Ольга Валентеева
Виктор Вейран
© Валентеева Ольга
© ИДДК
* * *
Пролог
Скучно, заявила Пустота, спрыгивая с большого серого камня.
Что, давно не выходила в мир? усмехнулся её король.
Давненько. Скучно, когда в башню пустоты никто не заглядывает. Даже мой магистр появляется так редко.
У магистрата много работы, лениво ответил Раймонд, которому все еще не спалось. Сложно навести порядок после того, что творили прошлые магистры, не правда ли?
Ты прав, мой король, улыбнулась Пустота. На самом деле это были смутные времена. И Гарандия даже не догадывается, сколько раз судьба страны висела на волоске.
А я снова все проспал.
Отдых нужен каждому, мой король. Пустота кошкой прильнула к нему. Но я рада, что сейчас ты со мной.
Бессонница. Тот пожал плечами. Ты обещала рассказать мне, что дальше случилось с тем мальчиком Виктором Вейраном. И как так вышло, что магистрат упустил такую угрозу.
Магистрат не упустил. Пустота изящно качнула головой, крепче сжимая ладонь мужчины. Они наблюдали и надеялись, что гроза минует их. Кому-то повезло, как магистру Таймусу. Кто-то передал пост преемнику, как магистр Верхард. А кто-то Впрочем, слушай.
Часть 1
Глава 1
Анжела Вейран
Пробило полночь. Я сидела у окна и вглядывалась в ночную тьму. Лечь бы и уснуть, но уже знала, что не засну. Виктора не было. Месяц назад он из стажера стал полноправным сотрудником тайной службы Гарандии и теперь день и ночь пропадал на службе, а я Мне оставалось ждать. Ждать и надеяться, что супруг вернется домой, а не сложит голову где-то на улицах Альсенбурга. Мы были женаты уже пять лет. Пока учились в академии, все было спокойно. Да, непросто, потому что Виктор обучался и темной, и светлой магии, но мы находили время друг на друга. Потом, во время беременности, муж и вовсе от меня не отходил. Сразу после службы мчался домой и проводил со мной так много времени, как только мог. Я и сама мало сидела дома. Целители те, в ком всегда будут нуждаться, и до последних дней беременности я помогала в столичной лечебнице. Да, в этом не было необходимости моя семья ни в чем не нуждалась, зато моя помощь была нужна людям. А после инициации мой дар исцеления вырос, и я считала, что он должен приносить пользу.
Но когда родился ребенок, весь мой мир сосредоточился вокруг него. Анри был таким крохотным, что я порой боялась взять его на руки. Сидела у его кроватки и не верила, что это мое дитя, мой сынок. И чувствовала себя самой счастливой в мире. Видимо, тогда и упустила момент, когда Виктор с головой ушел в работу.
Нет, Вик обожал и меня, и сына. Я в этом не сомневалась раньше, не сомневалась и теперь. Но он не мог сидеть на месте. Ему необходимо бросать миру вызов, а я хотела видеть рядом любимого человека. А его не было. Было лишь это тянущее чувство тоски, с которым не могла справиться, и краткие минуты счастья, когда наш муж и папа возвращался домой.
Вот и сейчас я надеялась, что дождусь его возвращения. Распахнулись ворота, и я кинулась к двери. Едва не споткнулась об подол платья, но удержалась на ногах и минуту спустя упала в объятия Виктора.
Анжи, подхватил он меня, смеясь. Ты что? Я же грязный, как демон.
Я соскучилась, прижалась щекой к пропахшей потом рубашке. Тебя не было так долго!
Да, целых шестнадцать часов, мягко пожурил муж.
Неправда, когда ты ушел, еще не было восьми.
Прости, служба. Он коснулся губами моей щеки и все-таки выбрался из объятий.
Приказать подавать ужин? спросила я.
Не хочется никого будить, но я голоден, как все отродья тьмы.
Дитта еще не ложилась, я распоряжусь, а ты иди умываться.
И позвала служанку, пока Виктор поднялся наверх, в ванную. Когда он спустился вниз, ничего не напоминало о том, откуда он явился. Не осталось разводов грязи на лице, черную рубашку сменила светлая и чистая, как и брюки, почему-то разорванные на колене. Что муж прихрамывал, заметила только сейчас.
Я помогу, кинулась к нему.
Сначала ужин, улыбнулся Вик. Анжи, ты слишком беспокоишься обо мне. Так нельзя. Со мной ничего не случится. Разве ты еще не поняла, что любые твари обломают об меня зубы?
Да, конечно, отвела взгляд. Ты ешь, я посижу с тобой.
Виктор накинулся на еду так, будто не ел целую неделю, а я сидела напротив и наблюдала за ним. Вик так изменился с нашей первой встречи. И иногда я скучала по тому мальчишке, который считал, что весь мир вертится вокруг него. Теперь рядом со мной был целеустремленный, уверенный мужчина. Только взгляд зеленых глаз остался прежним: искрящимся, полным веры во что-то недоступное мне. И я очень хотела бы уберечь Виктора от того, что он впустил в свою жизнь, но не могла. Он никого не слушал ни тогда, ни сейчас.
И кого вы сегодня пытались задержать? спросила мягко.
О! Виктор отложил вилку и тут же забыл об ужине. Мы накрыли целую банду. Теперь их предводитель, Цикорий, предстанет перед судом. Четыре месяца я за ним гонялся. Этот мерзавец торговал людьми, представляешь? Находил или подростков, у которых не было родных, или просто тех, кого никто не хватится, и продавал в разные места, о которых приличным девушкам знать не положено.
И муж улыбнулся. У него была особенная улыбка. Жаль, что видеть её приходилось все реже.
А у вас какие новости? спросил Виктор, подвигая к себе мясную запеканку. Как Анри?
Анри сейчас лучше всех, ответила я. Он целыми днями ест, спит и играет. Поверить не могу, что ему полгода. Еще немного, и он начнет бегать по дому наперегонки с нами.
Ну, зачем же с нами? Я не собираюсь останавливаться на одном малыше. А ты?
И я так точно.
Хотелось добавить, правда, что для этого отец моих детей должен меньше рисковать своей жизнью, но я не стала. Когда с ужином было покончено, мы поднялись на второй этаж. Виктор тихонько вошел в детскую. Анри спал в своей кроватке, забавно причмокивая во сне. Рядом в кресле дремала нянька. А я думала о том, как сын похож на папу. У него были такие же огромные зеленые глазищи. Вообще, Вейранов можно было опознать по этому одному признаку. У отца Виктора тоже были очень выразительные глаза.
Мы так же тихо вышли, не разбудив малыша.
Какой же он еще маленький, говорил Виктор. И все-таки быстро растет.
А ты чаще бывай дома, дорогой, все-таки не выдержала я.
Стараюсь. Он взъерошил отросшие волосы. Как видишь, пока что получается с трудом. Ничего, скоро окончательно втянусь, и, вот увидишь, все встанет на свои места.
Жду не дождусь этого момента, заверила Вика. Ты завтра опять уходишь ни свет ни заря?
Да, неловко признал он. Надо продолжить допрос Цикория. Это, конечно, работа дознавателей, но я хочу присутствовать. У него ведь были подельники. Надо отловить всех раньше, чем они начнут свою деятельность где-то еще. Хотелось бы узнать, кто покрывал этого гада, но увы, вряд ли он захочет об этом рассказать.
Для этого есть дознаватели, сказала я.
Да, ты права.
Я толкнула двери в спальню. Здесь было темно и тихо, я не приказывала зажигать светильники.
Не жди меня допоздна, обернулся Виктор, ловя меня в объятия, как только закрылась дверь. Ты не высыпаешься. Ночью я, днем Анри.
Хочешь сказать, ты высыпаешься? ответила, вдыхая исходящий от него легкий аромат мыла.
Я привык. В «Черной звезде» спал и меньше, и мне хватало.
Тебе уже не восемнадцать, напомнила я.
Да, но и не пятьдесят, дорогая. Хотя что такое пятьдесят? Семьдесят! Вот когда стану брюзгливым стариком, тогда и буду спать вволю.
Ты и тогда найдешь себе занятие, покачала головой.
Возможно. Буду тренировать орду правнуков. Это тоже нужное дело.
Я улыбнулась. Да, Виктор мог бы тренировать войска не то что правнуков. Главное, чтобы мы оба дожили до этих счастливых дней.
И все-таки дай мне взглянуть на ногу, потребовала я.
Виктор вздохнул, но послушался: разделся и сел на кровать. Колено было наскоро перебинтовано.
Ты хоть у целителя был? спросила, разматывая куски ткани.
Ну
Виктор! уставилась на него. Ты понимаешь, что это опасно? Может быть заражение, осложнения, что угодно. Хочешь хромать всю жизнь?
Нет, признал он.
Тогда думай хоть немного о себе. Или, если не можешь, о нас.
Рана выглядела скверно. Вик, конечно, кое-как попытался её залечить, но целитель из него был тот еще. Я принесла теплой воды, нашептала заклинания, промыла, чтобы никакая гадость не попала, и направила магию, пока не остался только свежий рубец. Снова перебинтовала, только уже чистыми бинтами рана могла открыться, особенно при том образе жизни, который вел мой муж.
Чувствую себя безумно виноватым, тихо говорил Виктор, пока я закрепляла края бинта. Вместо того чтобы отдыхать, ты снова бинтуешь мои раны.
Потому что ты себя не бережешь. Вылила воду, сама переоделась в тонкую сорочку и скользнула в его объятия. Как можно спокойно жить, не зная, во что ты ввяжешься на этот раз? Я каждый день как на иголках.
Анжи, милая, у меня такая работа, пытался объяснить он.
Я знаю. И очень хочу, чтобы ты её сменил.
Нет.
Больше и разговаривать не о чем. Виктор никогда не оставит дело, которое ему нравится. А в работе тайной службы он находил непонятную мне прелесть. Да, его не привяжешь, не заставишь сидеть дома, но у той же службы безопасности есть много разных отделов. И часть из них не предполагает ночные погони за особо опасными преступниками.
Я просто за тебя боюсь, сказала, прячась в его объятиях от всего мира.
Не стоит. Справлюсь, Анжи. Со всем справлюсь.
А вот я боялась, что нет. Проснулась уже одна. Когда ушел Виктор, даже не слышала. Зато прекрасно слышала, как плачет мой сын. Когда влетела в спальню, няня старалась его успокоить, но Анри достался папин характер. Хотел играть играл, хотел спать спал. А в данном случае ему хотелось кричать. Взяла его на руки, подула на пушистые темные волосики на макушке. Сын мигом успокоился и заулыбался, протянул ко мне ручонки, пытаясь схватить за нос. Никакие няни не помогали, большую часть дня Анри проводил со мной.
Так я и бродила по дому с ребенком на руках, еле найдя минутку, чтобы умыться и переодеться. Отдавала указания прислуге, думала, куда отправиться гулять с малышом. И так задумалась, что не услышала дверного колокольчика.
Мадам Вейран, к вам месье Рейдес, доложила служанка.
Спасибо, Этни. Проводи его в гостиную, ответила я и передала ребенка няне, а сама поспешила на первый этаж. Эд, бывший однокурсник моего мужа, а теперь наш лучший друг, ждал меня в комнате.
Эд! радостно воскликнула я, почти подбегая к Рейдесу. Какой приятный сюрприз. Мы с Виктором думали, тебя из «Черной звезды» и пряником не выманишь.
Месяц назад директор Стерн оставил свой пост и покинул Альсенбург, назначив преемником Эдуарда. И вот уже месяц мы почти не виделись. Эд, как и Виктор, сильно изменился со дня нашей первой встречи. Но, в отличие от мужа, он стал спокойнее, вдумчивее, ведь от его решений зависели жизни курсантов гимназии «Черная звезда».
Прости, Анжи, работа директора не предполагает выходных. Эд коснулся губами моей руки. Вырвался в город по делам и решил зайти.
И правильно сделал. Сейчас прикажу накрывать на стол.
Не надо, я на минутку, воспротивился Эдуард, но разве от меня так просто уйдешь?
Виктор от меня бегает, хоть ты составь компанию молодой матери, мягко пожурила его, и Эд сдался.
Хорошо, только ненадолго.
Я тут же распорядилась насчет обеда, а пока накрывали на стол, мы с Эдом расположились в гостиной.
Как Тэмми? спрашивала я. Она к нам тоже не заглядывает. Признавайся, ты запер жену в темном подземелье?
Нет, но, как оказалось, в последний месяц беременности ведьмы ужасно капризны, усмехнулся Рейдес. Она то плачет и боится рожать, то, наоборот, смеется по непонятной причине, а я чувствую себя последним дуралеем, потому что не понимаю, чего ей хочется.
Вот и привез бы её ко мне, я бы её успокоила, втолковывала другу.
О нет. Тэмми боится куда-то ехать. Она заперлась в четырех стенах и даже прислугу гонит прочь, а я пропадаю в гимназии.
Тогда я постараюсь к ней зайти.
Буду только рад. Как Анри?
Растет. Судя по тому, что не плачет, няне все-таки удалось уложить его поспать. В основном так же, как папа, командует всем домом. И мной в том числе.
Эд улыбнулся.
А сам Вик где?
На службе. Я не сумела удержать вздох. Вчера задержали какого-то особо опасного преступника, так что, боюсь, сегодня он и вовсе не явится.
Рейдес только покачал головой. Он, как и я, считал, что Вик рискует зря. Более того, предлагал мужу место профессора в гимназии, но тот наотрез отказался. Виктор Вейран маг света. Точка. Конечно, так было безопаснее, вот только был ли от этого счастливее сам Виктор? А мы перебрались в столовую. В кои-то веки я обедала не одна.
Тэмми никак не решит, как назвать дочь, делился Эд. И утверждает, что у ведьм рождаются только девочки. Представляешь, не одна ведьмочка в доме, а две или три? Я поседею.
Тем не менее ты женился на ней, улыбалась я.
Конечно. Ты бы попробовала не жениться на моем месте! Тэмми кого хочешь возьмет измором.
Эд шутил. Между ними были очень теплые отношения. Да, не такая любовь, как между нами с Виком, но я знала, что рядом с Тэмми Эд счастлив.
Слушай, может, приедете к нам в выходные? предложил Эд, уходя. Я тоже вырвусь из гимназии, даю слово. Хоть вспомню, как выглядит Виктор Вейран.
Если у него получится, то с удовольствием, но сам понимаешь, ничего не могу обещать.
Тогда приезжай с Анри. Чем не сопровождение? Тэмми будет рада.
Хорошо, приеду, пообещала я. Передавай привет супруге. И скажи, пусть меньше волнуется. Это вредно для малышки.
До выходных?
До выходных.
Эд ушел, а я снова поднялась в детскую. Анри спал, и бедная нянька боялась даже дышать рядом с ним. Я отпустила её пообедать, а сама села к кроватке. Признаться честно, мне было страшно. Каким вырастет мой сын? Какая судьба его ждет? Глядя на Виктора, было чего опасаться. И как мне его уберечь? По всему выходило, что никак, но я обещала себе, что буду рядом. И с ним, и с его неуемным папой, который, как я и предполагала, так и не пришел ночевать.
Глава 2
Виктор Вейран
Говори! Говори, дрянь такая, или я сделаю из тебя чучело и выставлю в зале магистрата! кричал старший дознаватель нашего участка.
Он может. И чучело сделать, и в зале выставить. Но Цикорий молчал уже второй день, а я начинал отчаянно зевать. Разве не понятно, что надо действовать магией? Вот только есть неписаный закон: сыщики не лезут в дела дознания, дознаватели не лезут в дела сыска. Поэтому я молча сидел на стуле и ожидал, когда выдохнется мастер Эм, как мы его называли. На самом деле звали парня Эмиль. Он считал имя слишком мягким для сложного дела дознания, поэтому и сократил до краткого Эм. А тем, кто не желал его так называть, без зазрения совести выбивал зубы.
Я лично охотился за Цикорием несколько месяцев. Выслеживал, сидел в засаде, шел по следу, как зверь. А теперь этот тип, желтый, как все жители соседней с Гарандией Ратиции, таращил на нас единственный глаз. Второго я лишил его во время задержания. Эта падаль продолжала молчать, а мне нужно было знать, где находятся передержки, в которых люди дожидались продажи, и по каким каналам отправляли жителей Гарандии к их хозяевам. Тьма! Как же мерзко. Эта мерзость тайной службы нахлынула на меня еще на практике, но не убила желания работать. Стажировка тоже не убила, а сейчас под моим началом была группа из пяти человек, и отступать казалось неправильным. Я не находил удовольствия в том, чтобы кого-то калечить. Зато мне нравилось восстанавливать справедливость, и Цикорий должен был ответить.
Дверь отворилась, и новая фигура ступила на сцену. Я узнал и черный плащ, и взгляд серых глаз с прищуром. Главный дознаватель магистрата Тайлен, мой старый знакомый, благодаря которому и попал в тайную службу, а заодно мой начальник.