Саша присел на скамейку. Мысли его были о далеком родном доме. Два года не был там, не видел матери. Писал короткие письма-записки о своем житье-бытье, получал такие же короткие ответы от сестер, вот и все, что соединяло его с родным домом. Прикрыв глаза, он увидел большую комнату, кухню, сени. Яркое солнышко, августовское утро, теплый ветер за окном, запах свежеиспеченного хлеба, мамино дыхание знакомое до боли, пахнущее парным молоком. В открытое окно залетает запах сена, от которого легко дышать. И голос мамы: «Сынок, вставай».
В военкомате было пусто. Он показал дежурному повестку, тот удивленно посмотрел на Сашу, но сказал, к кому обратиться.
Майор, начальник отделения призыва, к которому пришел Саша, долго вертел в руках повестку, с недоверием смотрел на Сашу:
Ты ничего не перепутал?
А что мне путать? Пришла повестка, и я пришел.
Так у нас призыв закончился.
Я же не сам себе повестку отправил.
Майор еще раз взглянул на бумажку.
Постой, постой, странно. Повестка подписана самим военкомом.
Он еще раз долго и внимательно посмотрел на Сашу.
Ты кто?
В повестке же написано: Александр Яковлевич Петров.
Я читать умею. Кто ты по профессии, и откуда родом.
Строймастер из строительного управления. Родом из Сибири.
Майор в очередной раз посмотрел на повестку.
Подожди меня.
У военкома он был долго, вышел раскрасневшийся и возбужденный. Увидев Сашу, всплеснул руками:
Господи, про тебя-то забыл спросить, и, повернувшись, опять исчез в кабинете военкома. Вышли они уже вдвоем, и военком молодой подполковник, громко спросил:
Кто Петров?
Я, ответил Саша и оглянулся, хотя вокруг никого не было.
Заходи, махнул рукой военком.
Саша зашел в кабинет. Длинная комната заканчивалась массивным столом, за ним открытая дверь в маленькую комнату. Это была комната отдыха, которые позволяли себе все местные руководители. Саша присел на стул. Ввзгляд его невольно остановился на небольшом столе в комнате отдыха. Он был уставлен бутылками водки и коньяка, здесь же стояли две трехлитровые банки, одна с огурцами, другая с капустой, на тарелке большими кусками нарезано сало.
Подожди, я сейчас позвоню.
Звонил военком долго, наконец, нашел, кого надо, бубнил что-то в трубку, просил выручить, обещал никогда не забывать, и так далее.
Уффф! с облегчением выдохнул военком, укладывая трубку на телефонный аппарат.
Работающий вентилятор притащил запах спиртного. Саша уже давно понял, что пришел он не вовремя, все уже начали провожать старый год, заодно встречая и новый. Некоторые так напровожаются, что домой забывают явиться под Новый год.
Ну вот, Петров, сколько забот с тобой, весело сказал военком, а все от того, что все надо делать вовремя.
Саша молчал. Он просто не знал, что отвечать.
Ну ладно, что не сделаешь для хорошего человека. Значит так: двенадцатого января необходимо быть на призывном пункте.
Двенадцатого? удивился Саша.
Так точно, двенадцатого. Подойдешь лично к начальнику пункта и скажешь, что от меня.
Хорошо.
Хорошо-то хорошо, да ни хрена хорошего, забавно окая, сказал военком, и рассмеялся. Не «хорошо», а «есть», салага. Вот тебе мой телефон, позвонишь, если что не так. Понятно?
А что мне делать до двенадцатого?
После Новогодних праздников выходи на работу.
Меня уже уволили.
Уволили, радуйся. Отдыхай.
Можно и домой съездить?
Можно, только вернись вовремя, мне проблемы не нужны. Ясно?
Так точно! козырнул Саша и с облегчением покинул кабинет весельчака-военкома.
Уже на улице он вспомнил: у меня же две недели свободного времени! Может, мне и вправду съездить домой?