Про голос в голове я решил пока не сообщать. Так и до палаты номер шесть докатиться можно
Ну мало ли, кто может смотреть, пожал плечами шеф. Места ведь заповедные, глухие. Волки, лоси. Медведи.
Это был осмысленный взгляд, перебил я.
Я ничего не чувствую, Хельга оказалась рядом вновь, как по волшебству. Поза её напоминала стойку гончей, которая пытается взять след: тело вытянуто в струну, ноги готовы к броску. Нос, скулы, глаза устремлены вперёд в едином порыве. Там никого нет. Совсем никого.
Девушка перешла в расслабленное состояние мгновенно. Оглядела нас раздражительно, как досадную помеху.
Идёмте, бросила повелительно. Меня ждут на работе.
В этот момент он и появился.
Здоровый мужик. Накидка, бурым мехом наружу, какая-то совершенно невозможная, похожая на разорённое гнездо лохматая шапка, сивая борода, румяные, как наливные яблочки, щёки и хитрый взгляд мутноватых глаз.
От мужика на километр разило сивухой и какими-то ягодами. Малина, или ежевика
Бог в помощь, люди добрые.
Голос у мужика был глубокий. Как колодец, из которого видны звёзды.
Здравствуй, отец, откликнулся Алекс.
Дело пытаете, али от дела лытаете? продолжил допрос мужик.
Иди своей дорогой, дед, встряла Хельга. Некогда нам тут с тобой лясы точить.
Мужик перевёл взгляд на девушку. Чуть покачнулся, икнул, а потом поднял руки, слепил из воздуха невидимый шар и запустил его в Хельгу.
Когда шар пролетал мимо меня, было ощущение, словно рядом пальнули из огнемёта. Показалось, даже волоски в бровях скручиваются от жара.
А в следующий миг вдоль моего плеча пролетела волчица. Пасть оскалена, лапы нацелены мужику в грудь, хвост вытянулся струной
Мужик издал губами чмокающий звук. Волчица затормозила прямо в полёте. Не знаю, как она это сделала, не покатившись кубарем в колючий кустарник, но факт налицо: только что громадная зверюга была готова разорвать деду горло, а теперь мирно сидит у его ног, как дрессированная овчарка.
Я невольно принялся её разглядывать.
Масти волчица была необычайно светлой, с небольшими вкраплениями тёмно-рыжих волосков. Морда у неё была очень изящная, аккуратная такая, узкие длинные глаза обведены чёрными стрелками. Уши казались такими мягкими, что рука так и тянулась их погладить
Грудь волчицы украшал белый воротник, кончики хвоста и ушей тоже был белыми. Таких красивых зверей я ещё не видел.
Мужик властно положил руку на голову волчицы. Та прикрыла глаза и высунула язык. Сначала я подумал, что от удовольствия. Но потом заметил, что всё тело зверя дрожит мелкой дрожью.
Она боялась. Волчица боялась этого пьяного лесного деда.
Молода исчо, ласково сказал мужик. Не перебесилась.
Кто вы такой? вырвалось у меня.
Теперь, когда все немного успокоились, я понял, что этот взгляд, это ощущение чужой силы, исходили именно от деда.
А местный я, мужичок охотно протянул замурзанную руку Алексу. Тот, не чинясь, пожал.
Когда он протянул руку мне, возникло острое ощущение, что прикасаться к мужику нельзя. Рука моя просто окаменела, не хотела подыматься. Но я пересилил. Сжал зубы, втянул носом прохладный, попахивающий стоялой водой воздух и протянул.
Молодец, непонятно одобрил дед.
Рука у него была тёплая, сухая, и одновременно колючая словно по ней пропустили электрический ток.
На миг я ощутил жажду. Желание впиться ему в горло, проколоть вену и пить, пить горячую кровь
Я удивился. Нет, во мне проснулось чувство гадливости. Кровь? Из отворённой вены? Бррр
И в то же время я испытал сладострастную тоску. По её горячей плотности, по металлическому, чуть сладковатому вкусу на языке
И всё же бррр. Чур меня, чур.
Опять молодец, похвалил незнамо за что мужик. Вот так дальше и держись.
Что вам от нас нужно? спросил я. Язык ворочался с трудом, ударяясь об острые зубы. Показалось, я даже поранился.
Мне? притворно удивился мужик. Мне ничего. Вот что в моём лесу нужно ВАМ?..
Нас наняли расследовать несколько загадочных смертей, случившихся на стройке, вступил Алекс.
Ну дак глазки дедка хитро блеснули. Никакой стройки-то и нету. Чего расследовать-то?
Он обвёл пьяноватым взглядом окрестности, и снова повернулся к шефу.
Стройку могут возобновить, веско сказал Алекс. Если мы докажем, что смерти были чистой случайностью. И к проклятию никакого отношения не имеют.
О как, подбоченился дед. Проклятье, значить. Ну вы, блин, даёте.
У вас есть другая версия? флегматично спросил шеф.
Он старался не смотреть на деда в упор. Лишь бросал короткие взгляды, искоса.
Да ничего у меня нет, мужик опять икнул и залихватски вытер нос рукавом старой байковой рубахи. Я и к вам-то чего вышел он умильно поглядел на шефа. Выпить не найдётся?
Как не найтись, Алекс достал из внутреннего кармана пиджака фляжку и протянул её деду. Угощайтесь.
Благодарствую, мужик чинно поклонился, а затем отвинтил колпачок руки заметно дрожали и припал к фляжке. Кадык на его горле задёргался.
Наконец, отняв фляжку от губ, он слегка взболтнул содержимое судя по звуку, там осталось немного и с сожалением протянул назад, Алексу.
Оставьте, махнул рукой шеф. Это подарок.
Фляжка была дорогая, серебряная, с тонкой чеканкой и инкрустацией. Там даже была какая-то именная гравировка
Мужик с видимым удовольствием хлебнул ещё, и убрал фляжку куда-то за пояс.
Ну подмигнул он, явно повеселев. Я пошел?
Два вопроса, если позволите, поспешно сказал шеф. Дед склонил голову на бок.
Первый: здесь, в окрестностях, кто-нибудь живёт?
Как не жить, развёл тот руками. Во-о-он там, за речкой село Розенкрейцеровка. Бывший совхоз имени Елены Блаватской.
Далеко? быстро спросил шеф.
Километра два будет.
Хорошо, тогда второй вопрос Алекс оглянулся на стройку. Можно, мы ещё придём?
Мужик честно задумался.
Не советую, наконец сказал он. Съедят.
А в село?
Это уже третий вопрос, погрозил корявым пальцем дед.
Господь троицу любит, не остался в долгу шеф.
Приходите, разрешил дед. Но только днём. Ночью нельзя.
Учтём, вежливо поклонился Алекс.
И зверей не приводите, мужичок дёрнул за ухо волчицу. Та чуть оскалила чёрную пасть, горло её задрожало, но звука не вышло. Не любят их у нас.
Мужик сделал шаг назад и будто растаял в путанице ветвей. Ни один листик не шелохнулся. А на том месте, где он стоял, обнаружился туесок с малиной. Ягоды были крупные и блестели, как настоящие рубины.
Как только дед слинял, волчица сорвалась с места и скрылась за кабиной вертолёта. Через минуту, поправляя ремень на комбинезоне, вышла Хельга. Глаза у неё были белые от ярости, на нас она старалась не смотреть.
Сделай вид, что ничего не было, шепнул шеф, и ловко перепрыгивая на сухие кучки земли, поспешил к вертолёту.
Да легко, пробормотал я себе под нос.
Честно говоря, я так ничего и не понял.
Посмотрел на туесок с ягодами Вдруг страшно, до боли в скулах захотелось отведать. Бросить мягкий сочный плод на язык, раздавить о нёбо, ощутить кисловатую, душистую сладость
Подхватив туесок, я поспешил за шефом. На ходу кинул в рот несколько ягод, и улыбнулся. Малина Округлое, сладкое слово. На мгновение привиделись хитроватые глаза деда и пахнуло сивухой. Раздался сухой смешок, и наваждение сгинуло.
Угощайтесь, как только устроился на сиденье, я протянул туесок девушке.
Та яростно, и в очень быстром темпе, переключала какие-то рычажки, тумблеры, кнопки, и на моё предложение лишь дёрнула носом. По спине её прошла заметная дрожь.
Во время обратного полёта мы не разговаривали.
Город встретил грохотом и недобрым колючим ветром. В небе рвались в клочья чёрные тучи, под ними, наперегонки, сновали стрижи.
Алекс с удовольствием оглядел город.
Гроза, произнёс он с растяжкой. Л-люблю
Стояли мы на верхней площадке небоскрёба. Высадив нас, лёгкая, похожая на мыльный пузырь машинка понесла угрюмую девушку-пилота куда-то в ангар.
А мы остались.
Далеко под нами мерцала сетка улиц, речек, мостов, пешеходы были крошечные, как муравьи. Так и потянуло подойти к краю ничем не огороженной площадки и сделать шаг в пустоту
Я благоразумно отошел подальше. Не то, чтобы я боялся высоты, или испытывал тягу к суициду Просто себе я больше не доверял.
Что дальше?
Малину я за время полёта как-то незаметно съел. Алекс взял всего несколько ягод, пожевал, как хлеб, и отвернулся, так что весь туесок достался мне Теперь я вертел испачканную ягодным соком корзинку в руках, не зная, что с ней делать. При этом меня переполняла странная бодрость. Будто от самых пяток, будоража внутренности, поднимались лёгкие пузыри, заставляя тело подпрыгивать и всячески выражать желание потратить энергию.
Вечереет, сказал шеф, глядя на далёкую полоску горизонта. Снизу она была желтая, подкрашенная оранжевыми всполохами. В ней наполовину утонул красный апельсин солнца. Пора встречаться с Володей. Идём.
Алекс воспользовался пропуском, который вместе с папкой вручил Геннадий. Этот пропуск, точнее, магнитная карта, открыл нам сначала дверь с вертолётной площадки внутрь здания, а затем и двери лифта.
Как только мы вошли внутрь небоскрёба корпорации "Семаргл", меня окружил запах псины. Он был тонким, едва заметным, но удушающим.
Словно я попал на дорогую, ухоженную псарню.
Интерьер, впрочем, был самый обычный: кадки с пальмами, низкие диванчики вдоль стен и рассеянный свет энергосберегающих лампочек.
А вокруг сновали вервольфы.
Толстые вервольфы, худые вервольфы, молодые и старые вервольфы, одетые в дорогие деловые костюмы и рабочие комбинезоны с логотипом скалящейся волчьей головы Объединяло их всех одно: привычка при нашем приближении отводить взгляды и запах противоблошиного шампуня.
Я почувствовал себя неуютно. Несмотря на вполне человеческий вид, одежду и цивилизованные манеры, создавалось впечатление, что мы с шефом движемся сквозь многочисленную волчью стаю.
Спокойно, кадет, тихо сказал шеф, идя по коридору ровной походкой. Они не должны почуять твой страх.
Я сглотнул и постарался расслабиться.
Всё дело в аурах. Излучение от них было куда сильнее, чем от любого человека. И отличалось оно вибрациями, что ли? Лучше объяснить не могу.
Но когда, проходя мимо, моя аура соприкасалась с аурой вервольфа, у меня на спине поднималась несуществующая шерсть.
Вервольфы не оставались в долгу. Некоторые скалили зубы с удивительно острыми и большими клыками. Другие издавали горлом тихие густые звуки, похожие на рычание.
У дамочки, которая несла стопку папок, прямо на глазах выросла шерсть на руках, ногти с громкими щелчками отчпокались, и из пальцев показались чёрные крепкие когти.
Вот чёрт, ругнулась она шепотом, когда мы прошли мимо. Опять маникюр делать
Что это с ними? спросил я, когда мы вошли в лифт. Слава богу, пустой. Они всегда так реагируют на людей?
Они реагируют на тебя, кадет, пояснил Алекс, прижимая к панели всё тот же пропуск. Как ты чуешь в них волков, они чуют в тебе стригоя. Сиречь нелюдь.
Но директор так себя не вёл, мне вдруг сделалось муторно и скучно. Пантелей Митрофанович никак не показал, что для него я чем-то отличаюсь от вас.
На то он и вожак стаи, пожал плечами шеф. Он лучше всех может контролировать свою вторую сущность. Может управлять своими эмоциями и не выпускать зверя, когда это неудобно.
Только поэтому он вожак?
Не только. Он ещё и умнее всех, и быстрее. И жестче. Думаешь, как он добился своего нынешнего положения?
Ммм Вызывал всех самцов стаи на поединок?
Я думал, что это будет шуткой.
Именно! У вервольфов такая же иерархия, как у обычных волков. Главным становится тот, кто лучше всех охотится, имеет больше всех самок и побеждает всех конкурентов.
То-то мне показалось, что директор в недавнем прошлом занимался какой-то силовой борьбой.
Он жив, пока поддерживает форму, кивнул Алекс. Но как только вожак ослабеет
Акела промахнётся и его сместят, кивнул я.
Двери лифта открылись.
Я думал, мы едем в вестибюль, заметил я, выглядывая в пустой коридор.
Попробуем поговорить с братом, сказал Алекс, выталкивая меня из лифта. У директора есть младший брат он полистал папку, что-то посмотрел и уверенно пошел по коридору.
Здесь интерьер был совсем другого калибра. Мягкий ворсовый ковёр, в котором ноги утопали по щиколотку мне сразу сделалось стыдно за изгвазданные в грязи кроссовки и мокрые штанины; стены выкрашены в мягкий яичный цвет, всюду неброские картины, состоящие из цветовых пятен, на вид жутко дорогие. В высоких вазонах экзотические орхидеи. Казалось, они провожают нас, высовывая острые хищные язычки
Алекс постучал в дверь с скромной табличкой: "Гордей Митрофанович Степной. Зам. Директора по связям с общественностью"
Тишина
Так я и думал, кивнул Алекс, возвращаясь к лифту.
В смысле?
Зам по связям с общественностью должность синекурная, пояснил шеф, вновь прикладывая карточку и заставляя лифт открыть двери. Её обычно получает тот, кому руководство вынуждено платить высокий оклад, не получая ничего взамен. Он младший брат директора. И по-настоящему в работе не нуждается.
Но почему вы решили проверить именно его?
Потому что по логике, он главный наследник гендиректора и всего капитала. У него самый мощный мотив.
Когда мы вышли на улицу, я испытал неимоверное облегчение. Словно с меня стащили тяжелый влажный тулуп, от которого шел неприятный запах. Дышать стало легче, жить веселей и всё равно хотелось помыться. Да и в кроссовках хлюпало.
Но жаловаться я не стал. В конце концов: что такое несколько стаканов грязной воды, по сравнению с мировой революцией?
Куда теперь? меня переполняла жажда деятельности. И хотя прошло уже больше суток с тех пор, как я ел что-то, кроме ягод, в желудке не бурчало. Голова была лёгкая и ясная, двигаться мне было легко.
Сам себе я казался фрегатом, рассекающим плотный людской поток, будто волны.
Повидаемся с Володей, сказал шеф. Здесь недалеко. Кабачок "Вяленый баклажан".
Какое-то хипстерское название, хмыкнул я, поглубже засовывая кулаки в карманы куртки.
Ему всегда хотелось управлять распивочной, пояснил шеф. Чтобы смотреть на людей, оставаться в курсе событий Ну, и пить пиво собственного приготовления.
"Недалеко" по меркам Алекса заняло полчаса. Я уже давно заметил: шеф терпеть не может пользоваться чужим транспортом. Если был выбор: поймать таксомотор или прогуляться, он всегда предпочитал прогулку. Когда позволяло время, конечно.
Распивочная находилась в парке. Под сенью вековых дубов было куда прохладнее, чем на улицах, шум машин почти не доносился. Пахло свежей травой, влажной корой деревьев и битыми кирпичами. Откуда-то издалека долетал нервный голос певца:
Город, как пирамидка из колечек
Каждый человечек в нём наполовинку искалечен
За нами идут, сказал я, когда мы с Алексом миновали последний горящий фонарь. Дальше была только присыпанная песком тьма.
Знаю, кивнул шеф. Сколько, как думаешь?
Я прислушался.
Трое Нет, четверо. Судя по запаху вервольфы. Подростки.
Отлично, шеф деятельно потёр руки. Вот и первое доказательство.
Что убийца из среды своих?
Ну разумеется, шеф со знанием дела оглядывался по сторонам. Вот он вышел на освещенный луной участок тропинки, прикинул расстояние до ближайших деревьев Тот, кто всё это затеял занервничал. Регламент не предполагал вызова стороннего дознавателя. Со всеми проблемами вервольфов должен был разбираться Владимир. Но появились мы с тобой, и всё пошло наперекосяк.
Давно хотел спросить, я пнул с дорожки пару крупных камней. Чтобы не споткнуться в ответственный момент. Почему он не стал разбираться сам?