Слушайте, вы двое! рявкнул Хек Урс. Не важно, кто именно
И тут из люка над ними послышались крики.
Брива нашли! фыркнул Густ.
И кого же из троих? спросила Пташка.
Не важно! заорал Хек и набрал в грудь побольше вонючего воздуха, пытаясь успокоиться. Суть в том, что никто не пропал. Так кто же тогда там кричал?
Густ закатил глаза:
Как раз это мы и пытаемся выяснить, Хек. Так что хватит впустую тратить время, лучше займемся делом!
Хек Урс шагнул вперед, еще дальше выставив перед собой фонарь.
К тому же, уже тише продолжил Густ, я слышал, будто Брив-плетельщица на самом деле вовсе даже не Брив, а Горбо, который любит одеваться как девушка.
Хек снова повернулся и яростно уставился на Густа, который лишь пожал плечами:
Ничего удивительного, такой на любом корабле найдется
И где ты это слышал? спросил Хек.
Ну вообще-то, это просто мое предположение. Но будь я проклят, выглядит весьма убедительно.
Знаешь, чего бы мне хотелось? сказал Хек. Чтобы тебе не отрезали ухо
Мне бы тоже
а вместо него отрезали язык, Густ Хабб.
Весьма нелюбезно с твоей стороны, Хек. Я, знаешь ли, ни за что бы не пожелал, чтобы тебе что-нибудь отрезали. И между прочим, мне до сих пор больно. Страшно жжет, особенно сейчас, когда я весь потею. Жжет, Хек, как тебе такое? И еще этот свист. Все свистит и свистит
Я пошел в гальюн, сказал Хек.
Что, прямо сейчас? Ты что, не мог
Он тут рядом, придурок! Схожу проверю.
Как хочешь, пожал плечами Густ. Только не забудь потом помыть руки.
Это кричал не жорлиг, заверил Эмансипор Риз, облизывая внезапно пересохшие губы.
Бошелен, продолжая поправлять рукава кольчуги, поднял бровь:
По-моему, Риз, это был крик умирающего.
Только не говорите мне, что Корбал Брош
Определенно, нет. Мы слишком далеко от суши, чтобы господин Брош стал искать жертв среди команды. Естественно, это было бы крайне неразумно, ибо кто же тогда станет управлять кораблем? Бошелен надел черные кольчужные перчатки и протянул обе руки Эмансипору, чтобы тот завязал на запястьях кожаные ремешки. До чего же жалобный вопль, пробормотал некромант. Само собой, я все это предвидел.
Это все из-за тех гвоздей, хозяин?
Бошелен резко кивнул:
Никогда не следует высвобождать духи мертвых, вырывая их из мест упокоения.
Меня утешает мысль, что места упокоения вообще существуют, хозяин.
Прошу меня простить, Риз. Подобных мест не существует, даже для мертвых. Я использовал не слишком удачное клише. Скорее уж их можно назвать местами вечного заточения.
Ох
Естественно, духи наслаждаются нежданной свободой, воображая, будто перед ними открылись невероятные возможности, но, увы, по большей части это лишь иллюзии. Он подошел к мечу и вложил темный клинок в ножны. Вот почему некоторые смертные столь полезны. Корбал Брош прекрасно понимает этих необузданных духов.
Тогда почему вы готовитесь к схватке, хозяин?
Бошелен помедлил, пристально глядя на Эмансипора, и повернулся к двери:
У нас гости.
Слуга вздрогнул.
Только без паники, Риз. Подойдите к двери и пригласите их войти.
Эмансипор поднял засов и попятился, увидев капитана Сатер и ее первого помощника. Женщина была бледна, но лицо ее оставалось бесстрастным, в то время как Абли Друтер выглядел так, будто наелся колючих морских ежей.
Это все из-за тебя, Неудачник, прошипел он, ткнув кривым пальцем в Эмансипора.
Спокойно! бросила капитан Сатер, не сводя серых глаз с Бошелена. Хватит притворяться. Вы чародей.
Скорее, фокусник, ответил Бошелен. И я даже не знал, что кем-то притворяюсь.
Он вонючий маг, прорычал Абли Друтер. Вероятно, это и из-за него тоже! Скормите его дхэнраби, капитан, и мы без проблем доберемся до Безнадежного мыса за Во имя Буревсадников! внезапно выдохнул он, только теперь увидев боевое снаряжение Бошелена, и попятился к двери, положив руку на короткий меч на поясе.
Капитан Сатер развернулась кругом, яростно уставившись на первого помощника:
Ступай вниз, Друтер. Посмотри, что там нашли наши парни в трюме, Худов дух, проверь, живы ли они еще вообще. Иди! Быстро!
Абли Друтер еще раз взглянул на Бошелена, оскалив кривые зубы, и выбежал за дверь.
Вздохнув, Сатер снова повернулась к магу:
Что за напасть поразила наш корабль? Похоже, сам воздух пропитан ужасом и все из-за единственного крика. Прислушайтесь к треску: кажется, еще несколько мгновений и корпус судна разорвет на части. Объясните, что все это значит! И почему, во имя Худа, вы вооружились, словно на битву?
Будьте добры, Риз, негромко сказал Бошелен, налейте нам, пожалуйста, вина
Меня не интересует вино!
Бошелен хмуро взглянул на Сатер:
Налейте мне вина, Риз.
Эмансипор подошел к сундуку, где его хозяин хранил запас пыльных кувшинов, бутылок и фляг. Пока он шарил среди всей этой коллекции в поисках чего-нибудь безобидного, Бошелен продолжил разговор с капитаном:
Паника обычное бедствие, когда пробуждаются духи, капитан Сатер. Подобно пыльце в воздухе, семена ужаса укореняются в каждом незащищенном смертном разуме. Призываю вас к бдительности, иначе ужас пожрет и ваш рассудок.
То есть тот вопль лишь следствие безрассудного ужаса?
Услышав последующие слова Бошелена, Эмансипор представил, как тот едва заметно улыбается.
Вижу, упоминания о вырвавшихся на свободу духах недостаточно, чтобы поразить вас, капитан. Я впечатлен. У вас явно имеется немалый опыт, основательно укрепивший ваши нервы. Собственно, я даже рад тому, как вы ведете себя в данных обстоятельствах. Так или иначе, тот вопль свидетельствовал об ужасной смерти одного из членов вашей команды.
За спиной Эмансипора наступила тишина. Он поднес к глазам бутылку из черного пузырчатого стекла и тут же вздрогнул, увидев выдавленную на ней печать в форме черепа и опоясывающие короткое горлышко кости. Поспешно вернув бутылку на место, он потянулся за другой.
Духи, холодно проговорила Сатер, редко обладают способностью убивать живые души.
Совершенно верно, капитан. Естественно, бывают исключения. Не стоит также забывать о Красной дороге Несмеяни и ее быстрых водах. Увы, имеет место весьма неблагоприятное стечение обстоятельств. Чтобы точнее определить, что именно пробудилось внизу, мне нужно поговорить с моим товарищем, Корбалом Брошем
Еще один клятый чародей?
Своего рода заклинатель.
И где же он? Недавно был на палубе, но потом исчез: я полагала, что этот евнух, от одного вида которого бросает в дрожь, здесь, с вами.
Эмансипор нашел еще одну бутылку из мутного зеленого стекла, на этот раз без жутких печатей. Повернувшись, он поднес ее к свету фонаря и, не увидев ничего подозрительного в темной жидкости внутри, взял кубок, откупорил пробку и налил хозяину до краев, после чего помедлил и осторожно принюхался.
«Ага, это точно вино». Слуга облегченно вздохнул и, выпрямившись, подал кубок Бошелену, который взял его заключенной в металл левой рукой.
Капитан Сатер, небрежно сказал заклинатель, советую вам воздержаться от столь грубых высказываний в адрес Корбала Броша. Как может подтвердить господин Риз, добрый нрав моего товарища в той же степени пал жертвой кровавого увечья, как и его
Ладно, ладно. В любом случае он похож на загнанного в угол краба. Так вы мне не ответили: где ваш друг?
Что ж Бошелен сделал большой глоток вина, учитывая его опыт, могу предположить, что Последовала внезапная необъяснимая пауза, которая тянулась пять, семь, десять мгновений, прежде чем он медленно повернулся к Эмансипору. Обычно ледяные глаза Бошелена светились странным огнем, на лбу выступили мелкие капли пота, блестевшие также в его бороде и подстриженных усах. Скажите, Риз, сдавленно проговорил Бошелен, вы уже убрали бутылку в сундук?
Э да, хозяин. Хотите еще?
Рука, сжимавшая кубок, дрогнула. Бошелен рывком шагнул к Эмансипору и сунул меч ему в руки:
Возьмите, быстрее!
В чем дело, хозяин?
Темно-зеленая бутылка, да, Риз? Без украшений, с продолговатым выпуклым горлышком?
Ну да, она самая
В следующий раз выдохнул Бошелен, и его лицо обрело красноватый оттенок, какого Эмансипор никогда еще не видел, в следующий раз, пожалуйста, берите любую из бутылок с черепом
Но хозяин
Это кровавое вино, Риз, причем самого смертоносного сорта: предупреждением служит форма горлышка. Он потянул себя за кольчугу, будто у него внезапно заболел живот. Предупреждение о боги! Даже тоблакайская девица рассмеялась бы! Вон отсюда, Риз! Убирайтесь!
Капитан Сатер смотрела на них, ничего не понимая.
Забрав меч, Эмансипор Риз бросился к двери и распахнул ее. Когда он шагнул за порог, Сатер попыталась последовать за ним, но Бошелен молниеносно метнулся к ней, схватив одной рукой за шею:
Только не ты, женщина!
Его скрежещущий, почти звериный голос невозможно было узнать.
Сатер пробовала было нашарить свой меч, но Эмансипор услышал жуткий треск разрываемой кожи и пряжек, а затем слабый женский вскрик
Эмансипор стремглав выбежал в коридор, захлопнув за собой дверь.
Из каюты донеслись глухие удары, шорох сапог о пол, еще один приглушенный крик.
Эмансипор Риз облизнул губы, похоже, в последнее время ему приходилось делать это довольно часто.
«Кровавое вино где я раньше слышал это название? Хозяин что-то говорил про тоблакаев, великанов-варваров. Ну да, древесный сок, смешанный с вином. Вполне логично».
Из-за двери теперь слышались ритмичные поскрипывания и толчки, сопровождавшиеся женскими вздохами и мужским ворчанием.
Моргнув, Эмансипор уставился на меч, который держал в руках. Длинный, двуручный. Круглая головка эфеса из серебра и оникса, тяжелая и блестящая, будто от влаги.
Сквозь прочную дубовую дверь доносились отчаянные крики и стоны.
Вновь вспомнив то бутылочное горлышко, Эмансипор еще раз взглянул на рукоятку и эфес меча.
«Один глоток? Всего один? О боги!»
Слышала?
Пташка Пеструшка, прищурившись, взглянула на Густа Хабба:
Что?
Вода льется. Похоже, у нас пробоина!
Ерунда. Мы бы это почувствовали. Да мы бы тут уже по колено в воде бродили, клянусь языком Маэля! Никакой пробоины нет, Густ, так что лучше заткнись!
Они переговаривались шепотом, оба понимали, что лучше особо не шуметь, пока Хек Урс пробирался в сторону гальюна в поисках того, кто недавно кричал, возможно рискуя обнаружить останки несчастного придурка или, еще хуже, лишь несколько липких, воняющих мокрых железом пятен.
Я слышу воду, Пташка, клянусь. И еще щелчки и стоны боги, они меня с ума сводят!
Проклятье, да успокойся ты уже!
И взгляни на те гвозди те новые смотри, как они потеют красным
Это всего лишь ржавая вода
Ничего подобного
Да хватит тебе. Смотри, Хек уже у гальюна.
Этого оказалось достаточно, чтобы Густ Хабб замолчал. Рядом с присевшей на шедший вдоль киля центральный настил Пташкой слышалось лишь его быстрое дыхание. Оба напряженно всматривались в покачивающийся круг света от фонаря в полутора десятках шагов впереди. Черная покосившаяся дверь приоткрылась, и силуэт Хека Урса заслонил свет.
Смотри! прошептал Густ. Он заходит туда!
Смельчак, буркнула Пташка Пеструшка, качая головой. Мне стоило бы выйти за него замуж.
Не такой уж он и смельчак, заметил Густ.
Она медленно повернулась к нему, доставая нож:
Что ты сказал?
Густ Хабб, даже не почувствовав опасных ноток в ее голосе, лишь указал головой вперед:
Смотри, он просто заглядывает.
Да, верно. Она убрала нож.
Отступив назад, Хек закрыл дверь гальюна и, развернув фонарь, поспешил обратно, туда, где его ждали двое друзей.
Пусто, сказал он. Никого и ничего.
Густ Хабб вскрикнул и хлопнул ладонью по забинтованной ране на голове.
Хек и Пташка уставились на него.
Ой! Меня кто-то укусил за ухо!
За какое место укусил? уточнил Хек. У тебя там теперь призрак вместо уха, Густ Хабб. Его там больше нет, забыл?
Клянусь
У тебя просто воображение разыгралось, сказала Пташка Пеструшка и снова повернулась к Хеку Урсу. Ну и что будем делать дальше?
Кто-то шел в их сторону. Повернувшись, оба увидели приближающегося Абли Друтера.
Мы все обыскали, доложил Хек, когда первый помощник подошел к ним. Но ничего не нашли. Никаких следов.
Абли присел, жестом подзывая матросов к себе.
Слушайте, вся клятая команда не спит, у всех глаза по сторонам бегают. Не можем же мы им сказать, что ничего не нашли
Перекличку провели? спросил Хек. Кого не хватает?
Плетельщицы Брив.
Точно?
Так мне сказали. Это та рыжая коротышка с волосатыми ногами
А Горбо на месте?
Абли Друтер кивнул.
Хек и Пташка переглянулись.
Уверен? спросил Хек.
Абли нахмурился:
Да, это он сообщил о пропаже Брив.
Что, правда? фыркнула Пташка Пеструшка.
Я же сказал.
И никто больше не пропал?
Ну только тот толстяк-пассажир, который все время рыбачит.
Ой! Густ Хабб снова хлопнул ладонью по повязке.
Что с тобой? спросил Абли Друтер. Почему у тебя голова забинтована?
Неужели не слышал? удивилась Пташка и тут же пояснила: Кто-то пришел и отрезал ему ухо не поверишь, во сне. И теперь у Густа призрачное ухо.
Ты что, можешь слышать призраков?
Трое бывших солдат на мгновение уставились на первого помощника. Затем Хек Урс сказал:
Вроде как может, только они иногда кусаются.
Просто кошмар какой-то. Абли Друтер выпрямился и поспешно двинулся назад, с каждым шагом удаляясь от круга света.
Вероятно, потому никто из присевших в проходе бывших солдат не сумел понять, что именно внезапно возникло за спиной первого помощника и откусило ему голову.
Палуба «Солнечного локона» далеко внизу под Беной-младшей и ее кудахчущей матушкой напоминала крошечное пятнышко посреди бурного моря. Черное, с размытыми краями, оно служило единственным свидетельством того, что корабль все еще существует, продолжая идти среди пенящихся волн, которые накатывают со всех сторон, подсвеченные в ночи красноватым сиянием.
Хлопая безразличными к ветру парусами, «Солнечный локон» дрейфовал, подталкиваемый течениями Красной дороги. За штурвалом никого не было видно. Лишь тени плясали на тросах и снастях, и никто не освещал на носу путь фонарем.
Бо`льшая часть команды столпилась вокруг ведшего в трюм люка. Вокруг были рассыпаны кучки песка, образуя жалкое подобие защитного кольца вокруг беспомощных моряков, подробность, вызывавшая лишь хриплый смех, исторгнувшийся из разинутого рта Бены-старшей.
Порывистый ветер над головой разогнал тонкий покров серых туч, но в разрывах виднелась лишь бездушная, лишенная звезд тьма.
И в сторону этого чуждого неба испускала свои безжизненные вздохи Несмеянь. Бена-младшая сидела на корточках, обхватив руками прижатые к груди колени и дрожа от слепого, повергающего в отчаяние ужаса.
Высохшая голова ее матери ритмично покачивалась, будто пытаясь приободрить дочку, и Бена слышала ее напевный стон:
«Похоть и смерть наполнят эту ночь, убийственная игра любви и награбленных сокровищ! Утопия, подобная влажным мечтам философа И все танцоры замерли, будто их ноги пришпилило жуткими шипами рассудка! Возвышенная музыка воспроизводства! Этот глупец Неудачник по случайности освободил всех нас стоит ли нам благословить оскопленного безумца и того, кто таится в его запертом сундуке? Но нет, это дитя под надежной охраной под защитой того, на кого не действуют никакие доводы!
Мы с тобой, дорогая, переживем эту ночь. О да, Бена-старшая может это обещать! Нам не грозит никакое изголодавшееся зло. Твоя дорогая любящая мамочка уже выросла до приличных размеров, ибо так действуют вздохи, что испускает Красная дорога, шепча обещания истинного величия, подобающего всему материнскому, и не будем терять надежды.