На столе из еды чего только не было! Мясо разных видов: курица, свинина, баранина были приготовлены во многих видах: варенные, зажаренные, копченые, с подливой. Тоже можно сказать и о рыбе. Но я не решилась попробовать рыбу ни в одном виде не люблю в гостях, да и вообще на людях, выковыривать косточки из рыбы. Это не красиво, по-моему. А вот курицу пришлось руками есть, хотя для меня это тоже не приемлемо. Но в то время не было распространено орудовать ножами и вилками потому, что их не было в таком разнообразии и количестве.
Кроме всевозможного мяса и рыбы на столе были многочисленные гарниры: тыква, рагу, капуста, разнообразные каши, пироги, пельмени, плов.
«Плов?! Что тут делает плов?» первой мыслю было у меня, когда я наткнулась глазами на это блюдо.
Дело в том, что плов не национальное русское блюдо. Его привезли к нам намного позже.
Словно проследив мой взгляд и поняв мои мысли, Иван громко сказал:
Это новый рецепт риса. Мне его друг привез из забыл откуда Плов называется! гордо закончил он.
Пока мне его накладывали, я сразу поняла, что это не плов. Я никогда не ела настоящий плов, но благодаря интернету и телевиденью в наше время, знала, как он выглядит и чем отличается. Плов это что-то более рассыпчатое и, чаще всего, с изюмом. А это просто каша с мясом. Но я говорить ничего не стала зачем расстраивать хозяев? Тем более, что даже в наше время в России настоящий плов мало у кого получается.
Ужин сопровождался разными разговорами. Меня много расспрашивали о моем прошлом, как я тут оказалась и как не побоялась спасти Марию.
Понимаю их последний вопрос. В то время женщины боялись противостоять мужчинам, даже жить без них, но я девушка из другого времени и с другими понятиями.
На все заданные вопросы, как могла, честно врала, не отходя от ранее придуманных версий. Кое-что, я все же взяла из своей настоящей жизни, но только то, что не перечит их времени и их пониманию жизни. Немного поведала о маме, о сестре, наши детские игры и проказы.
Когда Иван понял, что мне поведать больше нечего, он начал, как я потом поняла, одну из своих любимых тем.
Я считаю, шо детей нужно учить так, как раньше учили нас, в строгости и прививать чувство ответственности. А вон, глядишь, некоторые бояре отпустили рукава по самые колени, и детей тому же учат не уважать ни то, шо людей простых, а даже дело, которым занимаются. Ох, падет наша Русь-Матушка с таким боярами, ох падет!
Когда ужин, наконец, подходил к концу, а я рассказала о себе все, что могла, все начали общаться по группам. Анастасия ушла кормить своего маленького ребенка, Иван с Ярославом и Василисой у дальнего стола общались на какие-то свои темы. Мальчики Мирослав и Ратислав спросили разрешения выйти из-за стола играть. А Мария увела куда-то Алену по их личным делам. На миг мне показалось, что я осталась одна. И меня эта мысль порадовала я сегодня немного устала, да и вчерашний день начал потихоньку напоминать о себе болью в мышцах. Но только лишь на миг Убедившись, что все заняты своими разговорами, ко мне поближе подсел Святослав.
Как вам ужин? тихо, немного наклоняясь ко мне, спросил он.
Очень вкусный, спасибо! Рада была познакомиться с твоей семьей! у меня возникло впечатление, что он хочет о чем-то со мной поговорить, но не знает о чем. А я не собираюсь ему помогать.
Сегодня хорошая погода
Да, тепло было днем. Но, как мне показалось, не так жарко, как вчера.
Вы правы. Чем вы занимались сегодня? не унимался парень.
Копала огород.
Вы сами? удивился он.
Да, а что в этом такого? будничным тоном спросила я.
Кликнули бы мене, я б вам все сам вскопал! не удержавшись, воскликнул он.
Нет, спасибо. Я привыкла делать все сама, ну или, по крайней мере, то, что мне под силу, закончила я мягким голосом, не требующим возражений.
Слава еще что-то говорил, но мое внимание уже было отвлечено. К занятому разговорами отцу из других комнат подбежал Ратислав и, показывая бумажку, спросил:
Ава, а льзя я тут порисую?
«Бумага в то время была дорогой вещью, подумала я. Ее изготавливали в малых количествах и тратили исключительно на документы».
Льзя, даже не взглянув на сына, отмахнулся Иван, увлеченный жаркой беседой.
Мальчик побежал к скамейке, где сидел раньше, но пока не начал рисовать, я его позвала:
Ратя. Подойди, пожалуйста, как можно мягче сказала я.
Святослав, заметив мою заинтересованность другими вещами, а не разговорами с ним, замолчал, ожидая того, что будет дальше. Мальчик, немного испуганно, подошел ко мне.
Можно бумажку посмотреть?
Ратислав протянул бумагу. Взглянув на нее, я поняла, что была права. Это был документ.
Нельзя рисовать на этой бумажке, наклонившись к нему, я пыталась сказать как можно ласковей, чтоб не обидеть ребенка.
Папа разрешил, заупрямился мальчик, но не зло, как это обычно бывает с детьми в наше время.
Это документ, просто объяснила я.
Ава ино разрешает рисовать на старых грамотах.
Но это новый документ. Его срок еще не вышел. Он нужен папе, пальцем провела я по дате, показывая Рате место, где было написано: «от Двадцать девятого числа месяца Травный Шесть тысяч восемьсот шестьдесят шестой год от Сотворения мира». Этот документ был подписан совсем недавно, закончила я, полагаясь исключительно на дату, не беря во внимание год, совсем забыла, что тут еще старое летоисчисление.
Мальчик ушел печальный, чувствуя мою правоту, а документ остался у меня.
Передай его отцу, ладно? протянула бумагу Славе, который слышал весь наш разговор.
Еда, вы знаете, что там писано? немало удивился он. Вы умеете читать?
Ну да, просто сказала я, припоминая, что в это время на Руси мало кто владел грамотой.
Да ладно! А что там еще писано? немного недоверчиво спросил он.
Не люблю что-то кому-то доказывать, но мне и самой хотелось еще почитать древнерусскую письменность.
«Договоръ. Я, Иван Петрович, симъ документомъ удостоверяю о принятии товара в размере пяти пудовъ от Любима Васильева из г. Новгородъ, а также о принятии на работу трехъ человекъ» Дальше читать уже скучающим тоном закончила я. Читать этот документ было трудно из-за разницы в написании букв.
Ого! Ты и в заправду читаешь! Кто обучил?
Но на этот вопрос я уже не ответила, так как в комнату вернулись спасительницы от очередного вранья Алена и Маша.
Наконец-то вы вернулись, улыбнулась я. В гостях хорошо, но нам уже пора домой.
Алена закивала в знак согласия.
Заметив, что с приходом девушек все отвлеклись от своих разговоров, я громко добавила:
Спасибо за гостеприимство, но нам пора. Все было очень вкусно. До свидания!
Наскоро попрощавшись со всеми, мы с Аленой отправились домой. На улице уже стемнело, и людей не было. Только из окошек домов свет свечей освещал нам дорогу.
ГЛАВА 4
Гривна в неделю с человека!
« быт или не быт.»
Ринат Валиуллин, из книги «Где валяются поцелуи»
Следующее утро началось не совсем так, как я ожидала. Первое что помню: яркое теплое солнышко светит на меня, проходя своими лучами сквозь стекло. Слегка потянувшись, я открыла глаза и тут же увидела громадного монстра с длинными лапами, который сидел высоко на стене над моей головой. Тут же утреннюю тишину пронзил вопль ужаса, я поспешила выскочить с кровати, но еще сонное тело не желало меня слушаться.
Когда Алена с улицы на крики ворвалась в дом, она увидела очень веселую картину: сидящую на полу девушку, прижимающуюся спиной к печке, натягивающую на себя пододеяльник и с ужасом смотрящую на черненького безобидного паучка.
«Это она еще не видела, какие я пируэты делала, чтоб оказаться как можно дальше от паука!»
Постепенно успокоив дыхание и взяв себя в руки, я начала ощупывать стену и пол в поисках того, чем можно убить монстра, но не сводила с него глаз. Ужасен тут даже не сам паук, а его неожиданное появление.
Алена, спасибо ей за это, скрыла свой смех. Она быстро вскочила на мою кровать и, голыми руками ударив по пауку, выбросила его останки за окно. В этот момент она была для меня героем!
Утром, мы, как и собирались, отправились на базар. До него идти было не мало, но как же я люблю такие места! Дорогой, мы с Аленой разговаривали о всяких мелочах. Продумывали, что нам нужно купить для дома. Это было только на уровне слов, ведь денег пока было мало, а когда перепадет еще неизвестно, поэтому нужно экономить.
Рынок нас встретил большой гудящей толпой. Кто-то криками привлекал к себе внимание, кто-то спорил о цене товара. Шум так же создавал и сам товар: куры, коровы, овцы, лошади ждали своей участи. Приезжие купцы из разных стран и простые люди из деревень стремились продать все, что только можно было представить в то время. Алене очень понравилась деревянная посуда с изящным вырезанным узором. Мне пришлось чуть ли не силой оттаскивать ее от посудной лавки. Нет, не потому что мне денег жалко, а
Ты ее заколеблешься отмывать, сказала я ей тихо, отойдя от лавки, чтоб не портить торговлю продавцу. И, заметив ее непонятливый взгляд, добавила: Ну Надоест ее отмывать. Она ж резная, там же остатки пищи будут застревать.
Наконец, переходя от лавки к лавке, а некоторые продавцы разместились просто на бочках, своих повозках и коробках, мы нашли то, зачем пришли. Какой-то поседевший мужчина-иностранец, у нас бы сказали предпенсионного возраста, продавал свой товар, привезенный из других стран, всякие овощи на посадку, бобовые, среди которых было немного картошки.
Здравствуйте. Почем картошка?
Картошка? Я не ослышался? Вы хотите картошку? обрадовался мужчина, и тут же начал сетовать на жизнь, часто вздыхая: Знаете, мои друзья купцы говорили: «Не привози на Русь картошку!». Но нет, не послушал. Взял немного на свою беду. Вот теперь сижу с ней. Все берут, но не ее! А овощ то хороший!
Согласна, что хороший. Сколько у вас ее? осмотрев, я заключила, что она имела вид как раз для посадки.
Да всего ведро взял.
Я возьму. Почем продаете?
Всего три куны.
Дорого! тут уж вступила в разговор Алена. Она не понимала в картошке, но в местных ценах разбиралась получше меня.
Я не сильно прислушивалась к обсуждению, а рассматривала другой товар в лавке. Сторговавшись на определенной цене, продавец распрощался с несчастной картошкой, а мы пошли гулять по рынку дальше.
Базар был большой, конечно, не для наших времен, но все же. Он выглядел как одна большая улица вдоль одной большой стены. За палатками и товаром стена не бросалась в глаза, но, если сосредоточить на ней внимание, можно убедиться, что похожей в городе нет, разве что стена вокруг города превышает эту по габаритам. Данная стена была из камня.
«Интересно, что же за ней находиться».
Гулять по базару можно было еще долго, тем более что мне нравится быть в гуще событий. Музыка, песни, танцы, как мне показалось, были неотъемлемой частью этого места. Тот, кто не мог ничего продать, приобретал деньги творчеством. На это всегда интересно смотреть. Но сегодня некогда было долго наслаждаться яркими красками этого места. Меня ждал огород нужно было копать дальше, да и Алена хотела заняться посадкой рассады и семян, что купила днем ранее.
Мы вернулись домой ближе к полудню. Я быстро зашла домой выпить воды и отправилась в поле. Оценив обстановку, втыкая лопатой в землю, я запланировала докопать сегодня весь участок. Но этим планам не суждено было сбыться. Всего через несколько минут меня окликнула Алена.
Сейчас она была без ковша с водой и выглядела взволнованной. Я поспешила подойти к ней.
Там Иван пришел, немного испуганно заговорщицким тоном прошептала она, тебя требует.
«Странно. Чего это он? Вчера же только виделись» вспоминая весь вчерашний вечер, я силилась понять, что не так сделала, пока подходила к гостю.
Обычно спокойный и уверенный мужчина сегодня выглядел вряд ли спокойнее Алены. Он постоянно переваливался с ноги на ногу, нервно теребя какие-то бумаги в руках.
Я поставила лопату к сараю.
Здравствуйте! не найдя за собой никакого греха, я постаралась сделать голос уверенным.
Добрый день мы обменялись рукопожатием. Инициатором была я. Для того времени вообще казалось странным, что женщина может пожимать кому-то руку, тем более чужому мужчине.
Я к вам уже приходил. Но мне никто не отворил продолжил мямлить он. У меня к вам дело.
Мы ходили на рынок. Ну что ж. Пройдемте в дом, напустила на себя деловой тон я. Не решать же дела во дворе.
После короткой заминки, он все же зашел в дом. Мы с Аленой, как учтивые хозяйки, прошли следом. Я жестом пригласила Ивана за стол, а сама села напротив него на свое обычное место.
Шо вы приобрели на рынке? учтиво поинтересовался Иван, но было ясно, что думал не о том.
Картошку, без тени смущения ответила я.
Картошку? удивился он. Похоже, мужчина знал, что это за овощ, но, как и все, не употреблял его в пищу.
Да. Мне она очень нравиться.
Через несколько мгновений неловкой паузы, я подала голос:
Вы хотели обсудить какое-то дело?
Да, выдавил из себя собеседник и покосился на Алену, которая стояла рядом.
Поняв его взгляд, женщина, сказав: «Приготовлю чай», отошла за печку и стала греметь посудой. Она делала все возможное, чтоб не видеть нас и не слышать. Мне же было без разницы, обсуждать что-то в ее присутствии или нет. Немного было даже неудобно перед ней, я же заняла ее дом, да еще и так бесцеремонно выгоняю. Фактически выгоняю не я, но разговор ведь со мной ведется.
Мне сын Святослав сегодня утром поведал неуверенно начал Иван.
Что? Не стесняйтесь, говорите, добродушно хотела поддержать я.
Вы чести вечор ону грамоту он протянул мне один из листков.
Да, мимолетно окинула взглядом листок и совсем успокоилась, узнав тему беседы, хотя меня значительно забеспокоило слово «чести», ведь я не знаю, что оно значит.
Вы умеете чести? голос гостя терял прежнюю неуверенность, но становился удивленнее с каждым моим согласием.
Да, неуверенно отозвалась я, надеясь, что это слово значит «читать».
Но кто вас обучил? похоже, у него был шок от того, что какой-то бедный человек, тем более девушка, умеет читать.
Там, где я жила раньше, учили читать всех, немного заулыбалась я, припоминая свои школьные годы. Но тут же собралась и даже незаметно напряглась: как бы не ляпнуть лишнего.
Мужчина удивлялся все больше:
Тогда льзя я вас проверю? Смогете ли вы прочести, шо писано на этих хиртиях?
Он протянул мне остальные листы бумаги. Ему хватило и двух документов, чтоб удостовериться в моих словах. Это были какие-то договора с кем-то из города Новгорода о поставках каких-то товаров. Я не вникала в смысл содержания, это было мне абсолютно неинтересно. Но, честно сказать, читать мне было трудновато. Эти документы были написаны по старым правилам и старыми буквами, некоторые из которых сильно отличались от привычных нам. Спасало от провала то, что я, еще будучи в своем веке, немного научилась читать старинные буквы и понимала деловой сленг.
На прочтении второго договора, Иван остановил меня.
Верю, ве-рю! сказал он голосом человека, убедившегося в том, что чудеса существуют, и, вместе с этим, до глубины души удивившегося этому.
После непродолжительной паузы уже обычным деловым тоном он продолжил:
Раз вы и в правду разумеете, я бы хотел предложить вам работу. Скажите, а писать вы могете? А счислять?
На оба вопроса я просто кивнула.
Абие я предлагаю вам быть учителем моих детей! удостоверившись, но не проверяя, он решил мне предложить и продолжил: Понимаете, я хочу, шоб мои сыновья были обучены грамоте. Старшие уже немного умеют читать и писать, обаче младшие еще ни. Последний учитель в городе внове угознал, его переманили в другую страну. Я читаю и пишу с трудом, так шо не мне быть учителем. Как вы смотрите на мою просьбу? Я вам буди платить.