А окияни мереле ом черной остров, на черном острови ом белой камень твердо напевала она, сжимая крепкие объятия вокруг Алены.
Но вот стены дрогнули и посыпались, словно их раздробило железным тараном. Неожиданно налетел смерч, жестоко разметал куски разбитых и порванных вещей по гадальному треугольнику, завершая жестокий акт ночной трагедии
Получасом позже в приемной будуара графини Алены копошилось немыслимое количество взбудораженных слуг и взволнованных родственников несчастной. До свадьбы оставалось менее двух недель, а вести о состоянии невесты маркиза де Конна заставляли беспокоиться даже самых безразличных жителей Дома. Сказали, что сам князь Камышев попросил лакеев перенести его в покои внучки, чтобы лично увидеть ее.
Из будуара вышел Тильков. Он был бледен и расстроен. За ним три приказчика молча вынесли тело цыганки Шилабы.
Что там произошло? надрывно спросила Петра Георгиевича мисс Бэттфилд.
Инсульт, кратко ответил тот, дернув плечами. Крепкая, здоровая женщина Даже на простуду не жаловалась С детства здесь жила, ничем не болела!
А что леди Алена?
На этот вопрос Тильков ответил не сразу. Он вынул из жилета пенсне и медленно протер линзы, ища вразумительное объяснение состоянию подопечной.
У графини сны уже наяву случаются Ее светлости привиделся обвалившийся потолок, и будто люстра, упавшая с него, разбила бедной Шилабе голову.
Наставница перекрестилась.
Вам бы в город съездить, к его сиятельству, заговорщицким шепотом посоветовала она. Не ровен час, нашу графиню выдадут за сумасшедшую
Тот с пониманием кивнул и обвел подозрительным взглядом набежавшую толпу. В ней зарождался нездоровый дух предрассудков и уже знакомой ему паники
Господа, прошу вас ра-зой-тись! жестко приказал Тильков, нацепив на свой раздвоенно-вздернутый крупный нос сияющее пенсне. Он очень любил сей предмет, но не из близорукости, а из желания облагородить свое лицо. Это получалось с трудом, хотя злобно вибрирующий блеск круглых стекляшек произвел желанное в данной ситуации воздействие. Собравшиеся бросились врассыпную.
Я немедленно отправлюсь в город к его светлости, в воцарившейся тишине произнес Тильков. Хотя, странное дело, эта чухонка, Фешу, рассказала, что видела ту же картину обвалившийся потолок
Врач не успел закончить мысль, поскольку в приемную ввалились князевы лакеи взопревшие от непосильной ноши Тимошка и Макарка. Они впихнули в арку дверей широкий паланкин с восседающим в нем Аркадием Камышевым. Старый князь даже не сидел. Он неподвижно расползся по всей площади переносного устройства, плавно переливаясь всей не вместившейся массой за пределы кресла. Только вздрагивающая на колпаке кисточка и трясущийся подбородок выплескивали из его бесформенного тела едва заметные искры жизни. Мисс Бэттфилд поспешила к подопечной с новостью о прибытии дедушки. Тильков вежливо поинтересовался у князя здоровьем. Безответно. Камышев молчал, раздувал ноздри и, беспомощно водя бесцветными глазами, судорожно сжимал массивные подлокотники кресла. Только хорошо знающий хозяина Тимошка видел в нем очень сильно взволнованного человека.
Аркадий Дмитриевич!
Слабый голос появившейся в приемной бледной и напуганной Алены неожиданно изменил облик ее гостя. Князь выпрямился, подтянулся, его глаза приобрели цвет и фокус. Все, кроме молодой графини, остолбенели так, словно перед ними вскочил на ножки и весело хрюкнул плотно нафаршированный и хорошо прожаренный поросенок. Девушка присела на корточки перед паланкином князя и поцеловала его руку.
Скажите им, что я не сошла с ума! почти плача, пролепетала Алена. Вы же все знаете!
Камышев не шевелился. Тильков и мисс Бэттфилд в один голос завороженно спросили:
Что он знает?
Графиня требовательно потрясла руку дедушки. Тот встрепенулся, перевел взгляд на внучку.
Петр Петрович, еле слышно прошептал он, все началось с него, сказав это, Камышев тоскливо посмотрел на врача и протянул к нему дрожащую руку. Все напряженно ждали, но старик судорожно мотнул головой и, обмякая в кресле, только и произнес: Вы избегайте Петра Петровича
Шарада мертвеца
Петербург
Понедельник, утро. Дым от сжигаемых куч из листьев и навоза сгущал утренний полумрак, приглушал голоса ругающихся дворников, мучил ранних пташек хандрой и щекотал разносчиков ознобом.
Дом графа Димитрова занимал срединный участок на Итальянской улице. Он представлял из себя обычный особняк, как в Петербурге говорили, «полтораэтажку образцового покроя». Полицмейстерская канцелярия города не дозволяла строить дома без согласования, а посему за недостатком или дороговизной частных архитекторов будущим домовладельцам предоставлялись заранее готовые чертежи зданий19. Единые размеры и цвет, дворы с фигурными воротами, незамысловатые фасады с трехоконным ризалитом и невысоким мезонином.
Несмотря на центральное положение в городе, «итальянцам» приходилось лишь вздыхать, поскольку парадные окна их домов выходили на унылый пустырь20, а позади их дворов ютились тихие огороды и сады тех особняков, кои смотрели на бурлящий жизнью Невский проспект.
Дом вполне приличный, но пустует шестой год сами понимаете-с, констатировал Краюшкин, плешеватый молодой человек, покрытый веселыми веснушками поверх печальных следов оспы. Прошу, проходите.
Маркиз де Конн тяжело вздохнул, поиграл тяжелой тростью, будто взвешивая ее перед решительным ударом, воинственно выдвинул вперед нижнюю челюсть и шагнул через порог заброшенного дома.
Когда-то изысканный, а ныне посеревший паркет, местами обвалившаяся лепнина стен и потолков, треснувшие высокие окна, просторные комнаты, наполненные затхлым запахом плесени. Мог ли он представить себе, что будет стоять там, где шесть лет назад в муках тяжелой болезни скончался палач его семьи? В чем была миссия графа Димитрова? Неужели не более чем разбой? Что могли рассказать маркизу сколотые мраморные ступеньки, покрытые копотью вместо флока21 стены, обшарпанные двери и некогда расписной плафон потолка, ныне гниющий от протекающей дождевой воды? Время с настырностью червя точило логово графа Димитрова, словно могилу.
Дому более пятидесяти лет! между тем продолжал Краюшкин. Он простуженно сопел, пытался придерживать дыхание, чтобы не шуметь носом, отчего его речь казалась сдавленной и бормочущей. Венедикт Стефанович Димитров был последним хозяином дома. Купил его лет двадцать назад Жил расточительно, но взаперти. Гостей не принимал, хотя сам любил необузданно погулять
Вам известно, откуда он родом?
Из шляхты, из Данцига22, а посему, будучи католиком, в сем квартале и проживал
У него есть родственники?
Краюшкин вдруг растерянно вытянул лицо, крякнул, притопнул ногой и глянул в потолок, словно из его головы вылетела очень важная мысль и никак не желала возвращаться обратно.
Я бы знал, если бы он хоть что-нибудь кому-нибудь завещал пробормотал он, но состояние светлейшего оказалось в полном упадке нет-с, ваше сиятельство, не могу знать.
Ответ не удивил маркиза. Он сам потратил достаточно времени в поисках «родословной» графа Димитрова, пустив в ход все свои придворные связи. Но увы.
Благодарю вас, вы можете идти, почтительно ответствовал де Конн. Я с Шарапой здесь ненадолго задержусь.
Покорнейше благодарю, но по завещанию графа я должен следовать за каждым, кто войдет в этот дом.
Ах, вот как! маркиз поморщился. Он надеялся найти хоть что-нибудь, что указывало бы на деятельность Димитрова, однако вид интерьеров не радовал, а неотступный надсмотр чиновника особых надежд на удачу не вселял. Но в доме ничего не осталось от предшествующего хозяина.
Краюшкин смущенно пожал плечами и засеменил перед гостями дома. По низким ступенькам они поднялись в залу с чрезвычайно высоким потолком и окнами. Как и полагалось в домах анфиладного типа, все комнаты выходили именно на эту ярко освещенную площадку. Де Конн покрутился на месте, осмотрелся и вдруг ткнул тростью в сторону зеркала, украшавшего один из порталов лепного фриза.
Знакомая работа! заявил он. Шарапа, взгляните.
Гайдук, несмотря на огромный рост, бесшумно приблизился к стене.
Мануфактуры Камышева, шипяще процедил он, кивнув на княжескую монограмму в бронзовой раме. Основанные лет пятнадцать назад
А постройка середины прошлого века! взмахнул тростью маркиз.
Оба многозначительно переглянулись. Де Конн довольно подмигнул. У чиновника вытянулось лицо.
Зеркала здесь вставлялись Димитровым вместо существующих филенок, пояснил маркиз, коснувшись набалдашником трости рамы торца. Очевидно, за какой-то надобностью Покажите мне, где в этом доме располагались кабинет и библиотека.
Ничего не понимая, Краюшкин сбивчиво защелкал модными высокими каблуками по коридору за гостиной, а оттуда по глухой лестнице на второй этаж левого крыла. После минуты стремительной ходьбы они замерли посередине комнаты, которую, судя по угловому камину, справедливо можно было назвать кабинетом. Де Конн прогулялся по покоям, открывая все двери, проходя по пролетам, заглядывая в отхожие и ванные комнаты, спальню и гардеробную. Пыль взбудораженно поднялась над полом. Местами прогнивший паркет скрипел, как намокшие колеса, а стены, потерявшие краски от вечной сырости, навевали на посетителей странное ощущение того, что и они, являясь неотъемлемой частью дома, тоже вот-вот должны развалиться.
Вы, я вижу, много плавали, разбавил напряженное ожидание Краюшкин. Крыша протекала, и он дважды переместился по кабинету, отирая платком плечи. Шаг у вас очень прочный такой, особый, и уши ваши видно, что проколоты были-с маркиз де Конн усмехнулся, но ничего не сказал, хотя наблюдение чиновника подивило его. Тот продолжал: Покойный граф носил серебряную серьгу с алмазом в левом ухе, правда, не как у вас, над раковиной, а в мочке, обычненько Вот мне и вспомнилось.
Он говорил вам, что она обозначала?
Да-с, упоминал-с, молодой человек обрадовался всплывшему интересу гостя. Мол, экватор он пересек юнгой на каком-то фрегате
Как могло показаться Краюшкину, гость не искал что-то в пустых покоях покойного графа, но измерял площади комнат, учитывая толщину стен и проходов, и, дойдя до конца анфилады, размер библиотеки.
Какой формы была серьга?
Маленькая женская такая
Не пересекал он экватор фыркнул маркиз. Серьги у морских волков круглые, чашеобразные и достаточно большие, чтобы воск на оба уха туда впихнуть можно было Воск в сражениях затычками служит, де Конн, наконец, пришел к какому-то выводу относительно своих измерений. Он остановился и тряхнул головой.
Линия комнат ведет в глубину дома, произнес он и вдруг постучал тростью о стену библиотеки, а там, судя по общей высоте здания, должна быть нижняя зала свод которой продолжается вдоль всей длины этой комнаты, с этими словами от открыл окно и, выглянув на улицу, выкрикнул: А вот и нет!
Нет?
Между окнами залы и библиотеки расположено ложное окно За стеной еще одно тайное помещение, вход в который я пока не нашел, де Конн поднял руку, призывая к вниманию. Его взгляд прощупывал каждую деталь белых лепных изразцов на весьма большой, упирающейся в потолок полукруглой печи. Она была не отдельно стоящей, а вросшей в массив стены более чем наполовину.
Это межстенная печь, пояснил Краюшкин, заметив некое недоумение в поведении гостя. То бишь она как бы круглая, но прорезается в три помещения своими округлостями
Да, любезный, мне известно устройство угловых печей, но откуда она отапливается?
Наверное, снизу дом-то старый.
Маркиз недоверчиво качнул головой и жестко отрезал.
А печь новая!
На что намекал де Конн, Краюшкин понял через несколько минут после того, как тот, осмотрев весь периметр печи в комнатах, ткнул носком ботинка в еле заметный уступ в ее основании. Средняя часть трубы вдруг дернулась, полукруглый щиток бесшумно откинулся, и глазам посетителей открылось похожее на вертикальный туннель пространство с дверями в сторону «тайного помещения». Но на этом представление не закончилось. Маркиз не торопясь осмотрел пол внутри печи и с довольным смешком выудил скрывающийся в кирпичной кладке металлический ключ. Одно движение, и из-под пола открылась железная винтовая лестница, ведущая вниз.
Тайный выход из кабинета ведет на задний двор маркиз ткнул тростью в противоположную дверь. Теперь вы понимаете, почему я обратил внимание на зеркала в гостиной?
Граф основательно перестроил весь дом.
Верно! Прошу за мной
Торжество длилось недолго, поскольку они попали даже не в комнату, а в маленькую каморку со стулом в центре. Она представляла из себя обложенный кирпичом каменный мешок не более четырех шагов в длину и трех в ширину. На одной ее стороне чернело узкое, впаянное в стену окно. Но выходило оно не на ту же сторону, что и остальные окна, а вовнутрь дома. Единственно подававший надежду стул указывал на то, что некто, должно быть, сидел здесь довольно долго: вокруг были раскиданы огрызки бумаги, раздавленные кусочки угля, хлебного мякиша и смолы.
Темная? предположил Краюшкин, безуспешно вглядываясь в окно. Без ручек и рам похоже на зеркало Экая странная пытка
Де Конн не отвечал. Он разминал пальцами подобранные крошки, прокручивая челюстью так, будто что-то медленно пережевывал.
Здесь кто-то работал ивовым углем, наконец сказал он и обратился к гайдуку: Шарапа, выйдите и закройте плотно обе двери.
В сжатом пространстве глаза еще не успели привыкнуть к мраку, как блики света протиснулись через узкую полосу стекла. Де Конн и Краюшкин всмотрелись. Окно вело в небольшую гостиную
Это диванная за кабинетом графа, уточнил чиновник.
Забавно, раздался смешок маркиза, такие милые штучки обычно делают в стенах гостевых спален.
После нескольких минут в полнейшей темноте ворвавшийся в проем дверей свет показался ярким до отвращения. Краюшкин зажмурился и сморщился, де Конн отвернулся. Его взгляд упал на стул. Он застыл, вперившись в его поверхность. Перед его глазами красовался странный символ, вырезанный прямо в сидении стула.
Вроде как ромб с поперечной линией и нечто вроде угловатой волны под ним, пробубнил Краюшкин. Как омега кириллическая
Маркиза не удовлетворило объяснение чиновника. Он поднял стул, повертел перед глазами, хмыкнул. Вдруг Краюшкин торжественно выпрямился и громко произнес:
Ваше сиятельство, не обессудьте-с, но я лишь выполняю завещание графа, пожелавшего оставить его на данный случай.
Какой случай?
Граф Димитров особо выделил его-с, чиновник, казалось, собирался с силами. Он виновато кашлянул в кулак и снова глянул в потолок, предварительно притопнув. Воля графа состояла в том, что ежели в дом завещателя войдет, хм, человек, кожей темный, и, хм, найдет да-с обнаружит вот эту самую потайную комнату, то я обязан буду указать ему место, где хоронятся особые вещи
Так он ждал моего прихода?
Вы разве не были знакомы?
Нам не довелось друг другом полюбоваться, как-то зло ответил маркиз. Что за вещи?
В ответ Краюшкин попросил гостей проследовать за ним, в вестибюль, где, подойдя к закоптелому камину, нажал на край его полки. Топочная камера бесшумно повернулась, открывая скрытую за ней часть. Там, в довольно чистом и просторном тайнике, скрывался кожаный мешок. Шарапа одним рывком выдернул его и бросил в ноги хозяина. Грязный, похожий на истерзанный солдатский ранец, он вызвал необъяснимое волнение в маркизе. Нет, не страх, но волну воспоминаний, исходящих не из его прошлого, а чужого Некоторое время все смотрели на хранилище «особых вещей». Чиновник снова кашлянул и притопнул ногой. Взгляды гостей устремились на него. Тот поддернул реденькими бровями, выудив из кармана сюртука конверт.