Только нас в них нет, вздохнула сестра.
Была вторая половина дня. Солнце светило нам в затылки. Я с наслаждением вдохнула родной воздух. На нашей стороне даже пахло иначе. Свежее, что ли. Вид красок радовал глаза, и я едва не прослезилась, до того приятно было снова очутиться в цветном мире. И не где-нибудь, а дома!
Рвануть бы к калитке, броситься маме с папой на шею, сжать их в объятиях и никогда не отпускать. Останавливала мысль о том, что они меня не узнают. Что им объятия незнакомой девушки? Нет хуже, чем быть чужой для родных.
В себя меня привел зной. Он горячими пальцами пробрался под одежду. На теневой стороне времен года не существует. Там ни тепло, ни холодно. Ни зима, ни лето, а нечто среднее. На нашей стороне солнце палило вовсю. Лужайки походили на зеленые ковры с рисунком из клумб.
Жарко, Коля подул себе на лоб.
Совсем забыла, как у нас тепло, я оглядела наши наряды. В штанах и рубахах из грубой ткани мы рисковали спечься на солнце как картошка в мундире.
Повезло, что мы здесь ненадолго, обмахивая себя ладонью, сказала Ксюша. Хотя я бы с радостью осталась навсегда.
Что дальше? обратилась я к Нани, но взглянув на нее, поняла, что попала не по адресу.
Внешне это была все еще Нани, но суть изменилась. Место рассудительной женщины средних лет заняла жительница теневой стороны, впервые попавшая в мир красок. Глазами полными детского восторга она осматривалась вокруг. Ее губы двигались, словно она что-то шептала, а руки бесцельно хватали воздух.
Эй! Коля дернул Нани за рукав. Приди, что ли, в себя.
Но Нани не отреагировала. Цвета безраздельно завладели ее вниманием. Особенно по вкусу ей пришелся наш дом, который папа в прошлом году покрасил в салатовый.
Я бросила попытки привести Нани в чувства и переключилась на сестру:
Как ты себя чувствуешь?
Я, Коля и фантом, занявший место моей тени, застыли, ожидая ее реакции. Ксюша наклонила голову, прислушиваясь к себе.
Вроде нормально.
Я улыбнулась. Наконец-то, хорошая новость. Но моя радость была преждевременной. Ксюша вдруг дернулась, как от пощечины. Ее и без того крупные зеленые глаза распахнулись на пол-лица.
Что? я схватила сестру за плечи и встряхнула, но она не обратила на меня внимания. Ее взгляд был устремлен в сторону. Если посмотреть туда же, ничего не увидишь. Ксюша единственная ощущала тени, и нельзя сказать, что это была привилегия.
Они меня заметили, прошептала Ксюша обескровленными губами.
Отгородись от них, что ли, посоветовал Коля. Вспомни, чему тебя учила Нани.
Я пытаюсь, ответила сестра. От напряжения у нее трепетали вены на висках.
Ксюшины попытки потерпели крах. Она схватилась за голову и протяжно завыла.
Нани! Что нам делать? я ущипнула женщину. Когда моя сестра страдает, мне не до церемоний.
Ой! щипок вернул Нани в реальность, и она переключилась с созерцания цветов на Ксюшу. Что ты чувствуешь?
Ксюша не отвечала. Она кружилась на месте и махала руками, отбиваясь от кого-то.
Пора возвращаться, сказала я. Разве не понятно, что она не справляется?
Подожди, возразила Нани. Дай ей выставить защиту.
Нани взяла лицо Ксюши в свои ладони и велела сестре смотреть себе в глаза.
Дыши, сказала она, глубоко и спокойно. Это поможет тебе сосредоточиться.
Но Нани самой впору было сосредоточиться. Она то и дело косилась на рекламный щит, где на красном фоне шли желтые буквы. Он и мне резал глаза, а ей каково?
Хватит, я оттолкнула Нани от сестры. Мы уходим. Немедленно. И я никого ждать не буду.
У Нани нижняя губа задрожала совсем как у ребенка, который вот-вот расплачется. Но как бы ей не хотелось остаться в моем мире, она не спорила.
Мы с Колей подхватили Ксюшу под руки и поволокли прочь со двора, пока местные старушки не кинулись нам на помощь. Сестра не сопротивлялась, сопровождая наше отступление скулежом.
Я бросилась к ближайшей тени. Это оказалась тень того самого рекламного щита. В последний раз оглянувшись на дом, я разрезала тень на асфальте и прыгнула в нее, как в водоем, потянув за собой спутников.
Раньше я всегда погружалась в тень вертикально, фактически входила в нее. В этот раз погружение вышло горизонтальным. Нас немного покружило, я никак не могла сориентироваться в пространстве. Но я держала в голове образ грота в цветоломни, и о, чудо! мы вынырнули именно там. Это было мое первое точное попадание. Я определенно делаю успехи.
Генератор тарахтел, свет прожектора бил по глазам и первое, что я сделала выключи их. Хватит на сегодня теней.
Не верю, что говорю это, выдохнул Коля, но до чего же я рад вернуться на теневую сторону!
Мы походили на беглецов с того света. Всклоченные, вспотевшие, вздрагивающие от шорохов, мы привались к стене грота, отдышаться. У Ксюши дрожали руки, но хуже всего был сумасшедший блеск в глазах Нани. Тенеловы сходят с ума к концу жизни, но вдруг резкое перемещение в мир красок способно ускорить приход безумия?
Переведя дух, я взяла Ксюшу под руку, чтобы отвести ее в палатку. Нам всем требовался отдых. Лично я не отказалась бы вздремнуть пару часиков. И плевать, что сейчас середина дня.
Коля подхватил Ксюшу с другой стороны, и мы двинулись к выходу, обогнув Нани по кругу, точно она прокаженная. Объясняться с ней не было желания. Я бы так и ушла, не сказав ни слова, не заговори она со мной.
Прости, пробормотала Нани, и я обернулась. В ее глазах все еще витали призраки цветов, но и разум в них вернулся. Я была не готова. Я потеряла контроль. Мне казалось, что после всех этих лет в цветоломни, я справлюсь, но это была ошибка. Мне не следовало переходить на другую сторону, да покарает меня первородная тень. Я ошиблась.
Хватит себя корить, перебила я. Все порой ошибаются.
Нани выглядела несчастной, и моя злость растворилась как сахар в кипятке. Потрясение при виде цветов достаточное наказание.
Ты неплохо держалась, похвалила она Ксюшу, чего нельзя сказать обо мне. Кто не мог себя контролировать, так это я.
Ничего, Ксюша выдавила из себя улыбку. Я все понимаю. Очевидно, для тебя это было шоком.
Я повела все понимающую и все прощающую сестру в палатку, где она завалилась на тюфяк и проспала до следующего утра. Но перед тем как уснуть, она поведала мне о пережитом кошмаре. Если первое столкновение с тенями она не помнила, то второе отложило в памяти во всех подробностях. По ее словам это было похоже на разверзнувшуюся бездну. Все тени мира устремились к ней, желая ее поглотить. Они принимали уродливые формы, свистели и кричали. Тени застили собой мир. Все, кроме них, перестало существовать.
Неужели в конце будет так же? засыпая, прошептала сестра. Останусь только я, мое безумие и всепоглощающая тень.
Глава 6. День Великого Разлома
Открыв поутру глаза, я увидела то, к чему не привыкла: соседок по палатке. Обычно когда мы просыпались, все были на завтраке, а то и на рабочих местах, но только не сегодня. Выходной? За несколько месяцев, что мы провели в лагере, он случился впервые.
Девчонки весело щебетали, передавая друг другу ручное зеркальце. Они распустили волосы, а не заплести их по привычке в хвост или косу. Некоторые подвели глаза углем от костра. Но главными их украшениями были осколки цвета. Кто-то носил осколок на кожаном ремешке на шее, кто-то повязал ремешок на руку или вокруг головы наподобие тиары. Мелкие, неограненные, с вкраплениями эти осколки выглядели жалко. Не иначе их подобрали на свалке. Но это не мешало девушкам носить их с достоинством королевских особ.
Все встреченные нами на улице рабочие мужчины и женщины также украсили себя осколками. Что-то назревало, и мы поторопились к Нани за новостями.
Сегодня День Великого Разлома, Нани помешивала воду в огромном котле и бросала туда коренья. Этот праздник отмечают во всем королевстве.
Неужели уже заканчивается второй квартал после Нового года? переспросил фантом и, получив в ответ кивок, вздохнул: Время летит подобно стрекозе.
Нашел с чем сравнить, сказала я. Ты бы еще таракана вспомнил.
Между прочим, начала Ксюха, и я едва удержалась от желания заткнуть уши: Американский таракан за секунду может пробежать расстояние в пятьдесят раз превосходящее длину его тела. Для человека это сопоставимо со скоростью триста тридцать километров в час. Так что стрекоза далеко не самое быстрое насекомое в мире.
Она болтала что-то еще, но я не слушала. У моей сестры вместо мозгов энциклопедия. Досталась же мне компания: сестра-заучка с фобией микробов, фантом тонкая поэтическая натура и вообще человек в себе, лучший друг скромный неловкий парень, краснеющий по любому поводу. Одна я абсолютно нормальный оживленный магией камень.
Подождите-ка, Коля, будучи сыном двух бухгалтеров, быстро произвел мысленные расчеты. Получается сейчас в нашем мире июнь.
Ну да, согласилась я, мы же видели при переходе, что у нас тепло. Трава на газоне выросла и даже цветы.
Нани вздохнула при упоминании газона. После путешествия на нашу сторону она была тиха и задумчива. Тосковала по краскам.
Месяц июнь близок к середине, фантом сегодня был болтлив. Восемнадцатое число.
Откуда такая уверенность? поинтересовалась я.
Мне ли не знать, фантом втянул голову в плечи, пряча обезображенное лицо в ворот нового плаща. И где он его раздобыл? Плащ, конечно, отличался от выданного ему на королевской службе, но все-таки это был плащ и он был серым.
Ксюша и Коля переглядывались, не понимая, чем так важно восемнадцатое число. Обижаться на них было глупо. Одно дело, когда друзья забывают о твоем дне рождение, и другое, когда им стирают о нем память.
Узнав, что у меня день рождения, они заволновались насчет подарка.
Не надо ничего, заверила я. У меня есть вы. Вам ничего не стоило бросить меня, ведь после стирания памяти я для вас никто. Но вы пошли со мной и во всем помогаете. Дружба и поддержка вот ваш подарок мне!
Ксюша обняла меня, потом Коля, а затем я потянула фантома за рукав, и присоединила его к нашим групповым обнимашкам. Он стоял неподвижно, руки по швам. Давненько его никто не обнимал.
Всегда везде вместе, произнес Коля наш девиз.
Да здравствует «Манифест лучших друзей»! поддержала его Ксюша.
Жаль я не могу подарить вам ничего взамен, сказала я, когда с объятиями было покончено. Я принесла вам только проблемы и несчастья.
Не говори так, возразила Ксюша. Очевидно же, что я и без тебя была бы тенеловом. Более того не будь тебя, я бы сошла с ума, так и не узнав, что со мной происходит.
А я бы так и остался обыкновенным мальчишкой, произнес Коля. И прожил бы скучную жизнь без приключений.
Я бы служил в страже ее величества, сказал фантом, и мне послышались в его голосе мечтательные нотки. Что ж, его можно понять. Он был лишен права выбора.
Вот такие мировые друзья мне достались. Даже в мелочах они думали не о себе в первую очередь, а о том, как подбодрить меня. Чем я их заслужила? Я и вполовину не так хороша, как они обо мне думают.
Подготовка к празднику была в самом разгаре. Поле для игры в вышибалы откопали из-под песка. Повсюду складывали костры, но пока не зажигали, ждали вечера.
Мы подвязались помогать Нани, готовить праздничный напиток. Ничего особого от нас не требовалось стой себе, помешивай воду с травками. Разве что пар от котла доставлял неудобства.
Нани очистила и нарезала кривой корень и бросила его в котел.
Что это? Ксюша не могла упустить шанс пополнить знания о теневой стороне.
Мы называет этот корень бирми. Чай с ним превосходный. Он бодрит и веселит.
Я зачерпнула чай и принюхалась запах терпкий с кислинкой.
Если чай хоть немного вкуснее местной каши и овощного рагу, сказал Коля, то он мне уже нравится.
Мы как раз закончили с чаем, когда мне махнул рукой Корса, приглашая к ним в компанию. Вместе мы влились в поток рабочих, держащих путь к цветоломням. Там рядом с центральным входом под землю сложили огромный костер. Его должны зажечь первым, и все хотели посмотреть на это.
Дрова для костра лежали домиком высотой по грудь взрослому человеку. Настоящий шалаш. Костер полыхнул, едва к нему поднесли факел. Серое пламя взметнулось в воздух, сыпануло белоснежными искрами. И в отсутствие красок есть своя красота.
Рабочие хлопали в ладоши и улюлюкали. Кто-то танцевал. Следом зажгли маленькие костры по всему лагерю, но большинство все равно выстроилось в очередь к главному костру.
Что они делают? спросила я у Корсы.
Бросают в огонь осколки цвета, он тронул ремешок на запястье, к которому был привязан осколок. Это наша жертва разлому.
Расскажи о празднике, попросила Ксюша. Мы ничего о нем не знаем.
Мы пристроились в хвост очереди, и Корса развлекал нас разговорами:
День Великого Разлома главный праздник королевства. Раньше в этот день в Черной крепости было торжество, на котором демонстрировали королевский рубин «Сердце ночи». Народ съезжался в крепость со всей страны. Вы слышали о рубине?
Краем уха, я пнула открывшую рот Ксюху, пока она не наговорила лишнего.
Тогда вы знаете, какой он могущественный и какой древний.
Старушка ты наша, прошептал Коля мне на ухо.
Я кисло улыбнулась на шутку. Древней я себя не ощущала. Зато каждое напоминание о моем происхождении доставляло дискомфорт. Хотела бы я забыть, что на самом деле вовсе не человек.
Жаль, королева Тьма отменила традицию демонстрировать рубин, говорил между тем Корса. Я бы с удовольствием взглянул на него. Но последние восемнадцать лет его не показывают. Боятся, что рубин украдут.
Надо же, восемнадцать лет, протянула Ксюша, косясь на меня. Ведь мне сегодня как раз столько и стукнуло. И где теперь рубин?
Как где? В королевском хранилище. Лежит рядом с теневой короной.
Не мудрено, что отступники чуть не выкрали рубин, проворчал фантом. В королевстве каждый мальчишка знает, где он хранится.
Вдоль очереди шла девушка с тележкой, разливая из бака всем желающим ароматный чай. Мы тоже взяли по чашке. Попробовать, что мы там сварили. Чай оказался на удивление вкусным. Разве что немного вяжущим и пощипывающим язык.
Это же имбирный чай! воскликнула Ксюша. А еще я чувствую лимон и какие-то ягоды.
Мы варим чай из корня бирми лишь по праздникам, откликнулся Корса. Он греет кровь и прочищает голову.
Подошла наша очередь. Первой в костер полетел осколок цвета Лалэ. Она бросила его вместе с ремешком, и пламя жадно поглотило его.
Но ведь камни не горят, заметил Коля, когда мы отошли от костра, уступая место другим.
З-завтра утром все, что останется, соберут и закопают в землю, ответил Ал. Теперь эти осколки принадлежат р-разлому.
Что это за разлом такой? спросила я. Он как-то связан с рубином?
Чтоб меня под завалом погребло, если не связан, Корса наслаждался ролью гида. Каждый раз, когда осколки цвета проходят через тень и попадают с радужной стороны на теневую, они оставляют трещины. Обычно те быстро срастаются. Но рубин такой гигантский, что после него возникла не зарастающая брешь шрам на поверхности первородной тени. Его-то мы и зовем Великим Разломом.
Где находится разлом? заозиралась Ксюша. Хочу на него посмотреть.
Я ни капельки не удивилась ее желанию. Это же моя сестра-заучка. Расскажи ей об интересном научном событии, и она тут же рванет на него любоваться.
Глупая, фыркнула Лалэ. Разлом нельзя увидеть.
Откуда вы тогда знаете, что он существует? сощурилась Ксюша.
Так гласит легенда, сказал Корса. Поговаривают, что однажды разлом разрастется и поглотит обе стороны, но прежде, чем это случится, миры наводнят пожиратели, которые вырвутся из междусторонья. Чтобы этого не произошло, мы приносим осколки цвета в жертву разлому. А еще есть предупреждение насчет рубина и разлома.