Она, кивнул отец. На восьмое марта забили кабана. Окорок, кстати, коптил дед. На грушевых листьях. Передавал привет.
Как они там с бабушкой?
Прихварывают иногда, а так ничего, держатся.
Старшее поколение покрепче нас будет, сказал хозяин. Та еще закалка.
Это да, согласился отец. Кстати, сын, Юрий Петрович тоже фронтовик. Воевал на 3-м Белорусском.
Да, наводчиком сорокопятки, подтвердил тот. Артиллерист, как твой батька. Родом из Могилева.
А как оказались здесь? хрупнул огурцом Сашка.
Ранили в голову, когда брали Вильнюс. Лежал там полгода в госпитале. Познакомился с литовкой медсестрой. Потом уволили подчистую, расписались и приехали сюда. Работал до пенсии участковым. Жена с год как померла. Бобыль. Имею двух дочек, обе живут в райцентре. Помогают.
Ладно, давайте еще по капле, снова плеснул отец в стаканы (сыну на донышко).
Чокнулись, выпили, чтобы не было войны, сказал бывший участковый.
Тут мне у переезда интересная женщина встретилась, намазал Сашка горчицей ломоть ветчины. Спрашиваю, где улица Минтес, а она вертит головой «аш несупранту».
Пожилая? спросил хозяин.
Лет за пятьдесят.
Старшее поколение литовцев, Саша, ненавидит русских, оперся локтями о стол хозяин. В войну многие воевали за немцев или сотрудничали с ними. А после в этих краях орудовали «лесные братья». Слышал про таких?
Не приходилось
Те же фашисты. Совершали диверсии, вредительства, убивали партхозактив и демобилизованных из советской армии. Вместе с МГБ гоняли их по лесам до шестидесятых. Часть перебили, остальных судили и отправили в лагеря. После хрущевской амнистии многие вернулись. Глядят волками. Вот тебе, наверное, такая тетка и попалась.
А почему их снова не посадят? спросил Сашка.
Не за что, пожал плечами ветеран. Живут тихо, работают. Ждут своего часа.
Достав из кармана пачку «Регаты», протянул, угощайтесь.
Все трое закурив, помолчали, а потом отец сказал, с лесными братьями не сталкивался, а вот с бандеровцами в войну приходилось.
Ты никогда не рассказывал, вскинул брови Сашка.
Я много чего не рассказывал, теперь можно, ты солдат. Полезно знать (выдул носом струю дыма).
Зимой 44 го, освободив Киев, в числе других соединений, артиллерийский корпус, в котором я воевал, с боями вышел на правовобережную, или как ее тогда называли, Западную Украину.
После одного из них, артдивизион где командовал огневым взводом, расположился на окраине только что освобожденного нашими войсками украинского местечка, дотла сожженного отступающими немцами. Артиллеристы стали оборудовать огневые позиции, а ездовых командир дивизиона отрядил разведать окрестности и по возможности достать продовольствия с ним, как всегда, было туго.
Выехали они на трофейной пароконной фуре, под началом старшины одной из батарей уроженца тех мест. Перед отъездом командир проинструктировал, приказав быть повежливей с местным населением.
Усэ будэ гаразд, товарыш капитан. Цэ ж наши браты, заявил молодцеватый сержант, воевавший в дивизионе с начала войны.
Ни к вечеру того дня, ни следующим утром бойцы в расположение части не вернулись. И только к обеду, на еле плетущейся кляче, приехал старшина. У передового охранения он свалился с коня и потерял сознание. Вид у сержанта был страшный: лицо сплошное кровавое месиво, на теле изодранное нижнее белье, руки и ноги обморожены.
Когда с помощью фельдшера и спирта, старшину привели в чувство, он рассказал следующее.
Первые два села, которые им встретились на пути, были разграблены и сожжены. Решили ехать дальше и в нескольких километрах от них, в низине за лесом обнаружили небольшой хутор. Он был цел. Из дымарей крытых гонтом добротных хат вились струйки дыма, в хлевах помыкивала скотина, дед в кожухе поил у реки лошадей.
На рысях спустились с пологого холма и подъехали к крайнему дому. И тут из стоящей напротив стодолы ударил пулемет. Двое солдат были убиты сразу, а сержант и ездовой, схвачены выскочившими из хаты вооруженными людьми. Они были пьяные, в полувоенной форме и с трезубцами на околышах немецких кепи.
Ну й далы воны нам, едва шевеля разбитыми губами, хрипел сержант. Мэнэ николы так нэ былы. А потим роздягнулы и повэлы розстрилюваты. Там рядом нэвэлика ричка. Поставылы на бэрэзи и вжарилы зи шмайсерив.
Ивана вбылы, а я за мить до черг сам впав у воду. Тым и врятувався. Потим, колы воны пишлы до хутора, пэрэбрався на другый берег. У лиси надыбав якусь коняку и добрався до вас
Сколько их было и кто они по твоему? поинтересовался командир дивизиона.
З дэсяток. Мабуть бандэривци, бо размовлялы по вкраинськи и лаялы «москалив».
Посовещавшись с замполитом, капитан приказал мне взять свой бывший расчет, отделение артразведки и уничтожить хутор.
Чтоб от него одни головешки остались! А ребят обязательно привези
Уже в сумерках, студебеккер, к которому прицепили одну из уцелевших после боев за Киев сорокопяток, помигивая затененными фарами и тихо урча мотором встал на опушке леса, в километре от хутора. Орудие отцепили и на руках втащили на поросший орешником холм.
Хутор был виден как на ладони и тускло мерцал огоньками окон. Во дворах побрехивали собаки, а из крайней к лесу хаты доносилась сечевая песня о гетьмане Сагайдачном.
Проминяв вин жинку
На табак, на люльку,
Нэобачный!!
ревели пьяные мужские голоса
Козачи писни спивають, гады, выматерился кто- то из расчета.
Первыми залпами мы разнесли стодолу, глубоко затянулся отец, а затем перенесли огонь на дом, из окон и чердака которого по нам стали бить из пулемета и шмайсеров.
Выскочивших из горящей постройки вопящих «самостийников» уничтожили огнем зенитного пулемета, установленного на студебеккере. Через полчаса все было кончено. Подожженный снарядами хутор пылал, а между домами метались выскочившие из построек свиньи с лошадями.
Оставив у орудия наводчика с заряжающим, а у спарки его расчет, цепью рванули к хутору. Оттуда больше не стреляли. Прочесав коморы и погреба, обнаружили в них десяток перепуганных дедов, женщин и детей, а из подпола крайней хаты извлекли троих чубатых молодцов в немецкой форме.
Для начала бойцы отходили их прикладами, я не препятствовал. В военных мемуарах сейчас пишут, что пленных мы не трогали. Еще как трогали, сынок, особенно своих, ставших изменниками.
Затем накоротке я допросил бандитов и приказал расстрелять. Двое смерть приняли молча, а третий упал на колени и взвыл «нэ вбывайтэ, ми ж браты!»
Наших ребят отыскали на берегу речки. В одном белье они лежали вмерзшие в лед и мертвыми глазами смотрели в небо. Капитану по возвращению я доложил, что уничтожена группа бандеровцев. Пленных не было.
А насчет того, что многие из таких вернулись, ты Петрович прав (затушил в пепельнице окурок). У меня с войны язва желудка. Раз в год езжу по путевке в Трускавец или Моршин. И там тоже немало бандеровцев вернувшихся после амнистии из лагерей. Особо этого не скрывают.
Да, натворил дел «кукурузник»*, тоже загасил сигарету хозяин. Теперь не поправить.
Старые солдаты приняли еще немного, Сашке не наливали. Его разморили сытая еда и водка, начал клевать носом.
Давай ка парень отдохни, проводил его Юрий Петрович в смежную комнату. Укладывайся на диван, взбил подушку.
Спасибо, дядя Юра, бормотнул тот. Сняв китель, повесил на спинку стула и улегся на бок.
Когда проснулся, ходики на стене показывали шесть вечера, за окном синели первые сумерки. В доме чем-то вкусно пахло. Надев китель, застегнул пуговицы, пригладил волосы и вышел из боковушки*. Отец с хозяином смотрели в горнице новости.
Ну как? Отдохнул? повернул голову от телевизара Юрий Петрович.
Почти как дома, улыбнулся Сашка.
А мы с твоим батькой пока спал, сходили за поселок на озерко, там у меня верша.
Попался пяток окуньков. Сварили уху на печке. Щас будем вечерять.
Чуть позже все трое сидели за столом, хлебая душистое варево. Под него старшие выпили еще по пятьдесят грамм, после пили чай с сушками и вареньем.
За разговорами быстро текло время. В десять Сашка одевшись, простился с хозяином, поблагодарив за гостеприимство.
Пустое, отозвался тот. Найдешь время, заходи. Буду рад.
Вместе с отцом вышли из дома, а потом на улицу. В руке Сашка нес тяжелый пакет с гостинцами для ребят. Тельняшку перед этим вручил отцу. На дворе подморозило, за кромкой лесов гасла вечерняя заря, где-то взлаивала собака.
Ну а как насчет военного училища? спросил старший Пчелинцев. -Определился?
Пока нет, ответил младший. Думаю над этим.
Ну, думай, думай. Время есть.
Проводил сына до развилки, там попрощались, хлопнул по плечу. Удачи тебе солдат.
Глава 4. ГСВГ. Особое подразделение
Командующему войсками 1-го Белорусского фронта о переименовании фронта в Группу советских оккупационных войск в Германии
29 мая 1945 г. 03 ч 30 мин.
Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1.Переименовать с 24.00 10 июня 1-й Белорусский фронт в Группу советских оккупационных войск в Германии. Штаб группы иметь в районе Берлина.
Командующего войсками 1-го Белорусского фронта маршала Жукова именовать главнокомандующим Группой советских оккупационных войск в Германии.
2. Группу советских оккупационных войск в Германии иметь в составе:
2-я уд. армия 116 ск (86, 326, 321 сд), 108 ск (372, 90, 46 сд), 40 гв. ск (101 гв., 102 гв., 272 сд);
8-я гв. армия 4 гв. ск (35 гв., 47 гв., 57 гв. сд), 28 гв. ск (79 гв., 39 гв., 88 гв. сд), 29 гв. ск (74 гв., 82 гв., 27 гв. сд);
5-я уд. армия 26 гв. ск (89 гв., 94 гв., 266 сд), 32 ск (60 гв., 295, 416 сд), 9 ск (301, 230, 248 сд);
3-я уд. армия 12 гв. ск (23 гв., 52 гв., 33 сд), 79 ск (150, 171, 207 сд), 7 ск (265, 364, 146 сд);
47-я армия 129 ск (132, 143, 260 сд), 9 гв. ск (12 гв., 75 гв., 77 гв. сд), 125 ск (185, 60, 175 сд);
артиллерия упр. 3, 4 и 6 ак; 2, 5, 6, 12, 14, 18, 29, 22 ад прорыва; 4-я гв. пушечная артдивизия; 30 гв., 43 гв., 44 гв., 136, 81-я арм. пушечные артбригады; 2, 4 кабр; 3 гв., 4 гв., 8, 20, 40, 41, 38, 25, 39, 33, 45, 15, 19, 27, 44 иптабр; 2 гв., 3 гв., 4 гв., 18, 24, 31, 64, 20, 32 зенад;
конница 2 гв. кк;
танки -1 гв. ТА (11 гв. тк, 9 тк, 8 гв. мк); 2 гв. ТА (9 гв. тк, 12 гв. тк, 1 мк); 1 гв. тк, 11 тк;
ВВС 16 ВА 3 иак (265, 278, 286 иад); 13 иак (193, 283, 282 иад); 1 гв. иак (3 гв., 4 гв., 240 иад); 6 шак (197, 198, 2 гв. шад); 9 шак (3 гв., 11 гв., 300 шад); 6 бак (326, 334, 113 бад); 3 бак (241, 301, 183 бад); 9 гв. нбад.
3.Войска оккупационной группы дислоцировать на территории Германии, имея границами с запада линию соприкосновения с войсками союзников, с востока pp. Одер и Нейсе (западная) и с юга граница Чехословакии с Германией.
4. Сменить к 6.6.1945 г. части 13 армии 1-го Украинского фронта, расположенные на территории Германии.
5. Принять в состав Группы советских оккупационных войск в Германии от 2-го Белорусского фронта в районе Грайфсвальд, Росток, Виттенберге:
2-ю уд. армию (в указанном составе) к 5.06.1945 г.;
70-ю армию упр. 47, 114 ск, 1, 71, 136, 162, 369, 165, 160-ю стр. дивизии к 3.06.1945 г.;
49-ю армию упр. 70 и 121 ск, 191, 380, 42, 139, 238, 385, 200, 330, 199-ю стр. дивизии к 3.06.1945 г.;
отд. сд 158, 346 к 3.06.1945 г.;
1 гв. тк к 3.06.1945 г.
Армии принять со всеми армейскими частями усиления, тыловыми частями и учреждениями и наличными запасами.
6. Расформировать на месте и обратить на доукомплектование войск группы:
управления 47, 77, 80, 89, 25, 61, 91, 16, 38, 62, 70, 121, 114-го стр. корпусов;
стр. дивизии 71, 136, 162, 76, 82, 212, 356, 234, 23, 397, 311, 415, 328, 274, 370, 41, 134, 312, 4, 117, 247, 89, 95, 64, 323, 362, 222, 49, 339, 383, 191, 380, 42, 139, 238, 385, 200, 330, 199, 1, 369, 165, 160, 158, 346-ю. Всего упр. ск 13, сд 45.
7. 1-ю Польскую армию в составе двух пд оставить в оперативном подчинении главнокомандующего Группой советских оккупационных войск в Германии.
8. Днепровскую военную флотилию принять в оперативное подчинение главнокомандующего Группой советских оккупационных войск в Германии.
9. Указания о порядке вывода оставшихся армейских управлений и войск фронта будут даны Генштабом.
10. О ходе перегруппировки доносить ежедневно в оперсводках.
Ставка Верховного Главнокомандования
И.Сталин
А.Антонов
(Директива Ставки Верховного главнокомандования от 29 мая 1945 года 110950)
р-раа! неслось над зеленым полем с перелесками. Учебный батальон шел в атаку.
Впереди ползли несколько БМД, ведя огонь из пушек с пулеметами, за ними перебегали группы бойцов, коротко дробя из автоматов. Условный противник отступал.
Третьи сутки шло тактическое учение с десантированием и боевыми стрельбами. По замыслу командования воевали в глубоком тылу.
В первый день в район учений выбросили разведроту. Быстро собравшись на площадке приземления, она выдвинулась к объекту противника и провела разведку неприятельских позиций после удара по ним авиации.
Далее началась высадка основных сил. Сбор десантников, разбросанных по кажущейся бескрайней площадке приземления, осуществили за считанные минуты. Все команды выполнялись только бегом. Медлить на данном этапе не приходилось в боевой обстановке это смерть.
Рвались имитационные заряды заложенные саперами на площадке приземления, обозначавшие удары боевых вертолетов противника. Отразив атаку авиации, батальон стремительно развернулся в боевой порядок и теперь вел атаку. Она достигла апогея.
Когда же сопротивление противника было подавлено, и он отступил (роль исполнял такой же батальон) учение завершилось, командиры собрались на подведение итогов. Личный состав отвели в ближайшие рощи, разрешив короткий отдых.
Вроде все, снял с потной головы шлемофон замурзанный Витька. Закончилась война.
Не накаркай, отвинтив флягу, забулькал кадыком Женька.
Остальные из взвода, раскинувшись на траве, нежились в лучах майского солнца. Все знали, учения завершают шестимесячный курс подготовки, впереди экзамены и распределение в боевые части.
Хотите анекдот? приподнялся на локте Федя Мальков. Юморист и насмешник.
Давай, откликнулись несколько голосов.
Значит так. Самолет в воздухе. Перед люком стоит курсант и не решается прыгать.
«Чего не прыгаешь? Боишься?» спрашивает инструктор.
« Не то чтобы боюсь, но ночью мне приснилась мама и сказала, парашют не раскроется».
« Эх, курсант! В сны веришь. Ладно, давай ими меняться.
Поменялись.
Курсант прыгнул. Парашют благополучно раскрылся. Парит.
Вдруг мимо камнем пролетает инструктор:
« Я твою маму-у-у-у..........»
Окружающие грохнули смехом, курящие задымили сигаретами, жизнь казалась прекрасной и удивительной.
Спустя еще полчаса объявили общее построение. Батальон выстроили поротно, на флангах техника, рядом экипажи. Из штабной палатки вышло начальство во главе с командиром части, дойдя до середины остановилось.
Благодарю за службу! приложил полковник к голубому берету руку.
Служим Советскому Союзу! рявкнули четыре сотни глоток.
Далее все погрузились на автомобили, колонна покатила по полевой дороге к постоянному месту дислокации. Там, выгрузившись, привели технику и снаряжение в исходное. Почистили оружие, а потом строями, с интервалом, отправились в баню. Мыться и стираться.
Еще через неделю курсанты сдали экзамены по боевой и политической подготовке. Показавшим высокие результаты, в том числе Сашке с Витькой присвоили звания младших сержантов, остальным ефрейторов. В военных билетах сделали соответствующие отметки, на погоны пришили золотые лычки.
А со следующего дня учебный батальон стали навещать «покупатели». Они формировали команды и те отправлялись к новым местам службы. С одной такой, попрощавшись с Пчелинцевым, убыли Резников с Банниковым. По слухам, в Среднюю Азию.