Ты чокнутая, знаешь? закатила глаза Коратиэль.
Быстро обговорив план действий в том же переулочке, девушки отправились на первое в своей жизни преступление. Передвигаясь короткими перебежками, осторожно, по стеночке, девушки довольно быстро добрались до места.
Городская конюшня, сказала Эйноррен, заходя внутрь, кстати, здесь же стоят и графские лошади.
На секунду в глазах Эйноррен полыхнул дьявольский огонек, но тут же погас.
Но их лучше не трогать слишком узнаваемые, да и искать их будутхм активнее
Эйноррен выглядела так, словно боролась с собой, договариваясь голосом разума. По решимости на ее лице стало понятно разум проиграл.
Давай живее, прошипела Кора в нетерпении притопывая ногой.
Эйноррен уже быстро шла между стойлами, словно искала определенную лошадь. Коратиэль готова была ей голову открутить ей богу ходит как по рынку, приценивается.
Ты не забыла, что мы в опасном для нас городе, в чужой конюшне?! Ты еще сходи у хозяина спроси, какую лучше взять!!! Коратиэль злым шепотом выговаривала новой подруге все, что о ней думает. Выходило очень внушительно и немного забавно. Я тебя убью, если нас не схватят. Убью. А если схватят, я тебя и вовсе с того света достану.
Ах вот ты где! наконец воскликнула Эйноррен, иди сюда девочка!
С этими словами девушка вывела из стойла крепкую гнедую кобылку и начала ее оседлывать, собирая все, что для этого нужно по углам конюшни.
Конюх здешний не очень аккуратный, поэтому все вечно раскидано по разным углам. Его терпят только потому, что за самими лошадьми он ухаживает просто отлично. Смотри какая справная. Знакомьтесь, девочки, продолжала ворковать девчонка, бойко орудуя не только языком, но и руками, Коратиэль Фурия, Фурия Коратиэль.
Очень приятно, процедила Кора, долго еще?
Готово! Пошли.
Из конюшни выбрались незамеченными, оставалось пройти через полгорода до ворот тем же макаром короткими перебежками, только теперь еще и с краденой лошадью в поводу. Но им снова повезло выбрались благополучно.
Добравшись до рощи, обе девушки облегченно выдохнули. Постояв пару минут, переводя дух и успокаивая бешено бьющиеся сердца, девушки кинулись собирать остатки вещей. Коратиэль быстро оседлала Тэссу, Эйноррен еще раз проверила все ли собрано, и девушки, синхронно оседлав своих кобылиц, отправились в обход города на восток.
Коротко обсудив маршрут, девушки замолчали. Сейчас ни одной из них не хотелось разговаривать. Слишком много всего произошло за слишком короткий промежуток времени, и обеим просто необходимо было уложить все это в голове. Ведь если убегать от размышлений, и проблем, отказываясь встретиться с ними лицом к лицу, они все равно рано или поздно тебя догонят. Все сразу и в самый неподходящий момент. Так что уж лучше сейчас, пока есть время, пока тело мерно трясется в седле, пока лошади сами следуют куда нужно, не сбиваясь с заданного курса. Пока еще можно и нужно подумать.
Неизвестно, что будет завтра, неизвестно, что будет сегодня вечером или завтра утром. Нужно ловить момент.
Лишь когда начало темнеть Коратиэль, очнувшись от глубоких раздумий, сказала:
Ты не устала? Может, пора привал?
Давно пора, живо отозвалась ведьма, озираясь по сторонам, и выглядывая место поудобнее.
Местность вариантами не баловала, поэтому путешественницы лишь съехали с тракта и углубились в поля. Пришлось немного поплутать, чтобы найти место пригодное для разведения огня. Завершив все приготовления, девушки уселись у небольшого костерка и немного поели. Коратиэль была все так же неразговорчива, но Эйноррен, видимо успевшая обдумать все, что хотела, спросила:
Что тебе сказала Магария?
Что брат лишь повод
И все?
Что-то о Силе, судьбе и прочее. Ничего конкретного. Она всегда так общается намеками и загадками?
Нет, она всегда открыто отвечает на вопросы. На те, на которые может ответить.
Ага, она сказала, что не ее задача мне рассказывать про все.
Значит, это правда, твердо сказала ведьма.
Ну мне-то от этого не легче
Потерпи и все узнаешь. Рортэ..эрар тьфу, ненавижу его имя. Отшельник Рор все тебе расскажет, иначе Магария не отправила бы тебя к нему.
Снова какое-то время прошло в молчании. Затем Эйноррен снова заговорила:
Ты знаешь, когда я еще совсем девчонкой была, Магария мне часто говорила, что однажды передаст мне часть своей силы и шкатулку, которую мне нужно будет хранить даже ценой своей жизни.
Небольшая такая, с вензелями позолоченными? уточнила Кора.
Угу, Эйноррен удивлённо подняла глаза на спутницу.
Можешь не переживать, хранить больше ничего не надо.
Так это ты?! Эйноррен приоткрыла рот в благоговении разглядывая Кору, это удивительное событие знакомство с тобой. Целые поколения моих предшественниц хранили эту шкатулку, ожидая, что честь передать ее выпадет им. И молясь, чтобы этого никогда не случилось.
Я это уже Магарии сказала, и тебе повторю: нет во мне никакой Силы, Коратиэль сердито ткнула пальцем в собеседницу.
Послушай, спокойно сказала Эйноррен, ты можешь признать это, можешь не признавать. Можешь сколько угодно доказывать мне, что Матушка ошиблась. Но это не изменит сути: у ведьмхранительниц есть особое чутье, они точно знают, для кого хранят ту или иную вещь. И если Магария сказала, что шкатулка ждала тебя, значит так оно и есть. А ты можешь упираться сколько твоей душе будет угодно тот факт, что это в тебе, не изменится.
Маленькая свежеиспеченная ведьма выглядела так мило, огоньки в ее глазах придавали озорства, а волнистая рыжина, отпущенная на привале на волю, укрывала хрупкие плечи, дополняя образ юной наивной девушки. Хрупкое невинное создание, неспособное на здравые рассуждения и серьезные поступки. Более обманчивый образ придумать сложно. За внешней воздушностью кроется сила и твердость, которой позавидует иной мужчина. И мудрость, накопленная многими поколениями ведьм, и переданная этой девушке сегодня без должной торжественности, что вовсе не уменьшало ее.
Девушки молчали какое-то время, потом Эйноррен, решившись, все же позвала:
Кора
Мм?
Эйноррен еще немного помолчала, но глаза ее так и светились любопытством. Кора это видела, но подбадривать не стала. В итоге ведьма все же задала свой вопрос:
Что было в шкатулке?
Вместо ответа, девушка просто показала ей кулон.
красота, выдохнула Эйноррен.
И осторожно протянув руку, но не касаясь камня, добавила:
И мощь
Коратиэль в ответ только вздохнула и непочтительно запихнула кулон обратно за пазуху. Девушки сидели какое-то время молча. Ведьма не тяготилась этим молчанием, она понимала, что слишком многое за такое короткое время свалилось на плечи новой подруги. Наконец, Кора заговорила. Она говорила быстро, словно спешила высказаться, пока сама не передумала:
Я не просила, понимаешь? Я ничего такого не хотела Отец никогда ничего не говорил, даже намека не было. Мы были обычной семьей, со своими радостями и горестями. Обычной Все оказалось ложью, выходит? Ведь именно отец отправил меня к этому Рору. Значит он знал, но не собирался говорить мне? Я не хочу никакой Силы, не хочу Что за бред вообще, почему я должна так жестоко расплачиваться за глупый героизм предков? Я хочу свою жизнь назад. Хочу домой, к малышам, ругаться с Кэйрианом, ждать папу из города Мечтать о принце, как в романах, своем доме, своих детях
Снова на какое-то время воцарилась тишина. Кора сидела, направив расфокусированный взгляд вниз на свои ступни. Потом еле слышно прошептала:
Я правда не знаю, что мне делать. Мне страшно. Зря твоя наставница считает, что я смогу тебя защитить я не могу.
Эйноррен выдержала паузу, давая Коре шанс сказать что-то еще, а потом тихо заговорила:
Кто из героев просил своих испытаний? Это всегда приходит с болью и потерями, когда не ждешь. Но выхода у тебя нет Ни у кого не было. И если ты сможешь это принять, станешь Избранной. Если нет просто жертвой обстоятельств, которая все время чему-то сопротивляется и страдает. Давай пока не будем торопиться и делать поспешных выводов. Отшельник расскажет тебе все, что нужно, а потом уже будем думать, что с этим делать дальше. Хорошо?
Коратиэль кивнула. Ей уже было немного стыдно за эту вспышку, распустила нюни раньше времени. Только саднило в груди от осознания, что отец врал ей всю жизнь. Недоговаривал, но для девушки это сейчас было одно и то же.
Не нарушая больше молчания, спутницы вытянулись по обе стороны костра, и милосердный сон, снимающий боль и усмиряющий воспоминания, неспеша принял обеих в свои объятья.
Интерлюдия. Руди
Пробираясь в тени, сливаясь с тенью, иногда открывая порталы, чтобы немного обогнать путниц и проверить, безопасен ли выбранный путь, чтобы не быть замеченным раньше времени, он шел по следам. Тяжелые ветви многовековых деревьев образовывали плотный уютный полог над головой. Охотник не спешил выходить на свет. Он сам не мог объяснить себе появившийся к девушкам интерес. Интерес к Коратиэль. Возможно, он почувствовал в ней опасного соперника, не просто равного себе по силе, а способного стереть его в пыль прежде, чем он успеет что-то предпринять. Не время было размышлять над странностями своего поведения. Сейчас нужно продумать, как обставить свое появление, чтобы через секунду не лежать кучкой пепла у ног носительницы Силы.
Над головой хрустнула ветка, просев под весом огромной грузной птицы.
И как она только летать умудряется с такой тушей, вслух подумал мужчина. Черт, опять отвлекся. Давай, соберись, приятель.
Перед внутренним взором снова возникли глаза, еще не черные, но тьма уже очевидно плескалась в них, поглощая, затапливая, покоряя и покоряясь. Сейчас внутри девушки идет борьба, Сила еще может взять верх, и тогда конец придет не только мужчине, но и всему миру. И, что самое печальное носительнице. Оболочка то останется, не останется самой Коратиэль Жаль
Да что с тобой ТАКОЕ?! взвыл он, хлопнув себя по щеке.
Он резко остановился, сделал шаг назад и, подобрав ветку, бросил ее на место, показавшееся ему подозрительным. Хлопок, щелчок, сомкнулись зубья капкана. Судя по размеру, его ставили на медведя, судя по количеству магии, которой прямотаки разило от капкана на оборотня.
А что, логично. Оборотни убивают людей, люди убиваю оборотней.
Твою ж выругался мужчина, и еще раз напомнил себе, нужно быть осторожнее, ноги отращивать я точно не умею.
Так, стоп! С каких пор он вообще стал разговаривать сам с собой? Еще и вслух?!
Он зарычал и звонко залепил ладонью лоб. Как бы то ни было, а сосредоточиться пришлось запасных конечностей у него нет, надо беречь изначальный комплект.
Мужчина безмолвной тенью уже несколько дней продвигался следом за Коратиэль с Эйноррен, то приближаясь, то отдаляясь. Он прислушивался к их разговорам, а по ночам, когда девушки уже спали, с помощью порталов подходил ближе и часами просиживал рядом с Коратиэль вглядываясь в ее лицо, слушая ее размеренное дыхание.
Он не мог понять, что так влечет его к ней. Когда-то давно от Учителя он слышал историю легенду о родственных душах. На востоке считалась, что они связаны красной (или не красной, а золотой?) нитью, которая никогда не рвется. Далеко на западе люди верили, что их предки раньше были четырехногими, четырехрукими и двухголовыми, пока не прогневили богов. За что те разделили их, оставив всего по два, а голову одну, обрекая искать свою половину. Мозгов, судя по всему, тоже отполовинили это ж надо такую ересь сочинить и верить в нее безоговорочно. Здесь, в самом центре Извечных земель, люди тоже сочинили подобную ерунду, чтобы было во что красиво верить. Он не слушал Учителя, его заклинило на четырехруких. И пока, тогда еще мальчишка, пытался представить эту конструкцию, Учитель рассказал местную легенду. А сейчас бы и неплохо ее вспомнить, но плохо, когда не знаешь, да еще и забудешь
Мужчина поднял голову, скоро рассвет, ему пора. Пора в тень. Весь день ему было муторно, он снова часто отвлекался. Предчувствие беды не отпускало, а когда он увидел, что девушки зашли в запретный лес, достигло своего пика. Да, сегодня ему повезло, он смог посмотреть в глаза Коратиэль прямо, а не ловить взгляд, обращенный не на него, из тени, бросить ей пару слов, но потом
Лес Фиэнси
Следующие четыре дня пути прошли однообразно и скучно. Единственным интересным событием стала переправа через реку. Ни одна из девушек еще не ездила так далеко, поэтому величина реки впечатлила обеих. Через реку был перекинут огромный мост, установленный явно не без помощи магии.
А потом снова степь, голая безлесная равнина, которой ни конца, ни края.
Совсем скоро мы должны проехать лес Фиэнси, тихо проговорила Эйноррен, мне наставница рассказывала о нем. Опасное место, нужно быть настороже. Никто толком не знает, что за опасность здесь подстерегает.
Коратиэль вопросительно вздернула бровь.
Потому что никто еще отсюда не вернулся зловеще закончила Эйноррен.
Степь плавно переходила в перелесок, за которым величественно раскинулся Фиэнси. Раскидистые деревья защищали от палящего солнца, давая путникам прохладу. Отчетливо чувствовалось, что лес полон жизни. На душе было хорошо и спокойно, девушки не торопясь углублялись в лес. Ничто не предвещало беды
Так странно, медленно проговорила Коратиэль, здесь так хорошо и спокойно.
Да, задумчиво протянула ведьма, как-то слишком хорошо и, помолчала, подбирая нужное слово, сонно. Уже смеркается, может вернемся и переночуем в степи, а с утра уже?
Наверное
Коратиэль замолчала, не договорив, прислушалась. Посмотрела на Эйноррен, та кивнула, мол да, тоже слышу.
Песня
Нереальный, будто не принадлежащий этому миру голос выводил красивую мелодию. Девушки сами не заметили, как тронув поводья поехали не к степи, а стали углубляться в лес. Ближе, ближе и вот уже почти можно расслышать слова, но тут песня обрывается. Мгновение тишины и новая песня. Уже другая, эта не кажется прекрасной и неземной, но тоже хороша, только по-своему:
Она как призрак древней башни.
Она как тень, она как яд.
Она мертва как день вчерашний,
Растаявший на солнце град.
Высокий стан красив и строен,
Изогнут строгий силуэт.
Ты не ищи ответа, воин.
Она смолчит тебе в ответ.
Она верна другому миру,
Чужому, чуждому для нас.
Ее наш светлый Бог покинул.
Души не видно в бездне глаз.
Она стоит под серым небом,
И треплет платье ветер ледяной
Как нет души, так нет уже надежды,
Что обретет она когда-нибудь покой.
Простоволосая, босая
Стоит на крыше башни боевой,
И взор ее орлиный проникает
В те тайны, что хранили мы с тобой.
От этих глаз не спрятаться, не скрыться.
От этих глаз могильный хлад идет.
Одно спасенье есть скорее раствориться
В лучах рассвета, что подарит небосвод.
А если не успеешь, не сбежишь ты,
То будешь ты, несчастный, обречен
Из века в век, поправ свои границы,
Быть ее верным адским палачом.
Последнее слово утихло, Кора и Эйноррен сбросили с себя оцепенение. Они обнаружили себя стоящими на широкой поляне с большим костром посередине. Возле костра сидела красивая женщина. Пугающе красивая. Она была совсем одна, но пугала отчего-то больше, чем вооруженная до зубов банда разбойников.
Великолепное зеленое платье подчеркивало гибкий стан. Ее золотые волосы плавными волнами омывали плечи и спину, спускаясь до самой талии. Нежная кожа, будто чуть светилась изнутри, но при всем своем великолепии Было в ней что-то неправильное, какое-то неуловимое ощущение, привкус чего-то уродливого, устрашающего.