Но ты встретился с ним в Яссе?
Нет, Витольд тоже ехал в Валахию. Я узнал, что он наверное, не надо этого говорить.
Не говори.
Спасибо.
За что?
Не знаю, пожал плечами Юрген.
Будем друзьями? вдруг предложил Оташ.
У меня раньше не было настоящих друзей.
У меня были, но К сожалению, это в прошлом. Так что? Будешь моим другом или нет?
Буду, с улыбкой кивнул Юрген.
Постояв на крыше ещё немного, они спустились вниз.
Тебя, наверное, все потеряли, проворил Шу.
Мои люди мне не сторожа, ответил Оташ. Я сам по себе.
Когда вы возвращаетесь в шоносар? Мне ведь надо знать, когда выезжать.
Завтра.
Уже?
Асима вышла замуж, что мне здесь делать? Меня ждут дома.
Кто?
Весь шоносар, усмехнулся Оташ.
Тогда мне нужно собрать вещи. Идём в замок?
Сарби кивнул. Вдвоём они вернулись в замок и расстались у входа. Юрген поспешил в комнату, которую предоставил ему принц ещё в начале зимы. Сколько Присцилла не звала его вернуться, Шу не соглашался. Начав собирать вещи, Юрген пожалел, что не может взять с собой книги на других языках, потому что так он мог бы себя выдать. Чтобы составлять жизнеописание шоносара, необходимы были бумага и чернила. Этого у Юргена пока было в достатке. Также Шу достал несколько комплектов одежды, но задумался, стоит ли брать так много. Может быть, в шоносаре ему придётся носить что-то местное? Наконец, Юрген положил в сумку свою флейту.
В дверь его комнаты постучали, и прежде чем Юрген пошёл открывать, к нему зашёл Витольд.
Опять ты? грубо произнёс Шу.
Господин Рейн сообщил мне, что ты уезжаешь уже завтра.
Да, уезжаю.
Он ещё кое-что мне сказал.
Что же?
Что никто не должен знать о твоих обширных знаниях. Юрген, что за дела у тебя с тайной канцелярией?
Тебя это не касается.
Я переживаю за тебя.
Раньше надо было переживать.
Ты совсем ещё ребёнок.
Неправда. Я давно вырос. Ты что-то ещё хотел мне сказать?
Нет. Только будь осторожен. Мне кажется, этот Рейн страшный человек.
Не страшнее тебя.
Витольд молча покачал головой и ушёл. Юрген опустился на кровать и уронил голову на руки. Почему-то хотелось плакать. Шу сдержал непрошеные слёзы и подошёл к окну. Его жизнь стремительно менялась, и Юрген пока не понимал, хорошо ли это, но он очень надеялся, что всё к лучшему. Шу немного гордился своей новой работой, но было одно но. Ему понравился Оташ. Он был именно тем, кого хотелось называть другом. Но друзей не обманывают. За друзьями не шпионят. Юрген не знал, как сочетать дружбу с Оташем и работу. Подумав, он решил разграничить Оташа и шоно. Как истинный шпион короля следить он будет за шоно. А дружить с Оташем. Довольно улыбнувшись, Юрген прилёг на кровать и не заметил, как уснул.
Вернувшись в замок, Оташ встретил встревоженных Алтана и Бальзана, которые сопровождали его в этой поездке. Оба были сыновьями шамана и ровесниками шоно. Они вместе росли и вместе учились драться.
Где ты был? спросил Бальзан.
Гулял, ответил Оташ.
Не надо было уходить, не предупредив нас, проговорил Алтан.
Я не собираюсь перед вами отчитываться о каждом своём шаге, это вы зря.
Но ты же взял нас с собой в качестве охраны! возразил Бальзан.
Потому что если бы я появился в Нэжвилле без охраны, это вызвало бы слишком много вопросов. Я привык всё делать один. И решать, что я буду делать и когда я это буду делать, тоже.
Знаешь, надо было сказать тогда с самого начала, что мы тебе не нужны, сказал Алтан, и в его голосе слышалась обида.
Это не так, ответил Оташ. Вы нужны. Но волноваться за меня не нужно.
Там какой-то мужик на тебя уставился, проговорил Бальзан, смотря куда-то за спину шоно.
Действительно, обернувшись, сказал Оташ. Мужчина был высоким и с очень проницательным взглядом. Слегка поклонившись, он вдруг направился прямо к шоно.
Разрешите представиться, проговорил он. Арчибальд Рейн.
Посол? Оташ вспомнил, что именно это имя называл король в беседе с ним.
Верно.
Тогда вы, наверное, знаете, что мы отправляемся уже завтра?
Разумеется.
И вы ведь понимаете, что замков у нас в шоносаре нет. В поселениях есть дома, но если вы собираетесь жить в моём лагере, то вам придётся смириться с гером.
Возможно, я произвожу впечатление человека, привыкшего к роскоши, но это не так, ответил Рейн.
Рад слышать. Остальные вопросы мы можем обсудить в дороге.
Непременно. Со мной будут ещё два человека. Мой секретарь Олаф Найтли и юноша, с которым, как мне показалось, вы уже знакомы, Юрген Шу.
Да, мы познакомились сегодня. До встречи завтра.
Я половину не понял, проговорил Алтан, когда Рейн, откланявшись, удалился.
Я тоже, кивнул Бальзан.
А потому что надо было учить язык лучше, усмехнулся Оташ.
Так что это за мужик?
Посол. Завтра едет с нами. Как вы думаете, кто такой секретарь?
Чего? переспросил Алтан.
Да посол сказал, что с ним будет его секретарь. Я этого слова не знаю в языке нортов.
Это что-то тайное?
Понятия не имею, пожал плечами Оташ. Надо будет потом узнать.
В Нэжвилле уже наступила ночь, когда сарби понял, что не может уснуть. Если в первую ночь в замке он выспался, потому что немного устал с дороги, то теперь же сон не шёл. Для него предоставили одни из лучших покоев замка, но всё это было слишком непривычно. Оташ не привык к мягкой перине, и спать на ней было странно, потому что он будто бы постоянно куда-то проваливался. Он даже уже подумал лечь на пол, но вдруг ему показалось, что откуда-то из раскрытого окна доносится протяжная мелодия. Оташ подошёл ближе и прислушался. Действительно это была музыка. Кто-то играл на флейте. Оташ выглянул в окно и вдруг увидел его. На этаж ниже в одном из окон напротив. На подоконнике сидел юноша и играл на флейте. Мелодия была пронзительной и печальной. Оташ заслушался. Он всегда любил, как играли музыканты в шоносаре, но такой мелодии он никогда раньше не слышал. Должно быть, её сочинил какой-то местный композитор. В ней словно бы жила эта ночь, этот замок, этот город. Вдруг мелодия оборвалась, и Оташ увидел, что юноша смотрит на него. Сарби узнал его это был Юрген. Юноша помахал ему рукой и будто позвал к себе.
Не сразу, но Оташ нашёл эту комнату. Сначала он постучался к какому-то солидному мужчине, и только потом ему открыл Юрген.
Это была очень красивая мелодия, проговорил Оташ.
Мама её любила, ответил Шу. Проходи.
Комната Юргена была в три, а то и в четыре раза меньше покоев шоно. Шу опустился на кровать и похлопал по месту рядом.
Я уснул давно, сказал он. А потом вдруг проснулся. Выспался, наверное.
Что такое секретарь? вдруг спросил Оташ, сев рядом.
Ну, это помощник значит. Ассистент.
Так вот значит с кем посол поедет.
Да, улыбнулся Юрген. А ты что подумал?
Да не знал я этого слова.
Вот ты смешной.
Ты читал «Хэмиша» Рэтленда? задал вопрос Оташ.
Конечно! отозвался Шу.
Я вот только на днях прочитал. Мне один мой друг обещал прислать эту книгу, и вот прислал.
И как тебе?
Я же рассказывал тебе про отца.
Да.
Его убили, и замешана в этом была его жена.
Ты, что же, почувствовал своё родство с Хэмишем? догадался Юрген.
Только отчасти. Я не во всём с ним согласен. Но в целом понять могу. Вообще книга меня впечатлила, хоть мне и было сложновато её читать. Ваш письменный язык я знаю хуже. А писать так вообще не умею почти.
Помочь тебе научиться?
Помоги, кивнул Оташ. Думаю, мне это пригодится.
Ты очень хорошо говоришь на нашем языке. Акцента почти не чувствуется.
Давно учу. Спасибо. Всё равно некоторых слов не знаю. Вот секретарь, например.
Мне страшно представить, что ты там подумал про Олафа, рассмеялся Юрген. Ты бы его видел. Он такой, знаешь Хороший очень.
Ну, вот завтра познакомимся. Наверное, я пойду. Тебе надо ещё поспать, а то упадёшь с лошади.
Сам ты упадёшь.
Я не упаду. Как и мой отец, я родился в седле.
С этими словами Оташ поднялся и направился к двери.
Доброй ночи, пожелал он и добавил одно слово на языке сарби. Эне. Юрген сделал вид, что не расслышал. Он прекрасно знал, что означает это слово. Так сарби ласково обращались к младшему в семье.
Проснувшись рано утром, Шу побежал на кухню замка, чтобы поскорее позавтракать. Уже когда он возвращался обратно, ему встретился Рейн.
Вы за мной следите, что ли? брякнул Юрген.
Вы слишком высокого мнения о себе, ответил Арчибальд.
Шу пожал плечами и пошёл дальше по коридору.
Попросите у шоно личный гер по соседству с ним, проговорил Рейн.
А не слишком ли это нагло? остановившись, отозвался Шу.
Нагло будет, если вы попроситесь прямо в гер шоно.
Но что же получается, что специально для меня новый гер возведут? Одно дело для вас, вы посол.
В моём гере вы жить не будете. Достаточно моего секретаря.
Не больно-то и хотелось. Ладно, я попрошу.
Уже на выходе из замка Юрген встретился с Олафом. Тот выглядел очень взволнованным и нервно теребил ремешок своей дорожной сумки.
А мне господин Рейн говорил, что ты тоже едешь! обрадовался Найтли, увидев Юргена.
Да, кивнул Шу.
А ты в качестве кого?
Буду составлять жизнеописание шоносара для нортов.
Мне почему-то запретили говорить, что ты знаешь язык сарби. Но ты ведь его знаешь, разве нет?
Знаю. Но раз запретили, значит, так нужно. Ты ведь секретарь самого Арчибальда Рейна, должен понимать.
Пока я мало что понимаю. И очень волнуюсь.
Чего волнуешься?
Ну как же! Это такая важная должность. Секретарь посла.
Может быть. Но мне кажется, ты в первую очередь будешь ему слугой, уж прости за сравнение.
Да нет, всё нормально. Мы действительно едем без слуг. Значит, кто-то должен будет помогать господину Рейну. Почему же не я?
Ты его не боишься? спросил Юрген.
Немного, ответил Олаф. Он кажется таким важным, таким серьёзным.
Помянешь чёрта, он и появится, пробормотал Шу, увидев Рейна. Он был одет в тёмный дорожный костюм с плащом и чем-то напоминал большую хищную птицу. Следом за ним появился Оташ в сопровождении двух своих людей. Юрген в очередной раз наплевал на этикет и подошёл к шоно.
Доброе утро, с улыбкой поздоровался он.
И тебе, кивнул Оташ.
Вон видишь того лохматого парня, который дрожит, как осиновый лист? Это и есть Олаф Найтли.
А чего он дрожит?
Волнуется.
Пусть не волнуется, сказал Оташ и направился к Рейну. Я готов ехать.
Тогда отправляемся, кивнул Арчибальд.
Ты знаком с самим шоно? удивился Олаф, когда Юрген вернулся к нему.
Мы друзья.
Друзья? Ничего себе! С самим шоно! Он такой грозный.
Кто грозный? Шу даже обернулся на Оташа.
Шоно. Он выглядит так, будто готов в любой момент направить шоносар на Нэжвилль и завоевать его. Взять всех женщин и детей в плен. А стариков убить.
Мы точно об одном и том же человеке говорим?
Ну да, я про шоно.
И я про шоно. Он вообще не такой. Олаф, откуда ты такое придумал?
Хорошо, если придумал. А то я начинаю за тебя беспокоиться.
II
Юрген почему-то думал, что у Оташа был с собой походный шатёр, но уже в первую ночь в дороге выяснилось, что шоно спит под открытым небом. Рейна это, похоже, ничуть не смутило, как и Олафа. Юрген в принципе не возражал против подобной ночёвки, но была ещё ранняя весна, и в тёмное время суток в степи было ещё очень холодно. Шу пожалел, что совсем забыл о тёплых вещах, которые необходимо было взять в дорогу. У него вообще как-то вылетело из головы, что до самого шоносара им предстоял ещё долгий путь через степь и поселения, платившие дань шоно. Теперь-то Юрген вспомнил, что шоносар на зиму всегда уходит к границе с Сересом, а с наступлением весны возвращается на запад. Это значило, что встретятся они уже где-то за рекой Ихтыр, до которой ещё ехать и ехать.
Шу устроился поближе к костру в надежде, что тепло огня согреет его в ночи. На Рейне была тёплая куртка, а Олаф кутался в шерстяную кофту. Алтану и Бальзану Юрген пока запомнил только имена, но самих братьев различал с трудом вообще, казалось, холодно не было, как и Оташу.
Тебе не холодно? поинтересовался Олаф.
Нет, соврал Юрген. Мой костюм на самом деле тёплый.
Ему совсем не хотелось выставлять себя идиотом, забывшим про тёплую одежду. Один из братьев заварил ароматный чай и угостил всех путников. Выпив его, Юрген согрелся и постарался поскорее уснуть. Рано утром он проснулся от того, что его била сильная дрожь. Пламя костра было совсем слабым, а степь была покрыта густым туманом. Юрген поднялся и попрыгал на месте, пытаясь согреться.
Что ты как воробей? услышал он рядом голос Оташа.
Утренняя зарядка, ответил Юрген. Очень полезно.
Полезно будет, если ты будешь не на месте прыгать, а, например, отправишься на охоту.
Охоту?
А что ты собираешься есть? шоно поднялся и потянулся, разминая затёкшие мышцы.
То, что Юрген взял с собой с кухни замка, он благополучно съел в первый же день пути.
А до ближайшего поселения далеко? тихо спросил Шу.
Ещё дня два, сонно ответил Олаф.
Значит, надо охотиться, кивнул Юрген. Только оружия у меня нет.
А стрелять ты умеешь? с улыбкой поинтересовался Оташ.
Из пистолета. Да.
Придётся научиться пользоваться луком. Пойдём.
Куда? не понял Шу.
Охотиться.
Туман ведь. Не видно ж ничего.
Он скоро рассеется.
Оташ взял свой лук, повесил за спину колчан со стрелами и уверенно зашагал по влажной почве. Юрген поспешил за ним. Спустя какое-то время Оташ вдруг прислушался и остановился.
Давай, покажу, как держать лук, тихо сказал он, потягивая оружие Юргену. Ноги на ширину плеч. Подними лук выше. Стрелу держать вот этими пальцами, и Оташ дотронулся до среднего и указательного пальца юноши, а затем поправил его, когда тот взялся немного неверно. Теперь надо назад тетиву вместе со стрелой. Вот так. Ближе к шее.
А куда мы целимся-то? шёпотом спросил Юрген.
Сейчас увидишь, ответил Оташ. Сначала успокойся. Дыши ровнее.
Сказав так, сарби вдруг свистнул, и Шу увидел, как впереди них в воздух поднимаются напуганные резким звуком птицы. Юрген отпустил стрелу и она, конечно, не достигла своей цели. Улыбнувшись, Оташ быстро забрал у него лук, выхватил ещё одну стрелу и выстрелил, прежде чем Юрген успел сообразить. Подстреленная птица упала на землю.
Я научусь точно так же, проговорил Шу, давая себе обещание.
Оташ отдал добытую дичь братьям, и один из них тут же принялся её ощипывать. Юрген снова сел поближе к костру и протянул руки к огню.
Зачем этот мальчик вообще с нами едет? спросил один из братьев, думая, что Шу не понимает их.
Я так и не понял, ответил второй. На вид он совершенно бесполезный.
Ну, другой парень тоже не выглядит особо умелым.
С другим всё ясно, он помощник посла. А этот вот только обуза для Оташа и нас всех.
Юрген изо всех сил старался сделать лицо попроще. Внутри него уже разгоралась буря. Шу не знал, чего ему больше хотелось сейчас: расплакаться от собственной беспомощности или высказать этим двоим всё, что он о них думает. Но нельзя было делать ни первого, ни второго. Необходимо было делать вид, что он ничего не понимает.
Хватит болтать! резко прервал разговор братьев Оташ. Юрген обернулся на резкий голос и постарался придать своему лицу максимально спокойное выражение. Наверное, ему это удалось, потому что Оташ лишь улыбнулся одними кончиками губ.
После ещё одного дня в пути снова наступила холодная ночь. Юрген думал, сколько ещё он сможет вот так продержаться, делая вид, что всё в порядке. Несмотря на то, что днём становилось всё теплее, за ночь Шу замёрз ещё сильнее. Проснувшись с рассветом, он почувствовал сильную и резкую боль в горле. Признаваться в этом очень не хотелось, но при попытке заговорить Юрген понял, что сильно хрипит.
Ты простудился! забеспокоился Олаф. Рейн только недовольно вздохнул.
Пройдёт, ответил Шу.
Ты ведь болел в ту страшную эпидемию, да?
Да.
А я слышал, что организм тех, кто перенёс нервную горячку, ослаблен и легко подвержен новым заболеваниям.
Это ты меня так утешаешь? усмехнулся Юрген. Говорить вдруг стало совсем больно.