Долгое время лечился по тыловым госпиталям, а, когда освободили его родной поселок, вернулся домой. Была еще жива соседка, бабушка Оли Шумейко, она и рассказала, что, где-то через месяц, как пришли оккупанты, на станцию приехала группа немецких военных, они забрали его мать, сестру Надю и её внучку, Олю и увезли в Винницу. Забрали почему-то только их троих, больше никого тогда не трогали. Уже позже, до поселка дошли слухи, что его мать, Анну Михайлюк, Надю и Олю, расстреляли вместе с большой группой винницких евреев, в сентябре того же года. Бабушка отдала Николаю торбочку с различными семейными бумагами, которую Анна спрятала за печными вьюшками. У Николая остался рабочим только левый глаз, изрезанное шрамами тело постоянно ныло, узнав о гибели всей его семьи, он сильно расстроился и начал пить.
Андрей нашел его в довольно неприглядном виде и с полным отсутствием желания жить дальше. Пришлось с ним серьезно поговорить. Андрей договорился в поселковом совете, чтобы Николаю нашли какую-нибудь посильную работу. Если майор спецподразделения «СМЕРШ», тем более в военное время, что-то просит, люди идут навстречу. Николая приняли на работу в пристанционный отдел рабочего снабжения, вручили ему пару лошадей, пароконную повозку с фанерной будкой для перевозки хлеба, и он начал возить хлеб от пекарни большого поселка в поселок при станции. Здесь была рабочая столовая и магазин, где люди по карточкам ежедневно получали хлеб. Андрей попросил руководство станции присматривать за Николаем, пока он не привыкнет к своему новому и незавидному положению, а сам проведал маму, и отправился заниматься своим делом ловить шпионов и диверсантов, которых отступающие фашисты оставляли по всей освобождаемой территории.
Узнав тогда о гибели Нади, он не связывал это с каким-то умыслом кого-то, ни тем более, с какими-то возможными последствиями. Фашисты тогда расстреливали тысячи людей и не только евреев и цыган. Так получилось. Да, для него это было личное горе, но, сколько тогда было таких «личных» и безвозвратных потерь в огне беспощадной и страшной Войны! Но опытному разведчику, полковнику госбезопасности, уже теперь, когда он узнал, что существует «двойник» его Нади и даже познакомился с ним, пришлось снова вернуться в мыслях к тому времени и постараться собрать все старые известные и новые найденные, звенья, в одну логическую цепь. Поставить все на свои места, так как требует его служба, да и сама жизнь.
После того, как Андрей был призван на службу Жмеринским райвоенкоматом, и был в составе отобранной группы, отправлен в тыл на учебу и подготовку, он был определен в специальную разведывательную школу, с одновременной подготовкой по ускоренной программе младших командиров. Окончив с отличием курс подготовки, в звании младшего лейтенанта, прибыл на фронт, получив назначение в дивизионную роту разведки. В первом же ночном «походе» за языком во вражеский тыл, группа Андрея с блеском выполнила задание, притащив на себе раненого во время захвата, крупного немецкого штабного офицера, с очень ценными документами. За два с половиной года войны, Андрей прошел путь от командира разведроты дивизии, до заместителя начальника разведотдела армии, а с начала сорок четвертого года, майор Андрей Бойко, работал в системе «СМЕРШ», в задачи которой, входило много направлений, в том числе борьба не только со шпионами и диверсантами, а и бандитами всех мастей, остававшимися по разным причинам, на освобожденной от фашистов, территории. Однажды, на территории Львовской области, рядом с польской границей, они вышли на след крупной банды, которую, по оперативным данным, возглавлял какой-то немецкий офицер. Трое суток группа Андрея, под проливным дождем, находилась в засаде, возле предполагаемого места появления банды, но, когда она появилась, то оказалось, что это не просто банда, а целое воинское подразделение, человек в тридцать, и все в советской форме. Операция по захвату оказалась под угрозой срыва у Андрея было всего семь человек разведчиков. Вызывать подкрепление было поздно, и Андрей решился на захват собственными силами. Пропустив группу вперед, решили идти вслед за ними, не обнаруживая себя, до тех пор, пока те не остановятся на привал, а потом рассредоточиться, окружить и атаковать, используя фактор внезапности. Получилось. Когда бандиты расположились на отдых на берегу небольшой речки, по ним, со всех сторон, ударили семь автоматов. Половина группы была уничтожена сразу, а, когда разведчики с криками и выстрелами, бросились к остальным, они просто сдались. Андрей видел, как один из них, в форме капитана советской армии, выстрелил себе в голову, остальные его примеру не последовали и сдали оружие. При допросе каждого из членов группы, а они все оказались немцами, наши получили отдельные обрывочные сведения о целях и задачах, поставленных перед группой. По их заявлениям, они были десантированы в одну их ночей, в лесной массив, с целью вывода какого-то важного чина и его помощника, через польскую границу. Кого конкретно надо было сопровождать, они не знали.
По рации, Андрей запросил транспорт, и охрану, для сопровождения задержанных, во Львов. Пока пришли машины, Андрей допросил «помощника» застрелившегося «капитана». Тот вначале говорил, что ему ничего не известно о том, кто он, тот их «главный», но когда Андрей достал пистолет и сказал, что начнет постепенно отстреливать ему конечности, начиная с ног, немец начал отвечать на все его вопросы. «Человек, которого мне было приказано сопровождать и доставить имеющиеся при нем какие-то бумаги заявил он, представитель «центра», из Берлина, я даже не знаю его звания, думаю не меньше полковника. Он давно, еще до войны, занимался разведывательной деятельностью на территории вашей страны, был в свое время и резидентом и организатором многих подрывных действий, больше политического, тайного плана. Я работал с ним в одной системе, но рядом быть не приходилось. Слышал, что он высокопрофессиональный разведчик, в совершенстве владеющий многими языками, очень жесткий в отношениях с подчиненными и жестокий к противникам. Его имя Отто. Отто Шульц. Он задержался здесь потому, что не успел во время вывезти какие-то очень ценные документы, уничтожать которые было нельзя. Русские так быстро наступали. Поэтому, нас и послали помочь ему выбраться самому и вынести эти документы».