Нет, пожалуй.
Я фыркнула, и моргнула, и вытянула ноги вперед.
За моей спиной, за несколькими декоративными колоннами, в стене, украшенной картинами, я знала, была еще одна дверь скромная, почти потайная, вписанная в узор лепнины так, что если не знаешь, что она там есть, то найдешь, лишь случайно открыв или если она сама откроется, пропуская кого-то, не слишком подходящего этому миру скромной, сдержанной роскоши.
Ну что же, леди Лидделл, выбрали, куда мы пойдем?
Мы? я приподняла одну бровь.
Я следую за вами тенью, напомнил фэйри. По договору и приказу моего хозяина. Это часть нашего с вами сотрудничества, леди Лидделл, напомнил он и зевнул, показывая зубы, как делал всякий раз, если я начинала его раздражать. Взаимовыгодного сотрудничества, полезного и приятного для обеих сторон. Вдруг вы упадете с лестницы или провалитесь в очередное зеркало, леди Лидделл? Мой хозяин очень расстроится, мне показалось, что фэйри начал язвить. Сломанных игрушек в его жизни было предостаточно, а вы, думаю, несколько отличаетесь от какой-нибудь нарядной куклы, починить которую просила его сестра.
Я отмахнулась от него, встала и сделала пару шагов в сторону от лестницы, туда, где пряталась дверь.
Я надеялся, что вы пойдете в библиотеку, Ахо нырнул через тени и оказался передо мной. Он задрал голову вверх, рассматривая одно темное, чуть блестящее зеркало, затесавшееся среди нескольких портретов и пейзажа с пустошами.
Только не библиотека, я содрогнулась, разглядывая то место, где прятался вход на черную лестницу.
Не бойтесь, я пойду с вами, в голоске Ахо, раздававшемся, как всегда, откуда-то со стороны кота, морда которого оставалась почти неподвижной, прорезался странный энтузиазм.
Еще лучше!
Только учти, что мне совсем не нравится твоя компания, раздраженно сказала я. Даже когда ты пытаешься мурлыкать или гоняться за лентами, я помню, что ты только притворяешься котом. Эта маленькая ложь несколько снижает степень доверия, знаешь ли.
В ответ мне, кажется, раздалось приглушенное урчание совсем не кошачье.
Потайная ручка, наконец, нашлась, и я попала на еще одну лестницу более темную, без окон, деревянную и узкую. Единственным ее украшением были добротные перила с резным узором. Ступени, как ни странно, не скрипели, а в воздухе пахло не затхлостью и пылью, а деревом и еще немного дымом. Куда уютнее, чем там, в парадной части. Потолок здесь был заметно ниже и без украшений.
Покажи мне, где живет Ренар, попросила я у Ахо, не опуская взгляд. Мне очень не хотелось споткнуться и уронить свечу, потому что окна здесь были закрыты, кажется, ставнями, и без свечи я тут ноги переломаю. Кот вдруг лег так, что мне пришлось его перешагивать. Это что, попытка высказать осуждение?
Не думаю, что это хорошая идея, леди Лидделл
Потому что любая другая леди так бы не поступила?
Я остановилась, глядя на кота. В окружающем мраке его глаза отражали огонь свечи особенно ярко, бликовали, огромные, чуть влажные, чуть светящиеся сами по себе. В остальном Ахо сам напоминал пушистый сгусток тьмы.
Местные леди поступают и не так, просто не попадаются, очень тихо сказал он и прошел чуть вперед, следя, чтобы я не отставала. Но, думаю, ваша цель несколько отличается от тех, которые преследовала бы какая-нибудь другая леди, решившая среди ночи навестить мужчину, гостящего в одной с ней доме. Просто время, леди Лидделл, вы выбрали не совсем подходящее, Ахо принюхался и замер у одной из дверей самой обыкновенной, деревянной, плотной.
И замолчал, горделиво щурясь.
Я запоздало поняла, что Ренар вполне может быть уже не один это, на мой взгляд, было вполне в его духе, и почувствовала, как краснею.
Спрашивать было уже поздно меня могли услышать, как поздно было думать, что вместо халата можно было бы надеть одно из простых платьев то, которое не требовало посторонней помощи, и я собралась было развернуться, чтобы позорно сбежать, как свеча замигала. Она почти оплыла, растаявший воск заполнил всю выемку в металлической чаше подсвечника, и, кажется, даже если я смогу спуститься вниз, я рискую оказаться в полной темноте.
Нужно было выпросить себе фонарь с кристаллом, подумала я, досадливо стиснув зубы.
Ахо с самым ехидным видом прошелся туда-сюда мимо двери и снова уселся на пол, уставившись на меня.
Если ты уйдешь, было написано у него на лице, я буду стебать тебя ближайшую пару недель, да еще и так, чтобы кто-нибудь непременно заинтересовался или догадался. Например, тот, к кому ты решила наведаться среди ночи, дурочка трусливая.
Или тот, чьим хорошим отношением к себе ты, кажется, дорожишь, и кого очень не хочешь подставить, совершив какую-нибудь глупость.
Я нервно сглотнула и, напустив на себя чуть уверенности в себе, постучала, надеясь, что Ахо меня не обманул.
Кому-то стоило быть чуть внимательнее к окружающим, подумала я, переступая с ноги на ногу перед закрытой дверью. Потому что я даже не поинтересовалась, где в этом доме поселились все остальные.
Свеча все таяла, от нее остался крошечный огарок с одной высокой, истончившейся стенкой и лужица воска, из которой торчал фитиль.
Если дверь не откроется, я останусь в кромешной тьме.
Я бросила взгляд на Ахо, который, видимо, поняв, что я сейчас испугаюсь и слиняю, вскинул голову и коротко посмотрел на дверь еще раз.
Он поднялся, потянулся, как самый настоящий кот притворяться с каждым днем у него получалось все лучше, и, поднявшись на задние лапы, вцепился в дверь когтями.
Мяу, сказал он отчетливо и громко.
И повторил видимо, для верности, вдруг с той стороны не услышали.
Дверь открылась раньше, чем я ожидала.
послышалось, откуда тут могут быть кошки? сказал Ренар кому-то в глубине комнаты и тут уже увидел сначала Ахо, а потом меня.
Точнее, кажется, сначала мои голые ноги, а потом уже все остальное.
Ахо самодовольно облизнулся и нырнул в темноту быстрее, чем кто-то из нас успел возмутиться. Я почему-то не сомневалась, что он вылезет из теней в самый неподходящий момент.
Ренар привалился к дверному косяку, перегородив собой тот кусок комнаты, который я могла бы попытаться рассмотреть, и скрестил руки на груди. Я заметила, что он был одет так, словно готовился куда-то уходить или только что вернулся и еще не успел раздеться и тем более не собирался ложиться спать.
Доброй ночи, прохладно сказал он, разглядывая меня без тени улыбки.
Я кивнула в ответ, не зная, что и сказать. Он, в свою очередь, кажется, не знал, что со мной делать.
Свеча мигнула в последний раз и погасла.
Я от неожиданности выронила подсвечник, который с тихим звоном упал на дощатый пол и покатился куда-то в сторону, наверное, оставив вокруг себя капли воска.
И снова наступила тишина.
Добропорядочным барышням в приличных домах ночью положено спать, золотко, устало вздохнул Ренар и, сцапав меня за плечо, утащил в комнату и бесшумно закрыл дверь.
Я отлично выспалась, спасибо, я вывернулась из его хватки и отступила к стене, пряча руки за спиной.
Потому что на широком подоконнике сидел Кондор, а рядом с ним стояла глиняная бутылка и чашка. Знакомая уже мне сумка, в которой маг обычно таскал всякие важные бумаги для Дара, лежала на полу, прямо на небрежно брошенном на пол же сюртуке. Рядом, на приставленной к стене кровати куда более узкой, чем моя висело пальто, около которого спал, сунув голову под крыло, Корвин.
А ты что тут делаешь? выпалила я вместо того, чтобы краснеть и смущаться.
Лучше бы тут обнаружилась какая-нибудь девица, вот правда.
Я? маг лениво моргнул и махнул рукой в сторону бутылки. Пытаюсь расслабиться и отдохнуть. А ты, как я понимаю, решила поискать компанию для игр, раз не спится?
Да, знаешь, надоело заставлять Ахо гоняться за бантиком, я обхватила себя руками, спрятав ладони под мышками, и нервно переступила с ноги на ногу.
Кондор отвернулся и в угрюмом молчании налил в чашку какую-то темную, вязкую штуку, которая пахла резко и неприятно. Лакрицей. Ненавижу лакрицу.
Корвин проснулся, покосился на меня и снова спрятал клюв под крыло, словно бы решил, что раз я тут, рядом с его хозяином, то за мной можно особенно не следить.
Я не вовремя, да?
Вместо ответа Ренар положил руки мне на плечи и подтолкнул в сторону от двери, ближе к креслу в углу, потертому и не слишком удобному, оно стояло рядом со стеной. Внизу, почти у самого пола, я заметила печную заслонку. От стены шло мягкое, уютное тепло.
Очень не вовремя, вздохнул Ренар. Но раз ты все равно тут не отправлять же тебя обратно без фонаря?
Если только леди Лидделл не выдрессировала фэйри так, что он смирился и стал протаскивать ее через тени к любой цели, которую леди изволила пожелать, Кондор недобро усмехнулся и одним глотком выпил все, что было в его чашке. И поморщился: Ненавижу лакрицу.
***
В большом мире все идет своим чередом, сказал Кондор, чуть не зевнув. А Дар, кажется, начал путать меня с почтовым голубем.
Он тяжело вздохнул и повертел головой из стороны в сторону, касаясь пальцами каких-то точек на шее.
Мы все втроем сидели на полу, парни скрестив ноги, я обхватив колени руками и старательно завернувшись в выданный мне плед. Ни дать, ни взять трое растерянных детишек, сбежавших ночью из собственных спален, чтобы обсудить план похода в волшебную страну, начинающуюся сразу за садовой изгородью. Ренар лениво курил, привалившись спиной к кровати, и время от времени пытался растормошить Корвина, который наблюдал за всеми нами с видом мудрого дядюшки, вынужденного следить, чтобы мы действительно не натворили глупостей.
Кондор рассказывал, устало и ворчливо, о том, где он пропадал в последние дни. Имена людей и названия мест смешались для меня уже через пару минут беседы, и я сидела и слушала, скорее из желания побыть в привычной компании, чем потому что мне правда было интересно.
Обо мне в большом мире если и говорили, то Кондор решил мне это не сообщать.
Я не мотался столько между Альбой и Арли, кажется, с того времени, как мы с Даром вернулись в страну. Но тогда у его высочества не было в распоряжении еще трех волшебников и целого штата внутренней охраны.
За ворчанием Кондора, впрочем, можно было заметить странное воодушевление, словно вся та суета, из-за которой он сейчас снова походил на свежеподнятое умертвие, ему нравилась. Всем, кроме усталости.
Твои методы перемещения в пространстве весьма специфичные, сказала я, тонко и нервно улыбаясь. И удобные. Ты же тут вроде бы один такой, с особыми отношениями с зеркалами, нет?
Маг посмотрел на меня, задрав подбородок, и оскалился.
Спасибо, милая, я чуть было об этом не забыл, сказал он.
Я пожала плечами, мол, всегда пожалуйста, и сделала вид, что несуществующие крошки на пледе, которые очень-очень нужно стряхнуть, интересуют меня куда больше, чем кое-чьи проблемы с вежливостью.
Кондор на меня злился. Уже меньше, чем в тот момент, когда я оказалась на пороге комнаты, но злился. Я понимала почему, но внутри себя считала, что он мог бы проявить больше сочувствия и, да, широты взглядов. Потому что в замке, думала я, все правда было иначе. Мало ли, у кого мы засиживались допоздна.
Мало ли, в чьей кровати спали в ту ночь, когда не стало Хельды.
Впрочем, то, что ты здесь, даже хорошо, вдруг сказал Кондор и подал Ренару знак подвинуть брошенную у окна сумку поближе.
Ренар фыркнул, но промолчал, не решаясь лезть со своими замечаниями. Перехватив мой взгляд, он улыбнулся мне и едва заметно подмигнул, мол, не бери в голову, милая, некоторым не помешало бы вспомнить о хороших манерах.
Габриэль Моррис очень надеется видеть леди Лидделл у себя в гостях, Кондор с вежливой, но все еще прохладной улыбкой передал мне незапечатанный сургучом конверт с моим именем, выведенным аккуратным, хотя и немного детским почерком.
Я удивленно достала письмо, которое в нем лежало.
Если быть точнее, он предлагает леди Лидделл навестить некую девушку, которая была спасена не без ее помощи и участия, продолжил Кондор. То, что он говорил, почти дословно повторяло содержание письма. И, конечно, интересуется тем, как дела у леди Лидделл, и выражает свою надежду на то, что ее здоровье поправилось.
Как мило, сказала я.
Ренар вытянул шею, пытаясь разглядеть, нет ли в письме чего еще интересного. Корвин сделал то же самое.
Видимо, с почтовым голубем тебя путает не только Дар, хмыкнула я. Кондор посмотрел на меня так, что умей он превращать всяких девиц взглядом в жаб, я бы уже сидела у него в кармане. Я вздохнула, очень смиренно и грустно: У меня не было планов на завтра, как всегда. И если нужно
Кроме очередного урока эм этикета у Присциллы, фыркнул Ренар и сощурился, глядя мне прямо в глаза. Он повернул голову, взгляд стал вопрошающим, и я поджала губы, потому что поняла, на что он намекал.
Только вот желание говорить о методах гашения свечей магией куда-то испарилось. Видимо, испугалось кое-чьего сарказма.
Я, если тебя интересует, не приглашен лично добавил Кондор. Только потому что и так захожу проведать бедняжку раз в пару дней. Так что это лишь формальность на тот случай, если ты захочешь ее навестить.
А если не захочу?
Я задала этот вопрос, глядя прямо в лицо волшебника. Кондор криво улыбнулся.
Мол, так я и знал.
Как ты можешь быть столь бесчувственной к судьбе девицы, которую сама же и спасла? наигранно ахнул Ренар.
Я почувствовала неловкость.
Это был просто вопрос! Я согласна.
Кондор изобразил на лице удивление. Кажется, искреннее.
Что, так быстро соглашаешься? он снова криво улыбался. Я надеялся, что мне придется уговаривать тебя вылезти из норы еще пару минут.
Хочу удостовериться, что вы, коварные волшебники, не слишком обижаете бедняжку Бриджет, ответила я, аккуратно складывая письмо назад в конверт и убирая его в карман халата.
Кондор осторожно кивнул:
Память, увы, все еще не вернулась к ней, он смотрел на меня, чуть наклонив голову набок. Гэб не хочет сильно ее волновать, но надеется, что общение с тобой немного поможет. И потом, мне кажется, тебе было бы полезно сменить обстановку.
Лед в его голосе окончательно оттаял.
Я удивилась.
Мне нужно броситься к тебе на шею с воплями благодарности? вырвалось у меня, и я тут же пожалела об этом.
Кондор раздраженно поморщился и вздохнул:
Лучше обойтись без этого.
Ренар хмыкнул и заерзал, пытаясь сесть поудобнее.
Мари, кстати, хотела нам кое-что рассказать, сказал он, глядя на меня в упор.
Его рука поднесла трубку к губам, прямо к тонкой, очень хитрой улыбке.
Кондор в ответ зевнул и устало посмотрел на меня, ожидая, что я сейчас скажу или сделаю.
Я почувствовала себя маленькой девочкой, которую уговаривают показать родителям дурацкую поделку с уроков труда. Очень кривую. Абсолютно дурацкую. Совершенно невовремя.
Это потерпит до утра, сказала я и кивнула на Кондора. Потому что, боюсь, кое-кто уснет на половине рассказа.
Уголки его губ чуть дернулись тень улыбки была почти теплой.
Я рад, что ты немного думаешь о других, милая, тихо сказал волшебник. Пожалуй, ты права. Я уже не так юн, чтобы спать на полу, а кровать, боюсь, для двоих тесновата. Если ты одолжишь нам свечу или фонарь, я буду благодарен, сказал он уже Ренару. И, надеюсь, никто не узнает, что леди Лидделл завела дурную привычку прогуливаться по ночным коридорам.
Эй! я аж подскочила с места и скрестила руки на груди.
Плед, конечно, остался на полу.
Смею тебя заверить, ответил Ренар, протягивая Кондору небольшой фонарик с кристаллом, что среди дурных привычек леди Лидделл именно эта отсутствует. Спокойной ночи, милая, улыбнулся он мне. Ценю твое доверие.