о вашем сыне, искренне сказал Вонвальт. Это жестокая участь потерять ребенка.
А потерять ребенка и жену еще ужаснее, сказал лорд Бауэр. В его голосе внезапно прозвучала столь глубокая печаль, что я прониклась к нему сочувствием. Благодарю вас за добрые слова.