Зато военная подготовка в армии Гегемонии была курам на смех минимальная физуха, такая, что даже слабак Макс с ней справлялся, и немножко возни с оружием. Умеешь наводить ствол на мишень и пользоваться прицелом, с которым управилась бы моя дочь все, годен в бойцы.
Удивительно, что нашелся косорукий тупица, которому это оказалось не по силам. Его отправили домой вчера, выкинули обратно на родную планету и наверняка отобрали деньги, которые он уже положил в карман.
Новые цели! центурион вновь повысила голос, но перед нами ничего не изменилось.
Старые, пробитые мишени остались стоять, новые и не подумали выскочить из-под земли. Опять что-то накрылось в системе управления, или оператор из бортовой обслуги заснул на посту.
Дерьмо! прорычала Лиргана. Я им собственные яйца в глотку затолкаю! Оставаться на месте!
Я оглянулся, и увидел, что она несется прочь широкими шагами ну и отлично, от начальства подальше, к кухне поближе, так пять месяцев и пройдет, вернусь к семье, к Юле и Сашке
Что ты делаешь, ради Гегемона?! воскликнула лежавшая рядом Диль, и я обнаружил, что расположившийся за ней Равуда не просто поднялся, а еще и навел автомат на меня.
Я мог видеть под щитком забрала его лицо, красивое, правильное, губы в тонкую ниточку, и красные глаза один в два раза больше другого. Лучше всех у нас стрелял Дю-Жхе, узкоглазый ферини, но Равуда мало ему уступал с пяти шагов не промахнется.
Что с ним не так?
Э, что за ботва? я начал подниматься.
Взгляд Равуды просто кипел ненавистью, и не было сомнений он готов стрелять.
И я не понимал, в чем дело.
Ну да, подрались мы в первый день, но это лишь недоразумение, иногда бывает. Навешал он мне знатно, синяки пока не рассосались, но драка была честной, и я обиды на него не затаил.
Между двумя мужиками такое случается, но потом если это настоящие мужики вопрос считается закрытым.
Лежиии, прошипел Равуда.
За спиной у него виднелся Фул, еще дальше переминался с ноги на ногу Молчун, тот самый хилый на вид альбинос, которого я заметил в первый день его звали по прозвищу, как и Крыску. Вся свита нашего мускулистого красавчика, шакалы при тигре.
Остановись, боец, бросил из-за моей спины Аюльвао, плотный, весь покрытый белесым пухом бюдрака: он был старше всех нас, по земным меркам ему перевалило за тридцать, и он был помешан на всем военном на оружии, уставах, тактике и стрельбе. Нельзя наводить ствол на соратника!
И тебя завалю, волосатик, если надо будет. О, да-да проговорил Равуда, но взгляда от меня не отвел, и в голосе его не было ненависти ясно, что претензии у него только ко мне. Но сначала тебя и не насмерть, а в руку, в ногу, в пах чтобы мучился. Готов?
Что делать? Этот сумасшедший меня сейчас пристрелит! Лирганы нет рядом! Йухиро отпросился на какую-то свою церемонию! А больше авторитетов для него нет!
Ты еще в спину мне выстрели, храбрец, сказал я, медленно подтягивая ноги.
Если что, прыгну вперед, через бруствер, глядишь он и промажет, а там суматоху заметят офицеры.
Я начал Равуда, но его перебил хриплый визг.
Я аж вздрогнул, и завертел головой, пытаясь сообразить откуда этот дикий звук?
Высокая, фигуристая девка, чьего имени я не запомнил, хотя мы вроде знакомились, каталась по земле и лупила по ней кулаками. Глаза ее бешено вращались, изо рта шла кровавая пена, и словно пузыри в ней лопались надрывные, истошные выкрики.
Помилуй нас Святые Предки, сказала Диль. Это это же переводчик Гегемона Силой и Светом мы сохраняем ясность разума, да пребудет он с нами вечно, приносящий Главную Жертву
Равуда тоже уставился на бесноватую, опустил автомат.
А что с переводчиком? спросил я.
Вспомнился офис, кушетка, на которой мне вживляли эту штуку, и то, как паршиво я тогда себя чувствовал. Симптомы головная боль, головокружение, ощущение, что я сразу в нескольких местах вернулись вчера, и меня сильно напугали, но дело было вечером, перед самым отбоем, а к утру все прошло.
Но сейчас я снова напрягся.
Ахххррррыыы выдавила девка, и ее выгнуло дугой, в какой-то момент она встала на затылок и пятки, точно йог, а следующий момент сжалась, как эмбрион, и ее вырвало кровью.
Он у нее плохо вжился, пояснила Диль. И работал странно Она жаловалась Боли в затылке, галлюцинации.
Тут я не просто напрягся, а похолодел неужели меня ждет нечто подобное? Отлично если не пристрелит вон тот красноглазый псих, то сведет с ума вросший в голову нелюдской прибор!
Хрен редьки не лучше!
Пока мы пялились на бесноватую, Аюльвао вскочил и оказался между мной и Равудой.
Остановись, боец, повторил он.
Равуда улыбнулся, и я не знаю, что бы он сделал дальше, если бы в этот момент не вернулась Лиргана.
Чего замерли, куски дерьма? прорычала она, и красная точка прицела пропала с моего забрала все, центурион отключила наше оружие, им теперь можно только драться, как дубинкой. Держать ее надо было, чтобы себе не повредила! Помогай, ты!
И во вскинутой руке ее блеснул шприц, полный синей жидкости.
* * *
Святилища для поклонения Гегемону и его предкам располагались на каждой из палуб. Ходить туда никто не заставлял, за непосещение не наказывал, баллов опыта за визит не давали, и все же многие таскались туда дважды в день, утром и вечером кто отдохнуть от казармы, кто и вправду помолиться.
Как-то пошел и я, из любопытства.
Святилище оказалось не одним помещением, а целым комплексом круглый зал, окруженный колоннами, и куча таких же круглых молелен, только поменьше, словно лепестки вокруг соцветия. В центральном зале обнаружилась громадная статуя нынешнего Гегемона из черного камня, в комнатах стояли изваяния его предшественников, и я вытаращил глаза, обнаружив среди них женщин.
Правили государством, что раскинулось на сотни звездных систем, кайтериты, краснокожие и красноглазые родичи моего «друга» Равуды, и они же основали эту империю пятьсот тринадцать лет назад. Храмы они украшали не только статуями, стены покрывала резьба сплошь битвы, огромные корабли, горящие планеты, стоящие на коленях враги, похожие на смесь осьминогов с лошадьми; там, где не было резьбы, висели полотнища тяжелой ткани, золотой и алой, пахло всюду пылью, затхлостью и горелыми веревками.
Явился я поздно, народу в храме почти не было, всюду царил полумрак, перед статуями колыхались синеватые огоньки масляных лампадок их ставят, как у нас свечи, когда просят чего-то, а просить у обожествленных правителей может кто угодно, даже варвар, только что ставший солдатом.
Привет, сказали из-за колонны, когда я собрался заглянуть в молельню, посвященную Первому Предку, основателю Гегемонии.
Я невольно вздрогнул.
Невысокая фигура подошла ближе, и я с удивлением обнаружил, что это Крыска: волосы растрепаны, глаза в сторону, как обычно.
Привет. Чего тебе? спросил я.
Это, отблагодарить, она причмокнула и втянула голову в плечи, словно ожидала удара. Ты вступился за меня новое причмокивание и вороватый взгляд мне в лицо. Спасибо.
Не надо, зачем забормотал я.
Но она с неожиданной решительностью схватила меня за локоть и потащила в комнату Первого Предка, где не было никого. Через миг меня прижали спиной к холодной стене, и горячая твердая ладошка ее оказалась у меня в паху.
Я дернулся снова, хотел оттолкнуть ее, но проклятое тело ответило десять дней у меня не было женщины!
Ты уверена? прохрипел я.
О да, еще как она с шумом втянула воздух.
Прости меня, Юля
И я вцепился в Крыску, точно утопающий в спасательный круг грудь ее оказалась маленькой и твердой, а повыше ягодиц я нащупал крохотный хвостик, что растет у всех шавванов, и от прикосновения к этакой экзотике меня едва не заколотило. Она задышала чаще, скользнула вниз, обдав мою грудь горячим дыханием.
Штаны Крыска сдернула одним движением, за ними последовали трусы, и я ощутил ее язык, шершавый и мокрый.
Ооо простонал я, закрывая глаза.
Она старалась на совесть, и судя по всему, у шавванов-мужиков все устроено так же, как у нас. И в этот момент я был очень рад, что в армию Гегемонии, по крайней мере в легкую пехоту, берут и женщин тоже.
Неприятный звук прошелся по моим ушам словно терка легкие шаги.
Я открыл глаза как раз вовремя, чтобы обнаружить шагнувшую через порог Лиргану.
Это еще что? недоверчиво спросила она.
Крыска шарахнулась назад, шлепнулась на задницу, и мое возбужденное достоинство осталось болтаться в воздухе центурион явилась в самый «подходящий» момент, чтобы ее черти в пекло взяли. Я сделал попытку прикрыться, но затем отвел руки в стороны и вздернул подбородок если хочет, то пусть пялится, мне нечего скрывать.
Он меня заставил! пропищала Крыска, причмокивая и с шумом втягивая воздух. Сказал, что изобьет!
От неожиданности я даже забыл, что стою со спущенными штанами перед командиром вот тварь, сама меня сюда затащила, схватила за все места, раздела, а теперь врет, точно депутат госдумы!
Да ты я слова в голове смешались в кашу.
Не воняй! оборвала меня Лиргана. Так, ты дуй в казарму, а с ним я разберусь. Напичканный дерьмом похотливый уродец
Она даже не стала ждать, пока Крыска выскочит из молельни.
Да она сама! рявкнул я.
Молчать, рядовой! Лиргана шагнула ближе, рука ее конвульсивно дернулась, и я подумал она ведь хочет схватить меня за причинное место, либо довести дело до конца, либо оторвать нахрен: в голубых глазах ее полыхала смесь ненависти и вожделения. Штаны на место!
Я торопливо выполнил приказ.
Итак, что у нас есть, центурион, похоже, справилась с собственными эмоциями. Попытка изнасилования, совершенная в месте поклонения Гегемону и Святым Предкам Его Особо циничное преступление, и должно караться разрывом договора и возвращением аванса, она цедила слова, а я с каждой фразой съеживался все сильнее.
Нет, не надо Я не могу! Пожалуйста Она и правду сама! забормотал я.
Разрыв договора означает смерть Сашки! И все из-за развратной воровки!
Я могу в это поверить, Лиргана оглядела меня с головы до ног. Не воняй. Шавванская подстилка дает всем, кто может ей чем-то помочь, ты у нее не первый, не льсти себе.
«Вот тварь!» подумал я второй раз.
Но наказать я тебя обязана тут центурион сделала паузу, и у меня мелькнула мысль, что прямо тут она меня и «накажет», скинет шмотки, привяжет меня, вооружится кнутом, ножами и здравствуй, БДСМ-порно. Поэтому завтра наряд. В горячей зоне.
Я сглотнул, в горле пересохло, а в животе стало холодно это же приговор.
«Горячая зона» вокруг двигателя линкора слыла местом жутким, наводить там порядок отправляли штрафников, и не все, судя по рассказам, возвращались, а иные возвращались без глаз, рук, ног или разума.
И не спорь, это приказ, добавила Лиргана, явно наслаждаясь моим испугом. Если везучий, то выживешь.
Глава 5
Нас, штрафников, в тот день оказалось пятеро, и на инструктаж нас собрали в комнатехе с голыми стенами, где кроме этих стен, круглого люка, имелся только стеллаж с противогазами и синими баллонами разного размера.
Значит, так, сказал техник в черной форме, показывая нам один из баллонов нечто вроде огнетушителя с ремнями, чтобы вешать за спину, трубка и раструб на конце. Это растворитель. Ваша задача обойти свой участок, найти на нем все наросты и полить из растворителя, чтобы они растворились. Понятно?
А там правда опасно? спросил стоявший рядом со мной круглолицый парень.
Техник посмотрел на него как на идиота:
Прорывы ядовитого газа, шумовые выбросы, выхлопы, проседание конструкций там, где их проело наростами этого мало тебе, что ли?
Круглолицый увял, да и у меня задрожали поджилки.
Я первым получил снаряжение, координаты отданного мне участка, и пролез в люк. Позади осталась запиравшая его крышка в метр толщиной, я оказался в тесном коридоре, стены которого состояли из множества натыканных под разными углами пластин вроде компьютерных плат, черно-серебристых и зелено-золотых, от взгляда на которые болели глаза.
Я спустился на свой уровень, и тут же обнаружил нарост черный сталактит в метр высоты и метр толщиной у основания, торчащий из пола. Нажал на спуск растворителя, из раструба зашуршала струя фиолетового газа, и сталактит начал оседать типа ускоренной съемки сугроба на теплом солнышке. Через пару минут осталась грязная лужа, и я даже через фильтры противогаза ощутил сладковатую вонь.
Сделал шаг дальше по коридору, и тут стена из микросхем справа впереди раскололась, из нее вырвался столб пара. Горячим ударило в лицо, обожгло руки, я отскочил, не удержался на ногах, громыхнул закрепленным на спине баллоном о пол.
Пока вставал, стена вновь стала монолитной, пар исчез.
Дело швах, пробормотал я, вставая.
Понятно, зачем сюда отправляют штрафников из свежих наемников их не жалко, если чего.
Сердце лупило как бешеное, пот тек по спине и по лицу под противогазом, я шагал то медленно, то двигался перебежками черт знает, откуда придет новая опасность. Поливал черные сталактиты, которые попадались время от времени, то и дело пугливо оглядывался. Новых выхлопов не было, зато пару раз слышал рев шумовых выбросов издалека если попадешь под такой, то кровь из ушей и мозги превратятся в кашу.
Противогаз в этом случае как перочинный ножик против носорога.
В одном месте по стеночке обошел неровную дыру, из которой торчали провода и шел серый дым. А когда оказался на безопасном месте, из-под подошвы раздался писк, я заорал благим матом и подскочил едва не до потолка.
Из-за резиновой хрени на лице пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть вниз.
На полу сидел один из мелких зверьков, которых на линкоре считали паразитами. Напоминал он кота, только лап было не четыре, а шесть, сам цвета кофе с молоком, и настороженно блестели из густого меха черные глаза.
Тихо, сказал я. Ты же не кусаешься?
Зверек пошевелил круглыми «антеннами» на стебельках, заменявшими ему уши, дернул хвостом, на конце которого красовалась присоска. Когда он открыл рот, то выяснилось внутри множество игольно-острых зубов, черных, как местный сталактит.
Кусается, да еще как.
Негромко хрюкнув, зверек порскнул мне под ноги собрался он туда, откуда я только что явился. Зацепился боком за мой ботинок, я от неожиданности дернулся, оперся рукой о колючую горячую стену.
Писк раздался снова, на этот раз истошный, полный боли.
Чтобы разглядеть, что творится, мне пришлось развернуться, а с баллоном на спине, да в узком проходе это не так просто. Зверек то ли не рассчитал, то ли столкновение со мной сбило его с курса, но он влетел прямо в дыру, и теперь висел на ее краю, уцепившись за него лапой, и дергался, силясь подтянуться; серый дым обтекал его, и от прикосновений этой дряни кофейный мех чернел, словно обугливался.
Наверняка это было не очень приятно, в глазах зверька стояло мучение.
Я бросился на помощь, не задумываясь, ударился коленом об пол и подхватил почти невесомое тельце. Серый дым обжег руку, будто кипяток, даже через перчатку, и я зашипел через сжатые зубы.
Но через мгновение стоял на безопасном расстоянии от дыры, и зверек слабо шевелился у меня на ладони. Я ощущал, как бьется его сердце, видел, что розовые присоски есть не только на хвосте, но и на лапах там в компании острых когтей озадаченное выражение на морде, золотые треугольные зрачки в черных провалах глаз.
Я бы на твоем месте опустил его на пол, сказали басом у меня из-за спины. Укусит мало не покажется, а ранку от зубов лечить непростое дело.