Виктор Рябинин
Сокровища антиподов
Всем, кто настойчив и отважен, верит
в дружбу, любовь и чудеса,
посвящается
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Ньюгейтская тюрьма с давних времен считалась самым мрачным местом Лондона. Тут регулярно вершилось правосудие и проводились казни тех, кто, по мнению британской палаты общин, совершил тяжкие преступления. Среди узников главного острога города были такие достойные люди, как литератор Томас Мэлори, написавший восемь романов о Короле Артуре и рыцарях Круглого стола, и Уильям Пенн, чьим именем назван американский штат Пенсильвания. Легендарный Джакомо Казанова попал в Ньюгейт за двоеженство, а автор «Робинзона Крузо» Даниэль Дефо за распространение сатирических памфлетов. Дверь камеры, где провел последние перед казнью дни ирландский архиепископ Оливер Планкетт (впоследствии причисленный к лику святых), ныне выставлена в католическом храме города Дроэда как священная реликвия.
Начиная с 1188 года, пугая утренний город, в Ньюгейтской тюрьме практически ежедневно печально звонил колокол, что означало начало казни очередного бедолаги. Именно здесь на рассвете 23 мая 1701 года был повешен, как сообщалось, самый кровожадный и безжалостный пират Англии Уильям Кидд.
Странное дело, пока короля пиратов вели на эшафот, приговоренный улыбался, чем привел в смятение и ужас двух палачей, наблюдавших подобную реакцию своих клиентов впервые. Оказавшись в весьма щекотливой ситуации, они усиленно крестились, бормотали молитвы и поспешили быстро закончить дело
Но Уильяма Кидда пришлось вешать дважды: первый раз веревка порвалась, что вызвало очередной взрыв веселья приговоренного. Причина тому была проста. Незадолго до казни Кидд обратился в британскую палату общин с письменным прошением о помиловании. Подсудимый сообщал, что во время своих походов в Индийском океане он спрятал в различных местах золотых монет, слитков и иных драгоценностей на баснословную сумму. Предлагая передать эти сокровища правительству в награду за помилование, Кидд просил снарядить экспедицию в Восточные моря. Находясь на борту в качестве пленника, он давал бы указания экипажу, ведущему поиски. «Если я хоть в чем-либо солгал, писал Кидд, мне не нужно никакой милости, можете казнить меня в соответствии с приговором». Но просьбу Кидда не удовлетворили.
Эти лживые глупые твари надеются после моей кончины сами отыскать спрятанные сокровища, поэтому и отклонили мое предложение, негодовал Кидд. Тысяча чертей, но этого никогда не произойдет. Они свернут себе шеи, а алчность и жадность постепенно доконают их. Я проклинаю этих людишек с мелкой душонкой. Боже, как это весело подложить напоследок всем им свинью
Действительно, в пользу британской короны конфисковали лишь часть состояния Кидда, которая была в его распоряжении на момент ареста. Отняли и несколько депозитов, оформленных им на разных лиц незадолго до заключения в тюрьму (список конфискованных вещей, на потемневшем от времени пергаменте, до сих пор хранится в Паблик Рикорд Офис (Государственном архиве Великобритании. АВТ.). Но основное несметное богатство капитана пиратов было надежно припрятано на одном из островов. Где именно знали только Господь Бог и Уильям Кидд. И более никто.
Капитан снова рассмеялся и бесстрашно подставил шею, на которую, вопреки традициям отмены казни, если обрывалась веревка виселицы, накинули новую пеньковую петлю. За мгновенье до того, как испуганный палач выбил из-под ног смеющегося пирата небольшую лестницу, Кидд с презрением выкрикнул свою излюбленную фразу: «Still waters run deep!» мол, тихие воды имеют глубокое течение. В русском языке есть свой аналог: «В тихом омуте черти водятся». Как бы там ни было, выходка оказалась в стиле самого знаменитого джентльмена удачи Великобритании.
Когда все было кончено и тюремный лекарь со священником констатировали уход легендарного корсара в мир иной, с останками короля пиратов провели специальную процедуру. Тело достали из петли и приковали к столбу на берегу Темзы, чтобы его трижды накрыло приливом. После этого обмазали дегтем, сковали цепями и железными обручами и на двадцать три года оставили висеть над рекой для острастки всех, кто мечтал о пиратском счастье.
Но подобные показательные и наглядные уроки редко идут впрок. Армия пиратов в Англии, будто в насмешку над столь жестокой наукой, не уменьшилась, а только возросла.
Пока тело Уильяма Кидда раскачивалось и поскрипывало ржавой цепью на британском ветру, по морям и океанам продолжали сновать пиратские корабли, наводя ужас и смятение. Эдвард Тич по прозвищу Черная Борода, Уильям Дампир, Чжэн Ши, Эдвард Лау, Бартоломью Робертс, Джек Рэкхем и даже легендарная женщина-пират Мэри Рид грабили всех, кто попадался им на пути.
Как и предвидел Кидд, после его смерти в мире началась эпидемия поиска пиратских сокровищ, и пальма первенства в богатстве клада принадлежала все тому же королю пиратов. По слухам, на стене камеры, где он ожидал казни, были выцарапаны слова, автором которых также считают Кидда: «The hoard will be decent» «Клад достанется достойному».
Эта корявая отчаянная надпись послужила призывом к действию, а некоторые сорвиголовы посчитали себя именно теми «достойными» счастливчиками, для кого и предназначался заветный клад.
Существует несколько версий того, где находятся сокровища Кидда. Считалось, что он закопал часть драгоценностей на острове Гарднер, неподалеку от Нью-Йорка. Корабль же он якобы отдал команде, и матросы окончательно разграбили судно, подожгли и пустили по течению.
Еще одно предание гласит, мол, Уильям Кидд на корабле-призраке разыскивает свой клад у берегов Новой Англии, и, стало быть, необходимо искать именно там. Кстати, сокровище Кидда стало темой рассказа Эдгара По «Золотой жук», новеллы Вашингтона Ирвинга «Дьявол и Том Уокер».
Следующая версия такова: мол, Уильям Кидд зарыл свои сокровища на Лонг-Айленде, прежде чем попытаться установить связь с губернатором Нью-Йорка графом Белламонтом, который потом его обманул и выдал властям. Доподлинно известно, что Кидд был вскоре арестован в Бостоне, а Белламонт требовал у него список всего награбленного в Индийском океане. Что ответил капитан пиратов, никто не знает, тем не менее, Белламонт и многие другие последователи перерыли Лонг-Айленд вдоль и поперек, но безрезультатно.
Этой историей заинтересовались писатели, вроде Роберта Льюиса Стивенсона. Они разработали литературную тему зарытых где-то сокровищ, положив начало известному всему миру поисковому буму.
Охота за наследием Кидда продолжалась почти три столетия, так и не увенчавшись успехом. Между тем большинство исследователей уверено, что клад реально существует и ждет своего часа.
Самое свежее упоминание о сокровищах легендарного пирата относится к февралю 2000 года. В заливе Сент-Мари возле Мадагаскара дайверы нашли останки корабля «Приключение», принадлежавшего когда-то, по некоторым сведениям, Кидду. Помимо якорей и обломков мачт, там оказалось большое количество фарфоровой посуды, стекла, монет и оружия. Никаких сокровищ команда археолога Барри Клиффорда не обнаружила.
Впрочем, рано или поздно тайное всегда становится явным
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
АБОРДАЖНАЯ САБЛЯ
1.Кактус с душой ромашки
Слушай, Ваня, по-моему, я беременна Меня постоянно тошнит от работы и все время тянет к соленому морю Красивые, но нахальные глаза Липы, словно два остреньких стоматологических бура, нацелились на лицо собеседника.
Впрочем, Липа никогда за словом в карман не лезла, отличалась оригинальностью высказываний и разговаривала так со всеми и всегда. Иван лично наблюдал, как на приветствие самого директора информационного холдинга «Доброе утро, уважаемая Олимпиада Андреевна!» Липа скорчила удивленную гримасу, поджала розовые губки и отчебучила:
Василий Васильевич, «доброе утро» это когда на часах 11:00, на календаре суббота, на мне красивый французский купальник, в кошельке десять тысяч евро, а за окном Атлантический океан
Директор на секунду обомлел, но сумел взять себя в руки и, идиотски хихикнув, пролепетал в ответ нечто невнятное.
В другой раз, разбираясь по телефону с давней подругой, которая, как оказалось, умудрилась отбить у Липы очередного воздыхателя, она, не стесняясь прислушивающихся к разговору коллег, проворковала:
Я зла на тебя не держу, Верочка. Иди с миром. Но обязательно в задницу! И гордо повесила трубку.
Такие дерзости могли позволить себе только красивые женщины, а Липа таковой и была. Она знала себе цену и потому относилась к выбору ухажеров, претендующих в дальнейшем, возможно, и на роль мужа, весьма тщательно и придирчиво. На стадии раннего знакомства она их умышленно провоцировала, капризничала и «бросала коней» по полной программе. Причина ее поведения была проста: Липа была насколько красива, настолько и умна. Она внимательно наблюдала за реакцией нового кандидата на руку и сердце и при первом проявлении жадности, грубости, нетерпения или иных, по ее мнению, мужских недостатков тут же посылала незадачливого воздыхателя, просто говоря, к едрене-фене! Немудрено, что до сей поры столь изуверское испытание не выдержал ни один ухажер.
Врожденная оригинальность и любовь к всевозможным экспериментам привели к тому, что на сайте знакомств в Интернете Липа дала вызывающее объявление, повергшее мужскую половину пользователей как минимум в эротический экстаз.
«Спело-сочная молодая женщина, блондинка без комплексов, желает познакомиться с достойным ее фантазий мужчиной. Встречусь вечером. Познакомлюсь с утра!»
Целую неделю Липа не отходила от компьютера, отвечая на двусмысленные призывы и предложения всевозможных Гагиков, Люсиков, Жориков и Махмудов, а потом разочарованно и откровенно высказалась:
Знаешь, Вань, виртуальное знакомство всегда опасно: ждешь принца на белом коне, а приезжает гном на ржавом самокате
Образность сравнений у Липы всегда была если не язвительной, то близкой к этому. Даже одну из своих громких и критических публикаций она подписала весьма странным, но справедливым псевдонимом «Кактус с душой ромашки». Смысл подписи не только намекал на фамилию автора Ромашкина, но и четко определял суть характера и творческого кредо Липы.
Те, кого она убийственно критиковала в той публикации, подали на автора и редакцию газеты исковое заявление в суд. Они были уверены, что имеют дело с седым и опытным журналистом-мужчиной, написавшим заказной материал. Когда Липа появилась в зале суда, истцы долго не могли прийти в себя, все время пялились на стройную фигуру и фотомодельные формы журналистки. В результате они так и не сумели аргументированно высказать свои претензии. Зато Липа была в ударе и, когда судья предоставил ей слово, выстроила логическую цепочку рассуждений, смысл которых сводился к тому, что истцам требуется не устраивать оправдательные разборки в суде, а готовиться к отбыванию тюремного заключения. Одним словом, иск был отклонен, суд Липа выиграла, а заодно получила премию от главного редактора. Оно и понятно: любые тяжбы служат пиару издания, а выигранные и вовсе его процветанию.
Впрочем, острое перо и легкий слог от этих испытаний у Липы и вовсе приобрели отточенное совершенство, а уверенность в том, что четвертая власть, как справедливо величают СМИ, должна бороться с недостатками, многократно укрепилась.
К коллегам Липа относилась уважительно, но справедливо считала их конкурентами. Единственный человек, с кем Липа держалась на равных и, похоже, уважала, был Иван Орехов.
У них было немало общего: работали в отделе молодежной политики и спорта редакции газеты, входящей в какой-то непонятный холдинг. Любили свою работу и четко разграничивали служебное и личное. Оба были свободны от семейных уз: он уже пару лет находился в разводе, а она никогда еще не была замужем. Каждый из них был уверен, что на работе требуется работать, а не заводить шашни с коллегой противоположного пола. Но самое важное Липа и Иван имели схожий взгляд на окружающую действительность. Каждый из них в свойственной только ему манере мог безошибочно отличить истинное от ложного, искреннее от лицемерного, а главное от второстепенного. Если различия и существовали, то лишь в подходе к творчеству. Ивану нравились игровые виды спорта. Работая над футбольным, хоккейным, гандбольным или иным отчетом, он тщательно подбирал фразы, старался не повторяться и умел точно и образно охарактеризовать увиденное. Липа, напротив, отдавала предпочтение спортивной и художественной гимнастике, фигурному катанию, акробатике, женской борьбе и боксу. Свои публикации Липа заранее практически не готовила и презирала тех коллег, кто опускался до написания «рыбы» (предварительный набросок будущей статьи. АВТ.). Липа всегда руководствовалась эмоциями, накрывшими ее в момент выступления спортсменов, впечатления она быстренько оформляла на бумаге. Получалось оперативно и, как правило, хорошо, отчего руководство прощало ей колкие высказывания и критические выводы.
Слушай, Ваня, а куда Кот пропал? Ты его сегодня не видел? ближе к обеду принялась интересоваться Липа у коллеги.
Кот, или Игорь Токарев, являлся еще одним сотрудником их отдела. Но на рабочем месте Кот появлялся редко, как правило, в легкой стадии опьянения, но материалы по предложенной шефом теме приносил регулярно. Свое прозвище Игорь получил после небольшого редакционного скандала, в котором он сам явился источником недоразумения.
Как-то необходимо было срочно подготовить материал, касающийся конного спорта. Данную задачу поставили перед Токаревым. Тот, как это нередко случается, совершенно не проникся возложенной на него высокой ответственностью и перепоручил задание молодому практиканту-студенту из университета. Не имеющий опыта стажер, как и следовало ожидать, успешно и основательно завалил порученное ему дело. Главный редактор, обнаружив в гранках явную крамолу, сразу же взбеленился. Он ворвался в кабинет, где за своими столами работали Липа с Иваном, и принялся задавать глупые вопросы.
Где этот наркот? грозно вопрошал шеф.
Какой наркот? сделали удивленные лица Липа и Иван, хотя прекрасно понимали, кого разыскивает разгневанный начальник.
Слушайте, что этот обормот вместе со своим стажером сочинил: «Руководитель федерации конного спорта страны принимает самое активное личное участие в воспроизводстве поголовья племенных жеребцов» выразительно прочитал шеф. Он что, с кобылами в половую связь вступает? Идиоты! Где этот наркот, я вас спрашиваю! Мозги от пьянства уже совсем не варят!
Поскольку данную ересь удалось ликвидировать на стадии корректуры и она не вышла в свет, шеф вскоре остыл, и Токарев отделался обычным нагоняем. Но прозвище Наркот, а для удобства просто Кот, за ним закрепилось на долгие годы.
Ближе к обеду появился и сам Кот. Осторожно прокравшись к своему столу, он сразу же принялся перелистывать телефонную книгу, имитируя активную профессиональную деятельность.