Тем временем Оташ зашёл в гер Сагдая. Его жена занималась уборкой, а сам Сагдай читал какой-то свиток.
Что ты пришёл мне сказать, Оташ? подняв глаза на шоно, поинтересовался шаман.
Я тебе верю и знаю, что ты не мог намеренно причинить вред Сабире, проговорил Оташ.
Есть какое-то но?
Нет. Наоборот. Есть и. Что если Эсфира хочет оговорить тебя?
Я убил её отца, но столько лет уже минуло. Да и не любила Эсфира Данжура.
Это Сабира.
Что Сабира? Её идея?
Уверен. Она не любит тебя. Ты встал на мою сторону, а не на сторону Газиза. Ты помог мне выжить. Сабира вполне могла подговорить Эсфиру, напомнив о смерти её отца, за которую ты не ответил.
Что ты предлагаешь?
Подыграть Сабире, когда она сделает следующий шаг.
А он будет?
Конечно, будет.
Тогда стоит спровоцировать её на этот шаг. Я навещу её и скажу, что буду молить Табити о её скорейшем выздоровлении.
Она разозлится, с улыбкой ответил Оташ.
Наверняка, кивнул Сагдай.
Где Донир?
Помогает послу обустроиться. Он сам вызвался, потому что они же не понимают наш язык.
Донир добрый, проговорил Оташ, хорошее качество для будущего шамана, но
Ты не смог бы доверить ему шоносар? закончил за шоно Сагдай.
Если бы у меня был ещё хоть кто-то, кому я мог бы верить, кроме тебя. Я верю Дониру, как тебе, но он слишком добр и доверчив.
Небесный волк сам привёл его ко мне. Может, ему виднее?
Ты шаман, ты общаешься с духами, и они дают тебе силы. Они дают тебе уверенность и спокойствие. У меня этого всего нет.
Разве не ощущаешь ты поддержку небесного волка? Разве не чувствуешь, как сам Тенгри встаёт за твоей спиной?
Не знаю, честно ответил Оташ. Иногда мне кажется, что чувствую. Но потом вдруг накатывает такая усталость
Тебе нужна сила. Отсюда сутки пути до волчьего камня. Ты ведь знаешь, где он?
Знаю.
Ты должен пойти туда. Когда вернёшься, продолжим переход.
Сначала разберёмся с Сабирой.
Сагдай кивнул. Оташ вернулся в свой гер и посмотрел на дело рук Юргена.
Ты считаешь, что эта посуда теперь чистая? усмехнулся шоно.
А чего нет-то? отозвался Шу.
Тогда сам и будешь из неё есть.
Ну, а что я не так сделал? Холодной водой лучше не отмыть.
Ты действительно никогда раньше не мыл посуду?
Нет.
В следующий раз возьми золу из очага, вздохнув, объяснил Оташ. Ей можно оттереть жир.
В следующий раз надо ещё и воду подогреть, ответил Юрген. Иначе я снова простужусь, и вы отваров не напасётесь.
Шоно еле заметно улыбнулся.
Прогуляйся мимо гера Сабиры, проговорил он.
Это зачем? спросил Шу.
Я подумал над твоими словами и хочу кое-что проверить.
Думаешь, Эсфира может что-то ещё сделать?
Не знаю. Ступай.
Юрген послушался. По пути к геру Сабиры он сделал небольшой крюк, чтобы посмотреть, как устроились Рейн и Олаф. Их гер был меньше, чем тот, в котором жил Оташ, но всё равно выглядел довольно внушительно. Было видно, что делали его с должным уважением к послу. Донир и Олаф о чём-то с интересно беседовали, а Рейн подошёл к Юргену.
Есть новости? спросил Арчибальд.
Да в общем пока никаких. Разве что Оташ склоняется к тому, что Эсфира и Сабира разыграли всё, чтобы подставить Сагдая. Именно Сагдай когда-то убил Данжура, отца Эсфиры.
Ясно, кивнул Рейн. Держите меня в курсе.
Когда Юрген приблизился к геру Сабиры, оттуда вышла Эсфира и, увидев норта, вдруг очень обрадовалась.
Помочь надо, проговорила она.
Что случилось?
Сагдай будет просить Тенгри о здоровье Сабиры. Надо принести его бубен.
И причём тут я?
Женщина не может касаться бубна шамана. Ты мужчина. Ты можешь. Принеси.
А чего сам Сагдай не может?
Он уже начал просить.
Где же он это делает?
В гере Сабиры. Пожалуйста, помоги.
Хорошо, кивнул Юрген, я сейчас.
По дороге к геру Сагдая он думал о том, почему нельзя было попросить кого-то из проходящих мимо сарби. Почему его? Что за невезение такое? Юрген сжал амулет, подаренный Оташем. Что же он никак не помогает?
Когда Шу заглянул в гер Сагдая, оказалось, что в нём вообще никого не было. Бубен стоял у стены, колотушка лежала рядом. Юрген подошёл ближе и рассмотрел рисунки на бубне. По центру был изображён круг. Выше был всадник на коне, а ниже волк. Шу взял бубен, он оказался тяжелее, чем он думал. В другую руку Юрген взял колотушку.
Ай, что ты делаешь?! раздался позади женский крик. Это была жена Сагдая и кричала она на языке сарби, которого Юрген понимать не мог. Поэтому он просто обернулся.
Нельзя! Нельзя! продолжала кричать жена шамана. Юрген пытался понять, что ему дальше делать, и в этот момент в гер зашёл сам Сагдай. Увидев свой бубен в руках Юргена, он изменился в лице, а затем проговорил:
Положи на место. Аккуратно.
Шу послушался.
Зачем ты его взял? спросил Сагдай.
Вам хотел принести.
Никто не имеет права брать в руки бубен шамана.
Я же не знал.
Как тебе вообще это в голову пришло?
Эсфира попросила. Сказала, что он вам нужен. Она говорила, что только женщина не имеет права.
У вас, нортов есть такое высказывание. Незнание закона не избавляет от ответственности. Так?
Так. Вы собираетесь меня как-то наказать?
Я вынужден.
И что же это за наказание?
Я должен очистить бубен, принеся жертву духам. Жертвой должен стать ты.
Что? у Юргена внутри всё похолодело, а сердце словно ухнуло куда-то в желудок.
Нужна твоя кровь, проговорил Сагдай.
Вся? в ужасе спросил Шу.
Нет, на губах шамана появилась улыбка. Пойдём со мной.
Сагдай взял бубен, колотушку, затем ещё какие-то травы и покинул гер, Юрген понуро поплёлся за ним. Сначала он хотел сбежать к Оташу и попросить защиты, но потом ему показалось это глупым. И наверняка такой поступок будет считаться трусостью. Юрген себя трусом не считал. Пока он шёл за Сагдаем, Шу думал о том, что же всё-таки произошло. Эсфира не могла не знать о том, что бубен шамана нельзя трогать. Значит, она специально подставила Юргена. Но зачем? Если она хочет отомстить Сагдаю, то причём здесь Юрген? Сагдай пришёл к геру Рейна и позвал Донира, который всё ещё был там.
Надо провести обряд очищения, проговорил шаман на языке сарби. Донир покосился на Юргена, а затем спросил:
Как же так вышло?
Эсфира хочет мне мстить. Явно не она сама это придумала.
Сабира?
Кто же ещё?
Но я что-то не до конца понимаю
«Я тоже», хотелось сказать Юргену, но он промолчал, делая вид, что не понимает, о чём разговор.
Шоно приблизил к себе этого мальчика. Если я проведу с ним обряд по всем правилам, он может разозлиться на меня. И правильно сделает, усмехнулся Сагдай. Парнишка на самом деле ни в чём не виноват.
А мы действительно проведём обряд, как положено? спросил Донир.
Не совсем. Духи простят меня. Но пусть это выглядит по-настоящему.
Это как?
Я взял средство для быстрой остановки крови. Пойдём.
Юргена передёрнуло. С одной стороны, слова шамана его успокаивали, но с другой, он не знал, чего теперь ожидать.
Втроём они пришли на какую-то поляну на окраине лагеря. Донир достал небольшой кинжал и проговорил на языке нортов:
Ты не бойся.
Я и не боюсь, ответил Юрген.
Порань ему мочку уха, на родном языке попросил Сагдай. Оттуда будет много крови.
Шу напрягся.
Не бойся, снова сказал Донир, осторожно взял Юргена за плечо, а затем Шу почувствовал прикосновение холодного металла к своему уху. Боли он почти не почувствовал, но едва не отпрянул в сторону, когда увидел кровь. Донир достал какую-то тряпицу и, испачкав её в крови Юргена, передал её Сагдаю. Затем он окровавленными пальцами провёл по шее Юргена и задел его крутку.
Протяни руки, попросил Донир. Шу повиновался. Помощник шамана оставил кровавые следы на его ладонях и запястьях.
Достаточно, проговорил Сагдай и протянул Дониру какую-то траву. Тот приложил её к уху Юргена и попросил подержать так.
Кровь сейчас быстро остановится, сказал Донир.
В это время Сагдай измазал кровью бубен и колотушку и встал на колени. Трижды ударив в бубен, он проговорил:
Конь мой, конь, ты поднимаешь меня к небесному шоно и вдвоём мы бежим по небу до самого солнца!
Ещё три удара.
Подними меня. Позови всех.
Три удара.
Поднимитесь выше гор, смотрите на озёра и реки, смотрите на леса, на небо смотрите.
Так Сагдай повторил ещё три раза, прежде чем на поляне появился Оташ. Следом за ним спешила Эсфира и ещё какие-то сарби, которых Юрген не знал. Он опустил руку, которой прижимал траву к уху, и понял, что кровь действительно остановилась.
Что здесь происходит? на родном языке спросил Оташ.
Норт нарушил закон, встав, ответил Сагдай. Я проводил обряд очищения.
Твоя жена сказала мне. Юрген просто не знал. Нет его вины.
Я должен был это сделать, великий шоно. Ты сердишься на меня?
Да, я сержусь. Юрген, подойди, уже на языке нортов попросил Оташ. Шу послушно подошёл. На кого же ты похож тихо проговорил шоно. Теперь тебе нужна будет новая одежда. Упади в обморок.
Что? не понял Юрген.
В обморок упади. Что непонятного?
Э ладно, и Шу картинно завалился прямо на Оташа. Тот подхватил его и прошептал на ухо:
На землю надо было падать, а не на меня, дурак.
Там грязно, пробурчал в ответ Юрген.
Я очень сержусь на тебя! громко произнёс Оташ на языке сарби и направился к своему геру. Он занёс Юргена внутрь и уже там отпустил.
Вот вы любители спектакли устраивать, проговорил Шу.
Это ты о чём? словно не понимая, спросил Оташ.
Сначала ты из мёртвых воскрес, теперь вот обряд этот кровавый.
Надо было по-настоящему обряд провести.
Чего?
Тогда бы ты на самом деле в обморок свалился от потери крови и никакого спектакля не было бы.
Вот ты злой, сказал Юрген, усаживаясь на подстилку и снимая крутку. Ничего себе она запачкалась!
Я раздобуду тебе новую одежду, ответил Оташ. Будешь теперь нормально одеваться, как сарби.
Что ты имеешь против одежды нортов?
Она не практичная.
Почему это?
Не знаю почему. Может, потому что вы любите покрасоваться своими костюмами на балах?
Так вы ведь тоже любите украшать свои наряды, возразил Юрген.
Узоры на нашей одежде имеют смысл, ответил Оташ. Они не просто так.
Ты скажи, что ты собрался дальше делать с Сагдаем? поинтересовался Шу. Я правильно понял, ты сделал вид, что не одобряешь его поступка?
Да, ты правильно понял, кивнул шоно. Сагдай объяснил тебе что-нибудь?
Нет. Он сказал, что я должен ответить за то, что сделал, и что меня принесут в жертву.
Так и сказал?
Ага. И добавил, что ему нужна моя кровь.
Ну, он был прав по сути. Тебе было страшно?
Нет.
Совсем?
Совсем, соврал Юрген.
Я распоряжусь, чтобы тебе дали одежду, сказал Оташ. Пока никуда не уходи.
Когда шоно ушёл, в гер вбежал встревоженный Олаф.
Я только что узнал! воскликнул он. Юрген, как ты? Ты живой?
Да всё со мной в порядке, отозвался Шу.
Но ты весь в крови!
Это ерунда.
Как ерунда? Мне сказали, ты сознание потерял от потери крови.
Ну понимаешь это не совсем правда.
Как это? не понял Олаф.
Юрген замялся. С одной стороны, ему не хотелось обманывать Найтли, который так сильно беспокоился за него, а с другой, он не был уверен, что имеет право рассказывать ему о том, что произошло.
Мне сказали, что шаман провёл с тобой какой-то обряд, для которого нужна была твоя кровь, проговорил Олаф.
Так и было, кивнул Юрген. Только крови было не так много, как кажется. И в обморок я понарошку упал. Только ты этоне говори никому.
Но для чего всё это?
Сабира хочет поссорить Оташа и Сагдая, я помогаю им с этим разобраться.
Сабира? Это же мать королевы Асимы?
Да.
Она находится под домашним арестом?
Верно.
А почему она хочет поссорить шамана и шоно?
Потому что Сагдай ей не нравится. Он в своё время встал на сторону Оташа, а не его брата, сына Сабиры. Оташ доверяет Сагдаю, а Сабира, наверное, хочет, чтобы не доверял. Если шоно захочет, он может прогнать шамана или даже убить. Наверное.
И кто тогда стал бы шаманом? Донир?
Вроде бы да. Ты мне сейчас прям глаза открыл! воскликнул Юрген.
На что? не понял Олаф.
Донир! Что ты о нём думаешь?
Что он очень хороший.
Это не ответ. У тебя все хорошие.
Неправда. Не все. А Донир действительно такой. Он добрый, отзывчивый, открытый.
Значит, Сабира думает, что сможет повлиять на него. Она всё ещё надеется править шоносаром, я уверен. Смотри. Если Оташ прогонит Сагдая или того хуже, убьёт его, то Донир станет шаманом, но при этом он будет настроен против шоно, который так поступил с его наставником. Вот чего Сабира добивается!
В гер вернулся Оташ с одеждой в руках. Увидев Олафа, он остановился у входа.
В мой гер нельзя заходить без моего разрешения, проговорил шоно.
Ой, засуетился Олаф. Простите.
Но он ко мне пришёл, сказал Юрген. Он мой друг.
Ты говорил, что у тебя нет друзей, возразил Оташ.
Шу не знал, что ответить.
Я пойду, тихо сказал Олаф. Извините.
Ты его расстроил, проговорил Юрген, когда Найтли ушёл.
Я? Я ничего ему не сделал, сказал шоно.
Олаф очень хороший человек.
Так он твой друг?
Я бы хотел, чтобы он был им.
Возьми, переоденься, Оташ протянул Юргену одежду.
Ты ведь догадался, что задумала Сабира? спросил Шу.
Смотря о чём ты.
О Донире.
Хм, ты умнее, чем кажешься.
Я могу и обидеться! Почему ты думаешь, именно меня направили в шоносар?
Потому что тебя хотели спасти от женитьбы?
Потому что я образованный!
Это ещё не значит умный.
Всё, я обиделся, Юрген демонстративно отвернулся и начал переодеваться.
Дождёмся знахаря, а потом пойдёшь со мной к волчьему камню, вдруг сказал Оташ.
Куда пойду? обернулся Шу.
К волчьему камню. За силой.
Прям очень понятно стало.
Придёт время, поймёшь.
Так а что ты будешь делать с Сабирой?
Пока ничего. Спровоцировав её, мы с Сагдаем поняли, чего она добивается. Если ты знаешь намерения своего врага, ты уже почти победил. Пусть она думает, что всё идёт по её плану. Когда я вернусь от волчьего камня, всё будет иначе.
IV
Перед тем как покинуть стоянку вместе с Оташем, Юрген решил поговорить с Олафом. Он нашёл его рядом с гером посла за чисткой обуви.
Привет, заговорил Шу.
Привет, улыбнулся Олаф.
Мы с шоно уходим к какому-то волчьему камню.
Зачем? Найтли отложил своё занятие.
Не знаю.
Может, это тоже какой-то обряд?
Может. Послушай то, что тогда сказал Оташ, что у меня будто бы нет друзей
Не надо, перебил его Олаф, вставая. Я всё понимаю.
Ничего ты не понимаешь! возразил Юрген. Я действительно сказал Оташу, что у меня никогда раньше не было друзей. И это правда. У меня не было друзей, пока я не познакомился с вами. С тобой и с Оташем. Только
Что?
Я правда хотел бы называть тебя своим другом, только мне порой кажется, что я этого просто не достоин.
С чего ты взял такую глупость?
Ты хороший, Олаф.
Ты так говоришь, будто бы ты какой-то негодяй.
Я не самый лучший друг, это точно.
Послушай, Юрген, ты замечательный, ты, может, просто сам этого ещё не знаешь, с этими словами Олаф обнял его. Шу сам не понял, как так вышло, что у него вдруг на глазах появились слёзы.
Из гера вышел Рейн и громко кашлянул.
И вам добрый день, проговорил Юрген, разомкнув объятья.
Слышал, вы уходите вместе с шоно?
Да.
Зайдите.
Шу послушался.
Вы ещё не доложили мне о приезде знахаря, уже в гере сказал Рейн.
Ну а что знахарь? Он осмотрел Сабиру и сообщил Оташу, что у неё идеальное здоровье для её возраста. Но шоно ничего не стал говорить самой Сабире после этого.
Знаете, что меня немного удивило?
Что?
Что знахарь вообще доехал. Признаюсь, я предполагал, что он мог так и не объявиться.
Вы думали, что его убьют?
Такое могло быть.
Но для этого Сабира должна иметь в шоносаре убийцу.
Выходит, что у неё его нет. Или же он перешёл на сторону Оташа.
Поэтому она и хочет, чтобы шаманом стал Донир. Это для неё самый верный путь.
Ступайте, господин Шу. Хорошенько запоминайте всё, что услышите от шоно во время вашего путешествия.
Сам знаю, ответил Юрген и покинул гер.
Шу теперь не боялся замёрзнуть ночью, потому что на нём поверх рубашки и штанов был надет длинный тёплый халат с мехом, который сарби называли дэл. Его украшал широкий яркий пояс, за который можно было повесить нож. Полы дэла удобно распахивались и не мешали езде на лошади. Юрген представления не имел, куда и зачем они едут. Не понимал он, и зачем Оташ взял его с собой.