Позитивные изменения. Города будущего. Тематический выпуск, 2022 / Positive changes. The cities of the future. Special issue, 2022 - «Позитивные изменения» Редакция журнала 4 стр.

Norman Foster, British architect and designer, winner of the Pritzker Prize:

"Architecture is an expression of values the way we build is a reflection of the way we live. This is why vernacular traditions and the historical layers of a city are so fascinating, as every era produces its own vocabulary. Sometimes we have to explore the past to find inspiration for the future. At its most noble, architecture is the embodiment of our civic values Our work might provide some references from the past for future generations we have yet to see a complete understanding of the impact of environmental issues on architecture."

Ma Yansong, founder of China's most famous architectural firm, MAD Architects, a professor at Beijing University of Civil Engineering and Architecture:

"Architecture for me is a conversation, in which I look back to the past and project my ideas into the future. Architecture is art, attitude, and emotions. All these things need to be linked."

Can we talk about some kind of universal approach to city design?

Norman Foster, British architect and designer, winner of the Pritzker Prize:

"The model for every city must be different there is no one-size-fits-all approach to urban development. However, there are common problems, and cities can learn from one another one of the most important lessons, in terms of reducing energy and creating a walkable, enjoyable city, is density."

Will the city of the future, the eco-city, promote civic engagement? What is needed for that?

Norman Foster, British architect and designer, winner of the Pritzker Prize:

"We have to be looking at settlements the combination of infrastructure the connections, the public spaces, the links, the transport because the sustainable city now and in the future is about strong civic leadership. Its about pedestrianisation: people over cars. Its about density. High-density cities consume less energy and theyre more friendly. Its also about mix-use: the traditional city never got over into areas where you live, areas where you work, cultural areas. It was a wonderful mix of that. So we have to rediscover those virtues."

Экспертные статьи / Expert Publications

История городов будущего: от античного полиса до города «по интересам»

Иван Смекалин

DOI 10.55140/2782-5817-2022-2-S2-16-23

Во время разговора о городах будущего большинство людей, скорее всего, представит красочные компьютерные отрисовки футуристического вида зданий с нулевым выбросом углерода. Цель этой статьи состоит в том, чтобы показать, что разговор о городе будущего имеет гораздо более широкие границы и ведется не одно столетие. В этой экскурсии по истории развития концепта будут затронуты исторические, социальные и культурные контексты обсуждения города будущего и то, как менялось понимание города в разные исторические эпохи.

Иван Смекалин

Аналитик Фабрики позитивных изменений, магистрант Высшей школы социальных наук (Париж)

ДО ГОРОДА: АНТИЧНЫЙ ПОЛИС

Античный полис как сообщество горожан отличался от того, что под городом понимается сейчас: город сливался с деревней и был неразделен с ней и государством (Сванидзе, 1999). Платон в своем «Государстве» пишет образ идеального общественного устройства, которое располагается именно в границах полиса.

В рамках идеального полиса Платон описывал сосуществование разных социальных категорий ради общего блага. Планировка города имеет структуру в виде вложенных кругов с центром в виде храмового комплекса и дворца (Поляков & Крюкова, 201 5). Полис состоит из, собственно, города и прилежащих к нему земельных участков, где у гражданина имеется два жилища в городе и на окраине. Дома граждан в городе непрерывно располагаются по периметру круглого квартала, а в центре кварталов стоят общественные постройки (суды, торговые площади, гимнасии и военные части). Кольца жилой застройки опоясываются зелеными зонами и водоемами. Эта планировка города должна была служить концепции справедливого общественного устройства срединного пути в политике, когда каждый гражданин имеет четкое место в государстве (философ, воин или ремесленник) и место жизни в городе. Полис Платона строился на автономии и полной статичности проект не предполагал торговли с внешним миром и каких-либо изменений устройства города.

ГОРОД КАК СРЕДНЕВЕКОВАЯ СЛОБОДА: ГОРОДСКОЙ ВОЗДУХ ДЕЛАЕТ СВОБОДНЫМ

Город как самостоятельное явление исторически возникает как следствие специализации труда. В IXXIII веках город отделяется от деревни как место, где живут ремесленники и церковные иерархи. Города возникают как центры торговли и ремесленного производства (Тилли, 2009). Здесь стоит отметить, что город в современном смысле это исторически обусловленный феномен, которому около тысячи лет. Более того, на протяжении этих лет большая часть человечества жила в деревнях, и только в 2006 году количество горожан стало преобладать[3].

Именно в Средневековье город стал производить социальные отличия: он стал центром торговли, управления, религиозной и общественной жизни (Сванидзе, 1999). Жители перебирались из деревни в город еще и по той причине, что существовал правовой обычай «Городской воздух делает свободным» (Гуревич, 2005). Он означал, что крепостной получал свободу после нескольких лет жизни в городе. Города создавались на чьей-то земле земле феодала, монарха или церкви. Одновременно со сложением городской системы появилось коммунальное движение. Это была борьба сообщества горожан (городской коммуны) против своего сеньора. Идеальный город Средневековья имеет художественное и метафизическое воплощение в виде Града Божьего без конкретного образа городской планировки.

ГОРОД ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ: ОВЦЫ ОПУСТОШАЮТ ГОРОДА

Средневековый город сильно изменится с индустриализацией. В его центре начинают появляться промышленные постройки и новые социальные классы. На стык средневекового и модернового города приходится выход работы Томаса Мора «Утопия». В ней он сильно критикует современную ему индустриализацию и те негативные последствия для сообщества, которые она несет: «Ваши овцы стали такими прожорливыми и неукротимыми, что поедают даже людей, разоряют и опустошают поля, дома и города». Здесь Мор описывает практику огораживания сельскохозяйственных земель под пастбища для производства шерсти, что сопутствовало созданию суконной промышленности в Великобритании началу промышленной революции. Огораживания наносили удар по экономическому благосостоянию крестьян, а также по их культуре и обычаям.

В «Утопии» Томасом Мором использовались идеи Платона. В противовес надвигающемуся промышленному обществу, за основу идеального города была взята аграрная семейная община город состоит из домохозяйств отдельных семейств, которые по наследству передают знания о своем ремесле. «Утопия» Мора известна за сенсационное по тем временам предложение об отказе от частной собственности и полной унификации вплоть до одинаковых одежд и жилищ. В середине квадратного города протекает река, по берегам которой располагаются культурные и общественные сооружения.

Пространственное устройство Утопии во многом схоже с концепциями «идеального города», которые были распространены в эпоху Возрождения. Общими принципами этих проектов стали: следование четким геометрическим формам, симметрия и центричность, наличие оборонительных построек по периметру и общественных пространств в центре (Романова, 2015). Примечательно, что проекты «идеального города» были в прямом смысле утопическими то есть располагались в абстрактном пространстве и проектировались универсально, то есть без привязки к географическим особенностям территории.

ГОРОД БУРЖУАЗИИ: ЧЕМ ОН ЖЕЛАЕТ БЫТЬ?

Средневековый город заканчивается тогда, когда рождается новый социальный класс буржуазия. Это уже не крестьяне, которые работают на земле и принадлежат ее владельцу, и не ремесленники, которые закабалены через цеховую и корпоративную системы.

В частности, именно городская буржуазия участвует в событиях Великой французской революции: горожане выступают против феодальных привилегий аристократии и за свободу частной собственности (Хобсбаум, 1999). Французский политический деятель, известный как аббат Сиийес, современник событий, следующим образом сформулировал требования третьего сословия (всех граждан кроме духовенства и дворянства): «Что такое третье сословие?  Все. Чем оно было до сих пор в политическом отношении?  Ничем. Чем оно желает быть?  Чем-нибудь» (Сиийес, 2003). После революции город становится «чем-нибудь»: революционеры стремятся как можно сильнее отразить новые ценности в архитектуре, горожане начали заново открывать его для себя: дворянские дворцы превращались в общественные и торговые пространства. Французская революция стала отправной точкой для города будущего: идеальные города стали располагаться не в неопределенном пространстве, а стали подлежать рациональному проектированию (Романова, 2015).

Мор положил начало отдельному жанру на стыке художественной литературы и публицистики утопии. В XIX веке идеи Просвещения создали новый класс писателей утопических социалистов, которые отдельное внимание уделяли городу и тому, как совместная жизнь людей может служить для воспитания лучших моральных качеств.

Индустриальная революция открыла железо как новый материал строительства: из него начинают делать выставочные залы, вокзалы и павильоны, то есть общественные пространства (Беньямин, 1996). Пассажи как крытые торговые улицы стали чертой Парижа эпохи Наполеона. Именно в пассажах Шарль Фурье увидел Фаланстер. Идея состояла в том, чтобы создать самодостаточную коммуну на около полутора тысяч человек, которые бы жили в одном доме-фаланге. Жилые корпуса соединяются с центральным многофункциональным блоком за счет крытых галерей-пассажей, а зонирование происходит по вертикальному принципу: подземный уровень отводится для бытовых помещений, а верхние уровни для проживания.

Череда революций и контрреволюций радикально изменили облик города. Например, в качестве акта контрреволюции во время реставрации монархии, была проведена одна из самых известных перепланировок городов так называемая османизация Парижа. Градоначальник Барон Осман, в том числе чтобы предотвратить возведение баррикад, прорубил широкие бульвары. Так узкие средневековые улочки, непригодные для прогулок, стали пешеходной зоной с доступом к созерцанию города и его общественной жизни. Будучи запечатленной в творчестве художников, перестройка сильно повлияла на образ идеального города, и пешеходные зоны стали обязательным пунктом в современном градостроительстве.

Именно про новый, городской, класс были написаны первые исследования города. В знаменитом эссе Г. Зиммеля (2002) город как явление модерна воспринимается как причина растущей индивидуализации и разобщенности жителей. Эта критика во многом остается актуальной и по настоящее время, и учитывается в моделях города будущего. Ф. Теннис (2002) связал мировоззрение городского класса с возникновением общества в противоположность общности, которая присуща деревне. Здесь стоит указать на то, что разделение между городом и деревней началось в раннее Средневековье и привело к социальным различиям, которые встретили свою критику только в конце XIX века. Эта критика воплотилась в проекте «Города-сада» Э. Говарда, снимающего разделение между городом и деревней.

Идея Говарда состояла в том, чтобы объединить пригородные сады и город в одно пространство без трущоб (Beevers, 1988). В частности, его идеи содержали новаторские и по сей день замечания, что рабочие места должны быть на окраине, а общественные пространства в центре (Там же). Это позволит сократить маятниковую миграцию и предотвратит создание спальных районов, то есть инфраструктура служит решению социальных вызовов. Эти идеи найдут свое отражение в концепции 15-минутного города XXI века, который используется при разработке генпланов городов в Австрии и Франции.

Рядом с «Городом-садом» Говарда располагается «Лучезарный город» Ле Корбюзье. «Лучезарный город» состоит из высоток с зелеными насаждениями с высокой плотностью населения и компактностью застройки. Типовая застройка, повторяющая однообразные элементы жилых единиц, была призвана спроектировать проект социального равенства (Хасиева, 2022).

ГОРОД ПОСТМОДЕРНА: ПРОТИВ ДЕКОРАЦИЙ РЫНКА

После окончания Второй мировой войны политика в целом и градостроительная в частности имела одну главную цель невозвращение к довоенному состоянию кризиса. Для построения послевоенного (и постмодернистского) общества нужно было перестроить города, для чего использовались проекты Ле Корбюзье и Эбенезера Говарда[4].

Однако, одновременно проекты развития начали приводить к унификации и обезличиванию пространства: города строились по одинаковым проектам, с разделением на функциональные зоны и сведением горожанина к экономической функции. Ги Дебор (2000) писал, что послевоенное обустройство территории: «является изъятием капитализмом себе в собственность человеческой и природной среды» и стремится «перестраивать всю тотальность пространства как собственную декорацию». Тенденции современных городов описываются как создание «все более замкнутых и изолированных городских пространственных структур, преобладанию оборонительных архитектурных форм в ядре городского окружения» (Кук, 2002).

Постмодернистская концепция города состоит в том, чтобы отойти от тотальности проектирования крупномасштабных и технологически рациональных городских планов. Она обращается к локальным идентичностям и местным сюжетам, чтобы создавать специализированные и кастомизированные пространства. Постмодернистские архитекторы отказываются от монофункционального зонирования пространства, когда кварталам присваивается функция в рамках какого-то большого социального проекта[5]. В их представлении пространство не может быть просто функцией от социального заказа, поскольку пространство само по себе ценно и не бывает пустым: у него есть свои жители, природа и экосистемы, а также архитектурные постройки.