Когда Свете исполнилось шестнадцать, она начала встречаться с юношей, который слыл главарем местной банды, и мать только обрадовалась, что ее старшая дочь будет под охраной сильного парня. К тому времени их отец умер, и Аня хотела, чтобы в семье вновь появился мужчина.
Дима был старше Светы на пять лет, поэтому мать уходила из дома, чтобы молодой паре было где уединиться, и приказывала младшей дочери не являться домой до темноты. Через полгода они решили жить вместе, на что Аня дала свое согласие, но с одним условием: они живут с ней. Женщина не хотела расставаться с любимой дочерью и готова была ради этого обслуживать молодого зятя.
Вот только прожили они вместе недолго. Буквально через пару месяцев Дмитрия посадили за незаконный оборот наркотических средств. Светлана была на грани истерики. Дима единственный человек, которого она любила по-настоящему. Ни к отцу, ни к сестре, ни даже к матери девушка не испытывала этого чувства. Видя, как убивается старшая дочь, Аня принялась организовывать передачи несостоявшемуся зятю и выбивать свидания для Светы, давая неимоверные взятки.
Осудили парня на два года. Света и Аня всячески поддерживали парня и встречали его с зоны с распростертыми объятиями. Он вновь поселился в их квартире. И спустя несколько месяцев опять попал на зону: в этот раз за воровство. Ему дали три года. Светлана, узнав об этом, хотела покончить с собой. Аня всячески успокаивала старшую дочь и говорила, что все будет в порядке. Младшую же она только обвиняла в том, что она никак не поддерживает сестру. После очередного такого обвинения девушка не выдержала, собрала свои вещи и сбежала из дома. Она только окончила школу и получила аттестат с одними пятерками. Устроившись работать уборщицей, девушка сняла комнату и осенью поступила в медицинский институт. Маша мечтала стать врачом.
Как думаешь, сколько раз мне позвонила сестра, чтобы узнать, как я устроилась? гневно уставилась она на меня.
Нисколько? неуверенно спросила я.
В точку, расхохоталась женщина.
Мать тоже не удосужилась узнать, как вы? спросила я.
Мать? выпалила Маша. Я все детство хотела добиться ее любви, но она жила только Светой. Когда я сбежала из дома, она позвонила и обвинила меня в том, что я бросила их в тяжелой ситуации. Вот только расти без матери при живой матери не лучше. Я сказала, что не виновата в том, что посадили Дмитрия. Не я заставляла его воровать. А она ответила, что раз я такого мнения, то я больше ей не дочь. Вот только я никогда ею и не была, грустно закончила женщина.
И после этого вы больше не общались? поинтересовалась я.
Со Светланой нет, а с матерью лишь один раз.
Мария смогла реализовать свою мечту и стала врачом. Однажды, вернувшись после тяжелой смены, женщина застала звонок домашнего телефона. Даже не разувшись, она взяла трубку и присела на стул в прихожей.
Алло.
Доченька? раздался слабый голос мамы.
Первым порывом Маши было бросить телефон. Она не разговаривала с матерью двадцать лет и думала, что больше никогда не услышит ни ее голос, ни Светин. Она совершенно не жалела, что так получилось. Вырвавшись из дома, она наконец-то смогла почувствовать себя свободным человеком, которому не надо никому и ничего доказывать. Поэтому звонок вернул ее во времена детства и резанул ножом по сердцу.
Не бросай, пожалуйста, трубку, попросила Аня.
Ты не звонила мне двадцать лет, упрекнула ее дочь. Зачем я тебе понадобилась?
Я умираю. Возможно, уже сегодня меня не станет. С каждым днем мне становится все хуже, пробормотала женщина глухим голосом.
А где же Светлана? хмыкнула Маша.
Мы редко видимся, грустно отозвалась женщина. У нее своя семья и заботы.
Мне жаль, иронично выпалила Мария. Что тебе от меня нужно?
Машенька, доченька моя, прости меня за все плохое, что я тебе сделала, заплакала Аня.
А что ты хорошего для меня сделала? хмыкнула Маша. У тебя всю жизнь была лишь одна дочь Светлана, поэтому Бог тебе судья. Не звони мне больше.
Маша бросила трубку и разрыдалась. Только сейчас она осознала, что так и не простила мать за свое детство, и сделать этого не сможет, как бы ни старалась.
Больше мы не разговаривали, вздохнула Мария.
Вы жалеете об этом?
Нет, устало прикрыла глаза женщина. Аня действительно никогда не была моей матерью и так и не смогла ею стать.
Почему же Светлана бросила свою мать, которая так много для нее сделала? спросила я.
Не знаю, безразлично пожала женщина плечами. Я не знаю, как сложилась их жизнь с Дмитрием. Знаю лишь, что они долго прожили вместе, но так и не расписались. Даже где он сейчас, мне неведомо.
Маша, а у Светланы были близкие подруги? тяжело вздохнув, спросила я.
Подруги? Она никогда не умела дружить. Все должны были ей подчиняться. А это не каждому понравится, хмыкнула Маша и задумалась. Хотя, вы знаете, она дружила с нашей соседкой по лестничной клетке Людой, но общались ли они после того, как я уехала из дома, не знаю, развела она руками.
Как мне ее найти? осторожно поинтересовалась я.
Я знаю только тот адрес, где она жила с нами по соседству, пожала Мария плечами и назвала адрес.
А это чья квартира? обвела я взглядом пространство.
Теперь моя. После смерти Светы по закону я наследница. Хоть какая-то польза от Светки, улыбнулась женщина.
Мне стало противно. Так радоваться при незнакомом человеке. Пожалуй, здесь мне больше ничего не светит узнать. Мария не общалась со Светланой и не знает ничего об ее жизни. Теперь вся надежда только на подругу детства. Когда я уже стояла в коридоре и держалась за ручку входной двери, мне неожиданно пришел в голову вопрос.
А как вы так быстро узнали о смерти Светланы, если не поддерживали с ней связь? посмотрела я в глаза женщине.
На секунду мне показалось, что в них промелькнул страх. Или это все же было недоумение от неожиданного вопроса?
Мне позвонили из полиции. У Светы при себе были документы, и полицейские установили родственников, спокойно ответила Мария.
Почему же они не позвонили Дмитрию? поразилась я.
Я тоже об этом спросила, кивнула женщина. Отсюда и узнала, что они не были расписаны и, естественно, о нем нет никаких упоминаний в базе. Поэтому и квартира по праву только моя, зло добавила она.
Ясно, брезгливо поморщилась я. До свидания.
А зачем вы приходили к Свете? неожиданно спросила Мария.
Я на мгновение растерялась.
На работе попросили узнать, почему Света не вышла и не отвечает на звонки, поспешно выпалила я.
Понятно, хмыкнула Маша.
Я быстро распрощалась с ней и вышла на улицу. После общения с этой женщиной мне захотелось помыться. Липкое чувство брезгливости покрывало все тело. Достав из сумки влажные салфетки, я вытерла руки и ощутила, что проголодалась.
Через дорогу стоял фургончик с уличной едой. Я подлетела к нему и заказала кофе и французский хот-дог. Коньяк, которым угостила меня Маша, выветрился и оставил после себя неприятные ощущения в желудке. Насытившись, я бросилась в метро и поехала по адресу, который дала Маша.
Блочная многоэтажка смотрелась убого. Когда-то здесь располагались неплохие квартиры, которые выдавали отличившимся сотрудникам заводов и НИИ. Сейчас краска облупилась, и здание потеряло былой лоск. Я поднялась на третий этаж и постучала в дверь. На стук выглянула девушка чуть старше двадцати лет. К ее ногам жался толстощекий бутуз лет двух.
Вы из поликлиники? спросила девушка, вытирая руки кухонным полотенцем.
Нет. Я ищу Люду, ответила я, понимая, что моя собеседница никак не может ею быть.
Здесь нет таких, удивилась она.
А кому раньше принадлежала эта квартира?
Точно, хлопнула себя по лбу девушка и рассмеялась. Извините, сын заболел, и у меня голова перестала соображать. Людмила Кирилловна это прежняя владелица квартиры.
Как мне ее найти? поинтересовалась я.
Не знаю, безразлично пожала она плечами.
Может, она оставила вам свой новый адрес, на случай если кто-то будет ее искать? спросила я с надеждой.
Нет, покачала головой девушка. Только номер телефона.
Я с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза.
Можете мне его дать? попросила я.
А вы ей кто? насторожилась она.
Родственники попросили передать ей посылку. Я приехала, а здесь вы, лихо соврала я.
И где посылка? нахмурилась девушка, глядя на мои пустые руки.
Так в машине оставила, рассмеялась я, чтобы сбросить нервное напряжение. Мало ли никого нет дома, а она тяжелая.
И то верно, расслабилась девушка. Подождите минутку.
Она принялась искать номер в мобильном телефоне. Буквально через минуту я была обладательницей нужной информации, но на мои звонки никто не отвечал. Сделав еще несколько попыток, я решила поехать домой и, дозвонившись до Людмилы, договориться с ней о встрече.
Электричка в Александровку была полупустая, поэтому я, удобно устроившись, прикрыла глаза и облокотилась головой об окно вагона.
Светлана знала правду о нас с Ксюшей, и она мертва. Неужели с ее смертью я так и не узнаю истину? С одной стороны, это ничего не поменяет, но с другой, возможно, где-то есть моя мать. Вот только вряд ли я смогу ощутить какие-то родственные чувства к совершенно незнакомому человеку. К тому же меня гложет вопрос: почему ни меня, ни Ксюшу не пытались найти? Светлана явно что-то знала об этом. Я совру, если скажу, что меня не терзает любопытство. Вот только как мне теперь добраться до сути? Ее сестра не знает, куда исчез Дмитрий. Возможно, он смог бы открыть мне глаза на истинное положение дел. Он должен быть в курсе жизни Светланы. Надеюсь, я смогу дозвониться до Люды. Если женщины продолжали дружить, она наверняка должна знать о том, куда делся благоверный Светы. А может Светлана ей рассказывала что-то обо мне?
От всех этих мыслей у меня разболелась голова, и мне нестерпимо захотелось сладкого. Вчера мы не стали есть торт, надеюсь, дети оставили мне кусочек. Это сейчас будет лучшим лекарством для меня.
Глава 5
Не успела я переступить порог дома, как мне в лоб впечаталось что-то слизкое и мерзкое. Заверещав от неожиданности, я отскочила в сторону и сбила с ног Перпетую Арнольдовну. Мы упали на пол. Старушка каким-то чудом очутилась сверху, и ее лицо оказалось почти передо мной. Оно было все в фиолетово-синих кровоподтеках и царапинах.
Кто вас избил?! нервно воскликнула я, вскакивая и поднимая Перпетую Арнольдовну на ноги.
Ха, азартно воскликнула она, чем повергла меня в шок, а я говорила, что смотрится реалистично, повернулась она к детям.
Я непонимающе воззрилась на них и заорала:
Что с вами случилось?
Лица детей были не лучше, чем у Перпетуи Арнольдовны. От вида ужасающих царапин у меня застыла в жилах кровь, и я пошатнулась. Чувствуя, что ноги отказываются меня держать, я начала медленно оседать на пол.
Мама, спокойно, кинулся ко мне Тимка.
Я посмотрела на ужасающую рану у него на шее, которая тянулась от уха до кадыка, и потеряла сознание. Будто сквозь туман я услышала плач сына и мгновенно пришла в себя.
Мамочка, я не хотел, чтобы так получилось, рыдал Тима, обнимая меня за шею.
Саша, мы не нарочно, вторила ему Юлька. Это ведь не по-настоящему.
Голова раскалывалась. С трудом приподнявшись на локтях, я взглянула на плачущих детей. От слез их лица превратились в разноцветное месиво. Я непонимающе нахмурилась, чувствуя, как каждое движение отдает острой болью в районе затылка, и строго спросила заплетающимся языком:
Что здесь происходит?
Дети наперебой начали что-то объяснять, широко размахивая руками, но от пульсирующей боли в голове я не могла понять ни слова.
Стоп! с трудом рявкнула я. Один кто-нибудь пусть объяснит.
Оказалось, что у Перпетуи Арнольдовны есть подруга, которая работает гримером в театре. Решив поразить детей чем-нибудь интересным и необычным, Перпетуя позвонила приятельнице и попросила приехать, захватив с собой саквояж с гримом. Подруга не подвела, приехала к нам домой и превратила эту компанию в побитых хулиганов. Обрадованные таким преображением, они принялись носиться по дому, играя в захват территории. До того момента, пока не вернулась я.
Я чуть разрыв сердца не получила, вызверилась я, ощущая, как внутри лопнула натянутая струна беспокойства.
Саша, мы не хотели, чтобы так получилось, вставила слово Перпетуя Арнольдовна.
Я зверем уставилась на старушку. Под моим взглядом она стушевалась, но буквально через мгновение ее лицо озарила лукавая улыбка.
Правда, смотрится реалистично?
Я, не оценив ее радости, скептично взглянула на нее, собираясь высказать все, что я думаю об ее идеях, но вдруг поняла, что это бессмысленно. В конце концов, она взрослый человек и должна отдавать себе отчет в том, что творит и во что втягивает детей. Хотя, по правде сказать, ни во что дурное она их до сих пор не втянула, а, наоборот, увлекала их необычными занятиями, пока Ксюша работала, а я занималась своими делами.
Правда, вздохнула я, вставая с пола. Голова закружилась, и меня повело в сторону. Тимка заботливо придержал меня под руку, не дав упасть.
Мама, ты в порядке? донесся до меня сквозь шум в ушах голос сына.
Я ощупала шишку на голове размером с приличную картофелину.
Да, отмахнулась я, делая вид, что все в порядке.
Тебе надо прилечь, забеспокоился сын. Я провожу тебя в комнату.
Я не стала сопротивляться. Тимка заботливо уложил меня в кровать и накрыл пледом.
Что тебе принести? озабоченно спросила Юлька.
Они с Перпетуей Арнольдовной мялись у дверей.
Ничего. Сейчас полежу и надо идти готовить ужин, вяло отозвалась я.
Лежи, приказала старушка. Я сама приготовлю.
Вы уверены? спросила я.
Ты сомневаешься? удивилась она. Как-то же я прожила столько лет и от голода не умерла. Да и Макс с Феодулией, как видишь, живые и здоровые. Максим так вообще о-го-го как вымахал.
Что правда, то правда. При росте под два метра он весит около ста килограммов, и в его теле с трудом можно отыскать хоть грамм жира. Вот только вряд ли это заслуга Перпетуи Арнольдовны. Когда выдается свободное время, Макс с удовольствием летит в спортзал и качает мышцы.
Ладно, сдалась я.
Надеюсь, она не устроит пожар на кухне. Честное слово, если я не поседею к тому времени, когда гости уедут, это будет счастье. Я сама не заметила, как задремала. Проснулась от шума, доносившегося с первого этажа. Вернулись Макс и Феодулия Марковна. Ксюта еще утром предупредила меня, что будет дома ближе к полуночи. Я сладко потянулась и ощутила, что очень голодна. Засунув ноги в тапки, я спустилась на шум и чуть не задохнулась от запаха, исходившего из кухни.
Чем тут воняет? поинтересовалась я, поморщившись.
Бабушка решила приготовить свой фирменный мясной пирог, пояснил Макс.
Стесняюсь спросить, из чего? прищурилась я.
Секрет фирмы, развел он руками.
Такое чувство, что она готовит из протухших потрохов, скривилась я.
Что бы это ни было, но по вкусу весьма неплохо, улыбнулся Макс.
Чего не скажешь о запахе, хмыкнула я.
Как ты себя чувствуешь? спросил Максим.
Нормально, пожала я плечами, удивленная внезапной заботой.
Бабушка рассказала, как они тебя напугали, пояснил он. Велела никому близко не подходить к твоей комнате и не беспокоить тебя.
Сами калечим сами и лечим, хихикнула я.
Такая уж у меня бабушка, развел руками Максим. Ты не думай, она жутко ответственная, чего не скажешь с первого взгляда. Поэтому за детей можешь не беспокоиться.
За эти дни мы перекинулись с ним всего парой слов. То меня не было дома, то его, или кто-то из нас был занят. Поэтому я только хмыкнула в ответ и не стала с ним спорить, а впервые за несколько дней поинтересовалась: