Давай это, словно услышав молитву, мужчина приподнял тонкие локти, просунул мягкие рукава, расправив сорочку в крупную клетку.
После водных процедур мы прошли в спальню. Там действительно что-то изменилось. Коричневый паркет вернул свой глянец, заляпанные стёкла вновь пропускали свет, мусор, лишний хлам отсутствовал, а вещи, что лежали рядом со шкафом, нашли места получше. Даже постельное бельё сменилось на свежее, тёмно-бардовое. А угол, где я проводила большую часть времени, стал шире, потому что Гоша убрал оттуда тумбочку и постелил толстый, колючий коврик.
Ты будешь не против, если я помогу тебе? присев на постель, мужчина расставил ноги и поднял розовую расчёску. Он бережно ухаживал за моими жидкими, влажными волосами, распутывая шары с мусором и вплетёнными ворсинками. Сначала расправлял кончики, поднимаясь всё выше и выше к корням. А затем, растёр влагу полотенцем так, что моя голова стала похожа на одуванчик. Отчего Гоша посмеялся, возможно, он знал, что так произойдёт, поэтому не удивился.
Теперь ты скажешь мне, как давно здесь? заплетая очень лёгкую косу, заговорил мужчина, нарушая негласную, мнимую тишину между нами.
Я не знаю.
Ты сказала, что находишься добровольно здесь. Тебе платят?
Нет.
Откуда ты?
Не знаю.
Что ты вообще знаешь?
Действительно, кажется, я знакома с внешним миром, но в моих воспоминаниях ничего нет, кроме комнаты, в которой сплю с мужчинами. Не уверена, что способна ответить хоть на один твой вопрос, Гоша.