Воздух кончался: «Какая сложная многоходовка, господин Гордон. Нашел замену мне, даже Марку! А следующий шаг? Убедить всех, что я сумасшедшая? Придумает мне психическую травму, которая не совместима с социальной активностью, и закроет в психушке?»
Гордон потерял третий шприц и, выругавшись, сдавленно застонал. Еще недавно уверенные, крепкие руки било высокочастотным тремором. Зашить себя самостоятельно ему не удавалось. Мое паническое расстройство отступило на второй план. Взгляд вместо окровавленных тампонов, хирургических инструментов и использованных шприцев, разбросанных по рабочему столу, перетек выше.
Ноут, флешка, наши телефоны. Он активировал мой телефон, зашел на электронную почту, и на изогнутом экране монитора с большой диагональю появились видеофайлы с темой «Я»: его связи, зверства, извращения Мужчины, женщины и подростки, почти дети «Персональные» и групповые порно сессии, и даже оргии, где он в главной роли вампира, садиста, доминанта. Увы, не архив прошлой жизни. Судя по датам съемок настоящие будни одержимого урода.
Это Я?! Закусил кулак и молча просмотрел подборку роликов своего хоумвидео. Меня мутило, я не отслеживала объем информации, отравляющей сознание последние четыре месяца. Поставил на паузу, с гнусным чавкающим звуком втянул клыки, обтер о белоснежную салфетку окровавленный кулак и резюмировал. Представляю, как ты ненавидишь меня, родная. Даже не за эту ложь. Что взять с чудовища? А за то, что разрушал тебя как личность, заставил презирать себя, ломать, когда не могла оставить умирать и позволяла существовать такому уроду дальше.
Испуганно замерла. Гордон грубо выругался, и я смогла вздохнуть. Мое присутствие оставалось необнаруженным.
Твою же мать Предпоследний ролик перед бенефисом?! И это последнее, что она помнит? Вот и откат. Из ада. Гордон скинул в металлическую ванночку зажим с окровавленным тампоном и, сипло взвыв от боли, зажал переносицу. Но добрый доктор прав. Это не внушение. Это я. Материальный.
«И до Джоржа добрался?!» осознавая масштабы его ментальной диктатуры, машинально следила за нервно барабанящими пальцами по подлокотнику.
Письма отправлены с разных фейковых ящиков, все зареганы на неизвестном почтовом сервере. Территориально за границей. Для следственных органов недоступны. Даже если удастся технически отследить подставного отправителя, то реальную личность установить невозможно. Мне нужен ее ноутбук, флешки, телефоны все! Уничтожить эту мерзость. Гордон отфильтровал файлы по дате и открыл последний: «Этот я еще не видела». Так, спокойно. Ищем след.
Смотрели оба, не дыша. Камера фиксировала время съемки. Дата совпадала с моментом моего пробуждения в его доме после четырех дней бреда.
Девочка задумчиво крутила тяжелое помолвочное кольцо на безымянном пальце, отвлеклась на посторонний звук и, пытаясь приподняться, вздрогнула. В тени материализовался обнаженный хозяин дома.
Гордон поморщился и глубоко затянулся дудкой, глуша приступ брезгливого кашля, а я вросла в ледяной пол, когда увидела это чудовище со стороны
Распущенный, голодный, бездушный психопат. Все тот же искусственный больной взгляд, транслирующий откровенную похоть и вседозволенность. Зрелое античное лицо искажено презрительной усмешкой. Сильные руки скрещены на груди. В облике какая-то поврежденность. Во власти этого монстра находилась доверчивая девочка с глазами-звездами, что излучали абсолютные любовь и принятие.
Сердце замерло от страшного предчувствия: «Мозг милосердно отключил часть воспоминаний?»
Хищник медленно опустил руки, группируясь для атаки. По бедру нетерпеливо постукивало его излюбленное орудие Британской инквизиции плеть-кошка с девятью хлыстами. Удивление на побледневшем лице жертвы сменилось настороженностью: «Люк?» Прыжок
Я прикусила щеку, чтобы не заверещать. Неуравновешенный сосед по камерному «кинотеатру» приватного сеанса взорвался. В меня летели зажимы, скальпели, хирургические тупые двузубые крючки, ножи, пинцеты Моргнула, хромированная шрапнель застряла в куполе вибрирующего щита. Телекинетик методично собрал, застывший в воздухе медицинский инструментарий. Я мысленно перекрестилась, благодарная, что не оказалась в момент детонации рядом с самим подрывником. Гордон упаковал операционный набор, швырнул в стол, вколол себе микс транквилизаторов, отбросил шприц-пистолет. Три глубоких вдоха, он преодолел аффект, возвращаясь к просмотру добытого вещдока.
Плеть скользила по обнаженным плечам. Теплый сливочный оттенок ее кожи становился молочным. Монстр разглядывал подопытную зверушку с каким-то больным плотоядным интересом, словно примерялся к препарированию. Рукоять поднялась по шее, медленно прошлась по подбородку, замерла на скуле: «Начну с мордашки», и вдруг хлестко ударила по пересохшим губам
Я зажала рот одновременно со своим экранным двойником. За стеной горько выли. Я сосредоточенно дышала. Последний вдох, и снова свободна никаких эмоций, самоосуждения, долгов: «Он ошибка. Переживу. Благодарю за опыт». Губы, горящие фантомной болью, сложились в замороженную полуулыбку.
Та влюбленная, зависимая от прихоти чудовища, дурочка еще искала смысл в его действиях. Съежилась в подушках и с подозрением вглядывалась в
Да она же смотрит в мое лицо. Мое!
На дне стеклянных глаз застыло абсолютное безумие. Монстр замахнулся.
Его прототип поставил видео на паузу, доказывая в пустоту:
Не я! Это не я!
«Может, вы, господин Гордон, заразились избирательной амнезией от Стаса Шульгина, когда падали с ним с башенного крана пару месяцев назад?» актер был органичен. Игнорируя разыгранный шок, я равнодушно открывала для себя причину своих многочисленных подкожных кровоизлияний.
Мимолетная заминка. Прислушиваясь, спугнутый хищник вытянулся в стойку. Вдруг серия неуловимых ударов жестких, яростных, с профессиональной точностью садиста. Пряча в ладонях лицо, девочка сжалась в подушках, группируясь в маленький беззащитный комочек.
Безумец! Гордон выскочил из кресла и взревел, как дикий зверь. Ну почему я был таким слепым? Гога! Слышишь? Почему ты не убил меня?
«Гога?! Господи, надо бежать от этого хронического шизофреника», попятилась, оставляя в поле зрения только монитор. Гордон сорвался к экрану, максимально приближая контейнер с капсулами. С минуту изучал содержимое, не отрывая взгляда от изображения, выдвинул верхний ящик стола. На стол один за другим летели ополовиненные флаконы из темного стекла и блистерные упаковки:
С-сука! Гордон схватился за виски и вдруг встал на колени. Отче! Если Ты еще меня слышишь Исповедь была тихой. Я почувствовала себя гнусно, сделала шаг назад, и он замер, снова преображаясь в опасного хищника. Прислушиваясь, медленно повернул голову к дверному проему. «Да ты не чувствуешь меня?!» фыркнув, Гордон подтвердил гипотезу и вернулся к прямой улике преступления.
Повелительное: «Пей!», и доминант исчез. Девочка отняла дрожащие ладони от лица и с трудом сглотнула. По пальцам бежала кровь. Внешне без синяка, только небольшая припухлость выдавала нижнюю губу, но внутри слизистая была разбита. Она бегло осмотрела себя и, путаясь в простынях, ошпаренной кошкой выпрыгнула из кровати. Голые ноги, исполосованные багровыми синяками подогнулись. Упала на пол.
Гордон синхронно покачнулся и охрип:
В чем ты? Я боялся тебя коснуться, чтобы переодеть, умыть. Боялся даже рядом встать, чтобы не задеть детонацией. А эта мразь все время была рядом?!
Размазывая слезы, голодранка доползла до подоконника и захватила свои «обезболивающие». Шаг, и она споткнулась снова. Контейнер закатился за ведра с ненавистными цветами. Меловое лицо все резче контрастировало с медленно наливающейся кровавой струйкой. Справляясь с болью, «пользованная девка» шарила по полу в поисках контейнера. Стараясь не смахнуть ни одного букета, только благодаря выбросу адреналина и стрессовой реакции, принудительная фармакологическая наркоманка смогла добраться до ванны, повисла на ручке и снова потеряла равновесие
Боже правый Как. Ты. Выжила? «Заблуждаетесь, господин Гордон. Не выжила». Мгновение, и неуправляемый монстр смел все, что было перед ним, рванул на себя окно. Массивный стол врезался в дверь и проломил ее. Уже исчезая по коридору, я слышала вопль раненого чудовища, сотрясающий стены дома. Аа Где ты, мразь? Я не знаю кто ты, что ты такое. Но я найду тебя!
Стекла атриума дрожали. Чудовище продолжало бесноваться, а я босиком сбегала с лестницы. Слабое зрение компенсировалось обостренными тактильными ощущениями. Под ладонями холодные металлические перила, фактура батистовой туники на разгоряченной коже, за спиной тяжесть развивающихся влажных волос. Инстинктивно шарахаясь от полыхающего камина, рысью пересекала неосвещенный холл, судорожно справлялась с двойным замком, вырывалась на морозный ночной воздух.
Выскочила на дорожку. Мертвый сад. Фоном корявых силуэтов неоновая мистерия. Небо гудело от напряжения, прокатываясь багровыми всполохами и, разражаясь отголосками далекого грома, бросало цветные отсветы на снег. Он казался коралловым. Воздух остро пах разреженным озоном, словно в преддверии грозы: «В марте?» Скользя по снегу, отстраненно видела себя со стороны.
Длинная сорочка развевалась на ветру, пеньюар сползал с плеч и стелился, как невесомый шлейф. Ночное небо наливалось вспышками, точно передавая определенный шифр: «Северное сияние? Здесь?» Под ревущим возмущенным небом по мерзлой пустоши бежала девушка. В голове ускоряющимся пульсом отдавались касания по обжигающему снегу. Ворота. Последний шаг
Меня снес вихрь.
Не могу потерять тебя! Синяки под потухшими глазами. Лицо перекошено страхом. Надломленный голос. Седина еще белее. Не обращая внимания на мое сопротивление рев. Не смогу! Не переживу. Уже не чувствую. Теряю!
Не смей до меня дотрагиваться! Я запрещаю! Скачок. Душная сумрачная спальня огласилась моим визгом. Давясь в истерике, ворвалась в реальность.
Вдох. Синие глаза напротив. Та же комната, но двумя сутками позже.
Такси и дверь найду сама. Не провожайте, господин Гордон. Соскочила с кровати, жестом потребовала свой телефон. Хозяин в сердцах повысил голос:
Я Люк! Твой Люк!
Я вас не знаю.
Да не страдаю я расщеплением личности! взвыл, отлетел на безопасное расстояние, с чувством хватил кулаком о стену. Это был не я! Инстинктивно закрылась от осыпающейся штукатурки. Осел на пол. Прости, родная! Тот не я!
Который из них? Тот, что выгнал из дома, как использованную проститутку или тот, кто бил? Оттянула нижнюю губу, демонстрируя на слизистой неровный белесый росчерк его пера. Рептилия увеличилась в габаритах и окаменела. В фосфоресцирующих глазах ни намека на рассудок. Я промокнула губы тыльной стороной кисти и сухо отклонила апелляцию. Плеть твоя. Как и твой автограф.
Покерфейс удержать не удалось. Отвращение тошнотой подступило к горлу. Зажимая рот ладонью, попятилась. Перевоплощаясь человеком, обеспокоенный Гордон вскочил за мной:
Я найду его. Только покажи мне. Рядом находился совершенно незнакомый, опасный человек. «Человек ли?» критичный разум подкинул очередные доказательства его произвола. Выкрикнула:
Не подходи! Не ройся в моей голове! Меня трясло. Капитулируя, он поднял руки. В тень отступить не успел. Приступ панической атаки сдавил легкие. Снова сорвалась на визг. Вон!
Источник моего расстройства растворился в воздухе, и я смогла вдохнуть полной грудью. Успела ввалиться спиной в ванную, зафиксировала дверь и разрыдалась, даваясь рвотой и слезами над унитазом
Я слышала рингтон своего телефона, словно он лежал под дверью, жалобные завывания Жака. Меня все это время жестоко рвало. Организм освобождался от всего, что в состоянии блаженной амнезии я успела допустить в себя, чередуя в оригинальной последовательности: молочная вода, слезы и цитрусовая горечь
Усилием воли заставила себя преодолеть рецидив фобии, похожий уже на приступ нервной булимии, прополоскала рот, умылась. Взгляд в зеркало, и я отшатнулась: «Это хотя бы объясняет слабое зрение, туман в глазах и острую реакцию на яркий свет. Бежать!» кровоизлияния практически затопили белок. Сосредоточилась на дыхании и решилась выйти за дверь. Хищник затаился и следил за подслеповатой жертвой из самого затененного угла. Не поднимая красных глаз, быстрыми шагами пересекла комнату, выскочила на лестницу, три пролета, атриум, холл Снова впечаталась в тень с дикими синими галогенами:
Вспомни. Ты дала мне шанс.
Проститесь достойно, Господин Гордон. А не в своем духе психопата. Слова вылетели сами. Зажмурилась, сглотнула и услышала звук подъезжающей машины. Сумеречный атриум осветили адаптивные биксеноновые фары. На дорожку перед парадным входом, въехал автомобиль.
Артем?! осеклась, обреченно глядя на свой телефон в руках расчетливого инсинуатора. Дежавю. Красный Audi Q5 Sportback и за рулем невозмутимый водитель. Только сам хозяин стоял на коленях, ко мне лицом. С безжизненным лицом. Меня выворачивало от одного лишь осознания, что я малодушно оправдывала и покрывала этого маньяка, убийцу, седого педофила: «И только Бог знает, кого еще!» Перед глазами снова всплыли грязные сцены его извращенных игр: «Слава Богу, желудок пуст уже, как два часа», я выбежала на крыльцо, позабыв о скандальном виде. Легкая туника взметнулась на злом буранном ветре пестрым сарафаном, таким же чуждым, как бразильский карнавал среди вечной мерзлоты. В спину прилетело: «Только не беги!», и я сиганула с обледеневшего крыльца. Артем вышел из машины с моим полушубком и успел поймать меня на последней ступеньке. Зубы стучали:
А Д-джорж? Благодарно забирая из его рук спасительный флакон мятного эфирного масла, справлялась со рвотными спазмами и опасно гудящей головой.
Особенности национального менталитета не позволяют нашему Herr Doktor нарушать порядок и личные границы, вторгаясь без назначения на чужую территорию. Намек на улыбку тронул только умные глаза, но в голосе звучал сарказм. Ждет тебя. Кивнул на плотную тонировку задней полусферы.
Перед лобовым стеклом медленно проплывал почерневший частокол заснеженной непроходимой чащи. В глаза был направлен диагностический фонарик, уверенные чуткие пальцы прощупывали пульс. Я нервно тасовала зеркальные очки, запасной телефон, футляр с наушниками и старалась усидеть на месте, чтобы не сорваться босиком домой. Вдруг смазанная вспышка. В свете фар на дороге материализовался монстр, уперся в передний бампер:
Не отпущу! Родная, вспомни! Его трясло в пароксизме наступающей мутации. Я испугалась за Артема, но мужчина, неизменно отличающийся профессиональным тактом и бесстрастностью, сжал руль обеими руками и удивил:
Знаешь, на что это похоже? Казнь. Не совершай ошибки. Не простишь себе.
Покосилась на Джоржа. На квадратных скулах играли желваки. Смотря перед собой, он растирал мои обмороженные стопы и цедил по слову на ломаном русском:
Отключи эмоции. Выслушай его. Будь объективной.