Я с трудом поднялась на ноги.
Что происходит?
То, что происходит, это только начало. Мужчина, прищурившись, посмотрел на небо, на заходящее солнце. И конец.
Я не понимаю. Как долго я была?..
Без сознания? Около часа.
Я содрогнулась от мысли, что столько времени провела в отключке рядом с голым мужчиной, сидевшим напротив меня. Он, казалось, прочитал мои мысли и положил ладонь на ужасный шрам на груди.
Gek proma-ra-kuungd-eh. Священный обет. Я не причиню тебе вреда. Ни в этой жизни, ни в какой-либо другой.
Я понятия не имела, что он сказал или даже на каком языке но убежденность в его глубоком голосе немного меня успокоила.
Я облегченно вздохнула.
Кто ты такой?
Я Кассиэль.
Кассиэль. В середине слова он словно прошипел. От этого звука по спине пробежали мурашки. То ли от испуга, то ли от предвкушения. Мне хотелось произнести его имя. Хотелось попробовать на языке.
Что это за имя? Откуда?
Старинное, ответил он. А как тебя зовут?
Люси.
«Люси» происходит от латинского и означает «рожденная светом», усмехнулся Кассиэль. Какая ирония.
На вид я бы дала ему лет двадцать пять или около того, но говорил он так, словно был старше. В каждом слове сквозили пресыщенность и доля сарказма, а еще я не могла определить, что у него за слабый акцент.
Как ты тут оказался? спросила я. На тебя напали?
Я надеялась, что все было именно так, как выглядело: на него напали, раздели догола и бросили умирать.
Кассиэль склонил голову набок.
Ты уже беспокоишься о моем благополучии? Это хорошее предзнаменование. Но прибереги свою жалость; никто не причинил мне вреда. Переход всегда труден.
Я кивнула, как будто его объяснение вполне логично, и медленно двинулась к деревянной лестнице, которая вела к моей квартире.
Ладно Хорошо, тогда я, пожалуй, позвоню в полицию
Никакой полиции.
Но тебя ограбили, разве нет?
Да, меня ограбили. Но то, что отняли, мне больше не принадлежит.
Эм, ладно. Он говорил загадками, но боль в его голосе была настоящей. Есть ли еще кто-то, кому я могу позвонить? Семья?..
Ты меня не боишься?
Я сглотнула.
А должна?
Большинство людей боятся.
Ла-а-а-дно, я сделала шаг назад. Мне действительно кажется, что я должна кому-нибудь позвонить.
«В полицию или, может быть, в психиатрическую лечебницу».
Кассиэль пригвоздил меня своим янтарным взглядом.
Ты веришь во второй шанс, Люси Деннингс? Даже для самых страшных грешников? Несмотря на немыслимые преступления?
Полное горя и кровавой смерти видение, сон или что бы там это ни было про зияющую пропасть накрыло меня своей тенью. Я похолодела и чуть не упустила тот факт, что ему известно мое полное имя.
Я Я тебе не говорила
Кассиэль пробормотал что-то на незнакомом мне языке что-то экзотическое и древнее.
Прости меня, Люси Деннингс. В мои намерения не входит тебя пугать, хотя понимаю, что с этим ничего не поделаешь. Но если ты настаиваешь на том, чтобы позвонить властям, может быть, сначала мне нужно чем-нибудь прикрыться?
Тебе нужна одежда, глупо произнесла я. Верно. Хорошо. Конечно. Я Я сейчас вернусь.
Я поднялась по шаткой лестнице в свою студию и дрожащими пальцами отперла дверь, дважды чуть не выронив ключи. Оказавшись внутри, я тут же забаррикадировалась, запершись на все замки.
Квартира выглядела так же, как и перед моим уходом на работу. Утренняя кофейная чашка на стойке. Кровать аккуратно застелена. Цветок в горшке Эдгар на окне. На фоне привычной реальности моего дома вся странность ситуации с Кассиэлем казалась еще более из ряда вон выходящей.
На площадке за моим домом находился голый мужчина. И только.
«А крылья? А черные глаза? А бескровная белая кожа?»
Всему этому есть правдоподобное объяснение, пробормотала я, успокаивая дыхание. Удар головой об стену оказался серьезнее, чем я думала.
За исключением того, что Кассиэля я обнаружила до удара головой. А есть объяснение того, откуда у него крылья?
«Не будем об этом».
Я подняла телефон, готовая набрать 911. Появится полиция, и этот человек исчезнет из моей жизни. Все вернется на круги своя. Я могла бы принять горячую ванну, разогреть рамен и, свернувшись калачиком на постели, провести все выходные в обнимку с книгами, пока мне снова не понадобится куда-то идти.
Так же, как в прошлые выходные. И в следующие будет то же самое.
«Ведь ничего ужасного, если я сначала принесу Кассиэлю какую-нибудь одежду?»
Да. Ужасно.
Я набрала «девять» и снова остановилась.
Героини моих любимых романтических фантазий всегда оказывались в опасных ситуациях. Они храбро встречали их лицом к лицу и в итоге выясняли, что обладают особыми способностями, или становились королевами фантастических земель. Принести одежду обнаженному мужчине, красивому обнаженному мужчине, со шрамами и экзотическими глазами это не то же самое, что спасти королевство или попасть в Нарнию, но все равно уже что-то.
«Абсурд, насмехался ехидный голосок, который, казалось, появлялся всегда, когда мне хотелось постоять за себя или попробовать что-то новое. Это не книга, а реальность, и в тебе нет ничего особенного. Ты глупышка Люси, живущая своей глупой никчемной жизнью».
Я вздернула подбородок.
Не сегодня.
Подобное заявление не превратило волшебным образом мои нервы в стальные канаты. Но я читала, что храбрость состоит не в том, чтобы не бояться. А в том, чтобы делать, несмотря на страх.
Я покопалась в шкафу среди простых блузок, свитеров и платьев в поисках того, что могло бы подойти Кассиэлю. Во мне почти пять футов и пять дюймов[3]. Он же был ростом около шести футов[4] и широк в плечах
«С крыльями или без них?»
Хватит.
Я отодвинула в сторону вешалки и ощутила в груди резкую боль утраты. Удар был таким внезапным и сильным, что все остальное попросту вылетело из головы.
Папин плащ.
Он любил говорить, что плащ немного старомодный, но в нем он чувствует себя Хамфри Богартом из «Касабланки». И всегда надевал его, когда мы по воскресеньям ходили в кинотеатр «Олд Вик» в Милфорде на дневные сеансы классики кино.
Я прижала манжету к щеке и вдохнула. Папы не было уже шесть месяцев, но присущий ему запах одеколона «Олд Спайс» и табачного дыма до сих пор не выветрился.
«Кассиэлю подойдет».
Эта мысль была приятной и одновременно ужасающей.
Ни за что, выдавила я сквозь стиснутые зубы. Абсолютно нет.
Мне показалось, что я мысленно слышу папин голос.
Мне это больше не нужно, тыковка. И тебе тоже. Я навсегда останусь с тобой.
«Я навсегда останусь с тобой» эта фраза была одной из последних, сказанных мне папой.
Пока рак не забрал его.
Я подчинилась его последнему желанию и продала большую часть его вещей, а также наш дом в Коннектикуте, чтобы после окончания Университета Нью-Йорка со степенью бакалавра в области биоинженерии у меня было состояние. Но вместо того, чтобы устроиться в лабораторию или присоединиться к исследовательскому проекту по очищению океана от пластиковых частиц после разложения мусора, я устроилась на небольшую должность в некоммерческую организацию, где никто не ожидал многого от застенчивой девушки, сидевшей в уголке и прекрасно справлявшейся с электронными таблицами.
Не могу, папочка, пробормотала я в рукав. Я не могу отдать твой плащ какому-то незнакомцу.
Ну вот, я снова это делала. Осторожничала. Делала то, чего от меня ожидали: ничего.
Я сняла плащ с вешалки, в последний раз уткнулась в него лицом и вышла обратно.
Кассиэль все еще оставался там же, где я его и оставила. Он выглядел слабым и беспомощным.
«Он не слабый и не беспомощный. И ты это знаешь».
Вот только я не знала, кто он такой. И даже думать себе не позволю над этим вопросом. Я вдохнула, готовая заорать «Убивают!», если Кассиэль, эм планировал меня убить.
Думаю, подойдет, произнес он, глядя на стиснутый в моих руках плащ.
Он неуклюже поднялся на ноги, шатаясь из стороны в сторону. Отводя взгляд, я передала плащ отца, а затем быстро отошла. Кассиэль повернулся, и я мельком увидела еще несколько шрамов, пересекавших его спину, пока их не скрыл плащ. Немного тесноват в плечах, но прикрывал достаточно хорошо.
Хорошо, ну думаю, тогда все на этом. Удачи.
Люси, подожди.
Кассиэль покачнулся и вскинул руку, хватаясь за воздух. Инстинктивно сумасшедшая, ей-богу я бросилась к нему, а не прочь. Подхватила его под руку и чуть не согнулась под внезапной тяжестью. В нос ударил запах дыма и раскаленного металла и еще какой-то странный запах, который мне не удалось определить.
Я посмотрела на Кассиэля, а он опустил на меня взгляд. Казалось, будто в глубине его глаз полыхал огонь. Тысячи восходов и закатов, сменявшихся на протяжении тысячелетий. Они затягивали меня, пока я не услышала крики
Что происходит? выдохнула я.
Мое время истекает, Люси Деннингс, ответил Кассиэль, его голос был подобен дыму. Мне нужна твоя помощь. Через одиннадцать дней все будет кончено. К лучшему или к худшему. И каким бы невероятным это ни казалось, я стремлюсь к лучшему.
К лучшему?
Может быть, уже слишком поздно; у меня много грехов. Бесчисленное множество. Но я хочу попытаться. Мне нужно, чтобы ты показала мне, как это делается.
Мое сердце вырывалось из груди. Мне стоило убежать, но я этого не сделала.
П-показать тебе что?
Как найти свой путь обратно к свету.
«Потому что он был изгнан».
По телу пробежал холодок, когда безумные подозрения о том, кем или чем является Кассиэль, начали воплощаться в реальность.
Нет. Я я не могу. Я отпустила его и попятилась. Не могу сделать то, о чем ты просишь.
Люси
Нет. Я не как те девушки из романов. Хотелось бы, но нет. Я не могу тебе помочь. Мне очень жаль
Я поднялась на три ступеньки к своей квартире, когда низкий голос Кассиэля пригвоздил меня к месту:
Этот плащ принадлежал твоему отцу.
Я повернулась, мой пульс бился медленно, но сильно.
Что ты сказал?
Он его. Ты сохранила его, а остальное раздала. Кассиэль растерянно нахмурился. Что такое Хам-фри Бо-гарт?
Кровь отхлынула от моего лица.
Кто тебе сказал?..
Он мне сказал.
Ты разговариваешь с моим отцом? Сейчас?
Он говорит, что ты должна позволить мне объяснить. Он снова нахмурился, прислушиваясь. Не совсем понимаю, при чем тут тыквы
Ты лжешь, едва выговорила я дрожащими губами, но принялась отчаянно оглядываться в поисках своего отца. Ты лжец и жестокий
И первое, и второе. Кассиэль скривил губы. Но не сегодня.
Я тяжело дышала, ком в горле от сдерживаемых слез грозил задушить меня.
Не знаю, кто ты и откуда о нас знаешь, но позволять какому-то незнакомцу насмехаться над моим горем неправильно. И страшно.
Я позволю себе не согласиться, резко ответил Кассиэль. Страшно вручать судьбу своей вечной души в руки человеческой девушки, у которой явно не хватает на это смелости.
Я покачала головой.
Ты нездоров. Тебе нужна помощь.
Разве я не об этом говорил с самого начала? Кассиэль провел рукой по своим растрепанным темным кудрям. Боги, женщина, у меня нет времени
Мне все равно! закричала я, отступая и ударяясь бедром о перила лестницы. Боль была острой, но не пробудила меня от этого безумия. У тебя плащ моего отца. Это уже слишком много, но больше ты от меня ничего не получишь. А теперь оставь меня в покое, или я вызову полицию.
Кассиэль пробормотал проклятие, а затем произнес громче:
Он просит передать тебе, что всегда будет с тобой.
Я замерла и обернулась.
Он говорит, что это может показаться безумием, но мне нужна твоя помощь. И ты никогда не была из тех
Кто поворачивается спиной к нуждающемуся в помощи, закончила я. Боже мой. Я сделала еще один шаг ближе, расправила плечи и встретилась взглядом с Кассиэлем. Это взаправду?
Взаправду.
Почему я?
Люси, рожденная светом, ты можешь помочь мне стать другим. Не таким какой я сейчас.
Вокруг меня роились образы черных крыльев, черных глаз и смерти.
А ты сейчас
Порожденный тьмой.
За короткие мгновения реальность исказилась. В конце концов, я шагнула в пресловутый шкаф, и назад не отступить. Да я и не хочу. Кассиэль излучал странную энергию, которая что-то пробуждала глубоко внутри меня. Немного смелости, о которой я и не подозревала. Прогнать его сейчас означало бы снова ее усыпить.
«А я и так многое проспала в своей жизни».
Мой отец здесь? Со мной?
Всегда.
Он ангел?
Можно и так сказать.
Но ты нет.
Это был не вопрос.
Нет, ответил Кассиэль. Я не такой.
А как тебя называют?
Мне казалось, что я тону в его янтарном взгляде.
Разве ты не догадываешься, Люси Деннингс?
Расскажи.
«Мне нужно это услышать».
У нас много имен, произнес Кассиэль. Хьянги. Фраваши. Ками. Джинны. Якши. Сильфы. Какодемоны. Демоны
Солнце опустилось за высокие небоскребы, окутав город длинными тенями. Кассиэль выжидающе смотрел на меня.
Я задержала дыхание, а затем выдохнула:
Демон.
3
На землю опустилась ночь, а на моей кухне демон ел сухой завтрак.
Я сидела у окна за своим крошечным письменным столом, и меня переполняли сомнения. Обхватив себя руками, я не смела пошевелиться или отвести взгляд от Кассиэля. Он сгорбился за островком, который служил мне обеденным столом, и ложку за ложкой поглощал кукурузные хлопья. Сейчас его мог сдуть даже легкий ветерок, но рано или поздно он восстановит свою полную силу. Силы, какими бы они ни были.
«Будь храброй. Это твой дом».
Я встала со стула и заставила себя приблизиться к демону, чтобы налить стакан воды. Затем прислонилась к столешнице, рассматривая лицо своего гостя. Даже бесцеремонно запихивая хлопья в рот, он был безбожно красив.
Ключевое слово безбожно.
Сколько времени прошло с тех пор, как ты в последний раз ел? поинтересовалась я, наблюдая, как Кассиэль зачерпывает хлопья ложкой, оставляя при этом мокрые пятна молока на рукаве папиного плаща.
Пятьдесят лет, ответил он. Плюс-минус десять минут.
Что это значит?
Тишина в ответ. Я прокашлялась.
Ты, должно быть, голоден, если прошло пятьдесят лет.
Я не нуждаюсь в еде. Кассиэль фыркнул, как будто это предположение оскорбило его достоинство. Или в питье. Мне даже спать не нужно. На Этой Стороне нет ничего, что мне нужно, он поднял на меня взгляд. Кроме тебя.
По позвоночнику пробежала дрожь, но неприятной она не показалась. Раньше я никому не была нужной. И уж точно не мужчине, похожему на Кассиэля.
Прошло несколько мгновений, в течение которых слышно было лишь, как демон шумно доедал свою миску кукурузных хлопьев и наливал уже третью по счету.
Я чувствую, что ты наблюдаешь за мной, Люси Деннингс, произнес он, не поднимая глаз.
Что ж, у меня всего около миллиона вопросов.
Например, во что я ввязалась, или что, если меня эпически обманули.
«Ну разумеется, так и есть, пикнул внутренний насмешливый голосок. Глупышка Люси, думаешь, что ты особенная? Ты действительно веришь, что этот странный мужчина, которого ты впустила в свой дом, кающийся демон, пытающийся спасти свою душу?»
Кассиэль поднял голову и прищурил глаза:
Помолчи, Деб.
Деб?
Один из твоих демонов, пояснил Кассиэль, возвращаясь к еде. Довольно мерзкая, к слову.
По рукам и спине пробежала волна мурашек.
Один из моих демонов? И сколько же их у меня?
Только двое.
Только?
Двое это мелочи. Будь их больше, я, возможно, не смог бы тебя найти.
«Он меня искал».
Почему-то этот факт не напугал меня так сильно, как ожидалось.
Меньше, чем то, что у меня, оказывается, есть два демона.
Демона зовут Деб?
А другая К, сказал Кассиэль. На этом лучше и остановимся. Демоны любят слышать свои истинные имена из уст людей и часто приходят, когда их позовут.
Господи, я вздрогнула. Что они со мной делают? Точнее почему они мои?
Не только твои, поправил Кассиэль. Они одни из самых могущественных в наших рядах. Деб это Чума. Как инфекционное заболевание. Она заражает людей и не дает им реализовать свой истинный потенциал. А К Убийца, повергает их в ужас, если они все равно попытаются.