Меня окликнули из припаркованного у тротуара черного «ровера». Окно открыто, лицо назвавшего мое имя человека бледная клякса во тьме салона.
Безнадежно я попытался вынуть руки из карманов и встать лицом туда, откуда, как я понимал, последует атака. На развороте присел, извернулся, и что-то, прогудев мимо уха, поразило меня в плечо.
Обоими локтями я ударил за спину удар оказался ощутимый, и позади меня кто-то охнул от боли, а затем руки мои высвободились из карманов, я закончил разворот и ушел в сторону, прекрасно понимая, что меня снова попробуют огреть дубинкой.
Полночные тени, громадные и зловещие, в черных одеждах, казалось, их неисчислимое множество, но на самом деле врагов было четверо, плюс один в машине. Все крупные, у одного дубинка, занесенная для нового удара. Раскрытой ладонью я ткнул ему в подбородок. Запрокинув голову, он тяжело рухнул на мостовую, и мне показалось, что я сломал ему шею.
Чье-то колено взметнулось к моему паху, но я увернулся и, пользуясь инерцией движения, нанес контрудар в бедро, а потом в грудь смачно, от плеча, и нападающего отбросило назад, но еще один тут же схватил меня за руку, зафиксировал ее, вражеский кулак угодил мне в скулу, и я почувствовал, как под глазом лопнула кожа.
Другой подобрался со спины, сдавил мне гортань, но я вывернулся, толкнул его, и мы, свившись в тесный узел, закружились по мостовой.
Подержи его, увесисто произнес кто-то басовитый, дай стукну по-нормальному.
Проклятье! выдохнул другой. Чем мы тут, по-твоему, занимаемся?
Мы привалились к дверце «ровера». Не в силах двинуться, я смотрел, как первый, с дубинкой, поднимается на ноги. Он размахнулся, я попробовал отдернуть голову, но удар все равно пришелся мне в висок. Полностью я не отключился, но драться сразу расхотелось: я стал слаб, как дитя, и ноги едва держали мой вес.
Вот и хорошо. Теперь сажайте его назад.
Меня впихнули на сиденье «ровера». Двое стиснули меня с боков, хлопнули дверцы, двигатель заурчал, завелся, и мы стремительно отъехали от тротуара.
В голове прояснилось, но висок онемел, и мне казалось, что он превратился в воздушный шарик. На переднем сиденье разместились трое, и по одному сзади, слева и справа от меня. Все тяжело дышали, а сидевший рядом с водителем нежно массировал то шею, то подбородок. Тот, что справа, взялся обыскивать меня, пыхтя и фыркая, и, судя по запаху, он недавно наелся чеснока.
Знай же, что давным-давно кто-то умер у тебя во рту, да там и остался, сообщил ему я заплетающимся языком, мучаясь от головной боли, но мог бы и не говорить этого, так как он, не подав вида, что услышал мои слова, упрямо продолжал обыск. Наконец остался доволен результатом, и я привел одежду в порядок.
Минут пять мы молча катили вдоль реки к Хаммерсмиту. Наконец, когда все отдышались и уделили внимание своим ранам, водитель заговорил:
Короче, Мэнни хочет с тобой поболтать, но ничего такого. Сказал, что любопытствует. И еще сказал, что, если надумаешь задираться, нам разрешено прихлопнуть тебя и выкинуть в речку.
Ваш Мэнни само очарование, заметил я.
Заткнись и слушай! перебил меня водитель. В общем, тебе решать. Веди себя прилично, и проживешь подольше. Слыхал, что в прошлом ты был резкий парень, так что мы тебя ждали с тех самых пор, как Лорна облажалась на острове; но поверь, мы и подумать не могли, что ты станешь маршировать взад-вперед по Керзон-стрит, словно духовой оркестр. Мэнни сперва не поверил: «Быть такого не может, что это Гарри. Что он, совсем рассудка лишился?» И грустно так добавил: «Как пали сильные!.. Не возвещайте на улицах Аскалона»[7]
Это из Шекспира, сказал тот, от кого разило чесноком.
Заткнись! одернул его водитель и продолжил: Грустно так сказал, но не то чтобы совсем убивался не всплакнул, ничего такого. Ну, ты понял.
Понял, пробурчал я.
Заткнись и дальше слушай! Мэнни сказал: «Прямо тут к нему не суйтесь. Проследите до тихого места, там и заберите. Пойдет по-хорошему ведите ко мне на разговор, а надумает задираться можете в речку выкинуть».
Ну да, это в его стиле. Наш чертенок Мэнни прекрасной души человек
Заткнись! напомнил водитель.
Жду не дождусь, когда мы с ним увидимся снова.
Веди себя хорошо, сиди тихо. Тогда, быть может, тебе повезет.
Я послушался. Мы свернули на М-4 и помчались на запад. К двум ночи прибыли в Бристоль, обошли его по касательной, выехали на А-4 и направились к Эйвонмауту.
Среди других судов в яхтенном порту я заметил пришвартованную к причалу большую моторную яхту с опущенными сходнями. На носу и корме название: «Мандрагора». Океанское судно с элегантным стальным корпусом, окрашенным в бело-голубые тона, на мой скромный взгляд, быстрое, послушное и способное доставить пассажиров в любую точку мира. Игрушка для богатых. На мостике стояли люди, почти во всех иллюминаторах горели огни, и я пришел к выводу, что яхта готова к морскому путешествию.
На узкой площадке перед сходнями меня обступили со всех сторон. Пока мы поднимались на палубу «Мандрагоры», «ровер» сдал назад, развернулся и был таков.
Кают-компания оказалась оформлена с большим вкусом, не характерным для Мэнни Резника, должно быть, потрудился прошлый владелец или профессиональный дизайнер: оливковый ковер от стены до стены, такие же бархатные шторы, мебель из красно-коричневого тика и натуральной кожи, на стенах картины маслом, подобранные в тон общему декору.
Судно тянуло на полмиллиона фунтов, и я догадался, что его зафрахтовали. Наверное, Мэнни взял его на полгода и укомплектовал собственной командой потому что Мэнни Резник никогда не казался мне большим любителем морей и океанов.
Наша невеселая группа молча остановилась посреди раскидистого ковра, и я услышал звуки, которые ни с чем не спутаешь: сперва убрали сходни, потом снялись со швартовых. Дрожь моторов сменилась размеренной пульсацией, и огни пристани за иллюминаторами пришли в движение: мы покинули бухту и наконец оказались в приливных водах Северна.
Я узнал маяки на мысах Портисхеда и залива Редклифф. «Мандрагора» шла вниз по реке мимо Уэстон-сьюпер-Мэра и Берри, направляясь в открытое море.
Наконец явился Мэнни в синем шелковом халате: лицо помято от сна, но кудри старательно расчесаны, а улыбка, как всегда, сверкающая и ненасытная.
Гарри, начал он, я же говорил, что ты вернешься!
Здравствуй, Мэнни. Не сказал бы, что я в восторге от нашей встречи.
С беспечным смешком он повернулся к вошедшей следом женщине. Она была старательно накрашена, и каждый волосок прически лежал на своем месте. На ней тоже был халат, но белый и длинный, с кружевами на вороте и манжетах.
По-моему, вы уже знакомы, но на всякий случай представлю: это Лорна Пейдж.
В следующий раз, Мэнни, когда пошлешь кого-то соблазнить меня, выбирай девицу поинтереснее. С возрастом я стал привередлив.
Она недобро прищурилась, но улыбнулась:
Как там твой катер, Гарри? Твой любимый катер?
Гроб из него получился паршивый. Я взглянул на Мэнни. И что ты предлагаешь? Заключить сделку?
Это вряд ли, Гарри. Он горестно покачал головой. Мне бы очень хотелось, честное слово, хотя бы по старой памяти Но пространства для сделки я не вижу. Во-первых, тебе нечего предложить, так что сделка в любом случае получилась бы хреновая. Во-вторых, я знаю, что ты чересчур сентиментален. Заключи мы любую сделку, ты все равно погорячился бы и пустил бы ее псу под хвост. О каком доверии может идти речь? Ведь ты, Гарри, никак не сможешь забыть про Джимми Норта и свой катер, будешь думать о той островитяночке, что оказалась не в то время не в том месте, и о сестре Джимми Норта, от которой нам пришлось избавиться
Я получил некоторое удовольствие от мысли, что Мэнни, по всей видимости, не знал, что случилось с громилами, которых он послал разобраться с Шерри Норт, и что она по-прежнему жива-живехонька, и постарался придать голосу искренности, а поведению убедительности.
Погоди, Мэнни, я настроен выжить. Если придется, могу забыть о чем угодно.
Не знай я тебя так, как знаю, непременно поверил бы. Он снова рассмеялся и покачал головой. Прости, Гарри, но сделки не будет.
И для чего тогда ты потрудился привезти меня на яхту?
Я дважды отправлял к тебе людей, Гарри, и оба раза ты выжил. Третья осечка мне не нужна. По пути к Кейптауну полно глубоких вод, и я привяжу к твоим ногам реально тяжелый груз.
Кейптаун? переспросил я. То есть ты решил отправиться к «Утренней заре» собственной персоной? Что такого интересного в этих древних обломках?
Ну хватит, Гарри. Если бы ты не знал, не пришлось бы тратить на тебя столько сил и средств. Он опять рассмеялся, а я подумал, что лучше не выказывать собственного невежества.
Notes
1
Британский музей расположен в районе Блумсбери. Здесь и далее примеч. перев.
2
Джон Уэйн (19071979) американский актер, которого называли королем вестерна.
3
Искаженная цитата из трагедии У. Шекспира «Гамлет» (монолог Призрака).
4
Имеются в виду полигоны Национального стрелкового центра около деревни Бисли (Суррей, Англия).
5
«Дрэгер» немецкая компания по производству медицинского оборудования, техники для охраны труда и промышленной безопасности.
6
140 фунтов и 7580 фунтов соответственно.
7
2 Цар. 1: 1920.